Он спокойно сидел в седле, опустив руки, держа в левой поводья.
Его окружали четверо воинов сиу.
Глава 5
Ставлю сто против одного, что индейцы не знали, что такое быстрая реакция, но если бы они вздумали теперь направить оружие на нас, это было бы последним движением в их жизни.
В такой ситуации Тайрел не мог промахнуться и точно уложил бы двоих, а то и троих. Пару раз я видел, как он стреляет, и готов поклясться, что успевал спустить курок дважды, хотя казалось, что прозвучал только один выстрел, а пущенные им пули входили в мишень на расстоянии двухпенсовика друг от друга.
Воины, видно, не знали, что такое настоящий стрелок, однако что-то в его манере вот так неподвижно сидеть, опустив руки, все-таки вызвало у них подозрение, что с ним будет нелегко.
Они не сводили с него глаз. Я подъехал на расстояние пятидесяти футов, и они увидели и меня.
— Что-нибудь не так, Тайрел? — спросил я.
— Я как раз собирался это выяснить, — беспечно бросил он, даже не повернув головы.
Один широкоплечий индеец развернул лошадь, чтобы оказаться ко мне лицом, и я тут же узнал его.
— Хо! Мой старый приятель, Большой Бык!
Темнее остальных, с широкими скулами и римским носом, ростом он превышал мои шесть футов и четыре дюйма, но выглядел крупнее, хотя и оставался стройным.
— У меня нет друзей среди белых, — откликнулся он.
Я снял шляпу, чтобы дать ему получше рассмотреть меня.
— Когда-то давно мы с тобой славно проехались по горной дороге. Ты всегда был очень сильным воином, великим воином. — Я согнул руку в локте и ударил по своему бицепсу, а затем указал на его руку. — Очень сильным! И бегал ты быстро.
Большой Бык выкатил глаза.
— Сэкетт! — закричал он. — Сэкетт!
Я ухмыльнулся.
— Сколько лет, сколько зим, Бык!
Я знал, что не нравился ему. Тогда он пытался меня убить, не из ненависти, а просто потому, что я белый и гнал стадо по горной дороге, которую перекрыли сиу. Они поймали меня, ограбили и хотели заставить пройти сквозь строй. Только я перехитрил их и сумел убежать. Однажды это уже удалось Джону Колтеру, и я надеялся, что мне тоже повезет.
Они гнались за мной по пятам, весь отряд, но я привык бегать по горам еще с детства, так что скоро от них оторвался, но не смог далеко уйти от Большого Быка. Когда мы остались одни, а остальные отстали на милю, он метнул в меня копье.
Копье пролетело на волосок от меня, и индеец рванулся вперед, окончательно настигнув меня. Он стремительно накинулся сзади, быстрый как кошка, но я мгновенно среагировал и успел перекинуть его через плечо, как учил меня отец, вложив в этот бросок всю силу. Он грохнулся на траву, а я схватил его копье и занес над ним.
На секунду его парализовало от мощного удара о землю. Ожидая смерти, Бык уставился на меня, но он был молод и красив, и я не смог его убить. Я сломал копье о колено, швырнул в сторону обломки и оставил его лежать там, где он упал.
Кое-кто из индейцев прервал погоню, вернулся и оседлал лошадей, и теперь они, когда я достиг зарослей на холме, нагнали меня. Я присел за кустами, и один из воинов натянул поводья, прежде чем проехать между двумя деревьями. Тут-то я и огрел его по спине толстой палкой, которую подобрал неподалеку.
Он потерял равновесие, и в ту же минуту я сбросил его с седла и вскочил на лошадь.
Погоня продолжалась, но уже на равных. Перед заходом солнца я сделал петлю и вернулся в лагерь, где расположились мои друзья. Я добирался через лесные заросли, через долины, по каменистым холмам, пока наконец не увидел сомбреро старика Тилсона на фоне закатного неба и крикнул:
— Не стреляй, Тил! Это я! Сэкетт!
Они уже считали меня мертвым. Ведь я пробыл у индейцев два дня, а на третий сбежал.
— Где тебя черти носили? У нас и так рук не хватает, а ты приключений в горах ищешь, пока другие из сил выбиваются.
— Меня индейцы забрали в плен.
— Хорошенькая история, — усмехнулся он. — Как это тебе удалось сохранить свой скальп? — Он махнул в сторону лагеря. — Выпей кофе и заступай на ночное дежурство.
У костра стоял Нельсон.
— Не привел с собой погоню? — спросил он.
— Постарался заморочить им голову, но один может появиться. Я сбежал и захватил их лошадь.
— Это ты называешь лошадью. Она и шестисот фунтов не весит.
— Не обижай ее. Зато как несется!
Нельсон взял чашку и наполнил ее.
— Подкрепись. — Он взглянул на меня. — Ты ел?
— Еще бы! Ты обо мне не беспокойся! Два-три дня назад я ел в лагере ковбоев, возглавляемых Нельсоном Стоури, который гнал скот в Монтану. С тех пор у меня во рту и маковой росинки не было. Но я знал, что не к теще на обед иду. К тому же индейцы не станут тратить провизию на человека, который все равно не успеет переварить съеденное.
Он кивнул.
— Тут осталась жареная говядина, тушеные бобы и чернослив. Это придаст тебе сил. — Он вытащил большие серебряные часы. — У тебя на все про все — два часа.
— Нельс, я потерял винтовку и…
— Ребята нашли ее, — ответил он. — Она в повозке. И возьми там нож. Я собираюсь слегка проучить тебя за долгое отсутствие.
Я знал, что он этого не сделает, но так радовался своему возвращению, что позволил бы ему и это.
Лишь когда я той ночью садился на лошадь, чтобы сменить своих товарищей, мне вспомнилась ненависть в черных зрачках индейца по прозвищу Большой Бык, и я порадовался в душе, что больше его не встречу.
И вот на тебе!..
Он буравил меня глазами.
— Так ты Сэкетт? — спросил он.
— Ты правда знаешь этого индейца? — полюбопытствовал Тайрел.
— Мы познакомились во время моей поездки с Нельсоном сразу после войны Штатов. Тогда нам пришлось немного побегать наперегонки. Они хотели прогнать меня сквозь строй: пятьдесят-шестьдесят индейцев выстраиваются в две шеренги, и каждый бьет палкой. Меня тащат на веревке. Ну так вот. Я вспомнил, как отец нам рассказывал о подобной истории, случившейся с Джоном Колтером, и последовал его примеру. Вместо того чтобы проходить сквозь их ряды, я бросился наутек. Этот здоровяк чуть не поймал меня тогда.
— Значит, Сэкетт, — сказал Бык, — у меня есть второй шанс.
Улыбнувшись, я протянул ему руку.
— Друзья?
Он нахмурился.
— Нет друзья. Я убивать.
— Лучше не пытайся. Со мной тебе один раз уже не повезло. Я для тебя неподходящее лекарство, очень плохое лекарство.
Очень мрачно, без малейшей тени страха, он посмотрел на меня.
— Скоро твой скальп здесь. — Он дернул уздечку, на которой уже болталось три скальпа, один из них явно принадлежал белому мужчине, и переменил тему. Сделав широкий жест рукой, он произнес:
— Все это принадлежит сиу. Что вы тут делаете?
— Проезжаем мимо. Наш путь лежит в Форт-Кью-Аппелль. — Это название форта в Канаде только что пришло мне в голову. Было время, когда я соревновался там в стрельбе и оказался самым быстрым.
К нам подъехали Джилкрист и Бизон. Они заметили, как от нас отъехали четыре индейца.
— В чем дело? — спросил Джил.
— Ничего особенного, — усмехнулся я. — Просто один из этих сиу однажды не смог снять с меня скальп и решил наверстать упущенное.
— Ты его знаешь?
— Встречались как-то давно. Я. тогда как раз уволился из Шестой кавалерийской части…
— Шестой? — Он искренне удивился. — Сэкетт? Так ты и есть тот самый Сэкетт?
— Насколько я знаю, я единственный носил там такую фамилию.
— Черт меня побери! Разрази меня гром!
— С той поры много воды утекло. Давайте лучше сниматься с места.
Мы подняли скот и направились на север, надеясь, что больше не столкнемся с сиу. Но после встречи с Большим Быком я понимал, что они вернутся.
Капитан подъехал ко мне.
— Задай им жару. Надо ехать быстрее, чтобы оторваться от индейцев, — сказал я ему.
— Ты же знаешь, что от индейцев невозможно убежать, — возразил он. — Если мы им нужны, они нас найдут.
— Они вернутся, — подтвердил я.
— Надо было убить его, когда ты имел такую возможность.
К нам подъехал Бренди, с любопытством прислушиваясь к разговору.
— Я думаю, он должен быть тебе благодарен, — вмешался он. — Ты не лишил его жизни, хотя и мог.
— Они так не считают, сынок, — заметил капитан. — Воины решили, что он трус, раз не пошел сквозь строй. Им кажется, что у него тогда сдали нервы. Индейцы рассуждают не так, как мы, а мы продолжаем думать, что у нас есть что-то общее. Из-за этого в основном и случаются неприятности. Даже если говорим одно и то же, подразумеваем совсем разное. Я сражался вместе с ними, на одной стороне, и жил с некоторыми из них. Они люди как люди — есть хорошие, разумные, попадаются и плохие, как и среди нас. Но большинство наших соплеменников ошибаются насчет индейцев. Одни полагают, что они считают белых выше себя. Особенно те, которые никогда не видели их. Ничего подобного. Чаще всего индейцы смотрят на белых сверху вниз. А почему? Потому что белые покупали у них пушнину, и те решили, что бледнолицые не в состоянии добывать ее сами, то есть не умеют охотиться. Сиу, шайены и другие тоже презирают белых, но нуждаются в том, чем они торгуют. Им нужны стальные капканы, винтовки, одеяла и виски. — Капитан загнал обратно в стадо отбившегося бычка. — Некоторые уже тогда считали, что нельзя продавать индейцам виски, и это действительно так, но те, кто продавал виски, сами его употребляли, поэтому полагали, что и индейцам крепкое спиртное не пойдет во вред.
Мы ехали без остановки вплоть до следующего вечера, а затем дали скоту отдохнуть, остановившись в небольшом овраге. Здесь было больше москитов, но зато нас не могли увидеть издалека.
Мы развели огонь, и я оседлал свежую лошадь.
— Я немного проеду вперед, — предупредил я капитана. — Вы с Тайрелом смотрите в оба, пока меня не будет.
— Постараемся, — ответил он.
Возле нашего лагеря протекал горный ручей, который, скорее всего, впадал в реку Джеймс. Недавно прошли дожди, и в нем весело журчала вода. Я поднялся на возвышенность, стараясь не очень бросаться в глаза, и стал оглядываться.