ебрегает с легкостью. Думать – не про него, а вот что-нибудь вытворить, кого-то высмеять…
- А! – «осеняет» парня. – «Золушка»! Правда же? Золушка, да?
Молчу. Терплю. Игнорирую. Ючон забегает вперед и теперь пятится спиной вперед, с усмешкой заглядывая мне в лицо.
- Ну сонбэ-э! Ведь правда это ваша любимая сказочка?
На нас уже оборачиваются. Вот что ты с ним сделаешь? Остроумно осадить не сумею, затрещину своему хубэ вроде бы (при всех) давать не положено, хотя руки прямо чешутся. Только и остается шипеть:
- Отстань! Дай пройти… Пропусти, говорю!
Наконец парень со смехом направляется к лифту. Перед тем, как свернуть следом, я машинально оглядываюсь и врастаю в пол – остановившийся неподалеку Ким Ханыль смотрит в нашу сторону поверх головы что-то говорящего ему начальника отдела планирования: да уж, Ючон сейчас привлек и повеселил кучу народа! От стыда и унижения я вновь вспыхиваю; отвесив поспешный поклон, не поднимая глаз, ретируюсь под прикрытие угла коридора.
- Сонбэ шишку не набила случайно? – заботливо интересуется вызвавший лифт Ючон. Машинально подношу ладонь ко лбу.
- В смысле?
– Так низко сейчас своему принцу кланялись, я прям заволновался, не стукнулись ли о пол!
Я сжимаю челюсти и молча давлю кнопку четвертого этажа, замаскированного под «3+» - всем известно, что «четверка» приносит несчастья. Вот и мне тоже… принесло Ким Ючона. В металлической обшивке кабины вижу отражение глядящего на меня парня: тот вздыхает укоризненно:
- Такая большая, а все еще верит в сказки!
Выходя, бросаю через плечо:
- Тому, кто в сказке живет, они точно ни к чему!
После недолгой паузы доходит:
- Это сейчас на меня намекают?
- Догадайся! – предлагаю я.
Слышу за спиной задумчивое:
- Ну не сказал бы, что уж прямо в сказке-сказке… разве что в страшной…
- Если сегодня не доделаем списки, которые ты должен был сдать еще в пятницу, нас даже не ужастик ждет, а настоящий триллер с расчлененкой!
Хмыкнувший парень шлепается в офисное кресло: он всегда и всюду обрушивается на сиденье так, будто добирается до него на последнем издыхании. Еще одна раздражающая привычка! Ловит мой прищуренный недобрый взгляд и нехотя тянется включить монитор. Я честно поделила объем поровну, но придется сидеть допоздна – с Ючоновской-то скоростью и (не)желанием работать! Не выпущу, пока не доделает, пусть даже придется ночевать в офисе!
Принимаюсь за списки. Работа механическая, не мешающая думать: что сложного было сделать ее вовремя, понять не могу! И почему кроме своих обязанностей я должна выполнять задание еще и этого ленивого мальчишки, тоже. Вопрос, конечно, риторический. Ясно, почему: стажер – самый загруженный и самый бесправный человек в компании! Из серии «принеси, подай, пошла… дальше, не мешай»! Что поручают, то и делаю. А мое «поручение» - вот оно, вздыхает и ерзает за низкой перегородкой.
- Да, - вспоминаю я, – а зачем мы там, в кафе, вообще спрятались?
У Ючона всегда отлично получается снисходительный взгляд удивления тупостью собеседника.
- Ну видно же, что какое-то начальство идет, а от него всегда нужно держаться подальше!
- Поня-ятно, - мычу я, меж тем мои пальцы выполняют одни и те же действия: копировать-вставить. Странно, что айтишники не добавили в офисную программу необходимые руководству фильтры. Хотя тогда бы я здесь не работала. Самые тупые задания, конечно, тоже достаются стажерам…
- Кстати, сонбэ, можно спросить?
- Только по работе!
- Это насчет нашей благословенной «Ильгруп»!
Я вскидываю подозрительный взгляд на привставшего из-за перегородки Ючона. Тон у хубэ заговорщицкий, глаза блестят: явно замышляет очередную пакость.
- Ну? – настороженно спрашиваю я.
- А вам сильно нравится тот… Первый Принц Ким, а? Познакомиться хотите?
Я отмахиваюсь с досадой:
- Хватит болтать, работай давай!
Довольно хихикающий парень рушится в застонавшее многострадальное кресло. А я опять утыкаюсь в монитор.
Как Ким Ханыль может не нравиться? Мало того, что он во всех смыслах небожитель с аурой силы, богатства, уверенности, так еще стало ясно, что все фото и видео не врут: к тому же он очень привлекательный мужчина.
Нет ничего плохого в сказках: они помогают выжить, дарят веру в волшебство, в чудо, в то, что твоя беспросветная жизнь может однажды измениться. Стать лучше и легче. А «Золушка» - вообще любимая сказка чуть ли не всех девушек мира! Наверняка и самые богатые грезят о своем собственном принце, конечно, иного, чем у простых смертных масштаба. Например, о нефтяном шейхе из Арабских Эмиратов. Или о Ким Ханыле, первом сыне корпорации «Ильгруп».
И что такого? Людям трудно жить без мечты.
Пусть даже (косой взгляд на сосредоточенного – редкое зрелище! - хубэ) наши мечты кому-то кажутся смешными!
***
[1] Хубэ – младший по возрасту, должности, положению соученик или коллега.
[2] Нуна («старшая сестра») – обращение мальчика, мужчины к девочке, девушке, женщине не намного старше.
[3] Сонбэ – обращение к старшим коллегам, соученикам.
[4] Ши, сси – вежливое обращение после имени; в данном случае, после имени-фамилии - официальное обращение.
[5] Вона – южнокорейская денежная единица.
[6] Соджу – традиционный алкогольный напиток из зерна, картофеля и пр.
[7] Мёндон – один из главных торговых районов Сеула с магазинами средней и высокой стоимости, в том числе международных брендов.
[8] Чеболь – «че», богатство, «бол» - семья, клан. Южнокорейские корпорации из формально самостоятельных фирм, управляемых родственниками. Напр. «Самсунг».
Глава 2
Впервые я увидела Ким Ючона полтора месяца назад (а, кажется, целый век прошел!). «Ильгруп» объявила набор новых сотрудников, и я как стажер отдела управления персоналом принимала в нем участие. Ну как – принимала: выкрикивала номера и фамилии очередных претендентов, а потом торчала в дверях кабинета, ожидая конца собеседования, чтобы пригласить следующих.
Льстило, что соискатели считали меня штатным работником; некоторые робко вопрошали «ну как там?», просили какого-нибудь совета. Я делала снисходительное лицо суперудачливого многоопытного специалиста – еще бы, тружусь на такую известную компанию! - и с подбадривающей улыбкой выдавала уже набивший оскомину лозунг: «Просто верь в себя – и все получится, файтинг[1]!». Рекомендовала поправить волосы или галстук, застегнуть пуговицу пиджака, девушкам – обновить помаду или наоборот стереть слишком яркую. Впрочем, основная масса претендентов и без того старалась выглядеть официально: темные костюмы, неброские галстуки, аккуратные стрижки и прически, у девушек юбки ниже колен либо строгие брюки, нюдовый макияж…
За очень редким исключением.
Это исключение объявилось в самом конце собеседования, когда холл перед кабинетом, где с утра маялись соискатели всех возрастов и судеб, уже опустел. Осипшим голосом я вызвала последних четверых кандидатов, но обнаружила перед собой только троих. Выглянула в оба конца коридора – отошел в туалет или покурить? Или, не выдержав напряженного ожидания, свалил по-тихому, и такое бывает? В любом случае я не обязана его искать, просто выкликну три раза, как на английском венчании («есть ли препятствия, которые могут помешать этому браку?»):
- Ким Ючон! (Надо же, фамилия как у меня! И еще у двадцати процентов жителей страны). Кандидат Ким Ючо-он, где вы-ы?!
- Тут!
Торопливо переставляя ноги и размахивая руками, к нам спешил мужчина… скорее даже пожилой дядечка. Очень пожилой. Рядом начала пересмеиваться троица кандидатов: «Холь[2]!» «И он тоже на работу?!» Умолкли под моим строгим взглядом. Правда, я и сама дала маху, обратившись к нему не по имени:
- Вы на собеседование, аджосси[3]?
…Какое ему собеседование, да еще в такую компанию, как «Ильгруп»! Понятно, что его сразу отсеют, но к чему в преклонном возрасте лишнее расстройство? Вон, как запыхался, даже отдышаться не может…
- Да-да! Мы да… - Наконец добравшийся до нас престарелый соискатель рухнул на стул у двери кабинета и, обернувшись, призывно взмахнул рукой: - Побыстрее! Люди же ждут!
И мы увидели парня, плетущегося по коридору нога за ногу: а, так вот он, потерявшийся кандидат! Я тоже собралась его поторопить, но рассмотрела как следует и – забыла.
И вовсе не из-за его несравненной красоты.
Со счету сбилась, сколько раз сама была на собеседованиях, сколько повидала соискателей, но такого!.. Камуфляжные брюки-карго, розовая майка с принтом модной в этом сезоне гёрл-группы, красная неоновая куртка, массивная обувь, отчего довольно высокий парень казался еще выше. Когда никуда не спешащий претендент наконец добрел до нас, стали видны бесчисленные цепочки, фенечки, медальоны и – сережка в одном ухе, нахально подмигнувшая красным, под цвет куртки, камнем.
- Вы – Ким Ючон-ши? – слабым голосом уточнила я.
Парень отсалютовал жестом из американских боевиков – двумя пальцами ото лба.
- Так точно!
- Уверены, что вам именно сюда, на собеседование в «Ильгруп»? – Еле удержалась от продолжения: а не спутали нашу компанию с артистическим агентством? Запросто можно представить его поющим-танцующим в каком-нибудь зажигательном бой-бэнде!
- Не уверен, но деваться некуда! – Парень кивнул на своего пожилого спутника.
Тот отмахнулся обеими руками, проблеяв умирающим голосом:
- Прошу-у вас, иди-ите!
Я спохватилась: и правда, столько времени с этой недозвездой Халлю[4] потеряла! Комиссия, наверное, уже удивляется, куда мы все пропали.
- Да, пожалуйста, проходите!
Я посторонилась, пропуская троих соискателей, а четвертого уцепила пальцем за карман его сногсшибательной куртки. Парень обернулся, взглянул на меня необычно светлыми, почти желтыми глазами – точно, еще макияжа побольше, и готова новая звезда сцены! Хотя на самом деле эти его высокомерно-приспущенные веки наверняка опухли оттого, что он только что проснулся… или вообще не отошел еще от вчерашней пьянки.