а естественным путем…
Достав из кармана небольшой складной нож, я сделал несколько мелких надрезов на руке мальчишки. Клинок ножа тут же почернел, а лезвие стало похоже на кусок металла, который вытащили из кислоты. Все, можно выбрасывать… Ладно, черт с ним…
Вытягивая Тьму трансформированной левой рукой, я втягивал ее в собственные антрацитовые когти, а правой плел связку целебных арканов. Первым шел аркан детоксикации (да, да, что я там говорил Володину об устаревших способах детоксикации…), вторым аркан восстановления тканей, третьим — общее укрепление, четвертым — общий тонус мышечных тканей… И так повторял по кругу на каждый освободившийся участок плоти мальца от Тьмы.
Сзади уже начался какой-то шум, Виталик что-то орал, явно кого-то бил, но мне было все равно. Мальчишку нужно было спасти, и Тьму надо было вытащить полностью, иначе она вновь начнет разрастаться, и уже так просто ее будет не вытащить…
Потратив примерно двадцать минут и около одной тридцатой резерва светлого источника, пересытив при этом темный, я поднялся на ноги. Парнишка останется жить, даже руку у него не отнимут. Всю Тьму я вытащил, ранки закрыл и погрузил его в лечебный сон.
Меня просто потряхивал от темной энергии и ярости внутри… Нужно срочно как-то ее выпустить…
Я повернулся. Виталик стоял и орал на бойцов караула, непонятно откуда взявшегося здесь, тот самый лысый усач — сержант, теперь уже без передней верхней пары зубов что-то орал в ответ на Виталика. За спиной караула уже торчало не меньше половины роты. С десяток человек валялись вокруг сержанта и Виталика с явными следами обморожения на лицах. Видимо, ледяные кулаки Витали не так просты…
Усач…
Как говорят, у меня просто упало забрало…
Теневой шаг так и не был развеян все это время, поэтому даже караул дернулся в стороны, когда я в форме рыкаря с милым оскалом во все тридцать два белоснежных клыка возник перед сержантом. Усач попытался дернуться в сторону, но куда ему против меня сейчас… Один удар, и сержант улетел мимо караула в дальний конец коридора. Убить его я не убил, но вот нижнюю челюсть ему собирать будут долго…
— Куда идем, господа? — Я вернулся в обычную форму, одновременно создавая один за другим арканы массового исцеления и массового восстановления, выпуская его на всех «подбитых» солдат и сержантов, глядя на стволы автоматов, направленных на меня.
— Прошу вас… — Начал было разводящий, но осекся, не зная моего звания.
— Поручик. — Кивнул я.
— Прошу вас, господин поручик, проследовать на гауптвахту. — Кивнул прапорщик.
— Одну минуту, вещи заберу. — Кивнул я и вернулся в кубрик.
Забрав куртку и клинки, я вышел в коридор.
— Господин поручик, оружие на гауптвахте запрещено для…
— Задержанных? — Усмехнулся я.
— Так точно.
— Господин прапорщик, эти ухари решили стащить эти клинки, из-за чего один из них чуть не умер после простого прикосновения в ним. — Я вытащил клинок Смерти из ножен, выпуская его ауру на свободу, — Во всем гарнизоне только я могу ими пользоваться и контролировать их. Любой другой человек, прикоснувшись к ним — умрет. Не обязательно медленно, но точно мучительно. Так что я забираю клинки не из прихоти, а исключительно из-за заботы о безопасности окружающих. Впрочем, вы можете взять клинок в руки сами и убедиться в этом лично. Обещаю, откачать вас я успею.
Я перехватил клинок за костяное лезвие молочного цвета и протянул рукоятью в сторону прапорщика.
— Благодарю, воздержусь. — Поморщился разводящий, почувствовав, что могильный холод стал еще сильнее, как только клинок приблизился к нему ближе. — Можете взять клинки с собой, я объясню ситуацию начальнику.
— И да, парнишка в нашем кубрике сейчас под чарами лечебного сна, так что его стоит доставить в лазарет, после того, как он очнётся, его будет мутить и выворачивать на изнанку, как после отравления. — Продолжил я, натягивая куртку и застёгивая пояс с ножнами поверх куртки.
— Сделаем. — Кивнул прапорщик.
Виталик встал рядом со мной:
— Так-то я тоже морды тут многим помял, давайте и меня на губу. — И подмигнул мне, — Стая всегда вместе.
— Следуйте за нами. — Прапорщик развернулся и двинулся вперед.
Нас с Виталиком взяли в «коробку» и повели на выход из отрядного домика.
Я же говорил, что служба будет веселой!..
Глава 6
Глава 6. «Улыбайтесь, парни, вы в спецназе!»
Российская империя, окрестности города Кранц, лагерь спортивного ориентирования «Эльбрус», 8 февраля, 12.15
Александр Евгеньевич Дятлов сидел в своем кабинете в гордом одиночестве. С самого утра его никто не искал, никто не беспокоил, не требовал куда-то срочно бежать и срочно решать очередной вопрос, который не может ждать… Потасовка солдат его роты и гвардейцев — стрельцов, произошедшая два дня назад, дала тут самую долгожданную передышку, о которой капитан мечтал уже давно…
Но теперь вопрос стоял не менее сложный, чем раньше. С одной стороны — солдаты и сержанты вверенной ему роты сцепились с двумя стрельцами, с другой — этот грёбанный сержант Михальчук, с которым уже не впервые возникли проблемы, подбил парочку сержантов и несколько солдат на кражу у дворян… На этот раз ему уже не отвертеться, но и просто спускать всех собак на, пусть и проблемного, но все же «своего» сержанта, тоже было нельзя — просто свои же бойцы не поймут…
В итоге, перед командиром роты вставал вопрос: как наказать своих, чтобы у остальных больше таких мыслей даже не возникало, но и наказать стрельцов тоже было нужно…
— Здорово, брат! — Дверь открылась без стука, и в кабинет командира роты вошел офицер с шевронами войсковой разведки на плечах.
— Вспомни о меде, и медведь тут как тут… — Улыбнулся капитан, поднимаясь со своего места, глядя на брата, словно в зеркало, — Здравствуй, Сергей, с чем пожаловал?
Близнецы крепко обнялись и расселись в кабинете. Старший на десять минут Сергей выбрал для себя после выпуска из командного училища другое направление в службе. По результатам выпускных экзаменов и итоговой аттестации его пригласили в подразделение войсковой разведки. В силу своего горячего характера старший брат согласился и двинулся по карьерной лестнице в армейской разведке. Брат был зеркальным отражением командира роты, с то лишь разницей, что не брил череп под ноль и гораздо больше улыбался, как было и сейчас… В остальном оба брата были зеркалом друг друга.
— Ты чего такой уставший, брат? На тебе лица нет… — Сергей с улыбкой опустился на стул перед рабочим столом брата.
— Да тут каждый день, что ни праздник, то спортивный, что ни отдых, то активный… — Выдохнул Александр, откидываясь на спинку кресла, — Чаю будешь с сушками?
— Буду, конечно! — Продолжая улыбаться, Сергей хлопнул в ладоши.
Младший брат поднялся со своего места, включил электрический чайник и достал из стола два подстаканника с гранёнными стаканами. Чайник закипел, и Сергей, не вставая с места, протянулся через весь маленький кабинет командира, взял его в руки, протянулся через стол брата, разливая кипяток по кружкам, и вернул чайник обратно на место.
— Вечно ты ленивый. — Усмехнулся Александр.
— Лень — двигатель прогресса, брат, это вся история человечества подтверждает! — Ответил старший брат.
— Ой, ну, не начинай… — Поморщился Александр, закидывая в каждую кружку два металлических ситечка с заваркой.
— Ладно, ладно… Ты выдыхай, бобер, а тот так королевским бобром станешь… — Усмехнулся Сергей, — До меня даже докатились случи о том, что у тебя здесь произошло, и какой активный отдых у тебя тут был.
— Кто принес? — Хмуро уставился на брата Александр.
— Сорока на хвосте. — Улыбнулся Сергей, беря в руки кружку, — А вместе с ней ворона, одна новости прокаркала, а вторая сыром угостила.
— Зампотыл проболтался?.. — Усмехнулся теперь Александр, беря в руки вторую кружку.
— Водитель его. — Сознался старший брат. — Они к нам с проверкой приезжали, гусятина тыловая, пока мой замком водил зампотыла, я с водителем за жизнь перетирал…
— Так и скажи, за блок сигарет слухи собирал. — Александр поставил на стол эмалированную миску с сушками.
— Слухи — пища для размышлений. — Назидательно поднял палец вверх Сергей, — Но слухи это одно, а ты-то мне что можешь рассказать?
— Да и рассказывать особо нечего. Михальчук, сержант мой с третьего взвода и до этого чудил, по мелочи правда, ничего критичного не было, иногда выступал, но на офицеров рот не разевал. А тут с началом этой операции просто начал выпрыгивать выше головы. Ну, я решил, что пока можно не осаживать, порядок и дисциплину как сержант он в роте держал… Ну, видимо, я и не досмотрел. Когда стрельцы приехали, он решил их сумки обшмонать. У молодого поручика они клинки родовые нашли и решили, судя по всему, украсть, пока клинки в ножнах были, они не «светились», а как один дурак достал клинок из ножен, артефакт его Тьмой ударил…
— Помер дурак?
— Самое смешное, что нет, владелец клинков его и спас. А потом по мордам с другом своим и надавал всем им, в том числе и Михальчуку. Под итог еще и челюсть сержанту сломал и шесть зубов выбил…
— И где сейчас твой герой?
— Сержант? Так в лазарете…
— Я про поручика!
— На губе он, и его сотоварищ… Честно говоря, я от второго, который морячок, как раз и ждал больше всего проблем, а тут вот так все сложилось… Теперь вот думаю, что со всем этим делать. Командир полка тоже сказал самому разбираться и решать вопрос с наказанием, он просто его согласует… А я вот теперь думаю, как спасти всю ситуацию: и сержанта наказать, да так чтобы рота вся не отвернулась от меня, и стрельцам не спустить, но и не перегнуть…
— А личные дела у тебя их здесь?
— Здесь. — Кивнул Александр.
— Дай посмотреть. — Сергей требовательно протянул руку.
— Слушай, там один парень вообще ни дня не служил, студент вчерашний. Я и сам не знаю, что с ним делать! Из всех плюсов, что сильный Одаренный и медик!