Кэти отшатнулась. Она же объяснила. Извинилась. Больше ей не надо было сдерживать себя.
– В общем, да, – усмехнулась она, – если бы десерт оказался таким же хреновым, как и начало, я с тобой полностью согласна.
– Что ты, – сказал Дэн, – не волнуйся, а тоже уже потерял аппетит. Я думал, это какое-то дебильное реалитишоу. Я ждал, когда в туалет вломится Линда-Черт-Ее-Побери-Баркер с кучей видеокамер и объявит мне, что я принимал участие в Худших Свиданиях Нашей Жизни.
– Ты ублюдок, – вздохнула Кэти.
– А ты думаешь, то свидание было удачным?
– НЕТ! Это было ужасно, и я хотела бы никогда тебя не знать, ты – высокомерная… репа!
– Что ты сказала?
Кэти замолкла. Она не это имела в виду. А Дэн вдруг расхохотался.
– Я имела в виду… – заикаясь, начала было Кэти. Он хохотал.
– Я хотела…
Он не мог перестать смеяться. Несмотря на свою ярость, она едва удержалась, чтобы не расхохотаться самой. Она решила, что теперь-то уж точно пришло время извиниться. Теперь она чувствовала, что они стали немного ближе друг другу. Поэтому она сама удивилась, когда вдруг бросила в него кухонной тряпкой. Однако это возымело действие – он оборвал смех и медленно убрал с лица мокрую тряпку.
– Извини, – грустно сказала Кэти.
Он повернулся к ней спиной. Она затаила дыхание – что будет? Но он просто снова повернулся к ней лицом.
– Я почти уверен, – наконец сказал он, стараясь контролировать эмоции, – что ты самая ненормальная из всех, кого я когда-либо знал.
– Спасибо, – ответила она.
– Не говори ничего, – поднял руку он, – помолчи. Она решила, что надо попытаться извиниться. Сейчас он был слабее ее.
– Вообще-то я не сумасшедшая, – быстро сказала Кэти, – я просто… немного напряжена и…
Он схватился за сердце. Казалось, с ним сейчас случится инфаркт.
– Я правда хочу извиниться, – зачастила Кэти. Он кивнул, не в силах сказать ни слова.
– Я испугалась. Я согласна, что у меня есть заскоки. Особенно на тех свиданиях, в которых я заинтересована.
Он тяжело вздохнул.
– Случилось кое-что плохое, пока ты был в туалете… Дэн закрыл глаза и издал горлом какой-то странный звук.
– У меня был ужасный телефонный разговор, – продолжала она, – и я запаниковала. Я прошу прощения. Мне правда жаль. Очень жаль. Я просто… Я сбежала. Даже не осознавала этого, пока не пришла домой. Со мной раньше никогда такого не было. Мне действительно очень жаль.
Дэн наконец перестал смеяться.
– Ладно, все в порядке, – сказал он.
Они немного помолчали. Он поднял глаза и посмотрел на нее.
– Это было ужасное свидание, – сказал он.
– Угу, – выдавила улыбку Кэти.
– Давай подведем черту под этим, – сказал он, – и начнем сначала.
– Сделано, – разомкнула губы Кэти.
– Теперь мы оказываемся в совершенно новом положении.
– Угу, – кивнула она.
– Нам надо работать вместе. По крайней мере, три месяца.
– Ну, надеюсь, что больше, – спокойно сказала Кэти. Он осекся и посмотрел на нее.
– Но ведь ты же не хочешь остаться? – спросил он не слишком любезно.
– Конечно хочу.
Он нахмурился и помолчал.
– Я люблю свою работу, – начала Кэти, – и я хороший работник. Я работаю здесь три года. В любом случае, ты не найдешь другого менеджера с моими мозгами и ноу-хау так дешево, и ты об этом знаешь. Клиенты любят меня, персонал меня уважает, а твой партнер по бизнесу считает меня прекрасной. И так оно и есть. Дэн молчал.
– Ты знаешь, что я права, – сказала Кэти.
– Хм, – проронил Дэн, – похоже, мы тут застряли надолго.
Кэти слегка растерялась после этого заявления, особенно теперь, когда она считала, что они почти подружились.
– Могу я получить чашку капуччино?
Кэти подпрыгнула и уставилась на подошедшего клиента.
– Капуччино, – терпеливо повторил клиент, – если вас не затруднит.
– Конечно затруднит, – сказала Кэти. – Разве я похожа на обслугу?
Клиент посмотрел на Дэна и покачал головой. Кэти не видела реакции Дэна, но ей показалась, что она слышит его смех, в то время как сам он идет на кухню.
Глаза Джона были полузакрыты, пальцы летали по клавиатуре компьютера, а внутренним зрением он смотрел фильм, крутящийся в его голове. Когда раздался звонок в дверь, Джон подпрыгнул. Он остался сидеть, с жалостью наблюдая, как картина перед глазами тускнеет и исчезает. Он только надеялся, что фильм вернется, когда он снова сядет за работу. Он сохранил файл и закрыл документ, возвращаясь в реальный мир, где посуда ждала, что ее помоют, почта – что ее заберут, дверь – что ее откроют.
Джон открыл дверь.
– Привет, будущий известный романист, – приветствовала его Сьюки.
– Привет.
Она прошла мимо него в коридор.
– Черт, на улице прекрасный день. Джон кивнул, проходя за ней в квартиру.
– Так, – сказала она, гордо возвышаясь посреди его комнаты, – покажи мне, как ты ходишь.
Он нахмурился:
– Я использую метод одна-нога-за-другой. У меня получается.
– Покажи.
Джон повернулся к ней спиной, расправил грудь и плечи, выпрямил спину и пошел, покачивая бедрами, – ни быстро, ни медленно – по комнате.
Сьюки внимательно следила за ним.
– Литературный агент – женщина?
– Нет.
– Жаль. Ну, будем надеяться, что он гей.
Джон резко рассмеялся, и Сьюки вздрогнула. Она начала оглядывать комнату.
– Что, черт побери, за звук? Это что, только что выплыл кит?
– Нет, это у меня смех такой.
– Тогда, ради всех святых, никогда не смейся на интервью.
– О'кей.
А потом она села на пол.
– Сегодня, – провозгласила она, – мы начнем урок цикличного внимания.
– Цикличного внимания, – покорно согласился Джон.
– Да, – сказала Сьюки, – а теперь садись напротив меня.
Джон сел.
– Представь, что я агент.
– Хорошо.
– Представил?
– Ну, я не знаю этого парня, – промямлил Джон, – но я сомневаюсь, что он одет, как Барби на пляже.
Сьюки вздохнула.
– Не обращай внимания на одежду, Джон, – сказала она, – просто представь, что ее нет.
Джон сообщил ей, что так еще хуже. Пока Сьюки закатывала глаза и глубоко вздыхала, Джон от стыда закрыл лицо руками.
– Так, – проинструктировала его Сьюки снова, – представь, что я – не я, а кто-то другой.
– Например? – спросил Джон.
– Я не знаю, это ты со своим воображением посоветуйся. Мистер Мэнли Букер. Кто угодно. Я, например.
– Но ты – это ты.
– Нет, я – это агент. Джон нахмурился.
– Ла-а-адно, – протянула Сьюки, – кажется, мы слишком торопимся, – и она принялась объяснять ему, как нужно действовать. – В общем, все зависит от твоего воображения, – заключила она, – это должно быть для тебя легко.
– Угу.
– Значит, завтра ты должен представить себе, что агент – не агент, а кто-то, кто тебе нравится, кто-то, кто считает тебя замечательным, кто заинтересован тем, что ты хочешь сказать, кто-то, кто на сто десять процентов на твоей стороне.
– Я не знаю никого такого.
– Так используй воображение, – настаивала она. Джон кивнул, пытаясь сконцентрироваться.
– Так, – сказала Сьюки, – а теперь представь, что я агент. Я мужчина. Представь, что я высокий, с короткими темными волосами, в очках. И на мне надеты джинсы.
– Что? А сверху ничего?
– Господи, Джон! Неудивительно, что ты так долго пишешь эту гребаную книгу.
Джон вздохнул.
– Ладно, я вижу его, – через какое-то время пробормотал он.
– Открой глаза. Ты все еще видишь его? Джон. Говори со мной. Скажи первое, что приходит тебе в голову.
Джон расслабился:
– Чашка чаю и шоколад.
– Считай, что я никогда тебя об этом не спрашивала, – сказала Сьюки.
Несколько минут спустя они уже ели на кухне печенье.
– Не то чтобы мне было важно, что именно она получила эту работу, – повторила Сьюки. – Просто она уже изменилась.
– Да, это Кэти. Власть портит людей. Она хочет править миром, ты же знаешь.
– Ты знаешь, что я имею в виду.
– Оставь ее, Сьюки. Она давно хотела что-нибудь в этом роде. Это похоже на исполнение желаний.
– Я бы не вела себя сразу же так, будто я королева.
– В любом случае, если это может послужить утешением, – сказал Джон, отпивая чай, – сегодня у нее будет тяжелый день вместе с Дэном.
– Не думаю. С ней все будет в порядке.
– Почему?
– Потому что она обведет этого несчастного типа вокруг своего маленького пальчика и будет кормить его с рук.
– Возможно, ты и права, – кивнул Джон, – она умеет это делать.
– Она будет владелицей заведения на следующей неделе, – беря еще одно печенье, сказала Сьюки.
А в кафе Кэти пыталась решить, когда ей лучше уволиться – прямо сейчас или подождать до вечера. После того как утренний наплыв посетителей спал, кафе закрыли на весь день. Строители установили временную стену, отделяющую кассу и кофеварку от остального помещения, и начали перекрывать полы, белить стены и слишком громко слушать радио.
Вскоре приехали Пол и Ник, чтобы обсудить вместе с Кэти и Дэном новое меню. Вскоре Кэти поняла, что Нику дано шикарное тело, но не даны мозги. К еще большему ее разочарованию, она поняла, что Ник нравится Полу – возможно, потому, что он его нанял. Все это ее разочаровывало. Но не так сильно, как то, что один только Дэн полностью с ней соглашался. Все утро, с тех самых пор как они решили быть друзьями, он вел себя совершенно безразлично по отношению к ней. Ей было больно от этого. Так что когда он вдруг стал ее союзником, она очень смутилась. Значило ли это, что он передумал? Простил ли он ее наконец? Или просто был профессионалом? И если так, значит, он ублюдок.
О господи, она не думала, что он может быть таким. Она хотела хорошо делать свою работу, но, казалось, это свидание продолжало портить ей жизнь.
Она сидела, наполовину прислушиваясь к разговорам, наполовину решая, когда лучше сообщить всем о том, что она вынуждена уволиться. Под свист и пение строителей за стенкой она начала сминать свою салфетку.