С фырканьем кабан дернул огромным рылом, принюхиваясь. Где-то совсем рядом пряталось много вкусно пахнущего мяса. Видимо, он уже настолько притерпелся к собственному запаху, что просто не замечал его, и тот не мешал хозяину чуять добычу.
Четыре кривых клыка, торчавших из пасти чудовища под самыми невероятными углами, омерзительно зашевелились и захрустели, подслеповатые глазки шевельнулись, но зафиксировать цель мутант не успел, потому что я ударил по нему из «калаша».
Черные куски зараженной плоти полетели во все стороны. Раненая тварь страшно взревела басом и заметалась в кустах, давя и калеча менее крупных собратьев. Однако умирать отказывалась наотрез. Она оказалась слишком велика, чтобы ее можно было уверенно остановить из «калашникова».
В муках агонии огромный кабан целиком выломился из кустов, едва не зацепив меня кривыми клыками. Я отпрыгнул, разом потеряв линию огня.
Заметив краем глаза, что я малость не справляюсь, Не-Меченый быстро развернулся и всадил в моего кабана одиночный заряд.
По правде сказать, я сразу, еще в начале схватки, отметил про себя, с каким непривычно оглушительным «дых! дых!» работает автоматическая винтовка моего внезапного напарника. Однако я совершенно не ожидал, что она имеет столь бешеный убойный эффект.
Кабана-великана ударило в бок с такой силой, словно в него попали из вертолетной пушки. Четвероногого мутанта развернуло чуть ли не на девяносто градусов. Кусок металла, явно двигавшийся со скоростью, в несколько раз превышавшей скорость пули, выпущенной из «калаша», безжалостно вырвал из лопатки твари солидный клок мышц, проделав в боку сквозную дыру такого размера, что в нее свободно прошел бы мой кулак, причем я даже не испачкался бы.
Гнилая кровь брызнула фонтаном, секач издал жалобный рев, колени его подогнулись, и он тяжело рухнул в прошлогоднюю листву, нелепо дергая ногами.
О как. Записали. И ведь Не-Меченого во время выстрела должно бы пропорционально отбрасывать отдачей, которая при такой силе выброса боеприпаса наверняка чудовищная, а его только покачивает.
Либо у него в прикладе оборудован какой-то невероятный чудо-амортизатор, что вряд ли, либо его оружие не использует принцип взрывного расширения пороховых газов. Скажем, как гаусс-винтовки, которые разгоняют боеприпас за счет использования электромагнитной силы. Однако поверьте мне на слово, даже эти суперсовременные пушки здорово уступают в убойной силе мортире моего неожиданного помощника.
Стадо мутантов оказалось не очень большим, и мы довольно быстро рассеяли его и обратили в бегство. Полтора десятка кабанов – не противник для полудюжины сталкеров, вооруженных «калашами», двумя гаусс-винтовками и одной неопознанной крупнокалиберной дурой, по мощности превосходящей даже гауссы.
Проводив последнюю отступающую тварь очередным раскатистым «дыдых!», Не-Меченый развернулся ко мне.
– Это ты влез в «дьявола-хранителя»? – быстро спросил он, задрав ствол своей гаубицы.
– Ну, – коротко ответил я, сжимая в руках дымящийся автомат, толком не зная, как реагировать на происходящее. Раз он Меченый, значит, должен быть в курсе и про «дьявола-хранителя». Впрочем, этот тип утверждает, что он не Меченый. И он явно не Меченый, хотя очень похож.
Кажется, я по-прежнему ни черта не понимаю.
– Отлично. – Он окинул меня оценивающим взглядом. – Весишь сколько?
– Девяносто два, – машинально признался я. У военного человека ответ на такой вопрос выскакивает автоматически.
– Я чуть помассивнее… – На мгновение он задумался. – Ладно, сойдет для начала. – Не-Меченый стащил с запястья странного вида металлический браслет, на котором помаргивали красный и зеленый светодиоды, протянул мне. – Надевай, быстро!
– Зачем это? – настороженно поинтересовался я.
– Надевай, говорю! Это диагност.
– Что еще за диагност?
– Хемуль, долго объяснять. У тебя могут начаться осложнения.
Опа. И имена знаем, стало быть. Зафиксировали.
– Какие еще осложнения? – Я становился все подозрительнее и подозрительнее. – Доктор ничего мне не сказал про осложнения.
– Доктор тоже не все на свете знает. Хемуль, некогда спорить. Каждая секунда на счету. – Не-Меченый всунул браслет мне в ладонь. – Послушай, я здесь, чтобы помочь вам. Ребята, вы вляпались в очень серьезную историю, и ничего еще не закончилось. Я непременно все объясню, только сначала нам надо добраться до безопасного места. А это будет непросто, особенно если ты вдруг по дороге начнешь загибаться от органического поражения. Быстро надевай диагност!
Я повертел загадочный приборчик в руках. С такой хренью мне еще сталкиваться не приходилось. Впрочем, в военных лабораториях какой только техники не придумают. Особенно если разрабатывают ее для диверсионных целей.
Кстати, эта версия многое объясняла. Если какие-то спецслужбы целенаправленно готовили Не-Меченого для скрытной заброски в Зону и выполнения здесь какой-то важной миссии, то немудрено, что его снаряжение разительно отличается от нашего – оно изготовлено в единичном экземпляре, стоит баснословных денег и гораздо более эффективно, в чем я уже убедился на примере мутанта, пробитого насквозь одним выстрелом.
Не-Меченый до сих пор не проявлял никаких враждебных намерений. А расколотое «чертово яйцо» и «дьявол-хранитель», надо признать, подсознательно все время беспокоили меня. Никак я не мог поверить до конца, что они так удачно взаимопогасили друг друга. Точил меня все-таки червячок сомнения, что какая-то из вышеперечисленных пакостей вполне могла оказаться сильнее.
Ладно. Попробуем это чудо враждебной медицинской техники в деле. Надеюсь, не укусит.
Я защелкнул браслет на левом запястье, пониже ПДА, и показал Не-Меченому. Тот пристально всмотрелся в мерцание светодиодов.
Лично я не обнаружил в их показаниях никаких изменений. Видимо, моему собеседнику тоже так показалось, потому что он произнес:
– Вроде порядок. Но ты пока не снимай. Пусть повисит, хуже не будет. Зато я сразу замечу, если что-то пойдет не так.
Через кусты, в которых пару минут назад увяз кабан-гигант, проломился Гусь. Заметив, что мое оружие почти в боевом положении, а дура Не-Меченого – нет, он не стал целиться в моего оппонента, но все же на всякий случай устремил ствол в сторону потенциального противника.
– Ну, как у вас тут что? – хрипло поинтересовался бывший «отмычка». – Что случилось?
– Пархоменко? – вдруг встрепенулся потенциальный противник, сузив глаза. – Вячеслав Георгиевич?
– Мы что, встречались? – настороженно отозвался Гусь.
– Не в этой жизни, – мрачно проговорил Не-Меченый. – Но скорее да, чем нет.
– Вообще-то я предпочитаю, чтобы меня называли Гусем, – проронил пан Пархоменко.
– Я бы на твоем месте тоже предпочитал бы, чтобы меня так называли. – Матерый бродяга снова смерил его тяжелым взглядом. – Стало быть, гусь-гусь – приклеюсь, как возьмусь?..
– Слушай, папаша! – не выдержал парень. – У тебя ко мне что, какие-то предъявы? Говори прямо, чего ты ходишь вокруг да около!
– Нет у меня к тебе предъяв, – холодно заявил «папаша». – Пока, – тут же уточнил он. – Но как-нибудь потом мы с тобой, может, еще поговорим о серьезном.
Происходящее продолжало старательно ускользать от моего понимания.
Постепенно на тропу подтянулись и другие ребята из моего отряда. Они с интересом поглядывали на Не-Меченого, но никто из них не встревожился его загадочным сходством с Меченым – ведь вчера никому, кроме нас с Динкой, не довелось столкнуться с нашим могущественным врагом лицом к лицу.
А вот Динка узнала его сразу. Да и немудрено, если даже я узнал. Она остановилась, будто с размаха налетела на невидимую стену, ее ресницы изумленно затрепетали, огромные черные глазищи широко раскрылись.
И, что характерно, он тоже ее узнал. По крайней мере, «папаша» не стал скрывать своего внезапного и довольно сильного волнения. Однако в его глазах полыхнула не мстительная ярость – что было бы вполне объяснимо, учитывая пулю в голову, полученную от дочки накануне, – а неловкая растерянность человека, годами шедшего к своей заветной цели и вдруг достигшего ее одним мощным рывком.
– Дальше-то что? – угрюмо нарушил молчание я. – Ты чего хотел от нас, отец? Чтобы мы подсобили тебе с кабанами?
– Я здесь, чтобы вам помочь, – сказал Не-Меченый, не сводя завороженного взгляда с Динки, и это мне во как не понравилось.
– Нечего нам помогать, – отрезал я. – Не маленькие. Иди куда шел, падре.
– А как насчет того, чтобы я присоединился к вам ради усиления отряда? – Он все же посмотрел на меня.
– Да на кой ляд ты нам сдался? – рявкнул я. – Свиномразь ловить на живца?
– Хемуль, ситуация крайне серьезная, – терпеливо, но уже с примесью нервозности принялся объяснять Не-Меченый. – Вы сами слышали, что на Болотах что-то происходит. Сейчас на счету каждый ствол. А у меня артиллерия помощнее вашей будет. И у нас совсем нет времени на споры и объяснения. – Он оглянулся через плечо туда, откуда мы пришли. – Совсем нет времени.
Мне вдруг некстати вспомнился излом. Стоящий перед нами тип выглядел и вел себя совсем как излом нового поколения: будучи умнее, чем его прототип, он обходил молчанием и отговорками сложные вопросы, в которых мог увязнуть, если бы попытался углубиться в объяснения. При этом выглядел он почти как обычный бродяга, но с множеством мелких отличий, которые, возможно, не был способен воспроизвести генетически модифицированный организм мутанта. Это было как в древнем киносериале про Терминатора, где каждая следующая модель киборга-убийцы оказывалась хитрее предыдущей и умела лучше маскироваться.
Да нет, что за чушь. Излома на таком расстоянии я учуял бы непременно. Да и не бывает настолько умных изломов, чтобы так точно воспроизводили человеческую логику и психологию. Не было никогда раньше и едва ли появятся в будущем: слишком сложная это штука – правдоподобное человеческое поведение.
Она и более гуманоидным зверям не очень-то удается. Да и некоторым людям с огромным трудом, чего уж там.