– Вы что-то хотели сказать?
– Э-э-э… да, прошу прощения. Только что звонил Матье, тот, который вас…
– Да-да, я понимаю… Ну и…
– Он извиняется, его задержали, и он не сможет вас подвезти.
– О…
Он явно расстроился, запустил руку в темно-каштановые, уже и без того взъерошенные волосы.
– Подозреваю, что пешком туда не доберешься.
Я хихикнула и тут же сдержалась, чтобы ему не показалось, будто я смеюсь над ним.
– Нет, действительно никак, но не волнуйтесь, возьмете мою машину.
Он словно получил инъекцию адреналина, которая вывела его из оцепенения.
– И речи быть не может!
– Почему?
– Она вам самой нужна.
– Нет, не сегодня. Послушайте, если хотите быстро вернуть свой автомобиль, у вас нет выбора.
Он шумно задышал, ему было безумно неловко.
– Знаете, я смущен, честное слово.
Ну и ну!
– Не валяйте дурака, я же сказала, что все в порядке. Идите за документами, а я принесу ключи.
Я не дала ему времени отказаться или завести бессмысленный спор и направилась к дому. Нашла связку ключей в сумке и стала ждать, пока он спустится из своей комнаты. Элиас появился через пару минут, держа в руке бумажник.
– Она вас ждет, вы ее легко узнаете. Вообще-то она старушка, так что… не слишком утомляйте ее. Мне она еще понадобится.
– Понял, постараюсь не врезаться в кабана.
– Будьте осторожны и с ланями тоже, – пошутила я с серьезным видом.
Он слабо улыбнулся:
– Постараюсь все сделать побыстрее, Ортанс.
– Не беспокойтесь. Скажите, что вы от Матье, это должно подействовать. Удачи.
Я поймала в его взгляде странное волнение, как будто он был потрясен, что кто-то хочет ему помочь. Этого человека изрядно потрепало. Я разозлилась на себя задним числом, из-за того что не хотела одалживать машину: пора бы мне знать, что, если Матье кому-то доверяет, можно следовать его примеру не задумываясь. Он бы никогда не подставил меня и не позволил рисковать.
– Большое спасибо, – шепнул мой гость.
Через две секунды его уже не было. Способность этого человека появляться и исчезать словно по волшебству потрясала. Было бы неприлично пойти вслед за ним, поэтому я только прислушалась и отметила про себя, что моя “панда” мягко тронулась с места и спокойно покинула “Бастиду”.
Я была в восторге: несколько человек позвонили мне, чтобы забронировать комнату. В свободное время я занималась разборкой вещей. Мне хотелось воспользоваться тем, что я приехала надолго, и кое-что прибрать, поменять разные мелочи. Нет, я не собиралась устраивать в “Бастиде” революцию, но сама назревшая необходимость ремонта навела меня на мысль, что можно немного приспособить дом под себя. Родителей не стало четыре с лишним года назад; я чувствовала себя в этом доме как в своем, естественно, и все же, все же… ощущение, будто я в гостях, не исчезало. Впервые у меня возникла потребность создать обстановку, которая чуть больше походила бы на меня, чтобы их отпечаток проступал не так явственно. Мне предстояло как следует потрудиться – такое за один день не делается – и при этом избежать слез и сожалений, что нелегко. Однако я в этом нуждалась, мне это было необходимо, чтобы идти вперед и вновь обрести себя, можно и так сказать. Теперь я стала понимать, что в последние годы как-то себя подрастеряла. Это не значит, что прав Эмерик, утверждая, будто не узнает меня, нет, я понимала, что проблема гораздо глубже. Как если бы я слишком долго сама себя обманывала.
Около трех часов дня я по звуку двигателя узнала свою “панду” и невольно испытала облегчение. Он ее возвращал, и она была на ходу. Я надеялась, что он все разузнал насчет своего автомобиля. Ради него прежде всего, я же не законченная эгоистка, но и ради себя тоже, потому что хотела знать, сколько держать за ним комнату. Я встретила его на террасе, он шел к дому, опустив голову, с большой сумкой через плечо.
– Какие новости?
– Не такие плохие, как я предполагал. Нужно всего лишь поменять радиатор и выправить вмятины на кузове. Благодаря вашему другу весь ремонт сделают в срочном порядке. Вы были правы, хватило его имени, чтобы они зашевелились.
Меня его ответ позабавил! Наверняка Матье позвонил в мастерскую и своим суровым голосом потребовал, чтобы они не канителились.
– Что ж, тем лучше! Когда вы ее забираете?
– Если все будет хорошо, в среду. Могу я оставить за собой комнату до утра четверга или ее уже забронировали?
– Нет, все нормально. Можете оставаться.
– Спасибо.
Он протянул мне ключи, и я сжала их в кулаке как драгоценность. Мы с моей “пандой”… Я просто-напросто смешна.
– Я залил полный бак.
Его предупредительность потрясла меня.
– Ой… спасибо вам, но не стоило. Если хотите поездить по окрестностям в выходные, можете еще раз взять ее.
– Нет, спасибо, не хочу злоупотреблять вашей любезностью. Могу пройтись пешком.
Его ответ прозвучал вежливо, но твердо: решение было бесповоротным.
– Вы откажетесь, даже если я буду вас уговаривать?
Он промолчал, а поскольку я мешала ему пройти, он обогнул меня и вошел в дом. Я услышала его тяжелые шаги на лестнице. Потом – полная тишина. Я бы предпочла, чтобы он принял мою помощь, не собирается же он торчать дома все четыре дня?! Не хотелось бы, чтобы этот человек путался у меня под ногами, даже если он совсем ненавязчивый. Преимущество гостевых комнат заключалось в том, что, как правило, в течение дня дом был в моем распоряжении. Некоторые клиенты с утра задерживались, чтобы поплавать в бассейне, на час или два, но редко дольше. Если он будет сидеть дома, неделя окажется длинной, ведь пешком он далеко не уйдет, как ни крути. Когда он через полчаса спустился, держа в руках большую бутылку воды, я была на террасе и решила выложить свой последний козырь.
– Элиас!
Он с удивлением обернулся, не ожидая, что я позову его по имени, как если бы мы были давно знакомы, и настороженно нахмурился:
– Да?
– А как насчет старого велосипеда, согласитесь взять его для прогулки? С моей ногой я вряд ли смогу им пользоваться в ближайшее время! – добавила я, показывая ногу в лонгетке.
Он очень внимательно и серьезно посмотрел на мою щиколотку:
– Что с вами случилось?
– Разрыв двух связок.
Он сделал шаг по направлению ко мне, но резко затормозил. На несколько мгновений он погрузился в свои мысли и даже прикрыл веки. Потом провел рукой по лицу, чтобы прийти в себя, и снова встретил мой взгляд. Он спустился с небес на землю, но выглядел еще более мрачным, чем раньше. Я ничего не понимала!
– Ну так как, – настаивала я. – Согласны?
– Почему бы и нет.
Просто море энтузиазма!
Я поманила его за собой и пошла к гаражу. Мы проникли в папины владения, и я показала ему угол, где были сложены велосипеды.
– Можете выбирать, сами проверьте, в каком состоянии шины. Здесь где-то есть насосы и заплатки. Пороетесь и найдете, если что.
Я протянула ему ключ.
– У меня есть дубликат, – уточнила я. – Только не забудьте вечером закрыть, не ровен час, какой-нибудь незваный гость заявится. Хорошего вечера.
Я уже почти вышла на улицу, когда он остановил меня.
– Ортанс?
Я оглянулась на него через плечо и увидела уже знакомое мне выражение печальной благодарности.
– Спасибо. Хорошего вечера.
Два дня кряду я была очень занята. Но не из-за пресловутого Элиаса, который объявлялся лишь изредка, проносясь как порыв ветра. С ним как раз все было просто: выпив последний глоток кофе, он уезжал с рюкзаком за спиной и снова был здесь только вечером, после того как стемнеет. И напротив, приходы и уходы остальных гостей, уборка, завтраки, советы по туризму – все вместе не оставляло времени на раздумья, и это меня вполне устраивало. Я могла выбросить из головы Эмерика, которого мне не хватало, который терзал меня и, возможно, прямо сейчас уходил из моей жизни, бросал меня. Стоило потерять бдительность, и в воображении всплывали довольно реалистичные сцены его отпуска с семьей, не имевшей для меня лиц. Я чувствовала себя несчастной и одинокой в своем большом доме, полном незнакомцев, приехавших, чтобы отдохнуть в пасхальные каникулы под ласковым небом Прованса. Страшный удар, хуже, чем если бы меня стукнули кулаком, обрушился на меня, когда мама из только что заселившейся семьи подошла ко мне субботним вечером. Я сидела на террасе, закутавшись в плед, и пыталась утопить одиночество в бокале вина.
– Я могу чем-то помочь? – спросила я, собираясь встать.
– Нет, вовсе нет, все прекрасно. Я только хотела спросить, не разрешите ли нам с мальчиками устроить завтра охоту за пасхальными яйцами?
Я растроганно улыбнулась:
– Конечно, с удовольствием, играйте, сколько хотите, чего-чего, а места здесь хватит.
Я очень плохо спала. Впрочем, не я одна – Элиас опять надолго уходил из дому посреди ночи.
На следующий день меня добил вид двух мальчишек, которые как сумасшедшие носились по “Бастиде”, выискивая шоколадные яйца под подросшей лавандой и под деревьями. Реальная жизнь настигла меня. У всех моих знакомых – кроме Сандро, который, если честно, не мог служить ориентиром, – были семьи, их собственные семьи, а не только те, что у ближайших друзей. Все они – и Эмерик первый – создали семейный очаг. Он никогда не останется в одиночестве. Даже если его жена вдруг узнает о нашей связи и решит бросить его, у него все равно будут его дочки. А у меня детей не будет. Никогда. Мне вот-вот исполнится сорок лет, я упустила свой шанс и никогда не увижу, как мои собственные дети носятся по саду покойных бабушки и дедушки или прыгают в их бассейн. Я отказывалась замечать уходящее время, не следила за тем, как оно утекает сквозь пальцы, и вот что я сегодня имею. Я всегда буду всего лишь крестной, лишенной собственной семьи. Я казалась себе жалкой, потому что пришла к такому финалу.
Назавтра я отказалась проводить день в тоске, как накануне. Поэтому, как только дом с утра опустел и у меня появилась минута передышки, я позвонила Кати и пригласила всех троих к себе на