Хьюго промямлил нечто невразумительное, что Нелл сочла согласием.
— Кроме того, — добавила она холодно, — он должен был умереть четыре месяца назад.
Хьюго внутренне содрогнулся и, не в первый раз, почувствовал сильный страх перед этой женщиной. Но и это тоже являлось частью ее очарования.
Нелл неслась вверх по лестнице. Насколько далеко он зашел? Что он увидел? Сперва спальня. Она остановилась на пороге, дико оглядываясь вокруг. Казалось, ничего не тронуто, ничего не передвинуто. Однако чужое присутствие ощущалось так же ясно, как застоявшийся запах, след на песке, отпечатки пальцев на стекле. Женщина почувствовала его в тот же момент, как вернулась домой.
Она никогда не оставляла открытой дверь в свою потайную комнату, поскольку так могла уйти часть ее силы. Кто бы ни сунул туда нос, он явно был достаточно обеспокоен, если покинул комнату второпях, забыв оставить дверь в том положении, в котором нашел ее.
В груди закипала ярость — к чему прикасался незваный гость? Она подошла к алтарю и наклонилась над голубым кубком. Глухой стон сорвался с ее губ: содержимое кубка исчезло, Том Киндред унес его с собой.
С яростным воплем она замолотила по воздуху сжатыми кулаками. Как он посмел?! Как он посмел проникнуть в ее дом, как решился на кражу?! Нелл знала, кто это был, всегда чувствуя подобные вещи, зная о любых отрицательных мыслях, направленных против нее.
Итак, он думает, что может сыграть с ней в игру? Взять верх над Нелл Квик? Что ж, бедняга, он не знает, как ее радуют подобные развлечения, особенно когда они могут закончиться ужасно для ее противника. И прежде чем пройдет эта ночь, Том Киндред узнает, насколько ужасно.
33Проклятый сосуд
Что-то словно выхватило Тома из дремоты, и он поднял голову с раскрытой книги.
Осторожный стук в дверь.
Он поднял голову выше, плечи медленно распрямлялись.
Опять стук в дверь.
Том откинулся на спинку стула, глядя на дверь, словно мог проникнуть сквозь нее взглядом.
— Дженнет? — позвал он тихо, радостно. Почему она не воспользовалась звонком?
Сильный стук в дверь, так что дерево содрогнулось от удара.
Всерьез встревоженный, он подскочил на стуле, остатки сна слетели прочь.
— Дженнет? — крикнул он. — Ригвит? Это ты?
Молчание было единственным ответом.
Молодой человек оглянулся вокруг в поисках чего-нибудь пригодного для защиты, затем подошел к буфету и достал длинный разделочный нож. Теперь он ждал, устремив глаза на дверь, прислушиваясь к тишине ночи; спустя несколько долгих минут, запинаясь, но громко спросил:
— Есть там кто-нибудь?
Ответа не последовало. Почему, в конце концов, он должен кого-то бояться в своем собственном доме? «Потому что ужасные вещи случились с тобой здесь совсем недавно», — произнес внутренний голос. И это привело Тома в ярость. Малый Брейкен всегда был чудесным местом, домом, полным любви, окружавшей его в детстве, и убежищем для него сейчас. Никто не имеет права угрожать ему здесь.
Том решительно захромал к двери, бравада отвергала любые другие способы действия. Без колебаний он отодвинул оба засова, верхний и нижний (соображения безопасности заставили его ранее воспользоваться обоими), мягко повернул ключ, переложив нож так, что он оказался в правой руке, как кинжал, и широко распахнул дверь.
Звезды и почти полная луна светили достаточно ярко, освещая поляну вокруг коттеджа серебристо-серым светом. Снаружи никого не было, но что-то лежало на ступеньках.
Перед тем как поднять неизвестный предмет, молодой человек посмотрел в сторону деревьев, напоминавших сейчас просто темную массу. Лес, затаившись, молчал — довольно необычно, поскольку даже в эти поздние часы всегда слышатся шорохи, листья и кусты шевелит ветерок или какое-нибудь бодрствующее существо, ухает сова или кричит ее жертва.
Окончательно убедившись, что никто не скрывается поблизости, Том принялся рассматривать неизвестный предмет. Это оказалась грязная стеклянная банка с жестяной завинчивавшейся крышкой. Он опустился на корточки, желая рассмотреть ее поближе, затем подвинулся так, чтобы не заслонять свет. Из-за грязи было трудно рассмотреть содержимое сосуда.
Киндред взял банку, оказавшуюся неожиданно легкой, и, поднявшись на ноги, в последний раз огляделся вокруг, закрыл переднюю дверь, запер ее на ключ и для большей безопасности задвинул засов. Затем, поставив неожиданный трофей на кухонный стол и опершись локтями о его край, молодой человек принялся изучать банку более внимательно.
Сначала он, лизнув палец, попытался стереть грязь, но без особого успеха, словно банка достаточно долго пролежала в земле. То, что ему удалось разглядеть, напоминало массу тонких волос. Том встал из-за стола, не сводя глаз со странного предмета, заинтригованный и испуганный одновременно. Могло случиться, что банку оставила Дженнет — или даже Ригвит? Но тогда почему они не передали ее лично? И куда девался эльф? Что это за хранитель коттеджа, таинственный страж, смотритель — как бы он ни называл себя, — которого нет на посту?
Наконец любопытство пересилило страх, и Киндред начал откручивать жестяную крышку. Неожиданно банка упала на бок и покатилась.
Они выливались наружу черным потоком, который затем распадался на отдельные особи — отвратительных, проворных пауков с волосатыми телами и похожими на нитки ногами. Очень скоро поверхность стола превратилась в одну шевелящуюся черную массу.
Не в первый раз за этот день молодой человек почувствовал тошноту. От взгляда на мерзких тварей волосы у него на голове зашевелились, а по спине побежали мурашки. Он отступал все дальше и дальше, пока не уперся в стену.
Пауки вытекали из стеклянного сосуда нескончаемым потоком, немедленно распространяясь, объединяясь в огромные скопления, которые уже не помещались на столе. Насекомые падали на стулья, затем на пол, чтобы направиться в сторону Тома, стоявшего в оцепенении, прижавшись спиной к стене в тщетной попытке проникнуть сквозь нее. Внезапно один из них отделился от шевелящейся массы на столе и приземлился ему на ноги. Машинально Киндред наступил на него, и молодому человеку почудилось, что он услышал вопль.
Это казалось невозможным, но новые и новые твари вылезали из банки, словно ее внутренность не подчинялась законам природы или физики, а была просто выходом из другого измерения, как книга, которую сейчас полностью покрывали пауки, — воротами в другой мир. В ночной тиши раздавалось слабое пощелкивание их ног по камню, и этот ужасный звук служил дополнением к ночному кошмару. Неправдоподобно проворная орда приближалась, и Том начал давить пауков обеими ногами, ботинки и отвороты джинсов скоро покрылись пятнами крови. Однако они продолжали наступать, не пытаясь уклониться от его ног, — настоящие камикадзе паучьего рода. Вдруг один из самых больших пауков, чье жирное тело и ноги покрывали колючие волоски, еще больше увеличивая его размеры, вспрыгнул Тому на колено и медленно, но решительно пополз вверх, его бегающие глазки шныряли туда и сюда.
Том не то чтобы завопил, но звук, который у него вырвался, был достаточно близок к этому. Быстро, не давая себе времени для размышлений, он стряхнул захватчика рукой, но даже мимолетного прикосновения к мохнатому телу оказалось достаточно, чтобы по телу пробежала волна дрожи. Нельзя сказать, что Киндред всегда боялся пауков или иных ползучих тварей, — хотя они всегда вызывали у него отвращение, — но такое количество насекомых, причем постоянно возраставшее, могло напугать любого мужчину или женщину. Он вновь прижался к стене, бессознательно поднявшись на цыпочки, словно высота могла каким-то образом изменить ситуацию.
Теперь молодой человек ощущал покалывание их твердых конечностей на своем теле. Он хлопал по себе ладонями, переступал с ноги на ногу, вскрикивая от испуга и отвращения. Несчастный ощущал влагу их раздавленных тел, но, несмотря на отчаянный танец, все новые и новые особи забирались ему под джинсы, ползали под свитером. Пройдет совсем немного времени, и пауки начнут кусать и жалить его обнаженную плоть, их тела раздуются от его крови. Мысль об этом увеличила панику.
Черная волна продолжала наступление. К паукам присоединились сороконожки и сколопендры, уховертки, мокрицы и жуки — насекомые вылезали из стеклянной банки, которая, казалось, никогда не опустеет. Орда распространялась по всей комнате, заполняя окружающее пространство, покрывая каждую поверхность.
Том бросился к двери на лестницу, давя по дороге крохотные тела. Он выскочил на площадку, со стуком захлопнув за собой дверь, и прислонился к ней, тяжело дыша, продолжая колотить по своему телу. В тусклом свете луны, лившемся сквозь окно на середине лестницы, молодой человек увидел широкую черную ленту, проникавшую через щель под дверью, подобно луже крови. Возможно, дверь и была крепкой, но ничто не могло предотвратить вторжение сквозь щели по краям и в полу.
— Ригвит! — закричал Том, теряя силы. — Помоги мне, помоги мнееее!
Но в ответ слышалось только тихое царапанье пауков, пытавшихся преодолеть дверь-барьер.
34Акт величайшей храбрости
Увеличив свой рост, насколько это было возможно, чтобы ноги делали шаги подлиннее, Ригвит бежал через лес, продираясь сквозь кусты и перелезая через упавшие деревья, его маленькое сердце бухало в груди.
Он покинул Совет эльфов без всяких объяснений, провожаемый недоуменными взглядами остальных одиннадцати его членов. Даже не слыша ни звука, Ригвит внезапно осознал, что Том в ужасной, возможно, смертельной опасности, потому что безмолвный зов о помощи кинжалом вонзился в сердце эльфа. Каким бы важным ни было заседание Совета — дурные и злые дела начались поблизости, и следовало обсудить, где источник угрозы и какова его природа, — Ригвит не мог игнорировать отчаянные призывы Тома. Что-то ужасное случилось в Малом Брейкене, и долг эльфа был защищать и об