– Лена, мы тут, – Вера окликает её, когда мама, не заметив нас, к подъезду направляется.
Ма, поправляющая в этот момент волосы, оборачивается, прощается с собеседником и идет в нашу сторону. Скользит взглядом сначала по Алексею, затем нам улыбается. Со всеми здоровается.
Когда Вера знакомит её с Алексеем, как оказывается, во второй уже раз, происходит что-то странное. Мужчина откровенно начинает висеть. Впивается в маму взглядом. Мы со Стёпой оба это замечаем. Он смотрит на маму, как на что-то чудное и удивительное. А она на него… никак. Приветливая вежливость. Не более того. Её стандартный взгляд на не интересующий объект.
Глава 24
Елена
Домой поднимаюсь не настолько уверенным шагом, как мне бы хотелось. Кожу то тут, то там покалывает. Это сбивает. Причина – новый знакомый и по совместительству будущий «родственник», взглядом сканирует со спины. Будь мы наедине, уже бы спросила, что надо.
По словам подруги, она нас уже знакомила. Но я не помню, от слова совсем. Как я могла его пропустить в своей памяти – загадка. Выглядит он впечатляюще. Высокий, статный, крепкий мужчина с пронзительным взглядом и едва заметной сединой на висках, минус темных волос, отчасти поэтому я крашусь в блондинку. Внешний вид настолько респектабельный, что зенки закатываются.
– Чудо моё расчудесное, тебе звонят, – произносит Вера, в чувства меня приводя.
Правда, телефон в сумочке поскуливает тихонько.
– Да, Герман. Слушаю тебя, – подношу к уху устройство связи, прижимая плечом.
– Я тебя потерял. Зайди ко мне.
Сын нашего генерального мнит себя человеком очень властным и авторитетным. Ещё бы. Папе за семьдесят, того и гляди пост, да и компания в целом перейдет сыновьям.
– Не могу. Я уже дома, – стараюсь веселье в голосе поглубже припрятать.
Герман вздыхает, будто с подростком мятежным общается.
– А почему ты в рабочее время дома?
Устала, блин. Вот и ушла.
– Папа твой меня отпустил, – говорю с придыханием, дескать, такой человек прекрасный.
– Ясно, – рыкает и трубку бросает.
– Ленка-пенка, сыночки Геннадия Всеволодовича тебя грохнут от греха подальше, – Вера меня легонько плечом толкает. – Он же твоих шуток не понимает, – Германа ввиду имеет.
С Геннадием Всеволодовичем мы познакомились много лет назад, во времена моей работы в налоговой. Двадцать семь – двадцать восемь мне было. То, что я не хочу заводить с ним близкие отношения, он быстро понял. А вот перейти к нему работать предлагал дольше, точнее, я слишком долго не выделывалась. Увеличение разряда числа в заработной плате свое дело сделало.
Больше десяти лет прошло, но теплота по отношению ко мне у Геннадия Всеволодовича осталась. Что жутко бесит его сыновей. Лев – младший, терпимее ко мне относится. Герман – старший, раздражается от одного моего вида. Боязно, вдруг я взбрыкну. Папа не вечный, а терять компанию, крупнейшего экспортера топлива в регионе, не хочется.
– Не грохнут. Бабки важнее, – весь их мыльный пузырь у меня в голове создаётся.
Поднимаемся в квартиру, и уже на пороге я понимаю, что кормить гостей мне нечем. Такую большую компанию я не ждала. А не пригласить Алексея было бы слишком… некультурно. Он стоял и уходить никуда не планировал. Со Стёпой всё проще, мне стоит просто привыкнуть, он теперь есть.
– Агат, поставь пока что, пожалуйста, чайник. Хоть водой горячей и вкусной угости гостей что ли, – шучу, скидывая обувь. – Я скоро к Вам присоединюсь.
Первым делом иду в душ. Теплая водичка успокаивает нервишки. Возможно, не очень гостеприимно, но я уже в той стадии и возраста, и сознания, когда могу себе позволить делать всё так, как удобнее мне.
Когда есть свободное время, провожу его в воде по большей части. Или ванна, или бассейн.
Заходя на кухню, обнаруживаю там Верочку, в одиночестве. Алексей говорит по телефону на балконе. Стёпу Агата, судя по звукам, уволокла к себе в комнату.
– Вау. Бабулька в хорошем настроении, – со смешинками во взгляде Вера на меня смотрит.
– Таки да. Ещё шести часов нет, а я дома уже.
На мне черная длинная футболка и темно-серые штаны. Чёрный для меня – праздничный цвет. Позволяю я его себе нечасто. Только по особым случаям. Подчиненные несколько лет назад просекли: если я в чёрном, то день будет лёгким.
– Лен, уже перебор. Надо отдыхать больше. Я всё понимаю, но сколько ты в таком темпе выдержишь? Раньше мы чаще ездили вместе на отдых.
Так и есть. Частенько втроём выбирались куда-то. Если у Дины время было, то вчетвером.
– Это мне говорит человек, чуть ли не ночующий на работе, – упираюсь руками о край стола, на котором стоят три кружки с чаем и какао. Последнее Агата явно себе сделала. Где мой кофе?
– Она ещё раз чайник поставила. Тебе не хватило, – Верун смеется, видя, как я глазами ищу свой кипяток. – Я в отличие от тебя в отпуск хожу. Сегодня утром прилетела.
– И пошла на работу, – дополняю её.
– Да там так. Лёше надо было документы отдать. Ещё когда секретарем работала, мой начальник всегда говорил: «В отпуске обязательно надо уехать куда-то, развеяться». Я его слушаю вот уже много лет, – Вера подталкивает ко мне пакет с продуктами. Смотрит в глаза так открыто и мило, что сразу всё без слов понятно становится. – У тебя это три секунды займет. А у меня час, и всё равно так вкусно не выйдет улитка. Мне стыдно, сразу признаюсь.
Чумовая моя. Притащила продукты, чтобы я из армянского лаваша в духовке улитку запекла с сыром и колбасой.
– Что тут может не так получиться? – разбираю пакет. – Боже, даже сметана?! Я, по-твоему, совсем ребенка своего не кормлю?
– Твой ребёнок сам уже еду на дом заказывает. Это не аргумент. Кстати, о ней. Ты чего мне сразу не рассказала? – смотрит на меня своим фирменным взглядом. Хмурым.
– Я морально настраивалась. Готова, но всё равно неожиданно.
– Ты же знаешь, к этому никогда…
– Не будешь готовым, – произносим с ней в один голос.
Пока я готовлю, она мне рассказывает, как они чудесно в Карелии отдохнули с мужчиной своим. Вообще, у неё официально есть муж, но там всё сложно.
– Прошу прощения. Пришлось вашим балконом воспользоваться, – присоединяется к нам Алексей. – А где…? – смотрит на места свободные.
– Им с нами неинтересно. У них свои секретики, – Вера подшучивает.
Секретища, я бы сказала.
– Я, наверно, поеду, – снова меня взглядом обводит.
Ну честное слово, будто рога из ушей растут. На фреску ручной работы, что стену украшает, посмотрел бы. Я-то чего?
– Оставайтесь, – произношу мягко, глазами указываю на место около Веры моей. – Кипятка у нас много, скоро будет еда.
Он тут же садится, словно я передумаю и за порог выставлю.
– Только… Может, Вам футболку дать? Мужскую, – смотрю на свою, на мне тоже мужского кроя надета. – Я и несколько мериносов не переживем, если костюм от Энцо Дорси пострадает от простого запечённого рулета.
Глава 25
Агата
Мама – самый лучший собеседник. Вот и сейчас, заходя со Стёпой на кухню, мы видим, как Вера и Алексей общаются всласть, а мама эмоционально молчит. Так слушать умеет только она, смотришь в её глаза и от счастья взрывает. Интересно, человеку напротив интересно!
Стёпа хмыкает, привлекая моё внимание.
– Вы вовремя. Почти готово, ужинать будем, – мама приглашает нас к столу.
За каких-то полчаса она успела сделать рулет, нафаршировать яйца икрой и запечь кусочки семги с лимоном и итальянскими травами. Мы со Стёпой успели лишь обсудить встречу с его родными.
Очень страшно. Но тянуть дальше возможности нет. Поэтому надо, как бабулечка говорит, «через не хочу». Она это, правда, о еде говорит обычно. Стёпа настолько уверенно себя чувствует в сложившейся ситуации, что я волей-неволей заряжаюсь от него.
Помогаю маме накрыть на стол. Она при этом говорит по телефону с коллегами. Уже в третий раз. Я всегда думала, больше, чем я в ней никто не нуждается. Видимо, ошибалась.
– Я не знаю, когда Алтан вернётся. И пары недель не прошло, как они отбыли, – ма достает кухонные весы. Взвешивает себе половинку от стейка рыбного и две половинки яиц. За один прием пищи она ест не больше трехсот грамм, всё что душе угодно, но немного. – Алиса, услышь меня, – по ту сторону явное недопонимание, но она спокойной остается. – Не раньше, чем через месяц. Как сможет, так и приедет к вам на допрос. Я сама лично его привезу. Знаю за сроки ваши. В допы допросите, если так сильно надо. Помочь ничем не могу, – сводит на нет диалог.
Сбросив одного собеседника, она набирает следующему. Судя по всему, упомянутому ранее Алтану. Здесь уже ей разговаривать приятнее, она улыбается – улыбается, пока кофе готовится.
– Я сказала, что ты в турне очередном. Как там Тунис? Как вернешься, я с тобой вместе в налоговую съезжу. Буду признательна, если сделаешь вид, что русский язык так и не осилил, – её собеседник что-то говорит, а затем звонко смеётся. – Именно так, буду твоим переводчиком. Или не буду, пусть сами ищут способы с тобой пообщаться, – они перекидываются несколькими фразами, затем прощаются. – И тебе. Жду дарбуку.
– Твоим бывшим коллегам неймется? – интересуется Вера, как только мама кладёт телефон на столешницу.
– Подпекает, – передергивает плечами, слегка уголки губ и брови вверх поднимая. – Второй раз на выездную проверку вышли. Уже с управлением. Нельзя же второй раз безрезультативно.
– А в суде можно второй раз продуть? – Вере явно весело. – Не зря моя девочка второе высшее получала.
Года четыре назад у мамы диплом юридического факультета появился.
– Бедааа, – нараспев мама произносит. – Но, к счастью, не моя. Так, ты есть хотела. Жуй теперь, – стреляет взглядом в тарелку Веры, на которой красуется огромный кусок рулета.
– Ты хитра, конечно, Райс. Мне половину от общака, а себе гуличкин носик. Давай хотя бы сегодня, по случаю праздника, ты поешь нормально?