Снег валил не переставая. Они заночевали под мостом. В том месте, где городские стоки выводят теплые отхожие воды из труб в богатых домах. Только тепла едва хватало на то, чтобы обогреть чахлую старушонку и маленького мальчика. Она лопотала что-то бессвязное и прижимала к себе ребенка. То ли чтобы согреть его. То ли чтобы согреться самой. Ее тело била мелкая дрожь. Начался жар. Возможно, это помогло мальчику пережить ту страшную ночь. Слепая нищенка отдала ему жар лихорадки, что сжигал ее изнутри. Наутро она затихла. Перестала трястись и бормотать. А мальчик еще несколько часов пролежал вот так, прижимаясь к остывающему телу.
Далейна нашла городская стража. Его отвели в сиротский приют, где маленькому нефилиму было просто не прижиться. Даже не выжить. Не вынеся насмешек и издевательств, ребенок сбежал. И попал в руки к сердобольному доброму толстячку, который оказался поставщиком работорговца.
Его продавали, как диковинку. Он переходил от одних хозяев к другим, терпя унижения. Он убегал. Его ловили. Карали. Перепродавали за большие деньги. Раб-нефилим был желанным трофеем.
Но чем старше он становился, тем громче пела в нем необычайная кровь. Характер креп. А с ним крепло и тело. Наливались мышцы. Тяжелел взгляд бирюзовых глаз. Полнился ненавистью к хозяевам. И теперь его продавали, как продают взрослого льва или тигра — от страха не совладать однажды с его зубами. В тринадцать лет Далейн был сильнее, чем двадцатилетние сыновья хозяев.
Так его продали пиратам. Но будучи мальчиком умным, он быстро заслужил уважение, а потом и занял почетное место среди морских бандитов и работорговцев. Те, кто был жестокими пленителями, теперь сделались его верными слугами. Боялся не Далейн. Боялись Далейна. Имя его обросло самыми страшными из морских баек еще до того, как ему перевалило за второй десяток.
— Diabolus! — плевались жрецы, когда пираты грабили прибрежные монастыри.
Образ пирата-нефилима передавался из уст в уста. Монстр с рогами и копытами, который ест младенцев и пьет кровь молодых дев. И что только люди не придумают! Впрочем, в одном они оказались правы. Далейн был жесток.
Он не щадил тех, кто оказывал сопротивление. Продавал пленных в рабство. Мог выбросить человека за борт в открытом море, если тот был слишком дерзок. Не ведал прощения и был скуп на милость. Как были скупы все те, кто окружал его в детстве.
Демонская кровь пела в нем громче ангельской. И не было управы на неуловимого злодея. А целая армада кораблей делала его практически неуязвимым. Никто из посторонних не мог подобраться близко к нефилиму, который этого не хотел. К тому, кто владел саблями, как нефилим. И стрелял из лука, как нефилим. Тайные агенты из разных королевств пытались втереться к нему в доверие. Никто из них не вернулся.
Лишь однажды ангелу удалось настичь его в пору войны за Эдвермор. Этот ангел забрал Далейна на Небеса, где собирали прочих нефилимов, дабы рекрутировать для священного похода против Владыки Преисподней.
Далейн был против. Он искренне полагал, что это не его война. Что он не должен рисковать своей жизнью за тех, кто не то, что ничем ему не помог в годы лишений, но, напротив, веками истребляли ему подобных. Далейн был убежден, что уйдет с проклятого совета, да еще и сувенир с Небес захватит. За этим делом и поймала его она. Женщина его мечты.
Как мог пират забыть тот взгляд? Не осуждение было в нем. Предостережение. Не трогай никчемный камень, если не хочешь, чтобы ангелы растерзали тебя. И Далейн послушался. Не ради здравого смысла. Ради нее. Потому что не встречал он на свете создания совершеннее, чем эта белокурая красавица.
А потом и ангелы пообещали ему место на Небесах после смерти. Искупление. Прощение за все несметные грехи. И пират согласился. Однако, продолжал держать в голове одну мысль. Если ему станет тошно от этого похода, он сбежит прежде, чем окружающие успеют моргнуть. Но все изменилось.
Ироничный и отважный Далейн выходил на бой с задорной улыбкой и блеском в ясных глазах. Он не носил тяжелых доспехов. Просто не привык, потому как в море латы и кольчуги могут погубить тебя, окажись ты вдруг за бортом. Но уязвим он не был. Его обнаженные мечи, что отдаленно напоминали сабли, часто покоились на его плечах перед началом сражения. Говаривали, он может отбить ими летящую в него стрелу. Не зря.
Изменилось и его отношение к прекрасной Малиссе. Поначалу он хотел просто соблазнить целительницу, но сам не заметил, как влюбился в нее. И как ревновал, когда Кердас пытался ухаживать за ней. Дарил цветочки, а Малисса ласково улыбалась ему. Дух соперничества разгорелся в пирате. Так он говорил себе. Успокаивал себя, что это не любовь, а лишь увлечение.
А потом она сказала, что внутри — он другой.
Далейн был поражен, хоть и виду не подал.
Глупые шутки. Бравада. Развязное поведение. Неумение жалеть никого. И прочая шелуха. Толстая многослойная оболочка, под которой Малисса разглядела Далейна. Настоящего Далейна. Того, которым он мог бы стать, если отважится.
И чем больше он стремился к этому. Чем сильнее менялся. Тем приветливее к нему становилась прекрасная целительница. И однажды он понял, что они созданы друг для друга.
Нефилимы сидели у костра погожей ночью. Бывший пират чинил стрелы для предстоящей битвы чуть в стороне от остальных. До границ Эдвермора было уже рукой подать. Как вдруг на Далейна снизошло это озарение. Он здесь ради нее. Не ради прощения Небес. Не ради спасения мира. Нет. Ради того, чтобы она была счастлива. С ним. И назад нет дороги.
— Они грядут.
Далейн вздрогнул и обернулся.
За его плечом стоял Пророк. Старец оперся на свой посох. Он с удовольствием вдохнул прохладный ночной воздух и повторил тише. Так, чтобы только Далейн услышал:
— Большие перемены грядут. Тебе суждено стать их отцом.
— Хочешь, чтобы я сам убил Владыку? — нефилим вопросительно покосился на старика.
У него мурашки по коже бегали от этого человека. На секунду Далейну показалось, что это очередное пророчество из числа тех, что мудрецы выдают, но никак не комментируют. Но старец коснулся его плеча и добавил:
— Хочу, чтобы ты не страшился. Ничего.
Далейн и не страшился ничего. Ни орд демонов. Ни безумных залов Преисподней. Ни пыток ангелов. Пока спустя годы любимая жена не сказала, что он скоро станет отцом.
Что может быть важнее теперь, чем счастье и безопасность его семьи? Его ребенка. ЕГО ребенка.
Да, Малисса раскрыла его. Изменила. Закалила характер. Но если понадобится, неистовый пират, что вырос в рабстве и унижениях, тоже там. Он ни перед чем не остановится, если ангелы, демоны, люди или кто-то еще покусится на его дитя. А такие могут найтись. Ведь это не просто ребенок. Это первый потомок двух нефилимов в истории.
Сосредоточие силы никому неведомой.
Будет ли он великим чародеем, сродни своей тети Эстлин.
Будет ли всесильным целителем, как матушка.
Будет ли силачом, как дядя Кердас.
Или будет богом.
В любом случае, просто не будет. Как и сказала Эстлин. Увы.
Но Далейн был к этому готов. Счастье придавало ему силы. Оно стояло перед внутренним взором во весь рост, заслоняя все. Риски, заботы, невзгоды. Их пока не было. Была лишь уверенность в том, что ребенок — благословение. Дар, который он и не надеялся получить.
Каким ему суждено стать отцом? Предположить Далейну было очень сложно. Ведь родительской опеки он никогда не ведал. Да и образчиков отменного отцовства встречал немного. Но уж точно знал, чего он никогда не допустит. И Малисса ему в этом поможет. Ей уготовано стать чудесной матерью. Нет никого в трех мирах более чуткого, чем она.
Да и они с Малиссой не одни. Есть их брат и сестра. Те, на кого можно положиться. Бесстрашная верная Эстлин, которой под силу невозможное. Из нее наверняка выйдет чудесная тетушка.
И Кердас.
Спустя годы Далейн и Кердас стали братьями и лучшими друзьями. Далейн знал, что нет человека надежнее и добрее его брата-нефилима. А в те первые недели путешествия здоровяк казался пирату самодовольным напыщенным рыцарем, у которого вместо мозгов — зазубренный кодекс. Да еще ему нравилась Малисса. Он старался ухаживать за ней. Далейн видел это и едва скрывал ревность. Малисса же упорно не замечала. Сглаживала любые острые углы, которые могли возникнуть между ними. Не давала разгореться вражде.
Именно Малисса их четверых и сплотила. Назвала семьей. Она примирила соперничавших за ее сердце мужчин. И приручила диковатую девчушку, что первое время даже радоваться не умела.
Милая заботливая Эстлин. Его любимая младшая сестренка. Скольких трудов ему стоило, чтобы она начала улыбаться. Чтобы почувствовала себя рядом с ними своей. Равной. Впрочем, равной им Авершам никогда не была. Иначе бы ей не удалось сразить Владыку в одиночку.
И вот его нескладная замкнутая сестричка теперь превратилась в прекрасную молодую женщину, от которой глаз не оторвать. Так что принца Вендала понять можно. Он вроде парень неплохой. И втюрился в нее без памяти. Хотелось бы, чтобы ему хватило ума и мудрости не обидеть ее, а, напротив, сделать счастливой.
Иначе придется ему, Далейну, вновь браться за старое.
— Ночь долгого дня -
Эстлин не спалось. Даже привычный кошмар не мог завладеть ее расстроенным сознанием. В голове злым роем кружились мысли. Страх за Малиссу, Далейна и их нерожденное дитя. Казнь Абиалли и факт того, что им так и не удалось выяснить, кто помогал ему. Размышления о демонах, что все еще оставались в землях Срединного Мира. Но самым громким набатом звучали слова Ориса Винграйна на празднике. Слишком много того, что было ожидаемого. И к чему подготовиться заранее было просто невозможно.
Чародейка лежала на спине. Широко распахнутые глаза уже давно привыкли к темноте. Очертания предметов в комнате перестали казаться размытыми. Зрение нефилима с легкостью распознавало растительные узоры на балдахине над головой. Тоскливое переплетение стеблей и листьев. Но даже это созерцание было куда лучше, чем перспектива утром спускаться к завтраку в общий зал и переживать все по новой. Заново выслушивать вещи, от которых хочется убежать подальше. Вновь ока