– Откуда? – удивилась Настя.
Я сама не знала, что на это ответить, но на Транспортную меня почему-то тянуло. В конце концов, мы фактически проезжали мимо. Почему бы и нет?
Покинув машину Анастасии, я направилась к тринадцатому дому. В прошлый раз, уходя, мы вернули навесной замок на место. Я повторила нехитрые манипуляции и вскоре снова была в заброшенном здании.
Что-то не давало мне здесь покоя. Может быть, следовало вместе с Субботкиным обследовать первый этаж. Я заглянула в два кабинета, которые уже видела из окна. В том, где по центру на полу было пепелище, еще сохранялся запах гари. Напротив располагались еще два помещения. В одном из них, совершенно пустом, у стены лежала старая, небрежно сколоченная деревянная лестница.
– Ну конечно! – сказала я в пустоту, тут же вспомнив лаз на чердак на втором этаже.
Там никто из нас не был. Я сунула руки в карманы и достала перчатки. Надев их, чтобы не подцепить заноз, я подхватила тяжелую лестницу и потащила ее на второй этаж. До люка она не доставала, а, прислонив ее к стене и проверив на прочность, я решила, что рисковать не стоит.
Из кабинета, заставленного мебелью, я вытащила стул, который показался мне довольно крепким. Подставила его под лаз и, взяв обеими руками найденную лестницу, со всей силы толкнула ею люк. С четвертой попытки он со скрипом распахнулся. Железная крышка с грохотом ударилась о пол чердака.
Отбросив лестницу в сторону, я подпрыгнула как можно выше, ухватилась руками за край лаза и, подтянувшись, вскоре оказалась на чердаке. Сквозь рассохшиеся доски и дыры, которые, как оказалось, имелись кое-где по периметру кровли, едва просачивался дневной свет. Я включила фонарик на телефоне.
В левом углу чердака, под скатом крыши, я нашла свернутые в рулон матрасы. Их было два, и воняли они так же страшно, как и выглядели. Я подобрала с пола какую-то палку и, подавляя отвращение, развернула находку. Внутри ничего не было, лишь дыры и торчащая вата.
Рядом я обнаружила ящик, полностью заставленный пустыми стеклянными бутылками. Судя по этикеткам, пролежали они тут по меньшей мере лет семь.
В другой части чердака стоял большой строительный мешок. Я посветила фонариком и пригляделась: на поверхности лежали какие-то тряпки, доски с торчащими гвоздями и даже камни.
Я высыпала содержимое на пол и внимательно изучила. Похоже, мешок использовали под мусор. Другим словом я объединить найденное не смогла.
Внимательно осмотрев каждый метр чердака, я с сожалением констатировала, что ничего, достойного моего внимания, там не было.
Повиснув на люке, я спрыгнула на пол второго этажа. Рядом валялась подгнившая лестница. Немного подумав, я все же решила вернуть старушку на место.
Приставив ее к стене в кабинете первого этажа, я уже собиралась снимать перчатки, когда обратила внимание на стену, у которой хранили лестницу. Штукатурка полностью облетела, примерно на полметра от пола и по всей длине лестницы проглядывала кирпичная кладка.
Присев, я заметила, что минимум два кирпича заметно выпирали. Я опрокинула лестницу на пол и потянула за один из них. Вскоре он оказался у меня в руках. Я без труда вытащила еще два кирпича, за которыми виднелась полость. Посветив фонариком в образовавшееся отверстие, я заметила яркое пятно. Вскоре я извлекла коробку, на которой значились достаточно ходовой бренд женской обуви и размер.
Неужели бомжи, облюбовавшие заброшенный архив, решили организовать тайник? Да и зачем им босоножки на высокой шпильке, модель которых была нарисована на коробке? Давно могли бы продать.
Я открыла крышку и обомлела. Коробка была доверху наполнена, и к обуви ее содержимое точно не имело никакого отношения. Сначала я приняла находку за пластиковые трубочки, но вскоре поняла, что таким образом организатор тайника сложил фишки. Я подцепила ногтями несколько штук, и синяя «трубочка» тут же рассыпалась.
Мне стало не по себе, я обернулась. В комнате было пусто. Подойдя к двери, я решила ее прикрыть и вновь вернулась к находке. Тут были фишки для игры в казино. Очень похожие приготовил Гэтсби для своей вечеринки, но на этих вместо изображений маски или монокля значился номинал. В центре синей нанесено число триста. Я вынула еще одну из желтой стопки. Эта была дороже – целых две тысячи.
Я взяла с пола крышку от коробки и внимательно ее осмотрела, посветив фонариком на гладкую поверхность. Ни пыли, ни грязи на ней не было. Получается, кто-то определил коробку сюда совсем недавно.
– Выходи! – закричала я во все горло.
Голос эхом разлетелся по зданию, и наступила тишина. Я вскочила на ноги и бросилась проверять каждый кабинет на обоих этажах. Дом был пуст.
Я почти не сомневалась, что Ланс затеял со мной эту странную игру. Видимо, не приняв мой отказ присоединиться к нему на партию в блек-джек, он решил играть по своим правилам. Теперь было очевидно, что он не просто следит за мной, он в курсе каждого моего шага. Более того, давно меня зная, некоторые угадывает наперед.
С досады я пнула коробку, и фишки разлетелись по полу, откатываясь в самые дальние углы. Я стояла посреди комнаты, мне хотелось рвать и метать. Под раздачу попала и лестница, на которой я сломала пару хлипких ступеней. Когда моя нога опустилась на пол под треск древесины, я заметила рядом с носком ботинка оранжевую фишку с белыми полосами на ребре и номиналом пятьсот.
Я наклонилась, схватила ее и принялась вертеть в руке. В этот момент раздался звонок. Телефон с включенным фонариком лежал на полу возле стены.
– Да, – ответила я, подняв аппарат и даже не посмотрев, кто хочет со мной поговорить.
– Татьяна, – услышала я голос Субботкина. – Настя вернулась на работу, говорит, потеряла тебя по дороге.
– Ага, на Транспортной.
– Что ты там забыла?
– Не я, а ты! Пуговицу твою ищу.
– Серьезно?
– Хочешь помочь?
– Давай-ка я тебя оттуда заберу, – по-отечески проговорил он. – Буду минут через двадцать, дождись!
Он отключился, а я, досадливо поморщившись, принялась собирать фишки обратно в коробку. Это заняло гораздо больше времени, чем я рассчитывала. Во-первых, они разлетелись по всему полу, а во-вторых, укладывать их ровными штабелями оказалось довольно сложной задачей, требующей терпения. Оно у меня, к слову, было на исходе.
Когда мне вновь позвонил Субботкин и объявил, что будет через минуту, я как раз заканчивала с последним рядом. Водрузив на место крышку и подхватив коробку, я покинула здание.
Машина Виктора уже стояла возле дома. Я опустилась на пассажирское кресло и положила коробку на колени.
– Успела и в магазин заскочить? Ты же недавно домой ездила, мало обуви привезла? – удивился Виктор.
– Это летние босоножки, – ткнула я пальцем в изображение на крышке.
– В отпуск собралась?
– Я нашла в здании тайник. В стене одного из кабинетов кто-то спрятал эту коробку.
– Деньги? – нахмурился он.
– Фишки. – Я сняла крышку и продемонстрировала ему находку.
Субботкин присвистнул.
– Ничего себе! Зачем их прятать в этом здании?
– Боюсь, что и на этот вопрос нам придется искать ответ.
– Думаешь, это имеет какое-то отношение к расследованию?
– Когда я была в квартире Ефременко, из кармана ее брюк выпала точно такая же фишка. – Я вынула и продемонстрировала ему оранжевый кусочек пластика.
– Вот это поворот!
– Еще какой.
– Значит, тайник принадлежит нашей Аннушке.
– В поезде она попросила меня вызвать такси, чтобы оказаться именно по этому адресу. Не знаю, доехала ли она сюда в ту пятницу, но теперь очевидно, что Транспортную она назвала не просто так.
– Здесь она зачем-то прятала коробку с пластиком.
– Это ведь не просто пластик, это фишки для игры в покер, да вообще в любые азартные игры. Их еще используют в казино.
– Я знаю. Не понимаю только, зачем их хранить в этом странном месте?
– Очевидно, для того, чтобы никто, кроме нее, не смог их обнаружить. Да и место в морозилке не резиновое.
– Да кому они нужны?
– Когда мы это узнаем, ты получишь повышение. Готова спорить!
– Намекаешь, что это может быть связано с убийством?
– Ты в карты играешь?
– В дурака могу.
– Предположим, ты резался бы с приятелями на деньги, используя фишки для ставок. Стал бы ты их прятать?
– Пожалуй, нет.
– А Ефременко стала. Значит, на то была веская причина.
– Для кого-то они представляют ценность.
Субботкин запустил руку в коробку и не без труда вытащил из плотной стопки одну из фишек. Внимательно ее рассмотрел и передал мне.
– Погляди, на ребре особое рифление, узор, я бы сказал. Что-то вроде ветвей дерева.
Я поднесла кусочек пластика почти к самому носу и внимательно рассмотрела. Виктор был прав. Я вынула еще одну фишку, другого цвета, затем еще одну. Все они имели одинаковые узоры на ребре, особую гравировку.
– Пластик дорогой, – продолжал Виктор, зачем-то попробовав его на зуб.
– Это ты по вкусу определил? – не сдержалась я.
– По опыту. Точно тебе говорю: недешевые штучки.
– То есть вряд ли такие используются для того, чтобы перекинуться в картишки с друзьями под бокальчик горячительного?
– Сомневаюсь. Если только приятели не эстеты в пятом поколении.
– Ефременко увлекалась азартными играми?
– Надо у Насти спросить. Поехали!
Субботкин вывернул руль, и мы наконец покинули Транспортную улицу. В дороге я думала о том, кто все-таки оставил коробку в заброшенном здании. Я вдруг пожалела, что не отвела сейчас к нему Виктора. Что, если, когда мы были здесь в прошлый раз, никакого тайника не было? Тогда фишки – дело рук Ланса, который побывал тут после нашей с ним встречи.
С другой стороны, если тайник и был, а Субботкин не обратил на него никакого внимания, то что он сейчас сможет вспомнить?
– Ключи от квартиры Ефременко где?
– У меня.
– В машине?
– Да, в бардачке.
– Поехали туда!