Неожиданно мы оказались на самой дамбе, дорога проходила прямо по ее верху. Стена серого бетона, вогнутой кривой уходящая глубоко вниз, сопротивлялась мощнейшему давлению воды с другой стороны. На вершине дамбы я ощутил, насколько прочно спаяны между собой стены Черного каньона.
Через несколько десятков километров мы выехали на перевал. Вот и Лас-Вегас, поражающий воображение морем огней, тянущихся до горизонта. Самый быстрорастущий город Америки.
Было десять часов вечера и тридцать два градуса жары. Спустя полчаса мы въехали в отель в двух милях от самой оживленной улицы города Стрип. Через дорогу от нас находился стриптиз-клуб. На следующее утро мы отправились в первую из многих прогулок по улице Стрип. Шесть полос движения, множество светофоров, установленных у пешеходных переходов рядом с каждым крупным казино. За тридцать-сорок минут вы проезжаете несколько миль по фантазийной реальности. Одно казино следует за другим, иногда перемежаясь отелем, рестораном или магазином сувениров. В любое время дня тысячи людей заполняют тротуары, и практически невозможно определить, который час, так как множество ярких огней превращают все в бесконечный день. Когда мы проезжали мимо отеля и казино «Фламинго», наше внимание привлек большой билборд с Тони Брекстон. Чувственное тело певицы изогнулось в соблазнительной позе:
Топу Braxton.
Раскрывая свою жизнь.
Свою музыку.
У каждого заведения тут свое неповторимое лицо. Скажем, рядом с отелем «Париж» установлены копии Триумфальной арки и Эйфелевой башни.
Вывески везде — на домах, билбордах, на боках автобусов и пикапов, проезжающих мимо. Впечатлял стенд размером три на три метра с объявлением: «Горячие девочки! 696-96-969».
Наша машина остановилась около казино, принадлежавшего «MGM Мираж», одному из крупнейших операторов казино в мире. Мы заранее условились об интервью с его вице-президентом. Вошли в огромный холл, ослепляющий роскошью. Стройная дама-администратор в облегающей кофточке поприветствовала нас и провела через стойку консьержа к двери с надписью «VIP, вход ограничен». Мы вышли по узкому коридору к лифту, который отвез нас на этаж суперлюксов. Здесь нас встретил темнокожий охранник, который повел нас через большой холл, украшенный фотографиями звезд, видимо выступавших в казино. И тут нам навстречу вышел склонный к полноте черноволосый мужчина с усами, в очках. Одет он с иголочки: темный костюм, галстук, накрахмаленная сорочка. Он улыбнулся, показывая безупречные, белоснежные зубы: «Рад вас приветствовать, господа! Я Алан Фельдман, вице-президент по связям с общественностью».
Его кабинет был большим, но не особо вычурным. У стены стояла картонная фигура Хемфри Богарта в натуральную величину. Владимир поинтересовался у мистера Фельдмана, где он ее раздобыл, и тот ответил, что когда Стив Уин, знаменитый магнат казино, побывал здесь, то оставил ему в подарок. На других стенах висели в ряд таблички с грамотами от общественных организаций. Мое внимание привлекла карикатура из «Нью-Йоркера» в рамке, висевшая напротив стола Фельдмана. На ней глава корпорации выступал перед собранием коллег, держа в руке пакет с кукурузными хлопьями: «Господа, несмотря на несколько крысиных хвостиков и осколки стекла, это и вправду очень хороший продукт». Я показал на карикатуру Владимиру, и мы долго смеялись.
Мистер Фельдман начинал мне нравиться.
Он сидел прямо в своем кожаном кресле, положив руки на стол и сцепив пальцы. Он так и не пошевелил ими за все тридцать минут интервью. Владимир и я сидели напротив. Алан Фельдман удивил меня. Владимир затронул актуальную тему игромании, когда люди испытывают патологический азарт и уже не могут контролировать свои ставки. Страсть к игре на деньги зачастую ведет к их разводам, банкротствам, самоубийствам… Фельдман признал остроту этой проблемы. «Так как наша индустрия основана на игре на деньги, — сказал он, — мы не уклоняемся от ответственности за последствия. И готовы взять на себя решение острой проблемы». Он сказал, что лично занимается этим вопросом, являясь членом специальной комиссии штата. И у себя в казино он тоже требовал от сотрудников более активных действий. Уже появились и некоторые позитивные сдвиги. Так, были организованы фонды для консультативных программ и поддержки людей, попавших в зависимость от азартных игр.
Поначалу я слушал Фельдмана с изрядной долей скептицизма. Но вышел определенно под впечатлением от его речи. Он показался мне честным человеком, желающим работать и зарабатывать в пресловутой игорной индустрии, при этом сохраняя уважение к самому себе и чистую совесть. Он избрал правильный путь, отдавая время решению социальных проблем, а не только деланию деньг. Я не ожидал встретить ангелов в Лас-Вегасе, но было приятно убедиться, что и здесь есть честные люди.
Обедали мы в ресторане «Белладжио», другого казино сети MGM. Мистер Фельдман сказал, что среднее казино в центре располагает тремя тысячами номеров для проживания. «Белладжио» по размерам подходил под этот стандарт. Около пятнадцати этажей в высоту, массивное, с изогнутым фасадом здание отделялось от дороги большим бассейном с фонтаном, достойным Древнего Рима. Вдоль подъездной дороги стояли оливковые деревья и цветы в вазонах. От восьми парковочных линий подъезжали и отъезжали лимузины для гостей. Вышколенные парковщики в красивой униформе занялись нашей машиной бесплатно. Из сорокаградусной духовки Лас-Вегаса мы ступили сквозь пневматические двери в приятную прохладу казино. В холле доминировала гигантская скульптура из металлических цветков с лепестками размером три на два метра. Мы приехали на обед, но для того чтобы пройти в ресторан, нам нужно было пройти через джунгли. Конечно же, не настоящие, как и все в Лас-Вегасе. Это был квадратный зал, длиной примерно двадцать пять метров, уставленный тропическими растениями со всего мира. Здесь даже было два красных дерева высотой метра четыре, привезенных с северо-западного побережья Тихого океана. Через эти заросли вели несколько дорожек, на одной из которых прерывистые струйки фонтана образовывали арку. С помощью специальной связывающей добавки эти струйки воды не рассыпались в воздухе на мелкие брызги, и казалось, что они заключены в прозрачный шланг. Игрушечный паровоз энергично прокладывал себе дорогу сквозь заросли папоротника. Поддельные джунгли неподдельно восхищали гостей отеля, они ахали у арок из воды и фотографировались на фоне бурной растительности. Здесь были люди преимущественно среднего класса, разных национальностей. Наблюдая за ними, я задавался вопросом: были ли они когда-нибудь в настоящем лесу?
Обеденный зал вмещал несколько сот человек, и, если у вас не было VIP-пропуска, вам пришлось бы ждать очереди на вход. Несмотря на большие размеры ресторана, кухня здесь была замечательная, и после нескольких недель фаст-фуда мы наслаждались настоящей едой. Мне захотелось даже увидеть и поблагодарить поваров. Не так просто приготовить первоклассные блюда для такого количества людей. Но они, видимо, знали какой-то секрет. Уходя, мы прошли через ряды электронных «одноруких бандитов», помаргивающих неоновыми огоньками. Я вспомнил механические автоматы моего детства. Мне всегда нравились гладкость их рукояток, шумное вращение барабанов, предвкушение того, что выпадут три «вишенки» и за этим последует звон монет.
«Белладжио» казался театральной декорацией. Я посмотрел на высокие, в пастельных тонах стены и подумал, что, если захочу, смогу кулаком пробить их насквозь.
Отель и казино «Голден Гейт» находится на другом конце Лас-Вегаса, в старом центре города. Заведение было построено в пятидесятые годы, в нем сто шесть комнат. Войдя в маленькое фойе, я остановился поговорить с женщиной на ресепшн. Она сидела за стойкой, а за спиной у нее на стеллаже были расставлены упаковки с расческами, зубными щетками, бритвенными станками и зубной пастой. Женщина была маленького роста, средних лет. Когда я спросил ее, как давно она здесь работает, она ответила: «Уже двадцать лет». Я заметил, что не каждый сможет так долго прослужить на одном месте. Без колебаний она ответила: «Просто к нам здесь относятся как к людям, а не как к роботам, не то что на Стрип».
Владеет «Голден Гейт» Марк Блумберг, который двадцать лет назад выкупил заведение у своих партнеров. Хозяин встретил нас в футболке с логотипом своего заведения «GG». Продолговатое лицо, курчавые серо-коричневые волосы, большой нос, широко расставленные веселые серые глаза, усы над пухлыми губами. Лицо человека, который сам себе нравится, лицо пожизненного оптимиста. Пока группа устраивалась, мы разговорились. Когда я передал ему похвальный отзыв женщины на ресепшн, он улыбнулся: «Мы стараемся!».
Рассказывая Блумбергу о нашем путешествии, я поделился с ним впечатлением, произведенным на меня статуей Линкольна в Пеории. Марк тоже считал Линкольна великим американцем. Он восхищался честностью и принципиальностью 16-го президента США, его умением доносить до понимания простых людей сложные и важные вещи. Позже, при включенных камерах, когда мы сидели в казино за столом для блэк-джека, Владимир спросил Марка: «Как вы считаете, были бы шансы у Линкольна победить сегодня на выборах?»
Блумберг грустно ответил, что вряд ли. «Остается только надеяться, что у нас найдется немало людей, понимающих, что в Овальном кабинете должен сидеть умный, честный, порядочный президент, — он говорил очень эмоционально. — Я верю, что такие люди, как Линкольн, еще придут… Вот кто нам нужен сегодня. Вот кто нам нужен будет завтра!»
Я спросил у него, как у предпринимателя, совместим ли жестокий мир бизнеса с понятиями справедливости и гуманности. Он посмотрел мне прямо в глаза. «Я верю, что можно быть хорошим бизнесменом, не будучи при этом плохим человеком».
Мне понравилось то, что я услышал.
Казино «Голден Гейт» было маленьким, точнее, камерным. За одним столом люди бросали кости, за другим играли в карты. На противоположной стороне зала стоял холодильник с напитками и завернутыми в целлофан сэндвичами и салатами. Рядом — несколько столиков, сидя за которыми можно было перекусить. Все было по-свойски, по-домашнему, без претензий. Мне показалось, что обычные люди со скромным достатком с удовольствием запросто пришли бы сюда сыграть пару партий в блэк-джек. Потом можно подняться в номера, чтобы отдохнуть, поспать или заняться сексом.