Другой вопрос, что не вполне понятно, с какой вообще стати у меня наполненная запароленной информацией машинка, и вот тут Шведская Спичка может конкретно полезть в бутылку. И будет совершенно прав, что характерно.
– Значит, приобрел с рук краденый ПДА? – продолжил допрос капитан.
– Как можно! – Я возмущенно помотал головой, продолжая без толку ковыряться с браслетом. – Это же преступление! Купил в Славутиче, в магазине пограничного конфиската. Вашими стараниями у бессовестного криминального элемента столько всякой техники изымается…
– Чек, разумеется, не сохранился? – Йоханссон нетерпеливо потряс рукой: быстрее снимай.
– Да какой чек, – виновато пожал плечами я, передавая ему девайс. – Конфискат обмену и гарантийному ремонту не подлежит, зачем мне хранить чек?..
Миротворец с серьезным видом повертел мой ПДА в руках. Он, конечно, не идиот ни разу, со сталкерской техникой сталкивался не впервые и тоже прекрасно понимал, что ничего путного оттуда не добудет. Так, брал на дешевый понт.
– Вот там включается, – вежливо подсказал я. – Но вряд ли вы найдете что-нибудь интересное для себя. Раз уж эта машинка поступила в свободную продажу, значит, чего-либо достойного внимания ваш особый отдел в ней не обнаружил.
– Ладно, возможно, все именно так, как ты рассказал. – Он решительным жестом вернул мне ПДА и насупился, недовольный тем, что клиент, несмотря на произведенные им интенсивные телодвижения, никак не хочет колоться.
– Если у вас больше нет вопросов, могу я приступить к работе? – снова застегнув ПДА на руке и выдержав солидную паузу, вежливо осведомился я. – Чтобы в сортир комендатуры бесперебойно подавалась горячая вода. А то напарник один не справляется…
– Конечно. – Йоханссон встал, сгреб со стола свой компакт-ноутбук. – Трудись… машинист. – Он явно хотел сказать что-то другое, но не стал. Вот и умница. – И в пятницу не забудь к шестнадцати ноль-ноль прибыть в комендатуру для контрольной отметки.
– Слушаюсь, господин капитан.
Он не попрощался, я тоже не стал утруждать себя. Когда за ним грохнула наверху металлическая дверь, я оседлал табуретку, налил себе кипятку в треснувшую чашку с котом Леопольдом и проникновенно сказал Палычу:
– Спасибо, старик. Опять выручил.
– Я боялся, Синяк вломится, – пожаловался Палыч, брезгливо выплескивая оставшийся от миротворца стакан в мойку. – Тогда вообще было бы непонятно, как дальше врать. Я тут за десять минут на пару кило похудел от переживаний…
– Ты за это хорошие бабки получаешь, – заметил я, макая в чашку чайный пакетик. – А многие богатые люди, наоборот, за такое счастье – похудеть на пару кило – хорошие бабки платят. Имей совесть.
– Да я и не жалуюсь, – сообщил напарник. – Просто уточняю.
– А Синяк молодец. Раздолбай, но молодец. Увидел военный джип у котельной и внутрь не полез. За углом спрятался. Я его, кстати, отпустил на сегодня…
– А работать кто будет?! – оторопел Палыч. – Ты, что ли? Я один не управлюсь. Не положено по штатному расписанию. А вдруг авария?..
– Я буду работать, я, – заверил я его, стаскивая куртку. – До конца смены.
– Зачем это тебе? – удивился напарник. – Ты же специально деньги платишь, чтобы только числиться тут, а работал чтобы Синяк…
– Сегодня надо, – серьезно сказал я. – Веришь?
– Чего ж не верить-то, – пожал плечами Палыч. – Ты платишь, ты и банкуй. Хоть вообще поселись тут, места вон полно.
– Вот и отлично. Баба моя выгонит меня из дому – непременно поселюсь. Ну, поехали.
И я честно отпахал целую смену в котельной. Вспомнил былые навыки.
Давненько я уже, надо сказать, не работал честно. Но сегодня действительно было надо. Не знаю, в каком направлении шарики крутятся под кепкой у Шведской Спички, а вот лично я бы на его месте непременно заехал сегодня в котельную еще разок, попозже. Для гарантии.
Утром-то я отмазался чудом (был бы в Зоне – совсем бы туго пришлось), однако если капитан опять не застанет меня здесь, правдоподобно объяснить свое отсутствие в разгар рабочего дня мне будет уже значительно тяжелее, чем утром.
Хотелось бы мне только знать, какая это долбаная собака упорно стучит на меня в комендатуру. Но доказательств нет, и с поличным меня пока никто еще не поймал.
Так все и вышло, как я предполагал. Нет, капитан Йоханссон жаба еще та, конечно, но ни разу не идиот. Не стоит принижать сильного противника.
Когда я по окончании рабочего дня, насвистывая и перебросив куртку через плечо, выбрался из котельной на свет божий, армейский джип был уже тут как тут. Правда, на сей раз припаркован он был в отдалении, поэтому я не смог разобрать, Спичка внутри или нет.
Но я ни секунды в этом не сомневался. А вот меня оттуда наверняка было видно прекрасно.
Козырнув джипу двумя пальцами, я развернулся на сто восемьдесят градусов и побрел к бару «Шти».
Имеет право законопослушный гражданин после тяжелого трудового дня зайти в бар и оставить там за один вечер свой полуторамесячный заработок кочегара? Конечно, имеет, у нас демократия как-никак. Я, может, полгода копил на этот выход в люди, всю жизнь мечтал голых девочек посмотреть, никогда такого чуда не видел…
Что-что? Сталкерский бар?! Да что вы говорите, гражданин начальник, кто бы мог подумать! А с виду такой приличный. Что ж вы его не закроете ко всем чертям, раз он сталкерский? Доказательств не хватает? Понимаю, понимаю…
На входе в «Шти» мне преградил дорогу местный вышибала Храп.
– Руки подними, – безразлично выдал он вместо приветствия.
– Чего это? – закономерно окрысился я.
– Руки подними, говорю. – Старина Храп не был намерен вступать со мной в продолжительные дискуссии.
Ну ладно, мне в принципе не сложно. Чего только не сделаешь ради хорошего человека.
– Привет, Храп, – миролюбиво сказал я, стоя с поднятыми руками, как пленный косовар.
– Заткнись, – оборвал меня охранник, старательно обшманывая мои карманы.
– Все еще злишься на меня за то, что я тебе тогда нос расквасил? – с пониманием поинтересовался я.
– Заткнись.
– Там же был честный поединок. Какого хрена ты полез нас разнимать? Мы ведь даже не били посуду и не ломали мебель.
– Заткнись.
– А если бы и били? Я всегда честно плачу за все, что поломал в драке.
– Вот поэтому тебя все еще сюда пускают. А вообще-то заткнись.
Наконец Храп сам понял, что процедура фейс-контроля безбожно затянулась, и меня с большой неохотой допустили внутрь.
Я вошел в общий зал. Бродяг здесь было маловато: сильно рано еще. Основной контингент вообще только к стриптиз-программе обычно подтягивается.
– Привет, Хемуль, – сказал бармен Айвар по кличке Джо, на мгновение отвлекшись от бесконечного перетирания бокалов.
– Привет, Джо, – сказал я, усаживаясь за стойку. – Привет, старик, – это Патогенычу, который по правую руку от меня уже тянул свою традиционную эндцатую кружку пива, глядя в телевизор, где крутили наш любимый мульт про страуса.
Патогеныч буркнул в ответ что-то невразумительное, даже не поглядев в мою сторону. Молодой баклан Хемуль слишком быстро стал полноценным членом клана, и это душевно травмировало заслуженного ветерана.
Ничего, дедусь, привыкай. Я молодой, но борзый. Когда-нибудь мы с тобой еще станем закадычными приятелями. Лично убедишься, что я крут настолько, что имею полное право сидеть рядом с тобой и класть тебе руку на плечо.
– Сделай-ка мне коктейль с водкой, браток, – обратился я к бармену. – Классический. Один к трем.
– Какой именно? – безразлично поинтересовался тот.
– Один стакан на три части водки.
Не моргнув глазом, бармен Айвар по кличке Джо принялся готовить фирменный коктейль по моему рецепту, который я только что придумал и озвучил. Не сомневаюсь, что к вечеру новая хохма Хемуля будет растиражирована и растаскана по всем клановым барам Чернобыля-4. Пару афоризмов, широко разошедшихся по сталкерской сети, мне уже удалось запустить.
Хороший человек Айвар, надо вам сказать, хоть и сволочь изрядная. Каждый вечер меня мучает непосильный выбор: дать ему на чай или со всей дури зарядить в дыню. Диалектика как она есть.
Разумеется, обычно я даю на чай. Если я начну еще и доверенных лиц торговца лупить, меня сюда точно пускать перестанут, а это будет совсем прискорбно.
Патогеныч с недовольным видом поерзал на высоком стуле, сгреб свой бокал с пивом и побрел по залу в поисках приключений. Дожидаясь классического коктейля с водкой, я наблюдал за ним вполглаза. Обычно-то этого мамонта оглоблей не прошибешь, но на меня у него явно аллергическая реакция. Не первый раз убеждаюсь.
Найдя себе подходящую компанию, он опустился за один из столиков, за которым расположились Янкель, Термит, Пэпс и какой-то новенький парнишка, бывший «отмычка» Термита, совсем недавно ставший членом клана, – то ли Панда, то ли Енот, не помню точно.
Ну и ладушки. Хотя и обидно немного, конечно, не без этого. Впрочем, кепку свою байкер оставил на стойке – то ли забыл, то ли ушел не насовсем и планировал вернуться после того, как я свалю. Интересно, когда я начну казаться ему достойным собеседником?
Ладно, будем тогда общаться с мультяшным страусом. Сегодня должны показать три серии подряд. Недурственно. Ради такого случая я даже готов простить старику его хамское поведение.
Я как раз досмотрел до того места, где безумную птицу пытаются раздавить асфальтовым катком, когда гул голосов, наполнявший помещение бара, вдруг ощутимо изменился.
На это нас в батальоне в свое время натаскивали крепко – подсознательно отслеживать любые изменения обстановки в боевых условиях: фоновых шумов, температуры окружающей среды, запахов, освещенности. Все это может иметь важное значение для того, чтобы по косвенным признакам обнаружить перемещения противника раньше, чем он обнаружит тебя.
Бар «Шти», конечно, не контрольно-следовая полоса перед вражеским военным объектом, но намертво въевшиеся рефлексы продолжают работать и годы спустя, тем более что в Зоне они мне пришлись очень кстати.