— Много ли, мало ли. Сколько людей ни есть — у каждого свой ответ, — лицо его скривилось, — Одни считают, что останемся у разбитого корыта без ресурсов бездны и её даров. Другие, что её стоит использовать в военных целях и захватить господство на материке. Третьи, что таков мир и жить в нем наше испытание…
— А что считаешь ты? — спросил его я.
Ленский задумался глядя в окно. Лед позвякивал о стенки его стакана.
— В бездну эту Бездну и всё что оттуда вылезло. И всех тех кто, считает, будто разрушительные силы можно обратить во благо.
— И готов отказаться от своего дара, ради этого?
— Если такова цена, — холодно произнес он.
Несколько минут мы молчали и наблюдали как проносятся в ночи фонари.
— Такое ощущение, что в этой битве никто не хочет победы, кроме нас, — хмыкнул я. — Власть, деньги, сила — всё даёт Бездна и её дары. Даже все технологии, с которыми я столкнулся, вышли из неё. Так какую же войну мы ведём? Против чего борется огнеборец?
— Против того факта, — ответил Ленский, — Что никто не хочет, чтобы ты победил.
Я вновь отсалютовал ему стаканом.
— Так достигнем же победы вопреки! И засунем эту Бездну…! В Бездну!
Ленский неожиданно отсалютовал мне в ответ.
— Ха! Золотые слова! И чтобы их услышать, мне пришлось встретить человека, который забыл об этом мире всё, — горько усмехнулся он, — И только это позволило ему взглянуть на него и увидеть его таким, какой он есть.
Мы молча подняли тост и выпили. Почему-то я вдруг внезапно почувствовал незримое уважение, которое испытывал ко мне этот едва знакомый человек. И то же самое уважение испытывал я к нему. Будто бы мы — два одиноких воина, решившие бросить вызов тому, как устроен этот мир.
Или, по крайней мере, мне так показалось. Может быть, это был слишком крепкий виски.
— То есть вся эта ваша пресловутая магия идёт от Бездны? — спросил я через некоторое время.
— В некотором роде. Вопрос лишь в том, сможешь ли ты контролировать эту силу, либо она будет контролировать тебя. В обратном случае одарённый становится…
— Одержимым, — договорил я за него.
— Именно, — кивнул Ленский.
— А одержимым получается можно стать, даже если ничего этого не предвещало?
Он задумался, будто взвешивая на невидимых весах то, что сейчас хочет мне сказать.
— Безусловно, — ответил он наконец. — В этом-то и проблема…
Он на несколько секунд задумался, глядя на тёмно-янтарное содержимое стакана. Лед уже успел растаять и по воле Ленского стакан тут же мгновенно заиндевел.
— Обычно это понятно сразу, — медленно проговорил он. — Дар пробуждается, и либо ты его хозяин, либо он твой.
Я достал из холодильника и поставил на стол два граненых стакана.
— Мне никто не говорил, что при пробуждении дара есть шанс стать одержимым,
Ленский задумался. Видимо это не то, что он хотел разбалтывать первому встречному.
— Об этом не принято говорить, — пояснил он, — Поэтому все отпрыски знатных домов стоят на учете в Министерстве по Контролю над Бездной. Равно как и все уже пробудившиеся одаренные.
Это было уже интересно…
— Только знатных? Среди обычных людей одаренных разве не бывает?
Судя по его лицу, еще одна вещь о которой не принято распространяться.
— Как есть так есть, — развел он руками, — Некоторые считают, что это — Проклятье Крови. Кто-то что — Великий Дар. В общем знатные дома держат это всё за семью печатями. И чутко сторожат свои секреты.
Судя по поведению отца, так оно и было. Понятно почему он был так взволнован тогда в больнице.
— Пробуждение дара происходит только в юном возрасте?
— Ни одного случая старше пятнадцати лет зафиксировано не было. — Он пожал плечами. — Насколько я знаю, по крайней мере.
Я вспомнил о чём говорили мои похитители: Договор.
— Но, я слышал, есть способ получить способности и в позднем возрасте.
Ленский обернул ко мне взгляд своих холодных глаз. Лицо его стало предельно серьёзным.
— Ты же знаешь, что тот способ, который ты имеешь в виду, запрещён во всех уголках страны под страхом смертной казни.
— Я память потерял, ты что, забыл? — ответил я. — Но в целом догадываюсь…
— Ты потерял, а про договор с Бездной уже знаешь. Интересно, — прищурил глаза Ленский.
— Долгая история, — ответил я ему взаимной любезностью, — Ты так и не рассказал, откуда меня знаешь.
Ленский пожал плечами.
— Я видел, как ты входил в свой вагон. Твоя вредная проводница буквально как пиявка пристала к тебе с твоими документами. Совершенно отказываясь верить в то, что ты тот, за кого себя выдаёшь.
— Да, потому что, видите ли, документы новые. Старые сгорели.
— Это не такая редкость в наше время. Могла бы быть и сговорчивее, — кивнул он, и его лицо вновь стало серьёзным. — Ну так что, откуда ты узнал про контракты с демонами? Даже не все одарённые об этом знают.
— Но ты знаешь, — спросил я его.
— Знаю, — коротко ответил он.
Я продолжил пристально смотреть на него. Он тяжело вздохнул.
— Те, кто ищет силы, но не обладают даром, а так же те одарённые, кого не устраивает их текущий уровень, зачастую обращаются за помощью к нашему извечному врагу, с которым нам приходится бороться уже много веков.
— К демонам.
— Именно, — кивнул он. — Только вот цена высока. Заключивший контракт хоть и получает силы, но становится их рабом. Практически как одержимый. А может и самим одержмимым. Важно ли как называть, если разницы почти нет?
— И что, просто любой может так взять и получить безграничную силу?
— Не любой, это раз. Ритуал очень сложный, его практически никто не знает. Компоненты его и точные инструкции чрезвычайно дороги, — пояснил Ленский. — Да и силы которые ты получишь отнюдь не безграничны. Иронично, но всё все равно зависит от тебя.
Он усмехнулся, будто хорошей шутке и отпил из своего стакана.
— Кроме того, — продолжил он после некоторой паузы, голос его стал намного тише, будто он выдавал очень большую тайну, — кроме того, нужно знать имя демона, с которым ты хочешь заключить контракт.
— Зачем? — заинтересовался я, — Демоны не любят фамильярностей?
— Иначе как назначить ему встречу? — усмухнулся Ленский, — Не в Бездну же спуститься.
— А что, есть телефонный справочник по именам демонов?
Ленский прыснул дорогим виски и вытер губы белой салфеткой.
— Господин Пожарский, придержите свои остроты, а то виски зазря расходуем.
После некоторой паузы он продолжил:
— В общем, все заключившие контракт с демонами буквально открывают Бездне путь в наш мир. Именно поэтому у всех, кто стоит на его защите, с такими людьми разговор короткий.
— Да уж, — вздохнул я. — Счастье, что это не сделать просто так.
— Да, — согласился Ленский. — Но власть — штука заманчивая, поэтому изредка тут и там появляются желающие, которым это удаётся. Благо, я думаю, для того чтобы это пресечь, нужно лишь следить за знатными родами. Простолюдинам это всё не просто недоступно — даже неизвестно.
Он сел и налил себе новую порцию, вновь развалившись в кресле и покачивая ногой.
— Да даже дар — невероятная редкость. Так что каждый род бережёт своих одарённых и отчаянно ищет способы заполучить новых. Сила — это власть.
Суровая правда любого мира.
— Нельзя не согласиться. Знатные рода могут далеко зайти ради власти.
— А кто не может? — хмыкнул Ленский.
— Действительно, — согласился я.
Вот оно как. Вопросы теперь понятны. Как я получил дар? Прошлый Владимир Пожарский искал силы, даже готовил ритуал. Зачем? И даже, судя по всему, знал имя нужного ему демона.
Это наводило на неутешительные мысли. Может ему удалось?
Одержим ли я? Или, вернее, становлюсь ли я одержимым? Может, Князь Пожарский и сам до конца не уверен, потому-то и отправил меня за тридевять земель. Надеялся, что дар полнее проявит себя и если будут какие-то проблемы, я буду далеко? А если не будет, то он только выиграл? Старый пройдоха.
Зато появилась догадка, что это был за загадочный самаритянин в больнице. Министерство по Контролю над Бездной мать её… Как далеко тянутся его руки, если даже знатные рода подчиняются ему? Или может…
Пока я был погружён в свои мысли, Ленский уже затих, развалившись в кресле и тихо сопел.
Под мирный стук колёс поезда и мелькающие за окном фонари на фоне чёрной непроглядной ночи я и сам не заметил, как провалился в сон.
***
Пробуждение было не из приятных. Мало того, что голова раскалывалась после чрезмерного количества принятой на грудь выпивки, так ещё я не помнил, чтобы в моем купе такое противное красное освещение давящее на глаза.
Да и вообще как я в нем оказался…
Я проморгался и наконец пришёл в себя. Пищащий противный сигнал вырвал меня из прицепившейся ко мне дрёмы.
Я покачиваясь вышел из двери купе и тут же столкнулся с Ленским.
— Думаю нам пора покинуть этот вагон — Ленский показал пальцем на мигащую красную лампу, — Тревога.
— Да неужели…
«Опасность! Очаг первой категории!» — оглашал поезд металлический женский голос, вырывавшийся из всех динамиков, подвешенных под потолком. — «Возможна угроза игнитов».
Я кивнул и развернувшись двинулися в сторону локомотива.
«Оставайтесь в своих купе, ждите дальнейших указаний от сотрудников железнодорожной службы».
— Ага, как же. Заждался просто…
Похоже, вездесущая Бездна смогла достать меня и здесь.
Когда мы уже подошли к дверям вагона, глядя на мелькающий пейзаж было видно, что поезд не собирается останавливаться.
Вагоны первого класса находились дальше всех от локомотива, поэтому мы решили двигаться вверх по направлению к нему, заодно попытавшись найти хоть кого-то, кто может внести больше ясности в сложившуюся ситуацию.
— Возможно, придётся останавливать поезд, — отметил я, — Удивительно, что до сих пор никто ещё не дёрнул за стоп-кран.
Я повернул голову, чтобы проверить… и увидел, что все-таки дёрнули, но он не сработал. Кран был в горизонтальном положении и полностью взведён, однако поезд нёсся вперёд, несмотря даже на это.