Помощником командира по строевой части был назначен полковник Коссиковский. А адъютантом ротмистр Безобразов. Хотя по штату полк должен был иметь 6 эскадронов, однако, по соображениям практического характера, было решено иметь их 8, образуемых по порядку кадрами старых полков: 1-й – Кавалергардский, 2-й – Конной гвардии, 3-й – Кирасирский Его Величества, 4-й – Кирасирский Ее Величества, 5-й – Конно-гренадерский, 6-й – уланский Его Величества, 7-й – сводный (уланский Ее Величества, Лейб-гусарский и Гродненского гусарского полка) и 8-й – Лейб-драгунский. Кроме этого, в полку состояли команды: связи (кадр лейб-гвардии Саперного полка), пулеметная и комендантская (смешанные). Тыловые части полка заключались в хозяйственном управлении и запасном эскадроне, куда назначались все выздоравливающие от тифа. Эскадрон этот, под командой полковника Римского-Корсакова, делился на 10 взводов, пополнявших 8 эскадронов и команды связи и пулеметную.
Командиром Кирасирского Ее Величества эскадрона был назначен штабс-ротмистр Дараган, поручик Искандер[418], только что прибывший из Туркестана, корнет Тимченко и прикомандированные корнет Маляр и подпоручик Ган. В полковую пулеметную команду были назначены поручик Кисель-Загорянский и корнет Викгорст, а командиром запасного взвода, составившегося из 2-го эскадрона, – ротмистр Михайлов. На общеполковые должности были назначены: полковник Афанасьев – помощником командира по хозяйственной части, ротмистр Сахаров – казначеем, корнет Литвинов – помощником полкового адъютанта и штабс-ротмистр Спешнев – комендантом тылового района полка. Кроме того, три офицера – полковник Гросман и корнеты князь Урусов[419] и князь Голицын – были зачислены в штаб бригады генерала Данилова. Из числа остальных офицеров – корнеты: Корженевский, Кашин и Собинов были больны тифом, полковник фон Баумгартен убыл для лечения раненой ноги, ротмистры Погоржанский и фон Баумгартен 2-й ввиду расстроенного здоровья находились при хозяйственной части, ротмистр Рубец состоял членом ликвидационной комиссии 1-го гвардейского Сводно-кирасирского полка, а корнет Ракович перевелся на должность офицера связи с союзным командованием, с исключением из списков полка.
Порученное корнету Литвинову офицерское дело по соединении двух полков значительно расширилось, ибо в полку числилось 200 офицеров, из коих почти никто за время Гражданской войны в чины не производился. Поэтому офицеры гвардии оказались моложе своих сверстников в армии, между тем как имели право на переименование в следующие чины по армии и, сверх того, на производство в дальнейшие чины за выслугу ценза на Гражданской войне. Проведя 165 производств в чины, 100 переименований и 60 производств вольноопределяющихся в первый офицерский чин, корнет Литвинов исполнил задачу, в результате которой все без исключения офицеры полка повысились в чине, некоторые сразу на два или три, и в полку оказалось около 70 штаб-офицеров – явление совершенно невозможное с точки зрения старых правил, когда по штату могло быть лишь 3 полковника.
8 мая, накануне полкового праздника кирасир Ее Величества, в колонии Саурчи была отслужена панихида по убитым и умершим чинам полка. Празднование 9 мая, ввиду разбросанности офицеров, бывших частью на фронте, частью в командировках и лазаретах, не состоялось.
Хотя в Саурчах, где расположились ныне полковые хозяйственное управление и нестроевая команда, остается мало кирасир Ее Величества, однако, по старой памяти, колония продолжает быть тыловым центром кирасир, ибо здесь живут некоторые офицерские семьи и сюда офицеры заезжают в кратковременный отпуск или в командировку. Здесь восстанавливается по субботам заря с церемонией – по примеру гатчинского дворцового караула. В памяти многих останутся вечера с трубачами, на которые офицеры собрались по сигналу – сбор начальников, – а также деревенские развлечения вроде катания с гор – с соломенных ометов, в которых принимали участие и полковые дамы. Почти всем офицерам должен быть памятен также Азамат, имение родителей полковника Сахарова, куда наезжали целыми толпами, и всех гостеприимные хозяева радушно принимали; близкое расстояние от колонии Саурчи (20 верст) давало возможность частого посещения этого радушного уголка, и почти все офицеры, попадавшие в хозяйственную часть по делам, урывали день или два, чтобы провести их в Азамате, в условиях тихой, сытной и спокойной деревенской жизни.
В конце мая кирасирам во второй раз пришлось участвовать в наступлении через Перекоп на Каховку и нести сторожевое охранение на левом берегу Днепра. 18 июня большевики, под прикрытием сильного артиллерийского огня из-за Днепра, предприняли наступление, имевшее целью овладеть Перекопом и отрезать армию, находившуюся в Мелитопольском уезде, от ее базы – Крыма. В упорных трехдневных боях 18—20 июня (19 июня эскадрон под командой ротмистра Кожина совместно с эскадроном кирасир Его Величества под общей командой полковника графа Толстого – Кавалергардского полка – берет в конном строю село Большая Каховка) противник (465-й и 466-й пехотные советские полки) терпит поражение и отходит обратно за Днепр. Во время боев 18—20 июня у Каховки трофеи эскадрона – 2 пулемета и 35 пленных, потери – контужен полковник Гросман и ранен осколком снаряда в ногу и одновременно контужен поручик Тимченко. В этих же боях убиты командовавший сводным 7-м эскадроном ротмистр Лишин (уланского Его Величества полка) и поручик Артамонов (Конной гвардии). После окончания боев вся кавалерия, постепенно севшая на лошадей, собирается в селе Серагозы, где сводится в Конный корпус, под командой генерала Барбовича.
В то время как армия борется на фронте, высшим командованием предпринято тщательное обследование тылов и продолжающий еще оставаться в Крыму запасный эскадрон полка подвергается в июне одной за другой двум генеральным ревизиям. Обеими ревизиями обнаружены громадное количество не вполне поправившихся после тифа людей; ввиду объявления Крыма армейским тыловым районом, все полковые запасные части выводятся в Мелитопольский уезд, в село Юзкуи. Куда переходит и запасный эскадрон. Здесь он переформировывается и из 10 взводов сводится в 6 (законная норма). Бывшие взводы сводятся ныне в звенья. Полковник Михайлов остается начальником звена кирасир Ее Величества.
С упорядочением тылов и с введением в законное русло жизни армии на смену одной крайности – прошлогодним грабежам и насилиям – приходит другая – чрезмерное охранение интересов местного населения, в результате которого по малейшим поводам – а часто и без них – пишутся бесконечные жалобы в судные комиссии (именуемые в войсках чрезвычайками), и офицеры на основании этих обвинений, во многих случаях совершенно голословных, привлекаются к суду этих чрезвычаек. В одном лишь Гвардейском полку было привлечено к ответственности 28 офицеров, из коих более трех четвертей было оправдано за отсутствием состава преступления, дела же остальных не были разобраны из-за отступления.
В начале июля конный корпус перебрасывается в район Александровска.
11 июля дивизия двигается в рейд в тыл красным, оставив свои обозы 1-го разряда в колонии Лихтенау. 13 июля дивизия выступает из города Орехова на Ново-Павловку; пройдя аул Белицкий, полк под командой временно командующего полком полковника Ковалевского (лейб-гвардии Драгунского полка) отделился от дивизии и пошел на село Щербаковка в тыл занимающему село Интернациональному полку, атаковал его в конном строю и вынудил отступить. 1-й взвод эскадрона под командой ротмистра Искандера врезался в самую гущу противника, захватил действующий пулемет и 32 пленных; 2-й и 3-й взводы под командой поручика Маляра атаковали правый фланг Интернационального полка; опрокинув первую линию мадьяр, ворвались во вторую. Пленные, взятые эскадронами (около 60 человек), оказались следующих национальностей: русские, мадьяры, чехословаки и немец-пруссак. В этом бою убиты ротмистр граф Стенбок-Фермор Андрей – Конной гвардии и корнет Исаков, прикомандированный к Кавалергардскому эскадрону. 15 июня после дневной перестрелки у Жеребца эскадрон несет сторожевое охранение у станции Общая. 17 июля дивизия подошла к Малой Токмачке и, обнаружив кавалерию противника в районе к северу от колонии Блюменфельд, в 8 часов вечера атаковала ее дважды в конном строю и принудила к отступлению; в повторной конной атаке участвовали лишь эскадроны кирасир Ее Величества и улан Его Величества.
18 июля красная конница, поддержанная 3 броневыми автомобилями, пыталась в районе колонии Блюменфельд перейти в наступление, но после нашей конной атаки (причем во главе полка шли опять эскадроны кирасир Ее Величества и улан Ее Величества) были опрокинуты. Во время конной атаки неприятельские броневые автомобили не успели отойти и несколько кирасир тщетно пытались их привести в негодность, тыкая винтовками в колеса и прикладами ударяя в стенки; бросив несколько гранат, броневые автомобили отошли. Преследование опрокинутой конницы противника продолжалось до наступления темноты.
19 июля, пройдя Васиновку, к 8 часам утра полк подошел к селу Жеребец, где атаковал отступавшую дивизию большевиков; под сильным ружейным огнем противника полк, перейдя в конную атаку, ворвался в село, где захватил орудие. Во время этого боя убиты штабс-ротмистр де Витт (лейб-гвардии Драгунского полка) и корнет Эйхгольц (уланского Его Величества полка).
25 июля дивизия вернулась из рейда в колонию Лихтенау, куда в это время прибыли полковник Гончаренко, ротмистр Кисель-Загорянский и штабс-ротмистр Корженевский. Полковник Гончаренко принял от ротмистра Кожина командование эскадроном, а ротмистр сменил раненого ротмистра Шебеко (Кавалергардского полка) на посту начальника полковой пулеметной команды. В эскадроне, таким образом, оказались налицо офицеры – ротмистры Дараган и Искандер, штабс-ротмистр Корженевский, поручик Маляр, произведенные из юнкеров полка в корнеты Пащенко и Демокидов