Тетя впервые за последние десять минут подает признаки жизни. Часто моргает.
– Конечно.
– Чего ты дуркуешь? Какая гостиница? Я вас что выгоняю… – бабуля резко замолкает, прикрывает ладонью глаза. – Агата, как же так?
Меня топит в чане с раскаленным стыдом. Мясо до костей разъедает. Так больно, что я на всё готова, лишь бы перестать резь в сердце чувствовать. Голова кругом идет. Что делать? Если бы знала, что всё так закончится… Осознание насквозь пронзает: я бы всё равно со Стёпой быть хотела. Пусть и недолго. В этот момент, здесь и сейчас мне так его не хватает. В душе совсем маленькая, но есть надежда на то, что он против ребенка не будет.
– Агате пора отдыхать, – голос мамы слышу словно через вакуум.
Слезы душат. Что бы я без неё делала? Сама ничего не могу. Она мне руку протягивает. Киваю и молча иду за ней.
– Купайся и иди в спальню. Как себя чувствуешь?
– Нормально. Ничего не болит. Ты ко мне поднимешься? Поспи со мной сегодня. Пожалуйста.
Мама обнимает, голову гладит, как я люблю.
– Минут через пятнадцать. Сейчас поговорю с ними немного, приму душ и поднимусь.
– Не стоило мне приезжать, – не выдерживаю. Слезы течь начинают потоком.
– Малыш, они бы всё равно узнали. Ты бабушку знаешь, оптимальное время всё равно не выбрать. Переставай, – отстраняется и мокрые дорожки с моих щек вытирает. – Это вредно. Не пугай кроху, – легкими касаниями гладит живот мне.
Глава 15
Елена
Жара – холод, жара – слякоть, жара – колотун. И так по кругу. У нас легко можно днем в футболке гулять, а ночью под одеялом мерзнуть. Хотя имеется вероятность, что последнее у меня – возрастное.
Прислушиваюсь к себе: отдышка небольшая осталась. Восемьсот ступеней, но пока что я только спустилась, что будет со мной после
поднятия – одному богу известно.
Перевожу взгляд с моря, сегодня спокойного, на Агату. Ожил немного мой птенчик. Мама у меня, конечно, мастер тактичности. Дочка, кстати, в нее.
Вот уж не знаю как, но явно не так, как Агата вчера, я планировала своим о её беременности сообщать. По смыслу это сводилось к: «Да, я беременна, и че с того?». Улыбка легкая трогает губы. Главное – результат. Все теперь в курсе событий, утром мама и папе моему сообщила. Вызвонила его часов в шесть утра. По итогу сказала, что он, как и я, не может похвастаться эмоциональностью, а всё потому, что трагедии из ранней беременности не делаем.
– Как думаешь, вода холодная или можно ноги окунуть? – вот уж неуемная.
Мы приехали пораньше на море, даже позавтракать малыш захотела вне дома. Правда девять часов – это только для нее рано, я могу уже и спать хотеть в это время. Конец октября: солнышко светит, волны бьются о берег, парочка чаек летает. Чистый морской воздух легкие наполняет, в сезон так приятно море не пахнет.
У нас пикник. Агата мятный чай пьет и булку с маком жует. Я кофе пью и крекер рассасываю. Невкусный. Обидно. Дражайших пятьдесят грамм в никуда.
– Пощупай, только смотри не заболей, – предлагаю.
Она мешкает. Вода сегодня прозрачная – манит, согласна.
– Наверное, уже не стоит, – подставляет свое лицо под безопасные теплые лучики. – Спасибо тебе. Я вчера так растерялась. Как они догадались вообще?
Ха-ха. Нет, детство из неё не ушло. Пока люди искренне верят, что могут всех обхитрить, они дети. Вспоминаю её лукавое выражение лица, эдак десятилетней давности, и рассмеяться хочется. Смекала она хорошо, но палилась безбожно. Не доигрывала.
– Ума не приложу.
– Вот я тоже, – мелкая так увлечена поглощением булочки и созерцание глади воды, что подвоха в моих словах не замечает.
На большом – достаточно плоском – камне лежит второй, чуть поменьше, зато правильной продолговатой формы, ярко-серого цвета. Волны бьют, верхний соскальзывает всё ближе к краю. Взгляд который раз за этот час цепляется: упадет или нет? Где тот предел, после которого сил к сопротивлению не остается? Ослабеваешь и летишь вниз…
– Сегодня домой возвращаемся?
– Скорее всего, мне надо в офис заехать.
Агата тяжелехонько вздыхает. Раньше она любила со мной на работу ходить, но детство быстро проходит, интересы меняются. Остается только греться воспоминаниями о том времени, когда ты нужен был кому-то как воздух. Всё проходит. Абсолютно всё.
– Хочешь со мной?
– Пожалуй, откажусь.
О чём я и говорю… Потребность в маме иссякла.
Успел насладиться – молодец, а если нет – твои проблемы.
– Домой тогда тебя отвезу и поеду.
Ребенок мой молча кивает, рот занят последним куском булки, очень большим куском. Глядя на её выделяющиеся ребра, ключицы, острые плечи никогда не подумаешь, что есть она может почти круглосуточно. Явно не от меня переняла это волшебную способность. К сожалению.
Словно прочитав мои мысли, справа от меня появляется чайка. Наглое создание. Вид у неё такой, словно я ей должна что-то в этой жизни, ещё чуть-чуть и вцепится мне в лицо. Не раздумывая, бросаю ей свой «никакущий» крекер – ловит она ещё на подлете к земле.
«Размочи хотя бы, детка», – обращаюсь мысленно к птице.
К нашей компании присоединяются ещё две её подружки. Им везет несказанно. На остатках у меня как раз каждой по штучке.
Теперь можно будет себе с чистой совестью на сэкономленные граммы ещё один перекус устроить, попозже.
– А ну-ка живее! По девахам бы резвее скакали, – откуда-то из-за спины басит мужской строгий голос. – Не уложитесь в отведенное время – будут штрафные. Пока мне не надоест. Результат по последнему.
Не имею привычки на звуки посторонние реагировать, но сейчас оборачиваюсь.
Зрелище глазам открывается интереснейшее. Мужчина, навскидку меня лет на десять старше, орет на десяток парней молодых. Тренировка. Незатейливая. Вверх – вниз по лестнице. Бегом.
Я тут настраиваюсь на один подъем, а они будут сколько кругов?
Недалеко отсюда спортивная база, частенько приезжающих туда атлетов гоняют по окрестностям. То по горам бегают, то отжимаются на обзорной площадке. Но такое я вижу впервые. В какой-то момент сбиваюсь на количестве их подъемов и спусков.
– Я вами недоволен. Четыре минуты осталось, – горланит тренер.
Честное слово, я бы закончила со спортом на пятой минуте. Сразу после того, как маты в его исполнении услышала. Они изысканные и едкие.
Два парня, бегущих впереди, останавливаются, расступаются по сторонам, пропуская остальных. Затем одновременно подхватывают отстающего под руки, взгромождая его на свои плечи, тут же несутся вверх со всех ног. Их «ноша» даже ступеней перестает касаться. «Помощники» –рослые, статные парни.
Я наблюдаю за действом в пол глаза, параллельно говорю с коллегой по телефону. Рассказываю ему о результатах проверки. Он в какой-то момент нехотя сознается:
– Как только ты уехала, к нам в «ИЛИС» твои бывшие приехали выемку проводить.
Сжимаю переносицу большим и указательным пальцами. На глаза тут же давить начинает. Терпимо, но неприятно.
– Почему не позвонил сразу?
Не верю в такие совпадения. Выездная налоговая проверка одной из наших «дочек» уже несколько месяцев длится. Они ничего найти не могут. И я знаю: в скорости с нами начнут договариваться, чтоб хоть как-то решить вопрос о нерезультативности проверки. Сейчас стараются сговорчивость пробудить. Только я после такого напротив в раж вхожу. Знаю каждого из инспекторов, как и они меня. Никто не позвонил. Это как знак – я тоже могу не заморачиваться в методах.
– Не хотел тебя дергать.
– Решение о возобновлении проверки нарочно вручали? – если опустить факт того, что выемку оснований проводить не было, остается ещё один – вчера утром проверка ещё приостановлена была.
– Да, но я, как ты и учила, ничего не подписывал. Сказал прислать электронно. – Хоть один у меня умничка есть.
Отправка по ТКС им не подходит, там задним числом нереально проставить дату.
Пока он излагает суть да дело, обращаю внимание на подозрительно притихшую Агату. Она неотрывно на парней смотрит, даже не вижу, чтоб моргала. Впервые, обычно как раз-таки наоборот происходит: её взглядами прожигают, а она равнодушно в телефоне зависает, к примеру.
В тот момент, когда до меня доходит причина, тот же голос громогласно сообщает:
– Русских и Метров отдыхают, с них силовой достаточно будет. Остальные бегом наверх. Упор лежа. Три по сто.
Услышав фамилию Стёпы, посещает мысль – слишком много случайностей. Всё бы ничего, но сюда приехать я предложила. Жалко крошку свою до слез становится. Она ведь маленькая и напуганная девочка, навряд ли после вчерашнего отошла. А эта встреча лишний повод для волнения.
– Мам, я сейчас. Хорошо? – Агата поднимается с пледа, отряхивается.
Волнение сказывается, она намеренно затягивает время, по сторонам оглядывается, словно могла обронить что-то, трет руки о штаны, толстовку одергивает. Стоит мне прищуриться, выдыхает и идет в сторону Степы, который её уже ждет, предварительно второго парня отправив наверх.
– Лен, ты тут? – трубка оживает. – Вы на море? Шум волн слышен.
– Да, Жень, приехали с Агатой воздухом подышать. Она вчера в Анапу до мамы приехала, – прижимаю плечом телефон к уху и начинаю пожитки собирать. Пора выдвигаться. – Сейчас уже в Краснодар поедем.
– Давай ты отдохнешь?! Потерпят дела. В последнее время ты очень уставшая.
– Это ты намекаешь на то, что я выгляжу плохо? – интересуюсь у него с легким укором.
– Что ты?! Нет, Лена, нет, – коллега мешкает, представляю его себе живо, как он сейчас нервничает, слова подбирая. Женя и комплименты тема отдельная. – Просто грустная стала.
– Я не грустная, – усмехаюсь. – Просто, похоже, пора носогубные складки колоть.
– Лена, даже не думай. Ты прекрасно выглядишь.
Ага, для своего возраста я хорошо выгляжу. Но возраст уже… приличный. Или же наоборот, как бы сказала мой косметолог: «Лена, пожалей нас. Наши души в обмен никто брать не хочет. Давай мы тебе кожу немного подпитаем? Неприлично в твоем возрасте так выглядеть без вмешательства».