Эротическое обещание в его глазах, рука, которая внезапно сжала мое бедро, посылая огонь по телу, рассеяли ярость, которую я чувствовала. Или, точнее, превратили ее в желание.
Брок, должно быть, прочел незначительную перемену в моем теле, потому что погрузился пальцами в мои волосы и притянул мой рот к своему. Поцелуй не был нежным. В нем не чувствовалось любви. Он был жестким, лишавшим сил.
Брок поднял меня и грубо швырнул на неубранную кровать. Плотский, животный взгляд возбудил меня. Прошло несколько недель с тех пор, как мы в последний раз были вместе, и все, о чем я могла думать, — чтобы он вошел в меня. Очевидно, у него были те же мысли, потому что, когда он наклонился надо мной, сразу потянулся к середине моей блузки и дернул в разные стороны.
Я едва заметила разлетевшиеся повсюду пуговицы. Все, о чем я могла думать, — это рот Брока, который устроился на моей груди и сосал сосок через кружева лифчика. Он дернул чашечку вниз, слегка прикусывая плоть, смесь боли и удовольствия чуть не отправила меня за грань. Грубые пальцы проникли в мои трусики, и я вскрикнула, когда он потер меня.
— Чертовски мокрая, — прорычал он.
Я захныкала, когда его пальцы начали описывать круги, а рот ласкал мою грудь. Без предупреждения меня сотряс оргазм, и губы Брока накрыли мои, заглушая мой крик.
Я смутно заметила, как он стягивает джинсы, но будто пребывала в каком-то сне. Мое внимание вернулось, когда он погрузился в меня, заполняя чувствительную плоть. Я застонала, когда он, устроившись на мне сверху, начал жестко и быстро двигаться. И схватил меня за шею.
Что-то изменилось в его глазах, и он остановился, перевернув меня, чтобы войти сзади. Новая поза позволила ему проникнуть глубже, и это было так мощно, что граничило с болью. Я почувствовала, как он наклонился надо мной, медленно и с силой входя в меня.
— Это мы, детка, — прорычал он мне на ухо. Я застонала, когда он врезался в меня. — Мы настоящие — это не сердечки и не гребаные цветочки. Ты и я — это грубость и великолепие.
Я хныкала, пока он безжалостно вколачивался в меня. Но встречала каждый его удар с отчаянной нуждой.
Брок откинулся назад, впиваясь пальцами в мою задницу.
— Ты чертовски идеальна для меня, детка. Шикарный лоск снаружи, но изнутри — порочная сучка, которой нравится брать сзади мой твердый член, — прорычал он, двигаясь быстрее.
Я почувствовала еще большее возбуждение от его грубых слов и восхитительного трения.
— Ты моя, — проворчал он. — Твоя пи*да моя, — добавил он, схватив меня за волосы и слегка потянув на себя.
Я была потрясена его словами в сочетании с небольшой вспышкой боли, исходившей от его руки в моих волосах. Я почувствовала, как он дернулся внутри меня, когда мои мышцы вытягивали его освобождение.
Я рухнула на кровать, и Брок осторожно вышел из меня, мне было немного больно, но я чувствовала себя удовлетворенной. Он бережно поднял меня, заключая в объятия. Мы лежали так секунду, тяжело дыша. Брок поцеловал меня в голову.
— Иди, детка, приведи себя в порядок, а потом мы ляжем спать, — тихо скомандовал он.
Я была слишком расслаблена из-за оргазмов, чтобы спорить. Лишь кротко кивнула, побрела в ванную, сделала, как он сказал, и свернулась калачиком рядом с ним в постели, растворяясь в его сильных объятиях.
— Завтра тебя все равно ждут проблемы, — сонно пробормотала я.
Руки Брока напряглись.
— Детка, у меня проблемы на всю оставшуюся жизнь.
Слова не коснулись моего сознания, потому что я заснула.
***
Я проснулась с легким похмельем, но чувствовала себя окутанной счастьем и теплом. Теплом из-за знакомых мускулистых татуированных рук, обнимающих меня. Счастливой из-за знакомых мускулистых татуированных рук, обнимающих меня. Между ног еще побаливало — напоминание о сногсшибательном сексе прошлой ночью.
Я уютно устроилась на стальных мышцах груди, которую в данный момент использовала в качестве подушки, и закинула ногу ему на бедра. Затем в сознание ворвались события, предшествовавшие сексу. Я напряглась.
— Бл*ть, — пробормотал хриплый голос.
Руки вокруг меня сжались крепче, и меня потянуло вверх по телу Брока. Прежде чем я успела произнести хоть слово, он прижался ко мне губами. Сонная и все еще не способная достаточно разозлиться, я расслабилась в поцелуе, позволив себе воспламениться.
В момент, когда поцелуй прервался, ко мне вернулось самообладание.
— Что это было? — огрызнулась я.
— Хотел поцеловать тебя, прежде чем мы начнем спорить, — заявил Брок, все еще обнимая меня.
Я вырвалась из его объятий и слезла с кровати. Я осознавала свою наготу, пока обыскивала грязную комнату в поисках своей набитой до отказа сумки. Заметив ее в углу, я подняла ее.
Слава богу, в комнате Брока была смежная ванная комната. Я бы скорее выпрыгнула в окно, чем столкнулась с перспективой посещения общего душа. После этого мне потребовался бы укол пенициллина.
— Никаких криков и ругани с утра, Искорка? — поддразнил Брок. — Наверное, я вые*ал из тебя всю злость. Не думал, что такое возможно.
Я посмотрела на него через плечо.
— Я с тобой не разговариваю.
Я изо всех сил старалась быстро отвести взгляд от его вида в кровати, но не смогла. Надо быть роботом или моей матерью, чтобы не оценить то, чем наслаждались мои глаза.
Он лежал в постели, простыня на талии прикрывала его впечатляющее мужское достоинство. К счастью, его шесть кубиков выставлены на всеобщее обозрение, в комплекте с восхитительными косыми мышцами живота. Мускулистые руки сцеплены за головой, распущенные волосы растрепаны. Голубые глаза пожирали меня, голодный взгляд не соответствовал дразнящему тону. Я сглотнула, увидев, как приподнялась простыня ниже его талии.
Я быстро отвела глаза, пока не забыла все причины, по которым злилась, и бросилась в ванную. Запрыгнув в, к счастью, чистый душ, позволила горячей воде немного снять напряжение. Это не сработало с сексуальным напряжением. Я подумывала о том, чтобы позаботиться об этом самой, когда занавеска в душе отъехала в сторону, и огромное тело Брока заняло остальную часть кабинки.
— Что ты делаешь? — потребовала я.
Брок хмуро смотрел на меня.
— Мы еще не спорим.
Его губы опустились на мои, и он продолжил снимать напряжение.
Дважды.
Неохотно выйдя из душа и сделав все возможное, с тем ограниченным запасом средств, что у меня имелся, я была готова встретить новый день. Я ни за что не стала бы торчать здесь, рискуя подхватить Стокгольмский синдром. Я ехала вместе с Гвен в магазин.
Брок тщательно осмотрел мой наряд, когда я вышла из ванной. На мне было облегающее трикотажное платье цвета хаки без рукавов, с высоким воротом и коричневые туфли на каблуках, а мои волосы спадали беспорядочными волнами.
— Как бы мне ни нравилось, что ты так чертовски сексуально выглядишь в этом наряде, детка, боюсь, в таком виде я не выпущу тебя из этой комнаты. Не могу допустить, чтобы ты весь день слонялась по зданию клуба, дразня мужчин и награждая их синими шарами, — сказал он с ухмылкой.
Я надела золотые часики.
— Я не собираюсь здесь торчать — я могу подхватить венерическую болезнь. Я еду в магазин с Гвен, — сообщила я ему.
Может, в этом стервозном комментарии и не было необходимости, но я все еще злилась из-за того, что меня сюда притащили.
Глаза Брока сузились, и он встал.
— Ты не пойдешь в магазин. И не покинешь здание клуба, — выпалил он.
Я секунду смотрела на него, склонив голову набок.
— Извини, ты перепутал меня с кем-то, кому можно приказывать? Потому что в последний раз, когда я проверяла, я не перенеслась в Саудовскую Аравию, а значит, мужчина не дожжен диктовать, что женщина может и не может делать, — спокойно заявила я. — Здесь же следует отметить, что мужчина не приказывает другому мужчине практически выволочь женщину из ее дома, чтобы упрятать в байкерский клуб, а затем держать ее в своей комнате.
Брок поднял бровь, его челюсть напряглась.
— Однако, эта женщина не возражала, когда я ее трахал.
Я не знала, что на это ответить, поэтому взяла телефон, чтобы написать Гвен.
Брок шагнул вперед, чтобы выхватить его у меня из рук. К счастью, я уже отправила сообщение.
— Эй! — воскликнула я, потянувшись к телефону. — Отдай.
Брок скрестил руки на груди.
— Я сказал, ты никуда не пойдешь. Это небезопасно.
— А я сказала, что ты мне не указ. Мы не вместе, я не твоя старушка. — Я использовала снисходительный тон и воздушные кавычки. — Мы занимаемся сексом. Все. Ты не можешь изображать мачо-защитника, когда тебе вздумается, а когда ситуация ухудшается, вести себя как мудила. Мы не вместе, так что перестань так делать.
Лицо Брока стало суровым.
— Ты хочешь именно этого? Только секса? Чтобы тебя время от времени трахали, пока ты ждешь возвращения Йена? — с горечью спросил он.
Я была ошеломлена.
Так он обо мне думал? Что я использовала его как игрушку для секса, чтобы занять себя? Если бы он только знал правду. Дело в том, что я держалась на расстоянии, потому что боялась того, что произойдет, если я этого не сделаю. Боялась чувств, угрожающих поглотить меня, в отличие от всего, что чувствовала к Йену.
Он воспринял мое молчание как согласие и сунул телефон обратно мне в руки.
— Нах*й, делай все, что хочешь. Ты и твое сумасшедшее дерьмо — не моя проблема, — прорычал он.
Он распахнул дверь, перед которой стояла потрясенная Гвен, подняв руку и готовясь постучать.
— Сука, — буркнул он себе под нос.
Я не позволила боли от словесного удара отразиться на моем лице.
— Мудак, — парировала я ему в спину.
Лицо Гвен выражало любопытство, и я даже не хотела пытаться объяснить, что произошло. Все, чего я хотела, это уйти, прежде чем погонюсь за Броком и изолью ему свои чувства. Так было бы хуже всего, потому что тогда он смог бы растоптать мое сердце.
***