— Конечно, — Дан задумался. — Перед тем как дать в морду, я улыбаюсь. А ещё я улыбаюсь, когда кто-то рассказал хорошую шутку…
Дан посмотрел на Пеллу и добродушно улыбнулся. Ощутив пробежавший по спине холодок, девушка сразу соскочила с волла и быстро обмотала поводья вокруг коновязи.
— Рада, что тебе понравилась шутка! — предельно жизнерадостно отозвалась она. — А я в магазин…
Впервые в свой жизни Дан улыбнулся, чтобы дать кому-то в морду — и не дал… Это было…. Необычное ощущение. Когда он спустя некоторое время вошёл в магазин, Пелла уже вовсю щебетала с продавцом магазина, о чём-то его расспрашивая. Продавец был молодым и буквально растекался по прилавку, млея от внимания столь симпатичной особы.
Следующим пунктом плана у девушки был портной. В Марчелике портные были не такие, как в Старом Эдеме. Там, в лучших традициях консервативного общества, вся одежда делалась по индивидуальным меркам. Но разве же подобная практика подходит живущей на колёсах Марчелике?
Портные в Фор-Носте приспособились шить на ходу. У них были заготовки для одежды, которые можно было в любой момент на скорую руку сшить — буквально на человеке. А потом, за вечер и ночь, доделать одежду уже более основательно. Это позволяло любому зашедшему клиенту получить меньше чем за сутки всё, что ему необходимо.
— Ещё, кстати, было… Ты тогда учёному посоветовал придумать материал, который защитит провода с электроном, — заявила Пелла, перед самым входом к портному. — А ведь ты знаешь этот материал, потому что ты уверен, что он и впрямь существует!
— Вот это нечестно… — обиделся Дан, понимая, что наглая девица сейчас опять ускользнёт в магазин, не дав ему применить репрессивные меры.
В ответ на это Пелла гордо взмахнула косой, закидывая её за спину, и скрылась внутри портняжной мастерской. На этот раз Дану пришлось остаться снаружи, куда вскоре вышел и портной.
— Сопровождаете юную особу? — уточнил он, заметив Дана.
— Да…
— А я жену отправил мерки снимать… — вздохнул он. — Может быть, чаю?
— Спасибо. Не откажусь, — ответил Старган, которому хотелось совсем не чаю, но сопровождение наглой девицы никто не отменял.
Спустя два часа, когда Пелла и Дан подходили к мастерской сапожника, молодой касадор даже не удивился, услышав от надоедливой спутницы новую порцию догадок.
— А ещё ты можешь мне не рассказывать, что сумел как-то обмануть механизм! — заявила она. — Просто он почему-то не мог тебя тронуть… А вот нас — мог! А таких механизмов ни у кого нет. Иначе бы правительства Старого Эдема давно бы поставили их себе на службу!..
Девушка уверенно схватилась за ручку двери, а затем на секунду остановилась и добавила:
— Ты всех обманываешь, Дан Старган. Что ты скрываешь?
Этот забег по магазинам, где Пелла отрывалась за предыдущие месяцы пребывания в Марчелике, когда ей приходилось латать старую одежду, чтобы просто не ходить голой, продолжался до самого вечера…
А ещё у неё не было с собой духов, косметики и кремов. Кожа на лице стала сухой, появились маленькие морщинки рядом с глазами. Это девушке не нравилось. Пелле, наоборот, нравилось быть красивой. И теперь она бесшабашно спускала те деньги, с которыми прибыла в Марчелику — на то, без чего ей здесь было грустно и печально…
— И, кстати, ты уже давно должен начать ворчать, что я слишком долго хожу по магазинам! — покинув очередную лавку, ехидно и одновременно строго заметила Пелла. — Что, прокололся, горе-разведчик?!
В этот момент по лестнице, на которой она замерла, обернувшись к Дану, поднимался один из гостей города. Им был касадор Пол Петерсон, который уже принял на грудь, но всё ещё пребывал в препаршивом настроении. Он не заметил маленькую девушку у себя на пути, пока та не начала отворачиваться от Дана. Ну а, заметив, решил, что глупая девка просто прёт не глядя. О чём и заявил, от души дав ей в лоб:
— Куда прёшь, мелюзга?
Пелла успела только испуганно пискнуть, а потом перекувыркнулась от удара через перила. После чего обидно и очень стыдно упала на землю, вызвав смешки проходивших мимо людей. Двое жендармов, стоявших неподалёку, даже и не подумали вмешаться. Они начали хохотать над девушкой — ну а что, смешно ведь?.. И смеялись ровно до того момента, пока её приятель с ослепительной улыбкой не сообщил Полу Петерсону о том, что тот слегка ошибся:
— Она не шла, а стояла, слепой придурок!
От прилетевшего в челюсть удара бедолага волчком слетел с лестницы и разлёгся на земле в виде морской звезды. Это уже была драка, и оба жендарма решительно двинулись её разнимать. Один из них даже потянулся к кобуре, решив на всякий случай достать револьвер. Но молодой касадор его опередил, выхватив из кобуры на поясе «немезиду» и взведя курок.
— Всегда вовремя, да? — совершенно спокойным голосом спросил он у жендармов. — Всегда придёте на помощь мешо, которую несправедливо обидели?
Несправедливо обиженная мешо как раз поднялась с земли, потирая ушибленный лоб. Касадор, пострадавший от кулака Дана, тоже завозился на земле, пытаясь вернуть управление собственными конечностями.
— Всегда быстрее пули забираете за решётку хулиганов и дебоширов? — закончил Дан, поглядев на жендармов, а потом на Пола Петерсона.
Впрочем, Дан не знал, как зовут обидчика Пеллы, и ему на это было решительно наплевать. Как и на то, что о нём думают жендармы, а также зеваки, прервавшие свои дела, чтобы посмотреть на вечернее представление.
Поколебавшись пару секунд, жендармы решили не связываться с этим отмороженным молодым человеком. Тем более что в его словах была определённая и несколько обидная истина. Это они должны были дать в морду Петерсону, а не этот касадор. Поэтому тот жендарм, что доставал револьвер, вернул его в кобуру и миролюбиво показал пустую ладонь. А второй свёл руки на уровне живота и с лёгким укором посмотрел на Дана. Мол, зачем ты правду-то в лицо?.. Обидно!..
Дан тоже не стал обострять — и пошёл помогать Пелле. А когда и как «немезида» вернулась в кобуру, никто толком даже не заметил.
— Весь день хожу с тобой, и так в лоб тебе хочется дать!.. — признался Дан, когда они уже выезжали из города. — Но делает это какой-то придурок… Вот что за несправедливость, а?
— Пф-ф-ф! — девушка фыркнула.
— На моей родине говорят, что любопытство — конечно, не порок, но сгубило много кошек… — заметил Дан, кивком головы указав на пробегающего через улицу кота. — Хочешь знать, кто я? Пожалуйста! Когда мы встанем лагерем, и я прикажу готовиться к долгому отдыху, ты должна собраться и быть готовой уехать на две недели. Так что постарайся, чтобы у тебя всё для этого было. И перестань меня доставать… Ничего я тебе раньше этой поездки рассказывать не буду.
Вечером того же дня Дан объявил вадсомаду, что они едут вглубь равнин, где у него есть одно весьма важное дело. Члены вадсомада восприняли эту новость спокойно. Мигель и Иоганн заслуженно собрали с остальных касадоров семь во, которые те им проспорили. Просто оба они были старыми друзьями Дана и примерно понимали, что, как и когда он делает. В отличие от остальных.
А потом под светом звёзд состоялся прекрасный ужин, на котором была вкуснейшая рыба и ещё более вкусная дичь. Но куда ярче звёзд в эту ночь сияла счастливая улыбка Пеллы, которая наконец-то уломала проклятого Дана Старгана…
Вадсомад Старган, пустошь Пепо, 25 февраля 1936 года М.Х.
— Пепо был касадором! Весьма удачливым, но не слишком праведным! — рассказывал Алекс, пока Пелла старалась не угробить доверенный ей фургон. — Говорят, что у него был календарь, где на каждый понедельник и четверг было записано красной краской: «Ограбление». Это он, стало быть, себе написал, чтобы не забывать!..
— Какой же он касадор, если бандит? — удивилась Пелла.
— Мама говорит, что в те времена такое было сплошь и рядом, — заметил Алекс. — С одной стороны касадор нанимается для защиты какого-нибудь поселения. А с другой — грабит дилижансы.
— По мне, так виселица по нему плачет! — буркнула девушка. — Поймать такого и повесить на ближайшем дереве!..
— А вон и оно! — Алекс указал на что-то высокое, что девушке сначала показалось небольшой скалой. — Это и есть то дерево, на котором повесили Пепо.
Дерево называлось марчельским каскадом. Оно выглядело так, будто кто-то составил пирамиду из цилиндров, где каждый последующий был уже предыдущего. Листьев у дерева не было. Только небольшое расширение наверху. Дерево, на самом деле, было всё покрыто бороздами. Пелла не знала, что смотрит сейчас на единственный лист этого растения, который был выставлен под солнечные лучи. Но стоило интенсивности солнца стать слишком высокой, как вся поверхность дерева начинала сморщиваться, пряча лист и выпуская наружу плотную кору.
— Ничего себе дерево!.. — пробормотала Пелла, отвлёкшись от управления фургоном и задрав голову вверх.
— Да, марчельский каскад называется… Говорят, голова Пепо в петле висела там, на вершине, пока верёвка не сгнила окончательно, — Алекс тоже задрал голову, но, конечно же, не увидел не верёвки, ни головы. — А вообще-то тут ещё хорошо ловить роллфельды. Откуда-то ветер много золотых нагоняет…
Пустошь Пепо представляла собой огромную чашеобразную низменность, в центре которой и рос марчельский каскад. После дождей всю её чашу заполняло водой. Но в это время сюда мало кто забредал, потому что касадоры не были водоплавающими — и не собирались нырять даже за роллфельдами. Легче было приехать к тому моменту, когда вода почти сойдёт, и тогда, побродив по грязи, обобрать кочевые растения, избавив их от ценностей.
Именно в это время на пустоши всегда царил ажиотаж. Сначала подтягивались вадсомады, начиная сбор самого интересного. Но иногда приходили и номады, вычищая всё, что только можно. Их встречи, само собой, сопровождались стрельбой и попытками нагадить конкурентам. Но постепенно пустошь Пепо высыхала, ветер подхватывал роллфельды и гнал их дальше. И тогда большая часть сборщиков уходила в более привлекательные места…