Эдуардо свернул с Аурелии, дорога взбегала на холмы, всё выше и выше, пока не привела к воротам. Им открыла пышная синьора в полосатом фартуке.
– Caro ma che piacere! Как хорошо, что ты заехал! Как поживает синьора Паола?
За Марией, хозяйкой, вышел Альберто, высокий и загорелый мужчина в широком джинсовом комбинезоне.
Усадьба Марии и Альберто находилась в заповеднике Пяти Земель, Чинкве Терре, прямо над деревенькой Монтероссо. Просторный каменный дом, а вокруг оливковая роща и земли в восемь гектаров.
Мария ушла хлопотать на кухне, Альберто провел Сашу и Эдуардо по владениям.
– Это всё отец, он всё здесь начал… но потом, когда он понял, что сил больше нет, мы с Марией переехали из города и занялись сельским туризмом, построили гостевую часть, рядом себе дом, стали туристов звать, сами обжились. Виноградники посадили, – он показал куда-то вверх.
Там, высоко на склонах, копошились люди, походившие больше на акробатов, чем на собиравших виноград фермеров.
Заметив любопытный взгляд Саши, Альберто пояснил:
– Это для «Шакетра», нашего лигурийского пассито.
– Хотите попробовать?
– Конечно, – улыбнулся Эдуардо, – за этим и приехали, мама попросила привезти ей бутылочку для вечерних раскладываний пасьянса.
– Ах, синьора Паола, ну конечно, конечно, как же, мы отложили для нее три бутылочки с позапрошлого урожая, а как новая партия подоспеет, пришлем вам новые, лично доставим. Останетесь на обед?
– Ты как? – Эдуардо посмотрел на Сашу, цвет его глаз стал пронзительно-зеленым, как трава, которую прямо сейчас они топтали на горных склонах.
– Не знаю, я хотела поработать, – пробормотала Саша.
– Да, мы остаемся, – Эдуардо нежно похлопал Сашу по плечу.
К ним вышла Мария, она несла огромную рыбину.
– Вот, смотрите, какого леща поймал Альберто, запеку его с овощами, и анчоусами вас угощу, у нас в Монтероссо они самые вкусные. Вот сейчас прямо и дам попробовать. Вы садитесь пока, – и она указала на два плетеных кресла в тени оливковых деревьев.
Альберто поставил перед ними столик с тарелкой маринованных анчоусов и два бокала белого вина.
– Это тоже наше белое Vermentino, а «Шакетра» хорошо после еды, оно десертное.
Альберто сел рядом и рассказал, как уходит в море по ночам на своей лигурийской лодке гоццо, как надо готовить атлантического леща и почему анчоусы в Монтероссо самые вкусные. Рассказал, что «Шакетра» выдерживают минимум полтора года, а после пяти лет вино получает статут Reserva. Лигурийское пассито не продается в магазинах, его делают в ограниченных количествах.
– Климат у нас особый, что тут скажешь.
На первое Сашу и Эдуардо угощали пастой с моллюсками и лазаньей с песто.
– Раз уж вы здесь, попробуйте мое песто, Альберто говорит, что такого, как у меня, во всей Лигурии не сыскать.
То же самое говорила Паола про песто Магды.
После пасты и лазаньи Альберто принес запеченную с овощами рыбу. Крупный, практически без костей, атлантический лещ был вкусен и нежен.
Саша ела медленно, рыба после двух порций первого в нее не лезла. В какой-то момент она отложила вилку и опустила руку под стол, чтобы расстегнуть пуговицу на брюках.
– Тебе необязательно доедать всё до конца, можешь оставить… – Эдуардо улыбнулся.
Саша кивнула, поглядывая на остатки рыбы. Как она может объяснить, что приучена доедать всё до последней крошки? Вряд ли он поймет. Она выдохнула и прикончила этого превосходного атлантического леща.
– Ну что, а теперь – медитация, – засмеялась Мария.
Она поставила перед креслами поднос с двумя маленькими, наполненными янтарной жидкостью, бокальчиками.
– Prego, signori.
Эдуардо потер руки:
– Ах, сейчас попробуешь, какое это наслаждение. Пей маленькими глоточками.
Саша отпила глоток «Шакетра». Сладкий, но не приторный, с нотками кураги и миндаля. Она закрыла глаза и очутилась в вихре ароматов и запахов, по телу разлилось тепло. Солнце грело, вдали блестело море. И было до того хорошо, что даже заглянувшая Раиса, попытавшаяся что-то сказать, наверное, вроде «не расслабляйся, это опасно», скривила нелепую мину и убралась восвояси.
– Вкусно, правда? – раздался голос Эдуардо. У него тоже были закрыты глаза, губы растянулись в довольной улыбке. – Я за рулем, поэтому буквально глоточек.
Эдуардо потянулся. Зеленоглазый, медленный, гибкий. Напитанная солнцем, уморенная пассито, Саша еле сдержала свое желание дотронуться до руки Эдуардо.
– Как идет написание книги? – произнес Эдуардо с закрытыми глазами.
– Всё хорошо.
– Успеваешь написать ее к юбилею?
– Да, да, конечно.
– Здорово, хорошо, что я поверил своей интуиции и выбрал именно тебя, – Эдуардо улыбнулся, – жду не дождусь прочесть ее, – для мамы книга – важное событие. Мы собираемся перевести ее на английский.
Саша почувствовала легкое волнение. Что, если она подведет его? Что, если в итоге получится полная чушь? Она мяла салфетку, накручивая ее на палец, пока та не превратилась в гармошку.
– О, кстати, ты знаешь, что мне предложили снимать про маму фильм? Представляешь, на днях со мной связалась какая-то русская продюсер Алла.
Ликер, который всё это время Саша пила маленькими глоточками, застрял в горле. Саша не могла сглотнуть, а выплюнуть было неприлично. Ликер превратился в твердый ком, а Сашина челюсть и шея словно онемели.
Алла?
– Как интересно, – Саша опять постаралась сглотнуть, но не смогла, – это так неожиданно, – сказала она тихо.
– Да, да, для нас это тоже неожиданно.
Всё расплылось, и Сашу будто накрыло гигантским стеклянным куполом, не пропускающим ни единого звука.
«А кто ты вообще такая?» – звучало в ее голове.
Саша глубоко вздохнула, помогая себе воздухом.
– Тебе нехорошо? – спросил встревоженно Эдуардо.
– Очень хочется пить…
Эдуардо заботливо принес воды.
На обратной дороге Саша старалась не слишком прижиматься к Эдуардо, контролируя свои порывы. Хотя в животе, именно там, продолжали накатывать теплые волны.
«Уж не влюбляешься ли ты?» – Раиса Марковна посмотрела на Сашу поверх очков.
– Ну вот, – Эдуардо остановился у ворот.
Он поцеловал ее в обе щеки и как-то странно замедлился возле Сашиных губ. Затем словно опомнился и произнес:
– Я заходить не буду, передай маме, хорошо? – Он протянул ей сумку с пассито. – Спасибо за компанию, – и послал ей воздушный поцелуй.
Ночью Саше снилось несколько серий подряд. В одной она занималась с Эдуардо тем, что ни в какие рамки приличия не укладывалось. «Совершенное бесстыдство», – прошептала Саша, открыв глаза среди ночи. А потом закрыла, чтобы продолжить смотреть.
Позже во сне появилась Алла, она бегала за Сашей и кричала: «Самозванка!»
Саша просыпалась еще раза три, ожидая, что в сон вернется Эдуардо, но, к сожалению, этого не произошло. Зато возвращалась Алла, она шла по красной дорожке, проходила мимо Саши и ядовито ухмылялась.
Глава 16
Саша еще раз перечитала пятую редактуру книги. Глаз привык, и Саша не понимала, доведена ли рукопись до совершенства. Ей бы здорово помог трезвый взгляд со стороны.
«Что делаешь? Может, погуляем?» – сообщение от Оли оказалось подсказкой.
Девушки договорились встретиться в старом городе.
Саша шла по кварталу Альбаро и чувствовала запахи ярче и отчетливей. Вот запах жареной рыбы, точнее – анчоусов и барабульки. Вот запах свежего хлеба из пекарни. Вот пробежал местный красавец, за ним пронеслась волна чего-то до боли знакомого, сладкого, похожего на инжир. Скорее на инжирное варенье, которое Магда подает в изящных хрустальных вазочках. Саша облизнулась и почувствовала запах сыра, нет, скорее запах сырной фокаччи из другой пекарни. Вкус заиграл на языке. Саша стала чувствовать ароматы сильней, будто все эти месяцы у нее был заложен нос, а сейчас дышалось свободней.
И звуки стали отчетливей и громче, словно что-то перестроилось в ее ушах.
Саша улыбалась этому наполненному звуками и запахами городу, яркому прекрасному миру, Италии, которую прямо сейчас она чувствовала на кончиках пальцев.
Возле крохотного помещения с розовой вывеской «Profumo di Rosa» в старом городе выстроилась очередь.
– Это gelateriа, – объяснила Оля, – здесь самое вкусное мороженое. Я возьму тебе вкус розы. В мороженое добавляют специальный сироп из роз, сорта «ругоза» и «мускоза». Цветы местные, лигурийские, конечно.
Саша ела мороженое, и рот наполнялся вкусом лепестков роз. Когда-то в детстве они играли с подругой в волшебниц и готовили еду из цветов.
– Карамельки вкуса фиалки, мороженое вкуса розы, салат с цветами, – засмеялась Саша, – в Генуе осуществились все мои детские фантазии.
– Эх, я бы только и делала, что ела мороженое с утра до ночи, это моя самая любимая еда, – причмокивала Оля, выскребая остатки мороженого из стаканчика.
– А я кое-что тебе принесла, – Саша достала из сумки папку, – рукопись книги.
– Здорово, ты закончила?! – Оля взяла в руки папку и сразу принялась листать страницы.
– Да, – Саша довольно улыбнулась.
Она завершила важное дело, хотела гордиться собой, но получалось слабовато.
– Но ты всё равно какая-то напряженная, – посмотрела на нее Оля.
– Да, – выдохнула Саша, – немного волнуюсь, – а вдруг не понравится, и я… я подведу тебя, Эдуардо, ну и сама опозорюсь.
– Саша, ты всегда была перфекционисткой, сколько тебя помню, – сколько раз ты переделывала школьные сочинения? А сколько раз переписывала ту повесть, за которую тебе дали премию?
Саша кивнула головой.
– Ну долго ты еще будешь так себя мучить? Скоро нам по сорок, между прочим. Лично я вообще решила себя больше не критиковать. Только и делаю, что хвалю себя с утра до ночи. Как встаю, так и начинаю хвалить.
Саша засмеялась. С Олей ей было так же легко, как с Любой.
– Мне уже всё нравится, – сказала Оля, впившись глазами в первые страницы.