— Вот вы где! — он одарил всех широкой улыбкой. — А я вас обыскался. Король приглашает нас четверых к ранней трапезе в узком кругу. Думаю, чтобы пообщаться без посторонних.
Он подошел к Малиссе, чтобы обнять ее и поцеловать в щеку. Обычно они не позволяли себе демонстрировать отношения на людях, хоть и были вместе много лет. Да и все знали о том, что нет пары прекраснее и прочнее, чем бывший пират и целительница. Но когда рядом были лишь Кердас и Авершам, они могли не стесняться в проявлении чувств.
— Что ж, отказывать Орису нельзя, — со вздохом ответила Малисса. — Пойдемте переодеваться во что-то более подходящее для посиделок с королями.
— Согласен, — кивнул воин, которому одеться не мешало бы в принципе.
Нефилимы двинулись в сторону дворца.
— Слуга сказал, Винграйн старший приказал подать любимый завтрак принца Вендала, — заметил Далейн.
— Как интересно, — Эстлин невольно приподняла одну бровь.
Когда они ступили в малый банкетный зал, за противоположными концами стола уже сидели двое хозяев Кархолла: отец и сын Винграйны. Орис — в черных брюках, белой шелковой рубашке, жилете из золотой парчи и мягких домашних туфлях. Вендал — в серебристо-серой рубашке с закатанными рукавами, коричневых брюках и коротких кожаных сапогах. Чем внимательнее вы вглядывались в них, тем больше сходств и различий могли найти. Как в детской игре. Возраст. Корона. Глаза. Одеяния. И в то же время Вендал походил на молодого Ориса намного сильнее, чем хотел бы признать.
Малиссу и Авершам усадили по правую и левую стороны от короля. Далейна — рядом с Малиссой. Кердаса — с Эстлин. Мысленно чародейка поблагодарила Небеса за то, что между ней и принцем оказался ее старший брат. Она старалась всеми силами не смотреть на Вендала, хоть принц и одарил ее приветливой улыбкой. Решила сосредоточиться на трапезе и разговоре с королем.
Слуги подавали омлет с трюфелями и открытый пирог с рыбой и травами. Пахло чудесно. Особенно в сочетании с ягодным чаем с медом. Намного изысканнее и вкуснее всех тех отваров, что варились в горной хижине, что уж греха таить. Авершам украдкой вдохнула аромат малины и земляники, курившийся над белоснежной чашкой из тонкого костяного фарфора.
А принц тем временем задумчиво посмотрел в свою тарелку. Словно у него не было аппетита вовсе.
Он жестом подозвал одного из слуг.
— Узнайте на кухне, есть ли облепиховое варенье и свежий хлеб, — мягко улыбаясь сказал Вендал. И затем добавил, не сводя со слуги глаз: — И еще миндаль.
Эстлин принялась неспешно резать свой кусочек пирога. Она старалась и виду не подавать, что ее что-то смутило. Но щеки предательски запылали.
— Облепиховое варенье? — Орис Винграйн громко рассмеялся. — Ты с детства варенья не ел. Что с тобой, сын? Твои вкусы так изменились за время скитаний?
— Ты даже не представляешь, насколько, отец, — невозмутимо ответил принц.
Чародейка тотчас вспомнила его рассказ о том, как он ел крыс в лесу, чтобы выжить. Она перестала жевать. Напряглась. Невинный вопрос короля мог спровоцировать новый всплеск неприятных воспоминаний. Поэтому она поспешно проглотила пищу и решила немного отвлечь собравшихся от гастрономической темы.
— Ваше величество, — обратилась она к королю. — Понимаю, что мы здесь не просто так. Какой у нас распорядок дня на сегодня?
— Вы здесь, конечно, не просто так, — покачал головой Орис Винграйн. — А потому, что спасли мою семью. Что касается наших планов, то вечером состоится праздник в честь возвращения моего сына, как я и обещал. А в обед нас всех ждет суд, — король смотрел на чародейку совершенно бесстрастно, словно бы его не пугало ничего в этой ужасной ситуации. — И на суде я велю отрубить предателю голову, — с этими словами он отправил в рот кусочек омлета. Все так же без эмоций. — Казнь состоится сразу после суда. Разумеется, вы приглашены на каждое из перечисленных мероприятий.
Эстлин встретилась взглядом с Малиссой. Та многозначительно подняла брови. Далейн же хотел вставить очередную веселую ремарку и уже открыл было рот, но целительница слегка толкнула его в бок. И блондин решил благоразумно промолчать, лишь слегка качнув головой в знак того, что не понимает, что вообще происходит, и почему Малисса и Эстлин обмениваются непонятными взглядами. Кердас же, казалось, вовсе не обращал на них внимания, с удовольствием уплетая королевский завтрак.
— Очень вкусный пирог, — заметил он. — Передайте мои похвалы повару.
Чародейка решительно отложила столовые приборы в сторону.
— Ваше величество, — Эстлин снова обратилась к Орису. — Могу я допросить узника до суда? Возможно, за ночь он понял, что ему светит, и мне удастся узнать у него что-то новое.
— Хорошо, — согласился король. — Можешь пытать его. Делай, что пожелаешь. Мне все равно.
— Спасибо, — Эстлин поблагодарила легким наклоном головы.
Она бы предпочла воздержаться от пыток. Все эти грубые методы никогда ей не нравились. Но если того потребует ситуация, а обвиняемый окажется слишком упрямым или вовсе выкажет активное сопротивление, придется пренебречь собственными желаниями.
— Отец, — неожиданно подал голос Вендал, который так и не притронулся к завтраку. Он повернулся к Авершам, но та вновь увлеклась трапезой и даже не удосужилась посмотреть в его сторону. — Я хочу сопровождать Эстлин. Могу я присутствовать при допросе Тируса?
— Зачем? — удивленно спросил король.
На памяти Ориса Винграйна сын не то, что не интересовался важными государственными делами. Он попросту их избегал. Демонстративно. А уж если и присутствовал на каком-то мероприятии, вроде суда, казни или встречи важных гостей, делал все с нарочитым равнодушием. Назло отцу. И король привык не реагировать, перестал видеть в этом неуважение лично к нему. Чем меньше он гневался, тем менее очевидно зевал принц на королевских приемах. Возможно, взрослел, как считал Орис Винграйн. Но до желания принимать участие в допросах уж точно не доходило.
Вендал поставил локти на стол и сплел пальцы в замок.
— Скажем так, это мое полное право, — ответил принц Кархолла. — После всего пережитого я могу присутствовать и участвовать в допросе.
— Хорошо, — согласился Орис Винграйн.
— Ваше величество, — встряла Авершам. Она села так, чтобы за Кердасом Вендал не мог ее видеть. — Мои методы допроса требуют общения с глазу на глаз, так сказать. Без посторонних. И даже без стражи. Дабы не напугать никого.
— Что ж, — начал король.
— Я настаиваю, отец, — перебил его Вендал.
Орис Винграйн перевел озадаченный взор с сына на чародейку и обратно. Она увлеченно доедала омлет с выражением безразличия ко всему происходящему. Он смотрел с вызовом. Еда в его тарелке оставалась нетронутой.
— Вендал может сопровождать тебя, Авершам, — наконец, сказал король.
Тем временем из кухни вернулся тот самый слуга, которого принц посылал узнать начет варенья. На большом золоченом подносе он принес свежие булочки, миндаль и облепиховое повидло в хрустальной вазочке.
— Спасибо, — ответил принц и протянул свою тарелку с омлетом и пирогом. — Это можно унести. Угостите любого желающего, если таковой найдется.
— А можно и мне булочку? — радостно спросил Кердас и протянул руку к подносу.
Всего на мгновение Эстлин подняла взор и встретилась глазами с Вендалом.
Она хмурилась, и две крошечные морщинки пролегали меж бровями.
Он смотрел с нетерпением.
Авершам спешно вернулась к своему завтраку. Но это мимолетное сражение не осталось незамеченным ни для короля, ни для Малиссы и Далейна. В повисшей тишине супруги-нефилимы обменялись быстрыми взглядами.
Малиссе удалось сохранить невозмутимость. Но губы Далейна растянулись в широкой азартной ухмылке.
— Хорошо, — внезапно произнесла Авершам. — Вы пойдете со мной, ваше высочество. Надеюсь, вы не испугаетесь увиденного, — и затем холодно добавила: — Как накануне. Во время битвы с демонами.
— Долгий день. Момент истины -
После завтрака Авершам сказала, что ей нужно сходить за своим посохом, но пообещала зайти за принцем до того, как отправится в темницу. Вендала же вызвал к себе в кабинет король. Якобы, чтобы дать наставления насчет бесед с бывшим магистром. Однако, Вендал прекрасно понимал, что о Тирусе Абиалли отец захочет говорить в самую распоследнюю очередь.
Принц никогда не любил отцовский кабинет. Он предпочитал библиотеку — негласный кабинет его матери. В рабочем пространстве отца пахло тайнами, мрачными разговорами и неприятными решениями, к которым у Вендала не было доступа до семнадцатилетия. Но даже после вступления в королевский совет принц никак не мог отделаться от ощущения, что здесь он лишний. Мальчик, который случайно оказался среди взрослых мудрых мужей. Будто во время долгих заседаний за длинным овальным столом его терпели лишь потому, что он — королевский сын. А на все его комментарии лишь снисходительно улыбались. Дескать, опыта маловато давать советы старшим.
В кабинете короля хранились важные документы, старейшие пакты о мире и разделе границ с соседями. Здесь были надежно спрятаны переписки с теми, о ком Вендал знал лишь понаслышке. Отец рассказывал ему о многих, но явно не обо всех. Как бы тщательно он не готовил сына к престолу, Орис Винграйн имел право на собственные секреты.
Где-то среди прочих свитков, конвертов и листков скрывалась и особая шкатулка. В ней отец хранил переписку с женой. Отголоски тех времен, когда юная Кесанна Ланерли повстречала дерзкого и бесстрашного Ориса Винграйна. Отец со смехом обещал, что когда его не станет, Вендал сможет прочесть эти письма. А до этого пусть не смеет и приближаться к той шкатулке. Ибо в противном случае он рискует увидеть, как краснеет его венценосный родитель.
Орис Винграйн сел в большое тяжелое кресло с высокой спинкой. Оно напоминало очертаниями трон короля. Впрочем, здесь любой предмет мебели так или иначе подчеркивал, где находится вошедший. Будь то геральдическая резьба на порталах большого камина или вышивка в цветах дома Винграйнов на подлокотниках — темно