— Иной?.. — повторила Марианна.
Откровенно говоря, ей было совершенно наплевать, чем отличается эффект от «Крити»… Важно было другое — она напилась! Впервые в жизни! Напилась и теперь почти не помнила, что происходило вчера перед сном. О, блаженное забвение!..
— Вчера вы стреляли из револьвера, мешо! Чуть не убили бармена. А ещё застрелили барную стойку, люстру и мою шляпу! — сообщил обладатель грубого голоса.
И память, наконец, начала возвращаться к Марианне.
Не вся. Только отдельные эпизоды.
— И ещё споила лестницу! — вдруг вспомнила она. И резко села, открывая глаза, отчего голова сразу же отозвалась болью.
Как выяснилось, спала она прямо в одежде, на кушетке в кабинете Ульриха. Неподалёку в креслах сидели несколько человек. Один — огромный касадор, настоящий гигант. Причём без шляпы. Видимо, именно он и был обладателем грубого голоса. А ещё какая-то девушка со светлыми волосами… И худенький мальчик-курьер, которого Марианна как-то видела в трактире…
И — он!
Герой её романа!
Метен Альфареро!
Все такой же округленький, аккуратный и очень удивлённый. Мечта, а не мужчина!..
— Метен! — с придыханием произнесла Марианна, разом забыв и про боль, и про жажду, и про режущий глаза свет.
— Мешо! — возмутился метен Альфареро. — Вы опять за своё?!
— О чём вы? — наигранно возмутилась Марианна, продолжая смотреть на объект своих воздыханий взглядом, полным любви. А потом снова произнесла с придыханием: — Метен!.. Как вас зовут?
Светловолосая прыснула в кулак, из-за чего сразу вызвала у эрбе Томази лёгкую неприязнь. Ну должна же быть у девушек хоть какая-то солидарность!.. Хотя бы в таких жизненно важных вопросах…
— Вода, эрбе! — а вот заботливая Филиппа никогда не забывала помочь хозяйке.
Не отводя взгляда от лица Альфареро, Марианна взяла стакан и принялась пить. А тот покраснел и окончательно смутился…
— Моё имя — Альфареро, эрбе! — строго проговорил он. — Гарри Альфареро!
— И вы к моим услугам? — сразу спросила Марианна, отдавая пустой стакан Филиппе.
— Нет, эрбе!.. — возмутился тот, но женщина не дала ему договорить.
— Мешо, дорогой метен! Мешо Марианна! — с нежностью в голосе попросила она.
— Нет, мешо Томази, я не к вашим услугам… — отчего-то насупился Гарри.
— Как грубо! — Марианна надула губки, а потом ласково улыбнулась: — Но так очаровательно и сурово!
— Да, он такой!.. — неожиданно проговорил касадор, поднимаясь из кресла. — Суровый сыщик, лучший в Марчелике! А я, кстати, Дан Старган, мешо!
Марианна не сразу сообразила, что ей представился ещё один человек. Правда, он её совершенно не интересовал.
— Учту! — между делом сказала она, снова поворачиваясь к Гарри, который почему-то нервно ёрзал в кресле.
— А вам деваться некуда, мешо! — ничуть не обиделся касадор без шляпы. — В конце концов, я тот человек, который очень скоро может сделать вас вдовой!
— Прекрас… — начала Марианна, но тут же поняла, как это нехорошо прозвучит, и исправилась: — Какие ужасные вещи вы говорите, метен Старган!
— Рад, что вы меня услышали! — кивнул довольный касадор. — Кстати, ваш трактир захвачен.
— Кем? — удивилась Марианна, не забывая скашивать один глаз на Альфареро, отчего тот ёрзал в кресле всё сильнее.
— Я бы сказал, что нами… — заметил касадор. — Но, если уж говорить честно, то, видимо, вами! А мы в любом случае скоро уедем!..
— И я поеду с ними, эрбе! — виновато сообщила Филиппа.
— Что?! — Марианна уставилась на служанку, на секунду забыв про Альфареро. — Но… Но как?!
— Я сказала метену и мешо, куда отправился ваш муж. И это случилось при метене Грее… — виновато призналась Филиппа. — Боюсь, здесь меня за это убьют, эрбе!
— И куда же ты собралась? — тихо спросила Марианна, совершенно ошарашенная новостями.
— Я не знаю… — призналась Филиппа.
— Мы обещали довезти её до какого-нибудь крупного города, — сказала светловолосая девушка.
— Вот оно как… — Марианна задумалась, а потом спросила: — А вы сами куда направляетесь?
— У нас есть дела в одном неприятном месте… — касадор Дан подошёл к столу Томази, взял с него карту и ткнул пальцем в красный кружок на ней. — Называется оно Глотка Дьявола. А потом мы обязательно навестим вашего мужа в Мезализе. Возможно, придётся набрать серьёзную силу для штурма города…
— Ну что ж! — радостно хлопнула в ладоши Марианна. — Раз вы собираетесь найти моего сбежавшего мужа, то мне с вами по пути!
В комнате повисла тишина. И только Филиппа пыталась унять икоту, испуганно прикрывая рот.
— Мешо! — касадор посмотрел на супругу Томази и напомнил: — Я собираюсь убить вашего мужа. Может, вы забыли?
— Обычно я ничего не забываю! — гордо призналась Марианна. — Так всегда было. Вчерашний вечер — пожалуй, первый в моей жизни, который я помню лишь частично!..
— И вы всё ещё собираетесь с нами? — удивлённо переспросил Дан.
— Ну должна же я буду похоронить мужа! — гордо ответила Марианна. — Как верная жена…
— Эрбе!.. — удивлённо выдохнула Филиппа.
— Собирайся, девочка моя! — строго приказала Марианна. — Мы едем на похороны одного нехорошего ублюдка, из-за которого погибла моя семья! Живо!..
В ответ Филиппа что-то неразборчиво пискнула. И опрометью выскочила из кабинета.
— Почему вы считаете, что ваша семья погибла из-за Томази? — спросил Гарри.
— Так мне будет легче принять их смерть! — потупив взгляд, призналась Марианна. — Это был проклятый брак с самого начала…
А затем она решительно подошла к дверце кабинетного бара. И, распахнув её, начала по-хозяйски доставать бутылки с редчайшими напитками Эрфы.
— Может, вы перестанете пить? — тихо спросил Гарри почти умоляющим голосом.
— Обязательно! — согласилась Марианна, остановившись на секунду и задумавшись. — Как только увижу Ульриха, который бросил меня в этой дыре, со сломанной шеей…
ИНТЕРЛЮДИЯ СЕДЬМАЯ, ПЛАНОЛОМАЮЩАЯ
Центральные равнины Марчелики, дикие земли, 1 сентября 1937 года М.Х.
Мясник — так его прозвали товарищи за большую любовь к холодному оружию. И за этим прозвищем забылось даже настоящее имя. Осталась только фамилия, полученная от родителей. Мясник Петерсон — так его и знали среди касадоров.
Вот только особой кровожадности за Мясником никогда не водилось, каким бы страшным ни было прозвище.
Наоборот, всю свою жизнь Петерсон старался избегать конфликтов с другими людьми. Оскорбление? Можно отшутиться! Хамство? Поставить на место при помощи кулаков, а не револьвера. Нападение? Значит, не надо идти туда, где на тебя могут напасть. Эти простые принципы позволяли Петерсону спокойно жить, иметь множество друзей — и не замарать руки по локоть в крови к тридцати годам.
Хотя, конечно же, это не значило, что Петерсон был беззащитен. Те, кто думал так, оказывались либо дураками, либо трупами. Потому что Мясник всё-таки умел неплохо стрелять, хоть и не претендовал на звание мастера. И, что ещё важнее, любил ножи. Большие ножи, маленькие ножички, хитро спрятанные лезвия, метательные ножики, смазанные ядом кинжалы, тесаки, большие и не очень стилеты всевозможных форм…
В его фургоне была собрана настоящая коллекция холодного оружия. Причём на все случаи жизни. Среди бесконечных стеллажей с оружием едва нашлось место для кровати и маленького уголка мастерской. И фургон Петерсона был единственным в вадсомаде, который еле-еле тянули четыре волла вместо двух. Конечно же, глава вадсомада частенько ворчал из-за странного увлечения Мясника. Однако никогда не ставил ребром вопрос об уменьшении коллекции.
А всё почему? Потому что глава вадсомада отлично знал то, чего не ведали дураки, но уже осознали некоторые трупы. Мясник Петерсон умеет тихо ходить, сильно бить — и бесшумно убивать! А значит, коллекция ножей всех форм и размеров, что находилась в его фургоне — это его арсенал для выполнения самых важных задач, какие только можно было вообразить. Правда, в небольшом вадсомаде талантам Петерсона редко находилось применение…
Однако всё изменилось из-за войны. Когда староэдемские войска схлестнулись с повстанцами с побережья, когда бои докатились до мест обитания касадоров, а вадсомад вынужден был искать убежища в окрестностях Кастиелло де Романо, таланты Мясника оценили на самом высоком уровне!.. Сам Дан Старган их оценил, а это известный, между прочим, отморозок на юго-западе!
И вот уже за плечами Мясника десятки вылазок и выходов в разведку. А ещё более сотни убитых солдат противника — а таковым касадоры решили считать и староэдемцев, и марчельских поселенцев. Ну и много чего по мелочи: кража планов, диверсии, похищения…
Мясник Петерсон, казалось, был везде и всегда. Он портил продукты, взрывал склады с боеприпасами, брал языков, травил колодцы — и всё это делал молча и тихо. И так ни разу и не попался. Не сказать, чтобы ему сильно нравилась новая карьера, но как же приятно было применять свои таланты на благо касадорского общества! И, конечно же, получать от всех уважение и заслуженную похвалу.
Правда, незадолго до своего внезапного отъезда Старган поручил Петерсону совсем другое дело. Очень скучное, но почему-то очень важное — а именно, разведку на востоке. Мяснику предстояло выехать в сторону центральных равнин и следить там за перемещением хаблов. И эта задача Петерсену совсем не нравилась… Поначалу.
Дело в том, что она была скучной. Пустые равнины, вечные ветра и одинокие роллфельды, которые катились по засушливым просторам — вот и всё, что он наблюдал… С таким делом, по мнению Мясника, мог бы справиться любой мальчишка из касадоров.
Однако всё изменилось два дня назад. И не осталось больше сомнений: Дан Старган точно знал, кому поручить это важное дело. И теперь Мяснику предстояло сделать и узнать очень многое…
И всем этим приходилось заниматься под самым носом у хаблов. Не у одного отряда, не у обычного нашествия — нет!.. У целой огромной хабловской армии, которая размеренно, но неотвратимо двигалась на запад, к горам Дефромаг. А значит, могла приблизиться и к Кастиелло де Романо, и к любому поселению в его окрестностях. Да и просто к свободным городкам, в обилии разбросанным на окраинах центральных равнин…