– Ну, вот и поезжай туда, – раздраженно бросила Маргарита.
Она была уверена, что Лео скажет что-то вроде: «Что ты, как я могу уехать без тебя. Я тебя подожду» или хотя бы спросит: «А как же ты?» Но вот чего Маргарита совершенно не ожидала, так это радостного согласия, за которым тут же последовала просьба.
– Ладно, договорились, – просиял Лео, – только ты мне свою машину вызови, ладно?
Георгий, присутствовавший при их разговоре, не сдерживаясь, заржал в полный голос. Марго покраснела от досады и рявкнула на своего Лео:
– Ты что, совсем сдурел?!
– А что такого-то? – Тот, похоже, действительно искренне не понимал, что он сказал не так. – Я же сегодня без колес, а такси хрен поймаешь – Новый год ведь. Твой водитель меня отвезет и вернется за тобой в ментовку. А ты, как освободишься, приедешь ко мне в клуб.
Маргарита фыркнула. Она и хотела тут же высказать все, что думает, но покосилась на Боцмана, сдержалась и отвела бойфренда в сторону, ближе к входу, где висела на вешалке зимняя одежда.
– Лео, ты чего, вообще, что ли, с головой не дружишь?
– Блин, Марго, я вообще не втекаю, на что ты обижаешься! – Он тоже повысил голос. – Тебе чего, тачки жалко? Дык она ж тебе все равно не понадобится, пока ты в ментовке куковать будешь. Ты ж сама меня в эту глухомань затащила, уж будь добра, позаботься о том, чтобы отсюда и увезти. Или ты мне предлагаешь до утра в этом гадюшнике зависнуть, глушить паленую водку и плясать с пьяным быдляком под пролетарский музон?
– Знаешь, что, милый?! – Она была уже абсолютно вне себя. – Эти люди как раз не быдляк! Быдляк – это ты!
– Ой, да ты никак за свой дружный коллектив обиделась! – делано засмеялся Лео. – Простите-извините, что затронул ваши корпоративные чувства. Или тут не в коллективе дело? Может, ты за своего любимого начальника оскорбилась? Я давно подозревал, что ты к нему неровно дышишь. А уж когда посмотрел сегодня, как вы танцуете…
– Мы танцевали совершенно обычно.
– Ну да! Видела бы ты себя со стороны. Ты к нему жалась, как стриптизерша к шесту!
– Слушай, Лео, а пошел ты! – рявкнула Марго. Присутствие Боцмана и других свидетелей ее уже не останавливало. – И бегом! Дуй отсюда, чтобы я тебя никогда больше не видела.
– Да сама ты пошла. – Лео с брезгливым выражением извлек свою куртку из общей кучи. – Истеричка. Задолбала своими капризами.
И вышел, хлопнув дверью.
Маргарита обернулась к залу и увидела, что пока они ругались, полицейская проверка уже почти закончилась. Документов не обнаружили только у двоих: у Адъяна и у Сергея Волкова. Остальные все до единого были при паспортах, непросроченных миграционных картах и прочем необходимом – научены горьким опытом.
– Раззява, тюхтій, растяпа, як же ти так?! – тихонько ворчала на Адъяна Маричка. Тот только виновато разводил руками:
– Да вот… Я ж сегодня костюм новый надел, в честь праздника. Ну и забыл из кармана в карман переложить.
Сергей явился на праздник без паспорта по той же причине, что и калмык. Но его некому было пожурить, и он ругал себя за ротозейство сам, мысленно. Расслабился, понимаешь!.. Конечно, ничего ему не будет, проверят по базе да и отпустят. Но все равно человеку с его биографией даже в Новый год нельзя расслабляться.
– Ну что же, – кивнул полицейский, когда к последнему из присутствующих в зале вернулись его документы. – К остальным у нас вопросов нет. А этих троих придется препроводить в отделение.
– Сержант, до полуночи чуть больше часа, – сдержанно, но твердо проговорил Георгий. – Пока будут формы заполнять, пока вы запрос сделаете, пока то да се, уже Новый год наступит. Может, отложим эту процедуру на некоторое время? Могу дать вам слово, что, скажем, в половине первого вы найдете всю троицу здесь же, никто никуда не денется. Если хотите, они даже могут сами прийти к вам в отделение, благо недалеко.
– Все понимаю, но ничем помочь не могу, – развел руками Андрей. – Сам, видите, торчу в такую ночь на дежурстве. Думаете, я не хочу домой, шампанское мандаринами закусывать? Но служба есть служба. Одевайтесь, пройдемте.
– Я з ним поїду! – вскинулась было Маричка, но Боцман остановил ее:
– Это не нужно. С ними поеду я. Все будет в порядке, Адъян скоро вернется. А ты лучше останься с Чу… с Дашей. Нельзя же ее бросать.
Эти аргументы подействовали на Маричку безоговорочно, она отступила на шаг и обняла за плечи Чуню, которая уже почти пришла в себя от испуга, но все еще была напряжена. А сержант, поглядев на Георгия, только плечами пожал, езжайте, мол, если так хочется.
Морозный воздух был пронзительно-свеж. Снег звонко хрустел под ногами, искрились в электрическом свете падающие снежинки. Самая что ни на есть новогодняя ночь.
Всю компанию усадили в милицейский фургон, двери закрылись, машина тронулась. Маргарита, неловко пристроившись на неудобном сиденье, все еще никак не могла успокоиться и мысленно продолжала доругиваться с Лео.
– Зря ты его послала, – проговорил вполголоса Георгий, подсев ближе к ней. – Могла бы отправить с этим твоим водителем домой за документами. Глядишь, вышло бы быстрее. Может, позвонишь ему сейчас?
– И не подумаю! – процедила сквозь зубы Марго.
– Ну-ну. Назло маме-папе отморожу нос и уши, – усмехнулся Боцман.
Ехали они совсем недолго, до отделения было рукой подать. Задержанных и сопровождающего выпустили из фургона и отвели в здание. Дыхание Нового года чувствовалось и здесь: снег перед крыльцом усыпан россыпью разноцветного конфетти – видимо, от хлопушки, на столе перед дежурным красовалась маленькая елочка, а откуда-то из глубины коридора доносились смех и звон бутылок.
– Куда их, в «обезьянник»? – поинтересовался дежурный, явно недовольный тем, что пришлось оторваться от просмотра старой новогодней комедии по маленькому телевизору.
– За решетку? – возмутилась Маргарита. – Да как вы смеете! Только попробуйте. Вы не имеете права. Да я вам тут такое устрою!..
– Маргарита Михайловна, пожалуйста, не волнуйтесь, – тихо попросил Адъян, который все это время был спокоен, как каменное изваяние. А дежурный поморщился как от головной боли и предупредил:
– Тише, девушка, не орите, а то я вас и впрямь в «обезьянник» отправлю.
К счастью, до этого дело не дошло. Их отвели не в зарешеченную камеру, а в кабинет с большим прямоугольным столом, правда, тоже с решетками на окнах. Полноватый, сонный и флегматичный полицейский принес им стопочку анкет и простые шариковые ручки, кинул на стол:
– Заполняйте.
Марго быстро вписала в пустые поля свое имя, отчество, фамилию и прочие необходимые сведения и отдала бумажку полицейскому. То же сделали Сергей и Адъян.
– И что нам теперь делать? – поинтересовался Георгий.
– Ждите! – лениво отвечал толстяк. Сходил, отдал кому-то заполненные бумаги, вернулся и сел у двери – видимо, его подрядили их сторожить.
– Замечательно! – Маргарита кинула взгляд на свои часики. – Уже пять минут двенадцатого. Праздник удался на славу, ничего не скажешь!
– Праздник всегда с тобой, – усмехнулся Боцман. – Кто это сказал – Ремарк?
– Хемингуэй, – поправила Марго. – О Париже.
– Надо же, ты Хэма читала. – Георгий взглянул на нее с некоторым интересом.
– А ты думаешь, что у меня ни на что, кроме «Космополитен», ума не хватит? – тут же оскорбилась она.
– Пожалуйста, давайте не будем ссориться хотя бы в праздник, – попросил Адъян. – Поговорим о чем-нибудь другом.
– Ты считаешь, что у нас найдутся общие темы для разговоров? – хмыкнул Сергей и недобро покосился на Боцмана, но тот не заметил этого. Или сделал вид, что не заметил.
– Поговорить-то всегда найдется о чем, было бы желание, – сказал Георгий. – Например, можно по очереди рассказывать какие-нибудь забавные или интересные истории, – и, не дожидаясь ответа собеседников, начал:
– Давайте, я первый. Как раз в тему – новогодняя байка. Ходил я как-то, аккурат на Новый год, на пассажирском круизном лайнере. Команда на борту – кто откуда, полный интернационал, а пассажиры в основном туристы из Европы, но были и наши. А у них, у буржуев, как вы знаете, Новый год не столь значительный праздник, они больше Рождество уважают. Так и в тот раз было. На Рождество мощную гулянку запустили, банкет, танцы-шманцы до утра и все такое… А тридцать первого декабря уже поскромнее было, каждый отмечал сам, кто как хочет. Но тоже народ гульнул, аж дверь в бар сломали. Ну и позвали меня – это ж мое дело: неисправности устранять. Пришел, чиню. А время уже совсем позднее, точнее раннее – под утро. Все разошлись, бар почти пустой, только одна компашка гуляет да в углу одинокий мужичонка сидит, пивко потягивает – маленький, плюгавенький, лысенький, из тех, про кого говорят «соплей перешибешь». А компашка – человек десять, молодежь, парни с девчатами, то ли «дойчи», то ли шведы, ребята все, как на подбор – высокие, здоровые, кровь с молоком. Все хохочут, кричат: «Ай эм рашн! Ай эм рашн ту!..» Мне любопытно стало – что за чудной флешмоб такой? Присмотрелся – а эти недоросли водку один к пяти с апельсиновым соком разводят, чокаются стаканами и радостно хихикают. Мол, пьют они, как настоящие русские. А мужичок в углу сидел-сидел, смотрел на них, а потом вдруг встает, подходит к бармену и просит у него литровую бутылку нашей водки. А сам, с пузырем в одной руке и стаканом в другой, подваливает к ребятам. Те на него недоуменно смотрят: чего, мол, надо? А он наливает полный стакан водки и говорит им: «Ви а нот рашенз. Ай эм рашн!..» И хлобысь стакан залпом до дна! Ребята аж рты пооткрывали. А мужичок наливает стакан снова и протягивает ближайшему из парней: «Кэн ю?» Тот, по всему видать, струхнул, но отказываться постеснялся. Попался на «слабо»! Выпил и в ту же минуту к гальюну побежал, пардон, не при дамах будет сказано – блевать. Остальные испытывать судьбу не стали и быстренько разошлись спать. Вот так игра в русских и закончилась. А мужичок тот спокойно сел допивать свое пиво. Мы потом с ним парой слов перекинулись, он из Самары, нормальный парень, фирма своя, кстати, тоже строительная.