«Ты хорошо сражался, Тура Хла Тхут!».
– А-а-а-а-а! – взревел Тла Тхут, вспомнив слова Тахатура Тета, и врезал хаблу ногой по яйцам.
– И-и-и-и-и-и! – ответил хабл, злобно буравя врага своими глазками, но неспособный и шагу сделать, потому что ноги его сжались в коленях и дрожали.
Хла Тхут снова ударил его прикладом, а потом опять. И опять. И ещё раз. Бил в лицо, не слишком мудрствуя. Просто бил что есть силы. Сначала хабл вскинул руки, пытаясь прикрыться, но те выдержали всего десяток ударов, прежде чем хрустнула первая кость. А потом людоед попытался отползти от взбесившегося человека, елозя спиной по земле, но Хла Тхут как будто обезумел… Отбросив ружьё, он накинулся на хабла и принялся молотить его кулаками. Кровь от ударов алыми брызгами била ему в лицо.
Не видел Хла Тхут, как девушка подхватила и перезарядила ружьё, но не успела ему помочь, вынужденная отстреливаться от набегающих врагов… Не видел, как хаблы бросились бежать, спасаясь от копыт воллов, пуль касадоров и редких выстрелов тех сельчан, у кого ещё оставались патроны… В каком-то исступлении он бил и бил своего врага, не замечая, что тот не просто дёргаться перестал, а вообще пошёл на перерождение в следующей жизни.
– Всё, Тура Хла Тхут! Всё!.. – Тахатура Тет с трудом оттащил соплеменника от измочаленного вражьего тела. – Всё кончено! Мы победили!
В ответ Хла Тхут встряхнул головой, словно сбрасывая страшный морок. А потом осмотрелся и первым делом нашёл взглядом черноволосую девушку. Живая! Перемазанная в пыли и крови, она устало стояла на одном колене, уперев в землю ружьё. Подъехавший касадор с забинтованным плечом остановил возле неё волла.
– Как ты, Мэнола?
– Миг, иди в жопу, а! – неожиданно резко ответила девушка. – Какого дьявола ты меня не прикрыл?!
– Ты бы видела, что мой волл творил, затаптывая хаблов!.. – как бы извиняясь, буркнул тот и протянул ей руку.
Девушка засопела, схватилась за ладонь и влезла в седло позади него.
– Моего волла можешь не искать! Его прямо сразу сожрали… – хмуро заявила она.
– Жаль Жопастика! – вздохнул тот, кого назвали Мигом. – Хороший был волл… Но, главное, ты цела.
– Его благодари… – девушка кивнула в сторону Хла Тхута. – Если бы он не помог, меня бы тоже сожрали.
Парень на секунду замер, разглядывая двух невысоких загорцев, а потом слез с волла. Сняв одну из седельных сумок, он подошёл к Тахатуре Тету и Хла Тхуту.
– Меня зовут Мигель, – представился он. – Мигель Капуто! В общем, я так и не понял, кто из вас сегодня помог моей сестре… Но я вам сильно благодарен, воины. Вы оба храбро сражались! Вот!..
Касадор протянул сумку Тахатуре Тету, и у того дрогнули руки под весом её содержимого. А потом этот самый Мигель вытащил из кобуры на поясе два великолепных новеньких револьвера, которые тут же отдал Хла Тхуту.
– Спасибо вам! В сумке триста патронов к этим красавцам. Надеюсь, когда-нибудь они спасут вам жизнь! – развернувшись, он забрался в седло волла и слегка приподнял пальцами шляпу.
Тахатура Тет и Хла Тхут стояли и кивали, не зная, что им сказать в ответ. Вокруг вперемешку лежали тела хаблов и людей, а по улицам бегали женщины с тряпками, наскоро перевязывая раны. Ну а отряд касадоров как появился из ниоткуда, так и уехал, не спрашивая награды за спасение поселения… Странные люди!..
– Повезло нам… – рядом остановился Вильям Мьяук Пхью.
– В чём же нам повезло, Вильям Мьяук Пхью? – спросил Тахатура Тет.
– А! Ты всё ещё зовёшь меня белой обезьяной? – улыбнулся ростовщик. – Повезло, что рядом был вадсомад касадоров с центральных равнин, Тахатура Тет… Другие касадоры просто проехали бы мимо. Ещё бы и порадовались, что не на них напали… О! А что это у вас?
Вильям обратил внимание на револьверы в руках Хла Тхута.
– Да вот, касадор подарил… – ответил Хла Тхут, преодолевая внутреннюю жабу и показывая оружие.
– И патроны! – Тахатура Тет показал сумку.
– Хорошие игрушки! – кивнул Вильям. – Можете их, конечно, продать. Каждый стоит по десять во… Но лучше продайте своё старьё и оставьте эти. Здесь такие игрушки могут оказаться важнее денег, метены.
Ростовщик немного помолчал, а затем добавил совсем уж странное, с учётом его профессии:
– Важнее сраных денег…
Вадсомад Старган, уже далеко от поселения Инокайм, Марчелика, 3 января 1936 года М.Х.
– Вот послушайте… – сказал Дан. – Ты был старым-престарым пердуном, Джон! Но ты был касадором! И умер касадором! С оружием в руках! И ухом вонючего врага во рту! Да примет тебя Господь туда, куда касадоров не принимают, потому как злые они и стреляют во всех! Аминь!
– Хорошая речь! – одобрил Джон, не сдержавшись и захохотав, отчего на бинтах снова выступили пятна крови.
– Дан Старган! Прекрати смешить «старого пердуна»! Ой!.. – немного смутившись, потребовала Луиза и погрозила Дану пальцем. – Я же его только перевязала чистыми бинтами! И вот, нате вам!
– Но ты был крут, Джон! – Дан протянул руку, и Джон с готовностью подал ему свою. Благо правая рука была единственной конечностью, которая у него не пострадала. – Я не знаю, как ты выжил в той куче хаблов, но всё моё вдохновение пошло в свисток!..
– Дан, друг мой! Я хоть и старый пердун, но ещё не готов помирать! – сообщил Джон, а потом добавил таинственным тоном заговорщика. – Но однажды придёт день, и я открою тебе мою великую тайну, юный ученик!..
– Да черта с два! – усмехнулся Дан. – Ты зажмёшь её!
– Конечно! – сразу же согласился старик Джон.
– Милый, а ну-ка прекрати болтать! – потребовала Сельма Грин. – И не мешай Луизе тебя лечить!
– Да-да, милая… – с кряхтением согласился Джон и напоследок подмигнул Дану.
Бой вышел тяжёлый. И в лагере, и в поселении. Теперь на переходе их вадсомад до боли напоминал конный поезд. Вместо коней, правда, в длинные упряжки поставили воллов, а вместо телег за упряжками громыхали фургоны – по три штуки за каждой. И все они разве что чудом вписывались в повороты на дороге.
Первыми четырьмя упряжками с тремя фургонами управляли Иоганн, Дан, Мигель с Мэнолой и Вильям с Себастьяном. А последнюю, с двумя фургонами, доверили Анне, Ламмерту и Алексу – потому что все остальные отлёживались, залечивая раны.
Тётя Луиза обещала поставить молодёжь на ноги за несколько дней. Но вот со стариком Джоном дело обстояло сложнее. Он и так недавно проходил лечение, и даже слабенький настой Пыли Эрфы ему давать было нельзя. За свою жизнь бывалый касадор сожрал столько специй, что как бы перечная лихорадка не началась. Вот и приходилось лечить его традиционными способами…
После боя касадоры сразу покинули Инокайм. Они, конечно, могли бы помочь в лечении раненых, но так далеко их благородство не распространялось. Свой долг они выполнили в полной мере, бросившись на защиту поселения. Оно, правда, почему-то оказалось на три четверти заселено загорцами… Но касадоры не стали интересоваться одной из тех многочисленных удивительных историй, как кого-то попутными (и не очень) ветрами занесло в Марчелику, на земли колоний Народной Аристократии.
Утром вадсомад медленно двинулся к своей цели. Однако сначала здоровым бойцам пришлось изрядно попотеть, сцепляя упряжки и фургоны. Всё-таки принято, чтобы один фургон тащили четыре волла – а не вот так, как сейчас. Но поскольку всё бывает в этой жизни, то и такой вариант сцепки тоже был предусмотрен.
Лагерем встали перед зенитом, заранее. И выдвигаться дальше собирались, только когда сойдёт жара. А потому теперь все наслаждались заслуженным отдыхом.
– И всё-таки я не понимаю, как они сюда добрались… – пробормотал Мигель, сидя у костерка и пожёвывая сухую травинку. Одну из тех, что старательно выбирал для этой цели, чтобы ненароком не отравиться.
– Дан ведь сказал, помнишь? Они раньше и до побережья доходили! – заметил Иоганн. – Всё правильно сказал.
– Да… Но они же почему сейчас не доходят? – встрепенулся Мигель. – Потому что они всегда в набег идут с голодухи… Ну и, само собой, нападают на первое же поселение. А потом жрут, пока пузо не лопнет. У них по пути этих поселений столько было…
– Вообще, бывает, и сейчас далеко заходят, – заметил Дан, попивая травяной отвар. – Редко, но бывает… Никто не знает, почему так получается.
– Я вот в первый раз о таком узнал! – признался Пётр. – А ты откуда знаешь, Дан?
– Старик и Рональд как-то говорили… – нехотя ответил глава вадсомада. – Я как-то их словам привык доверять.
– Всё ещё рассчитываешь догнать Томази? – сменил тему Иоганн, оглядывая фургоны.
– Не то чтобы сильно рассчитываю… – признался Дан. – Но если не попробуем, потом сами себе не простим.
– Я прощу! – закивал головой Иоганн. – А вот если мы очередного рива прибьём, этого нам точно не простят!
– Да, с ривами лучше поаккуратнее… – вздохнув, согласился Мигель.
А Дан просто кивнул. Он вообще не хотел никого убивать. Он просто хотел узнать правду. Однако так уж повелось на Марчелике, что одну информацию можно и купить, и продать. А другую информацию можно только выбить. Возможно, даже ногами.
Вот за такой информацией он сейчас и охотился. Его беспокоили и странные люди, скупающие специи, и хитрозадые дельтианцы, и их внезапная ненависть к жителям Эдема. Всё это было опасно и тревожно. И ему очень хотелось докопаться до правды…
Глава 19
Вадсомад Старган, неподалёку от поселения Тодос Лос Сантос, 10 января 1936 года М.Х.
Равнины медленно сменялись горами. Дан бывал здесь лишь пару раз – и ещё, по сути, ребёнком. Мало что запомнил, мало что подмечал. Ведь тогда это было не нужно, потому что рядом всегда был Старик.
И теперь Дан пытался вспомнить, когда же он впервые понял, что пора бы ему и самому смотреть по сторонам. По всему получалось, что либо когда Старика на севере подстрелили, и мальчику пришлось тащить его до фургона, чтобы перевязать… Либо когда самого Дана чуть не похитили…