ак на звание дамы сердца Белафонте… а также… – очередная многозначительная пауза, – на обладание некоей картой, переданной ей возлюбленным незадолго до казни. Полагаю, нет нужды пояснять, что именно было изображено на этой карте.
– Пояснить нужно бы другое, – Крис закончил стачивать ногти на правой руке и принялся за изучение левой. – Почему за тридцать с хвостиком лет мисс – ведь она все еще оставалась мисс? – Уэлч так и не удосужилась сплавать за вышеупомянутыми сокровищами десяток-другой разиков?
– Объяснение сей загадки крайне просто, – улыбнулся Рысьев. – На каторге, я, к сожалению, не припомню, австралийской или тасманийской, весьма плохо обстояло дело с организацией морских круизов – за исключением тех, которые обеспечивала британская Фемида.
– Довольно, граф, не томите! – Я постаралась изобразить свою лучшую умильную улыбку… но добилась в итоге лишь дежурного хмыканья от мужа. – Они нашли клад?
– Нет, конечно же, – сказал вампир. – По прибытии на остров оказалось, что за три десятка лет все на нем изменилось буквально до неузнаваемости… так что карта Грэхема-Белафонте оказалась ничего не стоящим клочком бумаги. Впрочем, – быстро поправился русский, – на самом деле вовсе не таким уж никчемным – ибо даже после неудачного возвращения Мери сумела весьма выгодно продать его… некоему Антуану Гроше.
– Где-то я уже слышал эту фамилию, – наморщил лоб Крис. – Гроше… Гроше… черт, да это же один из друзей любимого мной мсье Верна!
– Быть может, – кивнул Николай. – Однако боюсь, даже близкое знакомство с Великим Мечтателем отнюдь не способствует выработке у человека взгляда, пронзающего десятиярдовую скалу.
Последняя фраза пробудила во мне одну смутную идею…
– А что, обнаружить клад с помощью магии никто не пытался?
– Пытались, разумеется, и множество раз, – сказал Рысьев. – В экспедицию Мери Уэлч входил лучший во Фриско маг школы земли… Юлиус Сакраментский, если я правильно помню. А уж сколько народу мчалось на остров с очередными патентованными лозоискателями…
– И все без толку?
– Увы. Во-первых, не забывайте, что в «кладе Лимы» было множество реликвий Церкви… чего стоит одна только семифутовая статуя Пресвятой Девы, снятая с главного собора Лимы. Во-вторых, у пиратов были свои методы сокрытия, в основном заимствованные их карибскими собратьями из арсенала вуду. Простые, кровавые – но весьма эффективные.
– Если эта статуя была отлита из чистого золота, – хрипло сказал Крис, – то лучше не спрашивайте меня, чего она стоит. Проклятье, лучше не об этом думать… от таких цифр голова болеть начинает.
– Я знаю, любимый, – нежно проворковала я. – Ты часто на это жалуешься.
Пролив Уилсона, борт кеча «Камеамеа IV», Малыш Уин
– Нам нужно на Гоблово, – уверенно сказал Малыш.
– Гоблово? – удивленно переспросил Викки. – Никогда не слышал о таком городе.
– Я сказал «на», а не «в», – напомнил Уин. – Гоблово – это остров. Четверть мили в поперечнике, магазин, бунгало, кладбище с подветренной стороны и удобная якорная стоянка.
– Благодаря вашему исчерпывающе красноречивому описанию, – съязвила мисс Тамм, – мне уже расхотелось посещать это место.
– Что ж, – рассудительно заметил полукровка, – если вы предложите лучшую альтернативу, я с удовольствием на неё соглашусь.
– Альтернативу чему?!
– Гоблово, разумеется, – отозвался Уин, внимательно наблюдая за медленно ползущим вверх по бедру правым запястьем наемницы. Не то, чтобы он всерьез опасался, но у него уже сложилось определенное мнение о вспыльчивости Роники, а на её поясе имелось несколько предметов, в умелых руках способных стать весьма опасными… назвать же изящные с виду ручки мисс Тамм неумелыми вряд ли решился бы любой знакомый с ней дольше трех секунд.
– Да что такого на этом вашем чертовом Гоблово?!
– Ром. Джин. Здравур. Шотландское виски, – начал перечислять Уин. – А еще – русская водка, коньяк, вермут, текила, абсент, сакэ…
– Хватит! Довольно!
Малыш Уин тяжело вздохнул.
– Пит, – обратился он к вексиль-шкиперу. – Ты-то хоть меня понимаешь?
– Вообще-то нет, – признался Викки. – Я подозреваю, что ты в данном случае ведешь себя, как и подобает почтенному гному, то есть руководствуешься логикой. Но вот твоя манера оставлять за бортом исходные посылки и промежуточные выводы… возможно, если бы ты попытался воспроизвести всюцепочку рассуждений вслух, то Роника также смогла бы разделить мою веру в тебя.
– Собственно, – чуть растерянно сказал Малыш. – Никакой особой хитрости тут нет. Схема, как любит повторять один мой знакомый вампир, проста, как яблоко в разрезе. Мы столкнулись с чем-то неизвестным доселе, верно?
– О да, – ехидно заметила наемница. – Этот вывод оспорить нельзя.
– Роника, – недовольно нахмурился вексиль-шкипер. – Позволь Уину договорить.
– Ну вот, – продолжил Малыш. – Я и подумал – стоит, наверное, попытаться узнать, что еще происходило такого же неизвестного… загадочного… непонятного в здешних местах за последнее время. И это проще всего сделать именно на Гоблово.
– А почему не в Сиднее? – недоверчиво осведомилась мисс Тамм. – Лично мне кажется, что в большом порту мы и информации могли бы собрать куда больше.
Уин пожал плечами.
– Смотря какой информации, – заметил он. – Нас же не волнуют полугодовой свежести сплетни о притонах Глазго и кабаках Шанхая. А на Гоблово бывают в основном здешние торговцы и плантаторы…
– Наверняка лишь для того, чтобы упиться до полного оскотинения, – сухо прокомментировала Роника.
– Именно, – согласно кивнул Малыш. – И это нам на руку – прежде чем затуманить голову, выпивка развязывает язык… а на язык в таких случаях просится самое яркое воспоминание.
– Вот в этих ваших познаниях я не сомневаюсь ни секунды, – сказала Роника.
– А вам что, ни разу не приходилось напиваться? – удивился гном.
– Нет! – отчеканила наемница. – И я никогда не понимала существ, испытывающих к этому занятию хоть какое-то уважение.
Малыш вздохнул снова.
– Кто здесь говорит об уважении, мисс?
– Тогда я не понимаю вас еще больше. Зачем тратить время и здоровье на занятие, к которому не испытываешь уважения?
Уин вздохнул в третий раз.
– Проблема, – медленно произнес он, – заключается в том, что на этих проклятых всеми на свете богами Соломоновых островах попросту нет иного выхода.
– Как же, как же… Страшные Соломоновы острова… Уин, может, вам все-таки стоит приберечь ваши страшилки для кого-нибудь иного.
На этот раз Малыш вздыхать не стал.
– Если вы, Роника, – начал он, – чуть повернете вашу очаровательную головку влево, то сможете сполна насладиться величественными склонами острова Велла-Лавелла. Формально этот никчемный клочок суши принадлежит Британской империи. Это означает, что именно англичанам приходится присылать к его берегам крейсер каждый раз, когда здешние обитатели сожгут очередных кретинов, вздумавших основать на нем кокосовую плантацию. Или перережут экипаж трепанговой шхуны. Или просто сварят в котле пару-тройку миссионеров.
– Про их страсть к коллекционированию голов вы нам уже рассказывали, можете не повторяться!
– И не собирался. Я, – продолжил полукровка, – хотел уточнить, что на этих островах нет ничего мало-мальски ценного.
– Даже руд? – недоверчиво переспросил вексиль-шкипер. – Знаешь, Малыш, я охотно готов допустить, что дикари неспособны оценить то, что лежит у них под ногами, но если за это дело возьмемся мы, гномы…
– …то не найдем ничего, кроме чертовой уймы пемзы![38] – закончил Уин.
– Странно, – сказал Викки, – в таком отвратительном месте что-нибудь ценное должно было сыскаться по Закону всемирной подлости.
– А сандаловое дерево?
– Ну, может, в здешних джунглях и отыщется сотня-другая стволов. Но как их вытащить оттуда? Вы же, – напомнил Малыш, – уже познакомились с мангровыми джунглями.
– Познакомились, да, – лицо Викки явственно перекосилось, затем он перегнулся за борт и сплюнул.
– Как припомнил, сразу в глотке донельзя отвратный вкус возник, – пожаловался он. – Такой мерзкой вони я доселе не обонял и, очень надеюсь, никогда в дальнейшем не буду. Парижская клоака по сравнению с ними выглядит парфюмерной лавкой, а уж в этом-то я специалист, поверьте.
– Я и не знал, что ею занимались гномы, – сказал Малыш.
– А я разве сказал, что работал там? – прорычал вексиль-шкипер. – Я в ней прятался… две, нет, три проклятые недели, пока эти идиоты в красных колпаках и карманьолах перерывали остальной город сверху донизу. Очень уж им хотелось познакомить меня с их любимой «национальной бритвой».
– И что же ты не поделил с якобинцами?
– Деньги, понятное дело, – раздраженно ответил Викки. – После того, как их дурацкий Конвент развалил все, до чего мог дотянуться, они мигом забыли прошлые завывания насчет всеобщего равенства – включая равенство рас – и ввели «особый и черезвычайный» налог для нелюдей. Ффад мзарги, есть ли в этом мире хоть одна страна, где нет таких налогов?!
– С недавнего времени есть, – серьезно сказал Малыш. – Королевство Гавайи.
– Ах, ну да. Только вот если посчитать, во что нам обходится поддержка независимости этого королевства, равно как и меры по сохранению этой поддержки в тайне… может, дешевле было бы платить налоги.
– Не думаю.
– Вы мне лучше вот что скажите, Уин, – вновь вмешалась в разговор мисс Тамм. – Если на этих проклятых островах нет, как вы утверждаете, ничего ценного, то какого орка делают здесь обитатели этого вашего Гоблово? Чтобы с утра до вечера по брови заливаться виски и джином, вовсе не обязательно тащить их по волнам за две тысячи миль – вполне можно проделывать это и в Сиднее.
– Если везти из Брисбена, то выходит на пятьсот миль меньше, – заметил Малыш. – Что ж касается здешних обитателей… вы, большеноги…
– Уин! Я уже раз сто говорила, чтобы вы не смели называть меня так!