Или же в конце концов, кто запретит мне бороться с огнём в обычных пожарных бригадах?
— И что теперь? — спросил у меня Ленский.
Я затянул горловину рюкзака и покачал головой.
— Ну, ты слышал Валидубова. Быть огнеборцем — путь мне закрыт. Поэтому я найду другой способ бороться с бездной.
И заодно разобраться, что со мной происходит.
— Ну, раз так… — Ленский пожал плечами. — Я с тобой. Кандидат тоже в праве отказаться. Даже после экзамена.
Я склонил голову и посмотрел на него.
— К чему такая жертвенность? Ты же хотел стать огнеборцем.
— Боюсь без одного взрывоопасного дворянина, тут будет скучновато, — Ленский усмехнулся. — В конце концов, мы уже и сами показали, что можем справиться с игнитом.
— Предлагаешь открыть свою службу по борьбе с бездной? — улыбнулся я.
— А что, это вполне себе идея. «Ленский и Пожарский — специальная служба по борьбе с бездной», — продекламировал он, будто читая объявление.
Рядом с его ногами упала сумка с его вещами.
— Как-нибудь справимся. Я слышал, в Ледяной Страже есть парочка вакансий. В Чумной корпус я не хочу, уж извини. А остальные нас не возьмут…
Я усмехнулся, накинул на себя кожанку и закинул рюкзак на плечо.
— Ну, в таком случае, с тобой хоть на край света… — хлопнул я его по плечу.
— О, это будет замечательное приключение, — рассмеялся он, — уверяю тебя.
Остаток пути до ворот мы проделали молча, просто брели вперёд. На выход. Навстречу новым поворотам судьбы. Кто знает, может быть, именно это для меня и было предначертано.
Я поднял голову и всмотрелся в россыпь звёзд. Молодая луна и редкие фонари на территории учебного центра не могли заглушить их сияние. Я где-то читал, что они так далеко, что, возможно, все уже даже погасли, но тем не менее их свет продолжал привлекать людей во все времена, служа зачастую проводником тем, кто потерял свой путь.
— Далеко собрался, Пожарский?
Раздался за моей спиной знакомый суровый голос. Стоило нам только оказаться за воротами учебного центра…
Я развернулся. Сказать, что я был удивлён, — ничего не сказать. Кого-кого, но его я увидеть не ожидал…
Кожедуб, стоял прислонившись к стене сразу за воротами. Если он ещё пришел и поиздеваться…
Возникло лютое желание послать его прямиком в Бездну.
— Знаете что… Пошли бы…
— Старший инструктор. Какой приятный сюрприз! — опередил меня Ленский, не дав закончить навигационное задание, — Вы что здесь делаете в столь поздний час?
Кожедуб вышел из тени.
— Ну что, Пожарский. Должен признать, ты меня удивил, — медленно начал Кожедуб, — Ни истерики, ни угроз, ни бахвальства своей родословной…
К чему этот старый лис ведет…
— Ты не бросил товарища, на забеге. — продолжал Кожедуб, — Оказался сильнее чем кажешься с виду. Смог найти помощь, когда сам оказался в затруднительном положении.
— Давайте без долгих предисловий, — поднял я руку, — К чему вы ведете?
Кожедуб посмотрел на меня. Виновато? Мне не показалось?
— Пожарский. Репутация была твоя против тебя. Все были против того чтобы тебя брать Пожарский. Наблюдателям из Министерства было достаточно того что они увидели. Твой дар… Они пробили тебя по базам Министерства.
Я хмыкнул и сложил руки на груди. Ну конечно. Как же иначе.
— Известно, что Владимир Пожарский был Нулем. Постоянные приводы. Ночные загулы. Просто распоследний бездарный кутила, который ни разу в своей жизни ничего тяжелее игральных карт не поднимал.
Кожедуб даже поморщился когда это говорил.
— Да и разве мог кто-то всерьез подумать, что ты решишь стать огнеборцем? Я сначала решил, что это шутка…
Как же. Обхохочешься.
— Но сейчас… — продолжал Кожедуб, — Ты приходишь и говоришь что одаренный. И доказываешь это. И что ещё важнее. Доказываешь, что ты изменился. Доказываешь, что тебе можно дать шанс. Что ты заслуживаешь его.
Внезапно он подошел ближе и говорил уже так. Чтобы слышал только я.
— Но есть то — что увидели не все. За ярким представлением. За яростью пламени видно твой настоящий дар. Дар в котором больше от Бездны чем от человека. И именно это напугало Министерство.
Кожедуб сделал паузу. Его темно-карие глаза пристально смотрели на меня. А я глядя ему в глаза всё-таки пытался понять в чем тут дело. Кожедуб меня раскусил?
Если он счел меня одержимым, то зачем со мной разговаривать? Или хочет, чтобы я сам сознался, а за углом ждет штурмовой отряд огнеборцев? Или же Министерство пришлет кого пострашнее?
Ну что же. Будь что будет.
Я выдохнул.
— Скажите прямо уже, — взглянув Кожедубу в глаза, сказал я.
— Прямо? — Кожедуб даже удивился, — Да, Пожарский. Ты — изменился. Хочешь прямо? Прямо — мне плевать, что о тебе говорят. Мне плевать кем ты был. Мне плевать, что эти пиджаки увидели на экзамене.
А вот это неожиданно…
— Я лично за тебя поручился. И ты будешь Огнеборцем. Лучшим из них.
Но если я узнаю, что есть хоть малейшее основание считать тебя одержимым. Пусть хоть даже у тебя вырастет мелкий рожок на заднице. Будет уже поздно. Я отправлю тебя в Бездну. И ты даже не поймешь, что это случилось.
Я молча дослушал его речь. Мне кажется даже ни один мускул на моем лице не дрогнул.
Он усмехнулся и взмахнул рукой. В свете фонаря сверкнул начищенный до блеска металл.
Я вытянул руку и поймал в воздухе металлическую эмблему. На серебряном щите багровели языки пламени, опутывающие золотой меч. Символ корпуса Огнеборцев.
Гладкая на ощупь эмблема будто бы была теплой, несмотря на холодную ночь. А в металлическом пламени, казалось плясал настоящий огонь.
— Из ядра игнита, — пояснил Кожедуб, — Он твой, если ты захочешь.
Это конечно было очень интересно, учитывая то что я слышал от него ранее, когда умудрился подслушать их разговор с Валидубовым.
С другой стороны. Плевать, что он там думает. Захотел подраматизировать и устроить мне такую проверку? Думает я обижусь, как девчонка и в растроенных чувствах убегу в закат?
Не на того напал. Абсолютно плевать, что он там думает. Раз я получил шанс — я им воспользуюсь.
Чёрт с тобой, старый пройдоха. Если чтобы достичь цели, мне надо выдержать твои проверки…
— Жалеть меня только не надо. — произнёс я и сжал эмблему в кулаке.
Кожедуб усмехнулся и протянул мне ладонь.
— И не подумаю.
Я пожал его руку.
— Добро пожаловать в Огнеборцы, сынок.
Так мой экзамен в Огнеборцы был закончен. Не на плацу под торжественную речь. А там, где пришлось пройти на одну проверку больше.
— Для меня же тоже местечко найдётся? — выглянул из-за моего плеча Ленский.
***
На следующий день нас распределили по учебным отрядам. Не знаю была ли это удача, но мы с Ленским оказались в одной команде. Помимо нас там было ещё трое курсантов, с которыми нам только предстояло познакомиться.
Как впрочем и с нашим командиром-инструктором. Который должен был отвечать за нашу подготовку на протяжении всего обучения. Но это было потом.
Для начала надо было заселиться в мужское общежитие. Было бы отлично наконец получить собственную кровать. Особенно после того склада, в котором пришлось ночевать. Мышцы шеи до сих пор не отошли после мешка с фасолью, который служил мне вместо подушки.
Но спасибо Кожедубу, хоть не оставил нас с Ленским на улице.
Поэтому как только с утра бюрократические формальности были улажены, и я получил свой пропуск и карточку кадета, я отправился туда, где можно было бросить свои вещи.
Я шел по длинному коридору. Снаружи из леса доносились птичьи голоса. Рассветное солнце наполняло его светом сквозь высокие окна. Оно выхватывало картины изображающие идиллистические пейзажи на крашенных пастельной краской стенах. Я, честно говоря, не ожидал увидеть живопись в таком месте.
«Валидубов И.И.» — гласила подпись на одной из картин.
— Кто бы мог подумать, — медленно произнес я вслух.
Я оглянулся в поисках картины за авторством Кожедуба. Но к моему удивлению, все они были за авторством одного художника. Черт возьми и надо же иметь такую продуктивность.
Я подошел к своей комнате номер тридцать один и услышал оттуда звуки ожесточенного спора.
Я потянул на себя дверь и вошел в комнату. Хотя, по первому впечатлению, скорее на ринг для петушиных боёв. Двое молодых подозрительно знакомых людей сцепились прямо передо мной.
Третьим же в комнате был Ленский. Он спокойно попивал чай, закинув ногу на ногу, и развалившись на стуле.
Одним из спорящих был уже знакомый мне простоватого вида гигант с веснушчатым крупным лицом и носом-картошкой. Архипов возвышался над тощим худым брюнетом, который прожигал своего оппонента карими глазами. Со стороны это выглядело даже комично.
— Чтобы я — Граф Полозов, спал на одной кровати с простолюдином?! — распалялся Полозов. — Да во век не бывать этому! Я лучше на улице спать буду!
Я был уверен, что оставь им учебка оружие — схватились бы уже за него. Но даже сейчас я чувствовал, как в воздухе повисло осязаемое напряжение. Оставалось надеятся, что Полозов, достаточно контролирует свой дар в таких ситуациях.
Я бросил вопросительный взгляд на Ленского. Он только пожал плечами и, прикрыв глаза, вдохнул аромат чая из своей расписной фарфоровой кружки. Когда он успел перетащить сюда этот сервиз?
— А где мне прикажешь спать? — добродушно ответил гигант. — На полу, что ли?
— Да хоть на полу! Мне всё равно, Архипов, — Полозов ткнул его в грудь пальцем, — Но на одной кровати я с тобой спать не собираюсь!
— Так мы ж вроде и не в одной кровати. Ты на нижнем ярусе, я на верхнем.
— Это всё равно одна кровать, башка ты дубовая! — не унимался Полозов.
Я подумал, не может ли быть это дополнительным преимуществом…
Но пожалуй даже если да, настроение в нашем отряде надо бы поддерживать повыше. Я сделал шаг вперёд, встав между враждующими сторонами.
— В первую очередь мы здесь Огнеборцы, а уже потом остальное… — спокойно ответил я, по очереди посмотрев на каждого из участников ссоры. — Так что можете оба спать на полу.