Три корабля шли самым малым ходом строем фронта, держа друг друга на пределе видимости и прочесывая таким образом широкую полосу моря. В центре шел «Волк», выполняя свои обязанности «вертолетоносца». «Крокодил» практически постоянно был в воздухе, возвращаясь только на дозаправку, и два экипажа беспилотника регулярно меняли друг друга у пульта управления. На флангах шли «Ягуар» и «Кугуар», а впереди, в двух десятках миль, носился по морю «Беркут», обшаривая окружающее пространство своим радаром. Эскадра вышла к северу от Тобаго и раскинула сеть на вероятном пути подхода противника. За время патрулирования встретились пять кораблей – три испанца, француз и португалец, но тех, кого искали, не было. По всем предварительным подсчетам и галеон и шлюп давно должны были подойти в район Тобаго, но прошло уже больше суток с момента их выхода из Бриджтауна, а они до сих пор так и не появились. Хотя погода стояла тихая, ветер благоприятный, и куда они могли деться, оставалось только гадать.
Ситуация не нравилась Леониду все больше и больше. В то, что «Сан-Себастьян» взял круто к югу и сделал крюк более чем в сотню миль, он не верил. Во-первых, паруснику это очень невыгодно в плане ветра, а во-вторых, пираты не пойдут на это в связи с большим увеличением времени перехода. А для них каждый час нахождения на зараженном корабле увеличивает шансы подхватить болезнь. Значит, либо с ними что-то случилось, либо они пошли не к Тринидаду, и его первоначальная версия оказалась ошибочной. Но куда они в таком случае могли пойти? К одному из островов Антильской гряды, раскинувшихся к западу от лежащего особняком Барбадоса? Возможно. Но зачем? Просто хотят там отсидеться, пока не станет окончательно ясно, что ждать от этой болезни? Это не в духе пиратов. Хотят уйти к французам на Мартинику, Сент-Люсию или Гренаду? Их там никто не ждет, и прием будет аналогичный, как и на Барбадосе. Хотят бросить корабль и тайно высадиться на берег, постаравшись скрыть наличие заболевания на борту? Это возможно и даже весьма вероятно. Спрашивается, что делать? Патрулировать дальше или возвращаться, так как обшарить все острова и островки Антильской гряды просто нереально? Хорошо еще, что подходы к Тринидаду сейчас постоянно патрулирует с воздуха «Альбатрос». В качестве разведчика самый первый беспилотный летательный аппарат, созданный пришельцами, зарекомендовал себя прекрасно. Но именно как разведчик. Использовать его в качестве бомбардировщика, как «Крокодил», не пробовали, поскольку нужды в этом не было. И если «Сан-Себастьян» с «Аметистом» все же как-то сумели проскользнуть мимо расставленной ловушки, то обнаружить их «Альбатрос» обнаружит, а вот сделать что-то большее – вряд ли. Придется задействовать морпехов и быстро перебрасывать их к точке предполагаемой высадки, а там устраивать горячую встречу незваных гостей.
Прождав еще сутки и поняв, что дальше ждать бесполезно, Леонид дал приказ «Ягуару» и «Беркуту» возвращаться к Тринидаду и быть готовыми перехватить «Сан-Себастьян», если он все же появится. А сам на «Кугуаре» вместе с «Волком» решил пройтись в сторону Барбадоса. Как знать, может, и удастся обнаружить пропажу.
Глава 4. Здравствуй, ИРА!
Когда Барбадос скрылся за горизонтом, Бенджамин Робинсон довольно усмехнулся, разглядывая в подзорную трубу следующий за ними по пятам «Аметист». Рядом стояли остальные пираты и молча ждали, что скажет капитан. Квотермастер Абрахам Хэндс наконец решил нарушить затянувшееся молчание и тактично спросил:
– А что дальше будем делать, сэр? Ведь идти на Тринидад – это все равно что к черту в пасть.
Робинсон злорадно хмыкнул, но подумав, все же ответил:
– Согласен, Абрахам. Более того, я уверен, что брать нас на борт после того, как мы посадим это коры то на мель, никто не собирается. Паркетные шаркуны очень боятся занести на Барбадос заразу. А расстрелять шлюпки из пушек картечью с малой дистанции проще, чем выпить кружку рома. Поэтому к Тринидаду мы не пойдем.
– А куда?!
– К западу от Барбадоса находится остров Сент-Винсент, а к северо-западу – Сент-Люсия. До обоих чуть более восьмидесяти миль. Во всяком случае, это ближайшая от Барбадоса земля. Пока идем прежним курсом, а как стемнеет, поворачиваем на запад. На подходе к острову, мили за две-три, спускаем шлюпки. Это корыто бросаем и поджигаем. Пусть сгорит дотла вместе с заразой, не дай бог она на остров попадет. На шлюпках добираемся до берега, а дальше будем думать, как выкрутиться.
– А как же наши?! Те, что в горячке лежат?!
– Новых заболевших нет?
– Нет. Только те, что в трюм спускались.
– Проявите христианское милосердие. Пристрелите их перед тем, как уходить. А черномазые сами подохнут.
– А на острове что делать будем?
– Сначала надо отсюда ноги унести и заразу на берег не занести. Дальше посмотрим по ситуации.
– А может, лучше «Аметист» на абордаж взять?
– Не получится. Он все время на ветре и явно держит дистанцию. Возможно, он потеряет нас в темноте. А не потеряет – сразу же раскроет свои намерения. И знайте, что отступать нам некуда. Эта королевская лоханка под названием «Аметист» очень быстроходна, уйти от нее мы не сможем. И если только он попытается помешать нам идти туда, куда мы хотим, а не к Тринидаду, то либо мы его, либо он нас…
Остаток дня прошел спокойно. Новых заболевших среди команды не прибавилось, зато из трюма негры-«санитары» выкинули за борт еще шестерых. «Сан-Себастьян» шел не торопясь курсом на Тринидад, неся лишь часть парусов и старательно делая вид, что людей на галеоне катастрофически не хватает. Огни с наступлением темноты зажигать не стали, чтобы проверить реакцию «Аметиста». Через час после захода солнца, убедившись, что «Аметист» не приближается, Робинсон изменил курс на запад в сторону острова Сент-Винсент, приказав поднять все паруса, какие только можно. «Сан-Себастьян» сразу прибавил в скорости хода, но… Маневр не прошел незамеченным. «Аметист» тоже изменил курс и пошел следом, по-прежнему оставаясь на ветре. В отличие от «Сан-Себастьяна» он шел с положенными огнями, благодаря которым его было хорошо видно в темноте. Но никаких враждебных действий против конвоируемого галеона пока не предпринимал.
Лейтенант Майкл Фримантл, командир шлюпа «Аметист», не удивился, когда в его каюту постучал вахтенный матрос и доложил, что «Сан-Себастьян» резко изменил курс и пытается скрыться в темноте. Чего-то подобного он и ожидал, так как не считал Бенджамина Робинсона идиотом, добровольно согласившимся идти к Тринидаду, как баран на заклание. В этом случае вступал в действие следующий пункт инструкции, полученной в Бриджтауне. Если «Сан-Себастьян» не пойдет туда, куда ему сказано, а попытается удрать, то уничтожить галеон и всех, кто находится у него на борту. Абсолютно всех! Никого не спасать. Причем сам корабль не просто утопить, а по возможности сжечь. Именно для этой цели на борт «Аметиста» были доставлены зажигательные ядра, которые все же сумел найти в закромах форта полковник Парсонс. Доверия к этим «головешкам» у Фримантла не было, так как весь опыт их применения показал довольно низкую эффективность. Но в данном случае они могли оказаться полезными, так как предполагалась стрельба по одиночному и не очень сильному, да к тому же тихоходному и неповоротливому противнику. С минимумом людей на борту и очень проблемным «грузом», который если только вырвется из трюма, создаст огромные неприятности команде. И поскольку капитан Робинсон повел себя вполне предсказуемо (в чем был уверен Фримантл) и пошел не к Тринидаду (в чем был уверен губернатор), а к цепи Антильских островов, то команде «Аметиста» выпадала возможность испытать зажигательные ядра в действии.
Поднявшись на палубу, Фримантл быстро обнаружил «Сан-Себастьян», пытающийся скрыться в темноте. Но в ясную лунную ночь его было видно прекрасно, несмотря на то, что огни он зажигать не стал. «Аметист» как раз заканчивал разворот на новый курс, и вахтенный офицер доложил.
– Пытаются удрать, сэр! Скорее всего, хотят достичь Сент-Винсента.
– Я тоже так думаю. Ну что же, это всего лишь несколько усложнит нашу задачу, не более. Если эти висельники не хотят идти туда, куда им велено, то отправятся на дно…
«Аметист» поднял все паруса и устремился вдогонку за «Сан-Себастьяном», быстро сокращая дистанцию. Робинсон внимательно наблюдал за маневрами преследователя и, когда понял, что скрыться в темноте и уйти не получится, в сердцах выругался и приказал приготовиться к бою. А когда шлюп подошел ближе и его носовые пушки полыхнули огнем, дав залп картечью по рангоуту галеона, расклад стал ясен окончательно. И приходилось играть теми картами, какие сдала Судьба…
«Аметист» попытался застать своего врага врасплох, но это ему не удалось. Ответный залп картечью из кормовых орудий «Сан-Себастьяна», хлестнувший по парусам, заставил лейтенанта Фримантла действовать осмотрительнее и не лезть на рожон. Поскольку стрельба велась ночью и прицелиться толком было сложно, оба корабля вели огонь картечью по рангоуту, стремясь изорвать паруса и такелаж и таким образом сбить ход противнику. «Аметист» пробовал применить зажигательные бомбы, но успеха не добился. Команда «Сан-Себастьяна» была начеку и быстро гасила отдельные очаги возгорания. В итоге бой свелся к тому, что быстроходный и верткий шлюп удерживал позицию за кормой галеона, стараясь бить продольными залпами, а галеон огрызался и всячески пытался достать мелкого и наглого противника своей бортовой артиллерией. Но поскольку огонь велся на большой дистанции и в темноте, особого успеха ни та, ни другая сторона так и не добились. Конечно, повреждения были, но не фатальные и это не мешало обоим кораблям продолжать бой. Все изменилось, когда лейтенант Фримантл, видя, что такая тактика не позволяет выполнить задание и «Сан-Себастьян» все равно уходит, решился подойти ближе. Эффективность стрельбы сразу выросла, но ставка на более высокую скорострельность своих орудий и более высокую скорость, на которую понадеялся командир «Аметиста», себя не оправдала. За четыре часа боя корабли порядочно изу