— Что значит "странная"? — требовательно спросила Вики.
— Я сейчас мыла вольеры, и вода то била слишком сильно, то еле-еле текла, — пояснила девушка.
— Хорошо, я позвоню водопроводчику и попрошу сегодня же проверить, в чем тут дело, — сказала озабоченная невеселой новостью Вики. — И так было во всех отсеках?
— Нет, только здесь, в левом, — поспешно ответила девушка.
Вернувшись в приемную, Вики застала там Беннета. Рейс отвел девушку в сторону и сообщил, что ездил в город, чтобы повидаться с адвокатом. Как выяснилось, Элеонора выдвинула требование вернуть ее семье поместье Оук-Хилл и намерена оспаривать завещание покойного мужа.
Поблагодарив Рейса, Вики вернулась к работе.
— Вики! Водопроводчик не может сегодня приехать, — позвала ее Джинни. — У него жена рожает. Он спрашивает, можно ли приехать завтра утром.
— Ну конечно! — улыбнулась Вики. — Надеюсь, все закончится благополучно!
Солнце уже садилось, когда Вики вышла из пансиона и направилась домой. В прогретом за день воздухе сладко пахло цветами и свежескошенной травой. Усевшись вместе с Ребел на заднем крыльце, Вики пила пиво, изредка наливая из жестяной банки в блюдце собаке, которая охотно лакала прохладную пенистую влагу. Человек и собака отлично понимали друг друга.
Так они, Вики и Ребел, сидели довольно долго, наслаждаясь обществом друг друга.
Вдалеке, у дома Рейса, послышался шум мотора, чуть слышно скрипнули тормоза и хлопнула дверца автомобиля. Вики решила, что нужно пойти и выяснить у Рейса, что сказал адвокат.
У парадного входа Вики неожиданно увидела красивого молодого мужчину; он настойчиво стучал в дверь. Что-то в его облике показалось ей знакомым.
Обернувшись, посетитель заметил Вики и сказал:
— Должно быть, вы и есть Виктория Вуд. Вики молча кивнула в ответ.
— Меня зовут Генри
Рейс.
Внутри у нее похолодело. Вики охватил мистический страх, словно она внезапно вернулась в прошлое. Перед ней стоял молодой красивый Генри Рейс. Хэнк! Усилием воли заставив себя вернуться в реальность, она хрипло спросила:
— Вы старший сын Хэнка?
— Да, его старший, законный сын, — ответил тот, делая особое ударение на слове "законный".
— И что вам нужно?
— Я хотел бы поговорить с вами. Можно войти?
— В этом доме живет Рейс, и единственный ключ у него.
— Рейс? Рейс Бен нет?
— Да.
Оба замолчали, настороженно глядя друг на друга.
— Значит, вы и есть та самая женщина, которую мой отец прятал здесь, в Оук-Хилле, — осуждающе произнес наконец Генри Рейс.
— Я никогда не была его любовницей, — жестко и прямолинейно заявила Вики.
— Во всяком случае, одеты вы как любовница, — хмыкнул он.
На Вики, как обычно, красовались короткая маечка и шорты. Распущенные рыжие волосы лежали на плечах и спине густой волнистой гривой.
— Я одета как владелица приюта для кошек и собак, — сухо возразила она. — Я знаю, у Хэнка было немало бурных романов, но я не имею к этому никакого отношения.
— Тогда почему он оставил именно вам этот довольно дорогой участок земли? Кстати, это поместье на протяжении ста лет принадлежало семье моей матери.
— Хэнк купил ее!
— Но мой отец не имел права завещать ее своему незаконнорожденному сыну и рыжеволосой шлюхе!
Генри подошел так близко к Вики, что она кожей почувствовала его горячее дыхание. Ее охватило отвращение, и она изо всех сил оттолкнула его от себя. Генри побелел от ярости и схватил ее за плечи, словно собирался откусить ей голову.
— Убери свои руки! — гневно рявкнул появившийся невесть откуда Беннет.
— Рейс! — радостно воскликнула Вики, рывком стряхивая с себя руки Генри. — А где же твоя машина?
— Я оставил ее у приюта. Я думал, ты там, — жестко ответил он, потом заслонил Вики своим телом и грозно спросил незнакомца: — Кто ты такой, черт тебя побери?
— Генри Рейс!
Рейс замер, с удивлением разглядывая сводного брата. Оба молчали — баловень судьбы, наследник солидного состояния и нежеланный внебрачный сын молодого начинающего адвоката и юной, наивной провинциалки.
— Что тебе здесь нужно? — грубовато спросил Рейс.
— Я хотел объяснить этой женщине всю законность притязаний моей матери на эту землю. Мать хочет вернуть поместье семье. Чтобы избежать долгих судебных проволочек, неизбежных сплетен и пересудов, мы готовы заплатить вам обоим разумную сумму наличными и таким образом уладить дело без суда.
— Нет! — резко ответил Рейс.
— Что? — не понял Генри.
— Я сказал "нет"! А ты, Вики?
— Нет! — выпалила она.
— Вот и ответ на твое предложение, — невозмутимо произнес Рейс. — В следующий раз позвони, когда захочешь приехать. Номер найдешь в телефонной книге.
Генри помрачнел:
— Но послушайте…
— Нам здесь хорошо, и мы не собираемся покидать это поместье, — все так же невозмутимо сказал Рейс.
Лицо Генри исказилось от гнева.
— Конечно, тебе тут хорошо! Живешь на земле моего отца, спишь с его любовницей…
Эту оскорбительную тираду прервал мощный удар в челюсть. Словно тряпичная кукла, Генри повалился на траву.
— Встать! — рявкнул Рейс.
Генри послушно поднялся на ноги, прижав ладонь к кровоточащему рту. Взглянув на разъяренного Рейса, готового на все, он решил ретироваться.
— А теперь слушай, что я тебе скажу! До тех пор пока суд не решит передать эту землю в твою собственность, она принадлежит мне! Не смей даже близко подходить к моему поместью! А если я еще раз услышу, как ты оскорбляешь эту женщину, я лично позабочусь о том, чтобы никто не смог узнать в тебе сына Хэнка!
Под грозным напором Рейса Генри стушевался и, усевшись в машину, поспешно покинул Оук-Хилл.
Вики вздохнула, то ли с облегчением, то ли с отчаянием.
— Теперь они наверняка сделают все, чтобы мы пожалели об этом.
— Ладно, посмотрим еще, кто кого… Пойдем в дом. Он властно взял ее за руку, и Вики послушно пошла вслед за ним. Рейс достал из холодильника две бутылки пива и открыл их. Некоторое время оба сидели молча.
— Ты ударил Генри или… Хэнка? — спросила Вики.
— Наверное, обоих, — задумчиво ответил Рейс. — Хэнка за то, что он бросил мою мать, а теперь поставил тебя и меня в дурацкое положение. А Генри — за то, что посмел тебя обидеть.
Оба снова замолчали. Каждый думал о своем.
— Рейс, ты чувствовал себя одиноким в детстве? — тихо спросила наконец Вики. Сама она в детстве была очень одинока.
— Конечно. У меня не было ни отца, ни братьев, ни сестер… Иногда я думал: есть ли у моего отца другие дети? Какие они? Смогу ли я подружиться с ними? Но, взрослея, понял, что мои сводные братья и сестры никогда не захотят дружить со мной…
— Интересно, что бы теперь со всеми нами было, если бы Хэнк тогда все-таки женился на твоей матери, — задумчиво протянула Вики.
— Может, это даже к лучшему, что он на ней не женился. Она была слишком горда, чтобы терпеть его измены. Хэнк был отъявленным ловеласом, ты же знаешь. Мой отчим, Уэйд, как человек превосходит его во всех отношениях.
— Тебе в детстве, наверное, доставалось от других ребят? Дети бывают очень жестокими, — сказала Вики.
— Ты права, — улыбнулся Рейс. — Но я всегда мог постоять за себя. У меня были сильные кулаки, и я обычно давал сдачи… Что-то я слишком часто вспоминаю детство, с тех пор как вернулся в Оук-Хилл.
— На тебя действует деревенский воздух. Случайно бросив взгляд на его руки, Вики заметила на левой длинный шрам.
— Откуда это у тебя? — спросила она, осторожно дотрагиваясь до шрама кончиками пальцев.
— Это? — Рейс усмехнулся. — Мне тогда было восемнадцать. Я работал на стройке, пилил доски. Мимо проходила красивая девушка, и я засмотрелся на нее, забыв, что в моих руках острая пила. У той девушки были такие…
— Избавь меня от подробностей, — сухо оборвала его Вики.
Рейс расхохотался.
— А это у тебя откуда? — спросил он, в свою очередь дотрагиваясь до мелких шрамов на руке Вики.
— Это следы зубов Ребел.
— Тебя укусила собственная собака?
— Да. Она трусиха, всегда закрывает глаза, когда дерется. Однажды на нее набросился бигль (коротконогая гончая). Я вовремя оттащила его, но Ребел продолжала хватать зубами воздух, закрыв глаза. Она даже не поняла, что укусила меня, а не обидчика.
— И это называется друг человека, — усмехнулся Рейс.
— А этот шрам у тебя откуда? — снова спросила Вики.
— Порезался какой-то ржавой железкой на стройке. А вот здесь след от сварочного аппарата…
— У тебя что, все шрамы получены на стройках? — разочарованно спросила Вики.
— А у тебя все шрамы нанесены животными? — эхом откликнулся Рейс.
— Не совсем. Есть шрам от аппендицита, — возразила Вики и подняла майку, чтобы подтвердить свои слова.
Медленно наклонив голову, Рейс прижался горячими губами к чуть заметному розоватому шраму на атласно-гладкой коже упругого живота. Потом он прижался щекой к ее груди, а его рука, скользнув под майку, любовно сжала тугое полушарие. Подняв голову, он страстно поцеловал Вики в полураскрытые губы. Когда Рейс наконец оторвался от нее, дыхание обоих стало горячим и прерывистым.
— Пойдем в спальню, — прошептал он.
Глядя друг на друга, они поднялись по широкой лестнице в большую спальню, мягко освещенную последними лучами заходящего солнца. Ночной ветерок слабо шевелил шелковые занавески на окнах, безуспешно пытаясь охладить пылких влюбленных.
Быстро раздев Вики, Рейс взял ее руку и властно прижал к своей восставшей плоти.
— Что это? — с притворным недоумением спросила она.
— То, что имеется у всех мужчин…
— А можно мне его поцеловать? — неожиданно прошептала она.
Рейс не успел ничего ответить, а нежные губы Вики уже ласкали его. Он вздрогнул от прокатившейся по всему телу волны острого наслаждения.
Не в силах держаться на ногах, он упал на кровать, увлекая за собой Вики.
— Что ты со мной делаешь? — слабо простонал он, прижимая ее к себе и упиваясь слабым ароматом, исходившим от густых волнистых волос Вики. — Ты настоящая ведьма…