Мы от всего сердца хотели, чтобы сегодня утром вы появились на цветочном рынке, поскольку нужно очень много рассказать о человеке, с которым вы встретились. Моя дорогая, он вовсе не тот человек, за которого вы выходили замуж. Мужчина, описанный вами два дня назад, совершенно не похож на того, который живет сейчас в Ницце. Единственное, что приходит мне на ум: он скрывал от вас свое истинное лицо, когда вы познакомились с ним в Англии. Или изменился, и изменился так сильно, что это выходит за рамки понимания.
Здесь, в Ницце, человека, описанного вами с такой любовью, называют Le Loup Anglais (Английский Волк конечно же). И это ужасное прозвище, скажу я вам, моя дорогая Диана, дано ужасному человеку.
Никто не знает, откуда он приехал и как давно он здесь, на Лазурном берегу, но его у нас боятся все. Даже gendarmes, которым он платит, чтобы закрывали глаза на его деяния.
О нем ходит много слухов, не все из них правдивые; вам я расскажу то, о чем нам с Арманом известно достоверно. Прошу, Диана, приготовьтесь к тому, что мой рассказ вас потрясет.
Этот человек занимается тем, что во Франции называют «вымогательством». Угрожает совершить страшные вещи с теми предпринимателями, кто отказывается платить за его «защиту». Бедный Арман вынужден был годами платить Волку тридцать франков в неделю. Теперь ставка выросла до пятидесяти франков.
Он выбирает самые мелкие предприятия, которыми не интересуется мафия Ниццы. Мне повезло – до меня он пока не добрался. Наверное, моя лавка настолько мала, что он ее даже не заметил. Однако к его угрозам следует относиться крайне серьезно. Он и его наемники без колебаний расправляются с теми, кто отказывается платить, – в назидание другим.
Жил у нас один человек, владелец кондитерской на Рю-де-Франс, неподалеку от станции. Очень прибыльной кондитерской – многие, кто приезжал на работу или возвращался домой, заходили туда за круассанами и другой выпечкой. Волк предложил ему свое «покровительство», но тот отказался. Ответил, что боролся в рядах Сопротивления против немцев и не боится «Merde Anglais». Диана, он сказал это в присутствии других покупателей, повысив на Волка голос. Пообещал, что если тот явится в его магазин еще раз, то застрелит его как собаку и Ницца скажет ему спасибо.
На следующее утро этого человека нашли мертвым на аллее за зданием вокзала, его ударили ножом в глаз. Вряд ли Le Loup сделал это лично, в Ницце много людей, которые за деньги способны на что угодно.
Говорят, даже мафия предупреждала булочника, чтобы он проявил благоразумие. Кондитерской стала заведовать его жена: нужно было как-то зарабатывать на еду и одежду себе и детям. Теперь эта женщина платит Волку сорок франков в неделю. Сорок франков, Диана, человеку, который убил ее мужа.
Бывали случаи хуже. Один очень близкий друг Армана владел кафе в Кань-сюр-Мер; это даже не Ницца, территория Волка с каждым годом увеличивается. Этот человек платил ему шестьдесят франков в неделю, но однажды попросил о встрече, на которой объяснил Волку, что сумма слишком большая и он может разориться. Предложил платить по сорок франков.
Волк сообщил об этом разговоре людям, которых называет своими клиентами. Спустя несколько дней друг Армана пропал, и больше его не видели. Говорят, его тело похоронено где-то в ущелье в Приморских Альпах. Разумеется, точно никто не знает, что с ним случилось, а полиция лишь разводит руками.
Есть и еще подобные истории, Диана, их слишком много, чтобы здесь описывать.
Недавно прошел слух, что у Волка какие-то недоразумения с местной мафией. Надеюсь, вы в курсе, до какой степени этот город контролируется мафией. Много лет назад они приехали сюда из Сицилии. Даже наш мэр у них под колпаком.
Теперь они поняли, что Волк делает большие деньги, и хотят получить свою долю, а в противном случае просто отберут у него весь бизнес.
Подразумевается, что все это держат в секрете, однако слухи все равно ходят. Говорят, он вышел к ним с предложением: он будет делать им отчисления, а за это они улаживают его финансовые вопросы с полицией. Арман слышал, что мафия согласилась, но настаивает, что Le Loup должен заплатить им большую сумму в качестве взноса за вступление в их организацию. Все боятся, что он начнет требовать особых выплат для своих так называемых клиентов.
Диана, мы с Арманом не знаем, собираетесь ли вы еще встречаться с этим человеком или, возможно, уже встретились, пока я пишу это письмо. Но поверьте, человек, за которым вы замужем, сейчас очень, очень опасен. В сущности, это один из самых жестоких людей на всей Ривьере. Не верьте той лжи, которую, я уверена, он вам рассказывает.
Боюсь, он обязательно так или иначе воспользуется вами. Будьте бдительны. Когда прочитаете это письмо, покажите его своему мужу – настоящему, который заботится о вас и вашей дочери.
И пожалуйста, приходите на цветочный рынок как можно быстрее. Мы с Арманом хотим сделать все возможное, чтобы помочь вам советом и делом.
С уважением,
ваши друзья Элен и Арман.
Арман положил листочки. Элен смотрела на него вопросительно.
– Ну? Что думаете?
Он улыбнулся.
– Это tour de force[25], дорогая Элен. Она непременно прислушается. Вы допустили всего лишь одну неточность.
В ее взгляде мелькнуло негодование.
– Правда? И какую же?
Он вздохнул, сложил письмо и засунул в конверт, подписанный просто: «Диане».
– Я плачу негодяю не пятьдесят франков. С января уже шестьдесят, черт бы его побрал.
Глава 49
Часы в средневековой церкви за крепостными стенами Сен-Поль-де-Ванса пробили ровно час пополудни, когда Диана вошла в деревню. Сегодня она оставила без внимания стоянку такси и направилась к неприметной деревянной двери в высокой каменной стене напротив заполненного посетителями Кафе-де-ля-Пляс. Некоторые из них видели, как с противоположной стороны площади молодая женщина подошла к двери и распахнула ее.
Девушка толкнула локтем своего спутника и ткнула в ту сторону сигаретой.
– Гляди! Вон там! Видишь? Красотка в белом платье из кружева… Ты только посмотри, какие туфли! От Роже Вивье, держу пари! Она точно кинозвезда.
Парень усмехнулся.
– Ты всегда так говоришь, стоит только хорошо одетой женщине зайти в «Золотую голубку». – Он развернул стул как раз в тот миг, когда Диана улыбнулась кому-то в проходе и исчезла за дверью. – Ух ты! И вправду конфетка, – и тут же поморщился, почувствовав острый каблучок на лодыжке. – Но не такая красивая, как ты, chérie, честно…
Диана стояла на залитой солнцем террасе одного из самых известных и изысканных ресторанов Лазурного берега. Он привлекал местных и туристов, сюда нескончаемым потоком шли писатели, актеры и художники. Она любила бывать здесь, и когда Джеймс спросил, где она хотела бы встретиться, не раздумывая ответила:
– В «Голубке»! Они уже давно подают обед на террасе, а сегодня такой славный день. Давай встретимся там через час, если еще можно забронировать столик.
«Это все Дуглас виноват, – сердито думала она, когда шла на кухню звонить Джеймсу. – Указывает, с кем мне встречаться, а с кем – нет».
Она отлично понимала, что намеренно распаляет в себе гнев, чтобы оправдать звонок Джеймсу. Но была рада любому, сколь угодно натянутому поводу. За ночь дурные предчувствия вчерашнего дня исчезли, и она проснулась с неуемной жаждой видеть его снова.
Джеймс пообещал, что с заказом столика в «Золотой голубке» проблем не будет. Сказал, что он у них постоянный посетитель и часто водит туда самых уважаемых клиентов завершать оформление сделок.
Он предпочел не уточнять, что в последний раз обедал там с человеком, очень близким к наиболее влиятельным мафиози. Разработанное ими соглашение обеспечит Джеймсу место в верхушке организованной преступности города. Само собой, при условии, что он заплатит вступительный взнос. Сумма астрономическая, и он пока не решил эту проблему. Впрочем, он обязательно что-нибудь придумает. Как всегда.
Диана обвела взглядом занятые столики, закрытые от солнца широкими парусиновыми зонтами. Некоторые стояли в тени смоковниц, высаженных вдоль низкого ограждения, откуда посетители наслаждались великолепным видом на долину, сбегающую круто вниз от крепостных стен.
Оттого что официанты в белой униформе с подносами и меню сновали туда-сюда, темный проход в прохладное помещение отеля напоминал мигающий глаз. Воздух полнился гудением десятков голосов, временами то здесь, то там звучал смех.
Взволнованно застучало сердце.
Не обнаружив Джеймса ни за одним из столиков, Диана уже подумала было, что пришла первая, как вдруг он появился из дверей отеля, приложив ладонь ко лбу козырьком.
– Я тут! – Она помахала рукой.
Он обернулся и наконец заметил ее. Какое-то мгновение они просто стояли и улыбались друг другу, затем Джеймс торопливо пересек террасу.
Диана быстро огляделась. Вряд ли здесь встретится кто-то из знакомых, ведь во Франции она всего пару месяцев. Но если все же ее узнают, она придумает какую-нибудь отговорку. В последнее время это у нее получается все лучше.
– Здравствуй, Диана.
– Здравствуй, Джеймс.
Он наклонился и легко тронул губами обе ее щеки.
– Спасибо, что пришла.
– Мне это нужно, – просто сказала она, импульсивно подалась вперед и поцеловала его в губы. – Где сядем?
– Вон там. Идем. – Он взял ее за руку и провел через террасу. – Ни за что не отгадаешь, кто сидит за соседним столиком.
Они заняли место под одной из смоковниц.
– И кто же?
Джеймс заправил ей волосы за ухо, наклонился и прошептал:
– Пикассо. Пабло Пикассо, черт побери. Не смотри, он этого не любит. Потом обернешься как бы невзначай. У нас масса времени. Он только что пришел и всегда задерживается здесь надолго.