– Отлично. Напрягаться незачем. Обозначив его как чужое, мы намекаем, что у «Хирурга» есть и свое кресло, а это значит, что существуют как минимум два человека с такими креслами. А то и больше. Это неспроста. Чье же это кресло, в которое уселся «Хирург»? Может быть, «Терапевта»?
– И где же этот «Терапевт»? – осведомился автор, уже изрядно вспотевший.
– Да не важно! – отмахнулся редактор. – «Терапевт» лежит перед ним с паяльником в жопе, потому что стукач! Его песенка уже спета. Интереснее то, что мы имеем дело с целой бандой якобы медиков, которые оснащены креслами-качалками. Но моя творческая мысль на этом не останавливается, она взмывает к самому солнцу. Готовы послушать?
– Валяйте. Почему они банда, откуда она взялась?
– Они потому банда, что их всех повыгоняли из больниц. Одних за дело, а где-то просто сократили. Вместе с больницами. И они свернули на кривую дорожку. Наладили производство и продажу кресел-качалок… продолжать?
Автор не ответил, он молча смотрел на редактора.
– Расцениваю как согласие. В этих креслах банда перевозит разную контрабанду. Ювелирные изделия, кокаин, роговицы, патроны… Разве не остроумно? Никому и в голову не придет заподозрить такую громоздкую, дурацкую вещь. Что скажете, Хирург?
Автор начал привставать.
– Сидеть! Вы, наверное, успели догадаться, что я редактор тоже в кавычках. Мы давно тебя ищем, скотина. Спасибо твоей графомании, рассказы пишешь и рассылаешь, а то и дальше искали бы.
Полнолуние и полнокровие
Картина первая
– Здравствуйте! – Скороговоркой: – Сегодня по случаю полнолуния в нашей клинике акция, все желающие могут за небольшую наценочку попить из доктора крови…
– А большая наценочка?
– Маленькая, всего десять процентов и можно в рассрочку, плюс если у вас есть наша накопительная карта…
– Мне бы только попить, мне на прием не нужно…
– Но как же без приема? Доктор должен решить, сколько крови вам пить.
– Я сама знаю, сколько…
– Ну, дело ваше! Желаете записаться к кому-то конкретно?
– Дайте полистать книгу отзывов. Так… «Очень хорошая кровь у доктора… Придем всей семьей… Плотность в самый раз… Щадящий напор…» Я вот к этому пойду.
– Удачный выбор. Баран Бараныч работает на износ. Очень внимательный. Сейчас у него как раз окошечко – пойдете?
– Пойду, конечно, раз уж пришла!
– Возьмите наклеечку. Когда наберете десять, можно будет бесплатно, профилактически.
– А можно две?
– Нет, извините, две только с приемом и комплексным лечением.
– Так никакой пенсии не хватит. Придется напрягать деток.
– У вас разве пенсия?
– Пока еще нет, но ведь когда-нибудь будет.
– Вот и нужно комплексное лечение, чтобы на пенсии не болеть!
– Как же мне не болеть, если не попью крови? Замкнутый круг!
– Да, соболезную. Что ж, проходите в девятый кабинет. Доктор уже волнуется, ждет.
Картина вторая
– Здравствуйте, здравствуйте. Присаживайтесь. Вы попить?
– Да, только у меня еще вопросик. Мне поставили диагноз болезнь сустава…
– Извините, не смогу вам ответить. Это уже прием, а у вас врачебная манипуляция.
– Ах, какая досада… Мне же только спросить, вот у меня с собой карточка из поликлиники…
– К сожалению, не могу. Одно посоветую: вам не следует таскать такие тяжести. Итак, откуда желаете напитаться?
– Из головы.
– Вы уже начали… Извините, это я так. Рассуждаю вслух. Прошу! Берите вот этот шланг, вставляйте наконечник.
– А куда?
– Сейчас я сниму колпак. Видите дырку? Аккуратно ввинчивайте по резьбе. Вот так, правильно. Теперь возьмите в рот мундштук. Удобно?
– Ммм, ммм.
– Приятного аппетита.
…
…
– По-моему, вам достаточно.
– Ммм!..
– Я говорю серьезно, нельзя так много.
– Мм!..
– Лично я не возражаю, чтобы вообще до дна, однако ваша комплекция плюс анамнез требуют известных ограничений. Должно быть разумное чувство меры.
– Ммммм….
– Давайте сюда мундштук. Было очень приятно оказать вам неотложную помощь, но наше с вами время, к сожалению, вышло.
Картина третья
– Присаживайтесь, Баран Бараныч. У меня к вам очень неприятный разговор.
– Слушаю вас, Жуй Жуевич. Что случилось?
– Пациентка написала на вас жалобу. В книгу отзывов. Как вышла, так сразу и написала.
– Да за что же, помилуйте? У меня после нее гемоглобин пятьдесят…
– Ничего. С вашей зарплатой он должен быть пятьсот пятьдесят. Баран Бараныч, жалоба в книге отзывов – это очень плохо. Книгу читают все.
– Я обязательно позвоню ей и выясню…
– Можете не звонить, она лопнула на автобусной остановке. Но это бог с ней, это уже за порогом клиники. А запись – документ. Пятно.
– Что же она такое написала, чем я не угодил?
– Вот она жалуется: «Я не увидела в глазах доктора сочувствия и заботы, он дал мне пососать без удовольствия. Очень обидно наталкиваться на такое равнодушие». Баран Бараныч, все это чрезвычайно серьезно.
– Жуй Жуевич…
– Баран Бараныч, выньте пробку. Сядьте ближе, у меня короткий шланг…
Ультиматум
В ночь с девятого на десятое Вооруженные силы созвездий Журавля и Тукана вступили в открытый контакт с руководством государства. В составе делегации был замечен представитель Объединенных Штабов США. Стало ясно, что они давно и плодотворно сотрудничали.
Ультиматум был столь же лаконичен, сколь и необычен. Терпение истощилось, и государству конец, если оно не пойдет на сознательную жертву. Тут возникла небольшая путаница в переводе, и после сдержанной перепалки пришельцы уточнили формулировку: не пойти, а выбрать кого-нибудь и принести. Жертва должна быть сознательной и выбранной произвольно. Требовалось превратить ее в мудака, сделав специальный укол. Жертве следовало пойти на этот шаг добровольно и мудаком при этом еще не быть.
– Зачем им это? – изумилось руководство.
– Разве поймешь этих пришельцев? – пожал плечами американец. – Они довольно долго разглагольствовали о вселенской гармонии и каком-то балансе.
– А если мы откажемся?
– Тогда вам крышка.
– А если согласимся?
– Тогда вас оставят в покое. Короче говоря, крутите барабан. Как там у вас принято выражаться? Выпьем на здоровье, товарищи!
Деваться было некуда, и барабан раскрутили под пристальным наблюдением сторон. Превратиться в мудака выпало сорокалетнему врачу общей практики по имени Май Брумович Солодков.
На рассвете к нему и поехали.
Май Брумович еще спал. Его разбудили. Время поджимало, и вывозить Мая Брумовича на какую-нибудь местность никто не стал. Жену заперли в кухне, а с ним самим провели самую пафосную беседу в истории компетентных органов.
– Что ж, если так надо… – выдавил бледный Май Брумович.
Происходящее фиксировалось со всех сторон, и у сторон не осталось сомнений в добровольном согласии жертвы. Пришельцы наскоро проверили, не мудак ли он все-таки, и убедились, что еще нет – единственный на всю поликлинику.
Укол ему сделали сразу.
– Подействует через сутки, – объяснил седой генерал медицинской службы. – День и ночь побудете прежним, а уж наутро, завтра…
– Завтра конец света, – безжизненным голосом подхватил Май Брумович.
– Что вы, вовсе нет, как раз наоборот! Вы спасете Отечество!
– Это рассказ был с таким названием, – вздохнул Май Брумович. – Я полагаю, на этом все?
Действительно, на этом было все. Незваные гости удалились, а мир, конец которого припомнил Май Брумович, ни о каком конце не ведал, преспокойно где-то проснулся, а где-то уснул и вообще продолжил сравнительно безмятежное существование.
Продолжили его и Май Брумович с супругой. На работу они решили в этот день не ходить: им сказали, что можно, все предупреждены. Но где-то, наверно, произошел сбой, и уж с работы Маю Брумовичу незамедлительно позвонили. Накричали и назвали мудаком, на что он ответил, что пока еще нет, но скоро. Это последнее обещание почему-то особенно задело собеседника.
Жена Мая Брумовича вообще заранее отключила свой телефон. Они решили сходить в кино. Вышли, зная, что отовсюду за ними следят.
– Давай не будем об этом думать, – предложил Май Брумович.
– Давай, – согласилась жена, хотя ей было трудно не поднимать глаза и не коситься на дрон, зависший на уровне третьего этажа.
Фильм оказался дурацкий, под аудиторию, но они посмотрели его от души.
Потом пошли прогуляться по набережной, завернули в сад, посидели на лавочке. Нашли небольшое кафе, заказали блины и уху.
– Знаешь, а я тебя и таким любить буду, – сказала жена.
– Это ты сейчас говоришь, – ответил Май Брумович.
Они прошлись еще немного, потом разорились на такси и вернулись домой. Заняться было нечем.
– Надо бы привести в порядок дела, – неуверенно предположил Май Брумович.
– Какие? Зачем? Ты же все-таки не умрешь.
– Это как посмотреть. Но дел и правда нет. Можно заплатить за квартиру.
– Ничто не помешает тебе сделать это и завтра, и когда угодно.
Помаявшись, отважились на любовь, однако тут у Мая Брумовича случилась осечка.
– С каждым бывает, – сказали оба в унисон.
– Я тебя все равно…
– Да знаю, – улыбнулся Май Брумович и включил телевизор.
Они взяли орешки, чай, устроились на диване и посмотрели несколько передач подряд.
– Мне кажется, укол уже начинает действовать, – пожаловался под конец Май Брумович.
Жена вместо ответа поцеловала его в лоб.
Никто их не беспокоил, звонков больше не было. Дрон отлетел в сторонку, чтобы не маячить в окне. Очевидно, его страховали и следили с крыши дома напротив.
Легли рано, едва стемнело. Перед сном немного почитали.
Жена обняла Мая Брумовича со словами:
– Ты герой. Ты это знаешь?
– Еще не знаю. Может быть. Ты завтра… ну, это… если я вдруг чего…
– Тсс. – Она приложила палец к его губам. – Давай спать.