К сожалению, это показалось бы немного неуместно, поэтому я сдержалась. Брок не помог делу, когда его голодный взгляд упал на мое облегающее платье без бретелек цвета лаванды.
Я прервала наш зрительный контакт, когда по проходу пошла Гвен. Я не смотрела на нее, как все остальные. Уже знала, насколько она прекрасна. Платье облегало талию, нежное кружево цвета слоновой кости покрывало его сверху. Каскадом оно ниспадало к ногам. Низкий вырез обнажал спину, а дальше тянулся шлейф.
Я смотрела на Кейда, замершего в тот момент, когда увидел ее. Взгляд, которым он одарил ее, было невозможно описать. Будто она — единственное, что удерживало его на этой земле, что она — его кислород, его жизненная сила. Идя по проходу, Гвен с безудержным счастьем улыбалась ему. Кейд продолжал смотреть на нее так, словно его жизнь зависела от того, доберется ли она до него, он выглядел так, словно хотел рвануть к ней, но не мог сдвинуться с места.
Когда она дошла до него, он аккуратно передал Беллу удивленному Дейву и, притянув Гвен в объятия, крепко поцеловал. Дейв рассмеялся, качая головой, осторожно присаживаясь с Беллой на руках рядом с плачущей Лейси. Толпа заулюлюкала, и даже Булл выдавил из себя улыбку. Мы с Броком молча смотрели друг на друга.
Это продолжалось на протяжении всей церемонии и на фотографиях, на которых настояла Гвен. Никто не осмеливался с ней спорить. Хоть она и была крошкой в пять футов, одетой в модное белое платье, но обладала силой, с которой приходилось считаться.
После достаточного, по мнению Гвен, количества фотографий, мы перешли в зону, где на песке под развевающимися палатками были установлены длинные столы. Волшебные огоньки освещали навесы, а бесчисленные фонари беспорядочно расставлены по песку. Когда наступило время моей речи, я глубоко вздохнула, игнорируя пристальный взгляд Брока.
— Кто-то сказал, что найти настоящую любовь можно лишь распознав родственную душу, — начала я, опустив, что слышала это в фильме «Незваные гости». — Любой, кто меня знает, понимает, что я не очень-то разбираюсь в родственных душах, настоящей любви или чем-то в этом роде.
Я улыбнулась Гвен.
— Я не верила во «вторые половинки», пока не встретила Гвен. Она — моя вторая половинка. Она знает меня лучше, чем я себя — вероятно, помнит больше о некоторых вещах, которые текила заставила меня забыть.
Раздалось несколько смешков.
— Недостаточно сказать, что Гвен — моя лучшая подруга. Она — моя сестра, моя напарница… она — лучший человек, которого я когда-либо встречала. Самый сильный человек, которого я когда-либо знала. — Мой голос слегка дрогнул. — Она — мой герой. — Я сглотнула. — Поэтому, естественно, все, чего я хочу в этом мире, — чтобы моя лучшая подруга была счастлива, любима. Увидев ее вместе с Кейдом, я поняла это. Возможно, даже до того, как поняла она… и, определенно, до того, как она призналась в этом. Душа Гвен нашла родственную душу.
Я перевела взгляд на Кейда.
— Я хочу поблагодарить тебя за то, что ты сделал мою подругу счастливой. За то, что заботился о ней. За то, что дал ей жизнь, которую она заслуживала, и любовь, которой она достойна, — закончила я под аплодисменты и поцелуи плачущей Гвен.
Я ответила лишь быстрыми объятиями, тяжелый взгляд Брока прожигал меня насквозь. Когда мы попрощались с молодоженами и их малышкой, Брок схватил меня и потащил в темноту.
Без всяких слов он прижался губами к моим губам, целуя со свирепостью, которую я едва пережила. Я была готова распластаться на песке и умолять его трахнуть меня, несмотря на то, каким кошмаром оборачивался секс на пляже, но тут Брок прервал поцелуй.
— Ко мне, немедленно, — прорычал он.
Я кивнула и уже собиралась предложить варианты транспортировки, когда он перекинул меня через плечо. Я взвизгнула, и он сильно шлепнул меня по заднице.
— Что ты...? — начала я было спрашивать, но в ответ получила еще один сильный шлепок.
— Молчи. Во время разговоров у нас вечно случается какой-нибудь пи*дец. Мне нужно проникнуть в тебя, так что никто из нас не скажет ни слова, чтобы ничего не испортить, — прорычал он, шагая по песку.
Я поджала губы, в кои-то веки послушавшись его. От его тона между ног мгновенно затрепетало. Я не осознавала, насколько близко стояли их дома с Кейдом, пока мы не прошли по проходу от пляжа к его дому.
Он открыл французские двери в свою спальню, из которой открывался вид на океан, и бросил меня на кровать.
— Насколько тебе нравится это платье? — хрипло спросил он, возвышаясь надо мной.
— Эм... — это все, что я успела сказать, прежде чем его руки коснулись лифа, срывая с меня тонкую ткань.
— О, боже! Это Elie Saab! — воскликнула я, скорбь из-за такого жестокого обращения с модным шедевром на мгновение вырвала меня из сексуального тумана.
Мысли о печально почившем платье улетучились, когда губы Брока коснулись моей груди. Он не был нежным или ласковым — он был грубым и настойчивым, отчаянным. Я застонала от его прикосновений, его тела на мне и его пальцев, проникших в мое заветное местечко.
Я извивалась под ним, пока он доводил меня до оргазма, лишь руками между моих ног и ртом на моей груди. Он не был нежным, он был жестоким. Идеальным.
— Брок, — простонала я, нуждаясь в том, чтобы он был внутри меня.
— Молчи нахрен, — приказал он, поднимаясь, чтобы раздеться.
Я подчинилась, и остаток ночи мы занимались безмолвной, неистовой, интенсивной умопомрачительной любовью.
Я заснула рано утром, опьяненная его прикосновениями, счастливая быть с ним. Я ослабила бдительность. Позволила защите пасть под чарами свадебной магии.
— Я люблю тебя, — прошептала я спящему Броку, проваливаясь в сон.
Я уплыла уже слишком далеко, чтобы понять, как напряглось его тело и как крепче сжались его руки вокруг меня, когда я погрузилась в сон.
***
Я вела машину. Не знала точно, куда ехала, но знала направление и что должна быстро туда добраться. Я знала, что если не сделаю этого, случится что-то ужасное. Нога вжала педаль, и пейзаж начал проносится мимо со скоростью света. У меня все получится, я успею. Внезапно зазвонил телефон, и по салону разнесся голос: «Он мертв, Эми. Он мертв», — бесстрастным тоном сообщил мне Дэйв.
«Нет, нет, нет», — повторяла я, а мир вокруг меня рушился.
Я резко проснулась. Заметила сильные, покрытые татуировками руки, которые обхватили мои, успокаивающий запах сигарет и океана. Я почувствовала облегчение, облегчение от того, что это был всего лишь сон и что Брок не умер, умер Йен.
Затем кожу стало покалывать от чувства вины. Как я могла так подумать? Что со мной не так?
Я должна убраться отсюда. Каким-то чудесным образом я смогла выскользнуть из постели Брока и поднять с пола его рубашку. Изодранные остатки платья не оставляли мне иного выбора.
— Куда ты, Искорка?
Я подпрыгнула и обернулась, Брок, такой сексуальный и взъерошенный со сна, сидел на кровати во всем своем обнаженном величии.
— Мне нужно идти, — тихо ответила я.
Его лицо посуровело.
— Ты, мать твою, издеваешься надо мной? — прорычал он.
Я покачала головой.
— Я должна.
— Прекрати эту херню, — рявкнул он, вставая с кровати и бросаясь ко мне. — Ты не сбежишь после прошлой ночи, после того, как мы, наконец, отложили все дерьмо в сторону, и я снова вернул тебя. Ты моя. Я больше не позволю тебе закрыться от меня, — заявил он, хватая меня за руку, которой я застегивала его рубашку.
Я знала его достаточно хорошо, чтобы понять, что он говорит серьезно. Я больше не смогу убежать. Так что мне пришлось пойти на это. Пришлось солгать. Я не могла позволить ему убедить меня сделать то, что я хотела, и остаться здесь с ним. Потому что со всем тем гребаным дерьмом, забивавшим мне голову, я бы, в конце концов, все испортила. Я не хотела, чтобы ему пришлось иметь дело с чувством вины, которое я испытывала. Он этого не заслуживал.
— Я не твоя, — холодно заявила я. — Мы оба это знаем.
Он дернулся от моих слов, но не отступил.
— Это гребаная ложь, Эми, — огрызнулся он. — Ты моя. Каждый дюйм тебя. Ты не идеальна. Можешь дико бесить, невероятно раздражать и упрямиться, как мул. Но ты идеально подходишь мне. Ты создана для меня, Эми. Не неси чушь, что это не так.
— Это не чушь! — крикнула я, вырываясь. — Я не твоя. И ты никогда не был для меня тем самым, — жестоко закончила я и увидела, как он дернулся, будто я его ударила.
Я проглотила слезы, когда его лица полностью лишилось эмоций.
— Плевать, — наконец, выдавил он. — Хочешь испортить себе жизнь, тоскуя по мертвецу, на здоровье.
Я помедлила секунду, а затем вышла за дверь, мое сердце было разбито вдребезги.
Глава 9
Наши дни
Дверь тихо отворилась, и в комнату проскользнул Рейф. Выражения предвкушения и возбуждения на его лице было достаточно, чтобы у меня по коже побежали мурашки. Я проигнорировала это, должна была это сделать, если хотела выбраться из этого места. Я приподнялась на кровати, стараясь не вздрогнуть от боли.
— Я не могла уснуть всю ночь, думая о тебе. — Я соблазнительно улыбнулась ему, когда он пересек комнату.
— Бл*ть. Я хотел сделать это с того момента, как увидел тебя, Рыжая. Дерзкая маленькая сучка. Тебе нужно, чтобы я приручил тебя, да? — прорычал он, грубо схватив меня за волосы.
Я кивнула, и он притянул меня к себе для поцелуя. Он был грубый и отвратительный, и мне очень хотелось откусить ему язык, но я преследовала иную цель. Рейф носил пистолет в кобуре на поясе, но чтобы все получилось, мне нужно было его обездвижить.
— Ляг на кровать. Позволь мне позаботиться о тебе, — промурлыкала я, глядя на него сквозь опущенные ресницы.
Он больно схватил меня за подбородок.
— Не смей мне приказывать. Поняла? За это я тебя накажу... позже. Но сначала, ты меня ублажишь.
Он потащил меня по кровати, рывком уложив на себя. Я изо всех сил старалась не обращать внимания на боль в бедрах, когда оседлала его. Я поцеловала его в шею, одновременно расстегивая рубашку. Провела руками по его груди и услышала, как он застонал, моя рука двинулась ниже, к его поясу. Я сделала глубокий вдох. Сейчас или никогда. Быстро переместив руку к кобуре, я выдернула пистолет.