– Хватаем свои вещи и быстро уматываем отсюда! – изложил диспозицию Енот. – Конец диспозиции.
– А что на это скажет… – начал было я.
– Именно Доктор это и велел. Привел меня в чувство и сказал, чтобы через семь с половиной минут здесь никого не было. И демонстративно засек время. – Приятель сунул мне «калаш»: – Ладно, так уж и быть, держи. Это тебе Доктор подарил за хорошее поведение.
– Понятно. – Я принял у него свое новое оружие, проверил затвор и магазин, забросил автомат за плечо. – Динка, ты как?
– В порядке, – хрипло сказала подруга. – Готова к подвигам.
– Интересное кино! – возбухнул вдруг с трудом продравший глаза Гусь. – Чего это он с нами как со скотом? Сам не мог сказать, что мы ему поднадоели? И Енота собирался еще пару дней лечить, а тут вдруг растолкал и велел убираться…
– Молодой, ты что, слышишь плохо? – безмерно удивился Муха. – Доктор велел: «В морг» – значит, в морг. Доктор велел: «Пошли вон» – значит, пошли вон. Чего непонятно-то?
– Но`ситесь вы тут все со своим Доктором… – проворчал Гусь, с трудом поднимаясь со своего ложа.
– Он мне однажды жизнь спас, – без всякого выражения, буднично проговорил Муха.
– И мне, – серьезно сказал я.
– И мне, между прочим! – задиристо встрял Енот. – Не далее как вчера!
– И мне вчера, – веско заметил Патогеныч. – И тебе, Гусь, вчера, – припечатал он. – И еще спасет не раз, если на ровном месте борзеть не будешь. Вскочил и побежал куда сказали, салага.
Сталкеры – птицы в принципе вольные, но без военной дисциплины клановым бойцам не прожить. Поэтому нам не потребовалось обозначенных семи с половиной минут, чтобы в темпе вальса очистить помещение.
Помятые, сонные и контуженные, мы столпились у крыльца дома Доктора, на неогороженной вытоптанной лужайке, заменявшей ему двор.
Сердито заворчал на нас слонопотам, торчавший, словно часовой, в дальнем конце площадки – видимо, Доктор все-таки починил свой биологический танк, который американцы подбили в мой предыдущий визит. А может, это уже был другой. В лицо я этих тварей не различаю.
– Ну, чего встали?! – возмутился Енот. – Хватит потягиваться! Распоряжение было не выйти из дома, а вообще валить отсюда без оглядки!
– По Болоту?.. – обреченно вздохнул Бахчисарай. Похоже, вчера, когда они с Мухой волокли бесчувственного Енота к Доктору, ему досыта пришлось хлебнуть горя на местной полосе препятствий.
– Доктор сказал, что берег временно открыт, – сказал Енот. – Специально для нас. По берегу уйдем.
– Я вот так и знал, что он сам закрывает берег от посторонних, – с досадой сказал Муха. – Интересно, как он это делает? Господи, какие мозги пропадают в этой глуши!..
– Ты-то сам как? – негромко спросил я у Енота, когда мы, развернувшись в колонну с Патогенычем во главе, с опаской двинулись по хлюпкому берегу: этот участок всегда считался абсолютно непроходимым, и хотя мы полагались на слово Доктора, пуганое подсознание никак не желало поверить до конца, что путь свободен. – До бара «Сталкер» дотянешь? Мне туда ходу нет, я там вчера рога метал во все стороны, что твой бык-рогомет, но вас по всем понятиям вроде не должны принять в ножи за мои художества.
– Подташнивает малость, – скривился Енот. – И такое ощущение, будто по мне всю ночь на асфальтовом катке ездили. А так ничего, спасибо Доктору – почистил, да еще на дорожку пару инъекторов дал, если совсем худо станет… – Он помолчал. – Меня другое беспокоит. С чего бы он так всполошился? Даже не объяснил ничего…
– Это в его стиле, – хмыкнул я.
– Не объяснить ни черта – да. В этом он весь. А вот выгнать недолеченного пациента под утро на улицу – нет и нет. И это мне очень не нравится. Очень.
– То есть я, конечно, могу представить, что он способен на такое, – проговорил я. – Но только в одном случае…
– Вот именно, – серьезно проговорил Енот. – Если оставаться у него пациенту опаснее, чем бежать куда глаза глядят. Помнишь, когда его пытались атаковать военсталы? Он сначала разогнал весь свой лазарет, а потом принял бой в одиночку. И, между прочим, отбился.
– Причем выгнал он нас слишком поспешно, – добавил я. – Сдается мне, дело суперсрочное, если он не удосужился даже намекнуть, что случилось.
– Может, и так. А может, просто не захотел нас подставлять. Ведь те ребята, что здесь тогда были, тоже встали бы за него стеной и порвали любых военсталов. Но он им специально ничего не сказал – чтобы жертв было поменьше.
– Думаешь, затевается что-то шумное? – Я с сомнением прищурился. – А откуда он знает? Вроде бы не было никаких признаков…
– Слушай, у него тут кругом информаторы – получше, чем у Че, – отмахнулся Енот. – Когда он меня растормошил, у него из кабинета вроде бы мокрой псиной тянуло.
– Зверюгу лечил какую-нибудь…
– В кабинете?!
– Да, действительно… – Я покачал головой. – Думаешь, Оборотень заходил на чаек?
– Паша Завьялов, собственной персоной. И морозцем из приоткрытой двери вроде бы потягивало.
– Черный Сталкер, – обреченно сказал я.
– Так точно. Похоже, вся гоп-компания в сборе, за исключением Сталкера-Призрака. А может, и он тоже с ними – его ведь никак не учуешь. Кому, как не этим ребятам, знать, что именно творится в Зоне и какая пакость готовится в этот раз?
– Похоже на то. – Я обернулся и посмотрел на дом Доктора, понемногу тающий у нас за спинами в утренних сумерках. – Может, нам стоило бы вернуться и помочь ему?
Енот помотал головой.
– Не. Не надо самодеятельности. Если бы ему потребовалась помощь, он не постеснялся бы попросить. Он не гордый. Нет, если он нас отослал, значит, так было нужно. Да и помощники у него покруче нас будут. Один Черный Сталкер чего стоит. Пришлось мне как-то наблюдать, как он отряд мародеров выкосил двумя щелчками пальцев…
– Может быть, это «Пьедестал» нас ищет? – предположил я. – Вчера я у них кучу народа положил.
– Может быть. В любом случае я бы не трепыхался и делал, как велел Доктор. Он редко ошибается. Дай бог всякому такую соображалку.
– Ладно, понял. Не дурак.
– Надо бы нам в баре у темных гауссы поменять, молодой, – подал голос из головы колонны Патогеныч.
– А что, славная пушка, – отозвался Гусь из хвоста. Они с Патогенычем оказались счастливыми обладателями трофейных гаусс-винтовок, которые сняли с убитых «пьедесталовцев», покрошивших друг друга в междоусобной битве у ЧАЭС. – Только заряд долго накапливает.
– Чем дальше ты будешь отходить от Четвертого энергоблока, тем дольше она будет заряжаться, – пояснил Патогеныч. – Один выстрел в пять минут – нормально? Возле самого Периметра у тебя в руках вообще останется куча бесполезного железа. Да и тяжела, сволочь, что твой пулемет. Нет, лучше скинуть их темным, а эти барыги потом найдут, как ими распорядиться. Тому же «Пьедесталу» и продадут со скидкой. Ясное дело, темные отсчитают нам за гауссы полцены, если не меньше, но на эти бабки мы у них же сможем купить десяток «калашниковых». Новеньких, в смазке еще…
Внезапно далеко позади нас – там, где остался дом Доктора, – раздался оглушительный треск. Словно великан наступил на его крышу.
Чудовищный звук раскатился над Зоной, расплылся над деревьями, хлынул к горизонту и медленно умер за его пределами. Сам по себе он не был бы столь страшен, если бы не оказался таким мощным.
Мы разом замерли.
– Чего вскинулись, радиоактивное мясо? – негромко проговорил Патогеныч. – Вот с этим мы ему справиться точно не поможем. Силенки не те…
– Дедусь, – с досадой сказал Муха, – может, вы с девчонкой и Хемулем идите, а мы с Енотом попробуем…
– Доктор сказал: «В морг» – значит, в морг, – жестко произнес Патогеныч. – Боюсь, если кто-нибудь из нас вернется, Доктору придется еще и его спасать. Пошли, говорю, он сам способен разобраться со своими проблемами. Он уже не раз это делал.
Я пристально посмотрел на лесопосадку, за которой скрылся дом Доктора. Оттуда снова донесся какой-то звук – на сей раз совершенно нечеловеческий, словно издал негромкий вопль умирающий динозавр из голливудского фильма. Возможно, это кричал слонопотам-охранник. Мороз продирал при мысли о том, что там сейчас творится, какие силы схватились на краю Болота.
У меня не было версий, кто именно осмелился бросить вызов легендарному Звериному Доктору, в кабинете которого запросто собираются на совещание призраки Зоны и у которого прочный многолетний мир даже с всесильными Хозяевами.
Впрочем, у меня имелось очень нехорошее подозрение, что это свирепое нападение спровоцировала наша с Динкой ночевка в гостях у Доктора после вчерашних шумных похождений. Неужели могущественное «О-Сознание» все-таки решило спросить с нас за множество выбитых «пьедесталовцев» и темных бойцов, а также за пристреленного коллегу?
Но для чего же они тогда ждали целую ночь? Для чего они вообще выпустили нас с территории, контролируемой Радаром?..
– Двинули, радиоактивное мясо, – хмуро проговорил Енот. Ему явно хотелось вернуться, но перечить решению Доктора он, как и остальные члены нашей группы, не собирался.
Мы форсированным маршем направились к Мертвому городу. За спиной у нас осталась гнетущая тишина, и было совершенно неясно, что именно там произошло и кто победил.
В полном молчании мы двигались еще четверть часа. Стремительно светало. Сейчас нам нужно было как можно дальше уйти от места предполагаемой битвы титанов, а устроить привал и обсудить дальнейшие действия мы вполне можем и на окраине Мертвого города.
То, что нам с Динкой после вчерашнего концерта лучше в баре «Сталкер» не появляться, было понятно с самого начала. А вот часть группы лучше оставить там, потому что прорываться через Периметр такой солидной бандой – плохая идея. Слишком заметно выйдет.
Оставить вон малолеток и Енота как самого пострадавшего, пусть до завтра пьют пиво за мой счет. По нижним уровням мы уже и без сопливых пройдем, а трех стволов, за каждый из которых держится по ветерану, нам вполне хватит, чтобы защитить Динку в случае чего. Да и сама она, как показали вчерашние события, киска с коготками. Впрочем, уж в этом-то я никогда не сомневался.