– Потому что мне рассказывали, что ты разбираешься в таких вопросах. И мы можем быть полезны друг другу.
– Что конкретно вы от меня хотите?
– Я хочу, чтобы ты встретился с ними вместо меня, не один, естественно, и объяснил, что они ошиблись адресом. Я не думаю, что у них в банде много участников. Я хочу, чтобы ты собрал большую толпу и отмудохал их как следует, если говорить конкретно. И выяснил бы, кто они такие заодно.
По мере того как Зуев говорил, он становился всё увереннее. А чего тут миндальничать? Этот-то, в конце концов, зависит от него с потрохами.
– Они будут вооружены. Я имею в виду огнестрел, – пацан сказал это спокойно. Как факт, который надо обсудить. Но на Зуева это произвело отрезвляющее впечатление.
– Ты думаешь? – вопрос прозвучал уже не так напористо.
Ромка пожал плечами.
– Люди, которые на вас наехали, не ходят на дело пустыми. И потом, я не могу их просто отмудохать, как вы выразились. Это на сто процентов авторитетные люди с положением. Они в своём праве, свою работу делают. С какой стати кто-то должен встревать в чужое дело? Это беспредел чистой воды. За него где угодно найдут.
– Что же мне делать? – Зуев наконец сдулся. Всё-таки это была совсем не его «поляна».
– Сколько их было, как выглядели, что говорили и что вы отвечали? Только очень подробно, пожалуйста. Ничего не скрывайте.
Всё окончательно встало на свои места, и выбора у поникшего, как воробей зимой, директора уже не было. Он словно находился на приёме у врача, жалуясь на серьёзный недуг. И от этого врача зависело его здоровье, а может, и не только. Поэтому он, махнув рукой на рисовку, выложил всё как на духу. Пацан слушал не перебивая, а потом начал задавать вопросы. Зуев не понимал, зачем Ромке практически дословно нужно знать всё, что говорил именно он тогда, а не бандиты, но тем не менее старательно отвечал. Наконец, допрос закончился.
– Вы правильно себя вели, – подытожил мозгляк, и у Зуева отлегло от сердца, будто врач сказал, что кардиограмма у него в порядке. Хотя он совсем не уловил, в чём именно заключалась его правильность.
– Правильно, потому что не рыпались, не испугались и лишнего не наговорили.
Внутренне Зуев расплылся от удовольствия – знай наших! Но тут же спохватился – от кого он похвалу выслушивает, от сопляка! А с другой стороны, похоже, этот сопляк собаку съел в таких делах. Эх, бог его спас тогда не закусить удила с этим самым пацаном. Может, и сейчас пронесёт? И он только значительно покивал головой – мол, само собой разумеется.
– Я вижу только один вариант вписаться в эту историю. Если я на встрече – но вы тоже должны присутствовать и подтвердить – скажу, что вы уже мне платите. Тогда они вынуждены будут либо съехать с темы, либо залупиться, но тогда по понятиям уже они будут неправы. А дальше – чья возьмёт.
– А как же огнестрел?! – из всего сказанного Зуев уловил только, что он тоже должен при всём этом присутствовать.
– Нам тоже надо будет что-то найти. Тут вам придётся раскошелиться.
– Но это же опасно!
– А у вас нет другого выхода. Вам и платить нельзя, и не платить не получится, – пацан сказал это спокойно и взвешенно, но у Зуева мурашки по спине побежали. В глубине души он и сам это понимал, но боялся себе в этом признаться.
– А если всё-таки в милицию заявить? Договорюсь с ментами, в конце концов, – Зуев совсем расклеился и говорил уже всё, что думает.
– Может, на вашем месте это был бы самый разумный вариант, но в вашем окружении явно есть крот, и вы не знаете, кто это. А потому они могут узнать и залечь на дно, а потом убьют вас в назидание другим.
Слово-то какое употребляет – «убьют», и так запросто, как будто это неизвестно кого касается, а не его – Зуева.
– Тогда, может, мне уехать куда-нибудь из города? Возьму отпуск и уеду куда глаза глядят, – а про себя подумал: «И латышку эту прихвачу, хороша чертовка!»
– Вам решать, только нельзя от таких людей бегать. Они не отступят. Они понимают только силу против силы. Иначе по-любому конец.
И опять собеседник озвучивал его мысли. Это была неприятная правда, от которой никуда не деться, а надо собираться с духом и отвечать.
– Хорошо. Ты прав. Будем действовать. Если поможешь решить вопрос, я закрою твои проблемы с Табаком.
Пацан только кивнул головой.
Она лежала на животе, уткнувшись в подушку, и плакала, а он курил и молча гладил её волосы. Матовый изгиб спины, выпуклая попа с зажатой между ног простынёй – она выглядела очень соблазнительно в свете уличного фонаря за окном. Он ждал. Наконец, она подняла припухшее, заплаканное, но всё равно прекрасное лицо и спросила:
– Но ты всё равно будешь меня любить?
– Конечно, дурочка. Ты же ради меня это делаешь. Ради нашего будущего.
Она, всё ещё всхлипывая, прижалась щекой к его сильной руке, густо поросшей мягкими волосами, и так замерла, наслаждаясь короткими мгновениями счастья. То, что он заставлял её делать, было ужасно. Точнее, не заставлял, но всё равно это происходило помимо её воли. Он просил, но просил так, будто они расстанутся, если она не выполнит его просьбу. Ей казалось, что она никогда не сможет этого перенести, но любовь давала ей силы. И, когда старый, жирный боров тёрся о неё своей потной тушей, она думала только о нём – своём любимом, которого столько ждала, надеялась, верила и наконец нашла. А сейчас она была на седьмом небе от счастья – они вдвоём, он её любит, и у них вся ночь впереди. А мечталось, что вся жизнь. И ради своей мечты она будет терпеть эту мерзость. Любимый уверяет, что осталось совсем чуть-чуть.
– Но осталось ведь совсем немного, правда?
– Конечно! Ты должна сделать так, чтобы он поделился с тобой своей проблемой, рассказал, что собирается делать. Скажи, что он выглядит уставшим и озабоченным, надо расслабиться, предложи выпить. А когда наберётся, спроси, что его беспокоит. Главное, выясни, собирается ли он писать заяву. Сама предложи ему обратиться в милицию и послушай, что скажет. А в конце, как бы подумав, скажи, что деньги не стоят того, чтобы из-за них так мучиться и переживать, что лучше отдать и забыть, а ты и без денег будешь его любить, потому что он умный и настоящий мужик. Скажи, что мечтаешь уехать с ним в Сочи, когда всё закончится.
– Ой, я не хочу с ним в Сочи!
– Да и не надо, глупенькая! В Сочи ты уедешь со мной! А ему просто надо повесить морковку перед носом, показать, что жизнь не заканчивается, когда расстаются с деньгами. А главное, что ты с ним не из-за денег!
– Но это всё равно как-то плохо выглядит. Я себя презираю, когда думаю об этом.
– Любимая, если я не отдам эти деньги, меня просто убьют!
– Ой, не говори так! Я всё сделаю. Обещаю!
– Я люблю тебя.
– И я тебя люблю. Больше жизни!
– Главное, ничего не говорите. Только подтвердите, что платите мне за охрану уже полгода. С тех пор как у нас случился конфликт в вашем кабинете. И всё! Никаких подробностей – что, как, почему. Просто: плачу каждый месяц вот ему за охрану. С ним и разговаривайте!
Ромка был за рулём своей «семёрки». Зуев сидел рядом. Больше в машине никого не было. Но за ними на некотором удалении следовала зуевская «Волга» с потушенными фарами. Чёрная машина сливалась с темнотой вокруг и была почти незаметна.
Вскоре они подъехали на песчаный карьер за Купавной. Место встречи выбирала та сторона. Оно было дикое и безлюдное. «Волга» остановилась за ними. Из темноты напротив дважды моргнули фары, и Ромка скомандовал выходить. У Зуева реально тряслись поджилки, и он уже бессчётное количество раз пожалел, что согласился приехать в это страшное место. Но теперь деваться было некуда, и он начал тяжело выбираться из машины. Из такси напротив тоже вышли два человека. Других машин или людей вокруг не наблюдалось, впрочем, вокруг хватало кустов или оврагов, где мог спрятаться целый взвод.
Сошлись, и какое-то время стороны изучали друг друга. Ромка видел перед собой довольно точно описанных Зуевым бандитов. Один – высокий, худощавый, с красивым подвижным лицом, которое при других обстоятельствах наверняка располагало к нему. Второй – ещё выше и выглядел как большая сильная обезьяна со скошенным лбом и глубоко посаженными маленькими глазками, которые подозрительно их сверлили. Наконец, первый довольно пренебрежительно поинтересовался, обращаясь к Ромке:
– Ты кто?
– Рома-Фарт. А ты кто?
Красавчик проигнорировал вопрос.
– Лавэ привезли?
– Нет.
– Почему? Ты знаешь, что тебе за это будет? – на сей раз обращаясь к директору. У того внутри всё сжалось.
– Ничего ему не будет, потому что ты будешь иметь дело со мной, – совершенно спокойно перебил пацан.
– Ты вообще кто? – заводясь. – Я не слыхал такой кликухи. Болт, а ты? – Оп! Прокололся! – верзила отрицательно покачал головой. – Пусть выходят, кого вы там привезли!
– Командовать будешь у себя на кухне.
В ответ неожиданная и мощная подсечка. И Ромка оказывается на попе, а над головой звёздное небо и оскаленное от ярости лицо, больше не выглядящее красивым:
– Убью, салабон!
Дружно хлопают дверцы «Волги» сзади, и с рёвом «Мочи их!» Хрущ первым опоясывает Артиста цепью. Тот валится как подкошенный, не успев достать пистолет. Болт как лев бросается на подмогу, но куда там – нападающих больше, и они, не задумываясь, орудуют железом. Кажется, победа близка, кто-то уже за волосы достаёт из-за руля такси несчастного Фёдора, кто-то пинает поверженных врагов. Джин зачем-то методично вздымает и снова опускает монтировку на голову распластанного Болта. Но тут из ближайшего оврага на помощь поверженным спешит неожиданная подмога.
Не успевают вновь появившиеся ввязаться в процесс, как раздаётся выстрел, и Джин, с поднятой над головой монтировкой, сначала удивлённо замирает, а потом медленно опускается на землю. Стрелял Артист. Голова у него пробита и кровь заливает правый глаз, но промахнуться с трёх метров он и с одним глазом не мог. Ромка ногой выбивает пистолет из ослабевшей руки, мгновенно подхватывает его и приставляет к залитой кровью голове. Он в состоянии аффекта и вот-вот нажмёт на курок, но тут раздаётся прерывистый от бега, но тем не менее властный голос: