— Эта сделка не только позволила компании твоего отца импортировать молочные продукты со всего мира, но и предоставила ему значительный контроль над доками. И поскольку он контролировал не только то, что поступало, но и людей, которые давали разрешение на поставку, он представлял особый интерес для Кларка Девона, — объяснил он.
Я на мгновение задумалась.
— Предполагаю, Кларк хотел что-то провозить в страну контрабандой и не декларировать это на таможне, — сухо заключила я. — Что именно? Слоновьи бивни? Поддельные дизайнерские сумки? Долбаных нелегальных иммигрантов? — саркастически перечисляла я.
По правде говоря, я догадывалась, о каком веществе могла идти речь, которое оправдывало бы все это дерьмо и объясняло богатство Кларка.
— Наркотики, — подтвердил Гаррет мою догадку, его глаза вспыхнули от отвращения. — Кларк Девон — крупный игрок на рынке оборота героина и кокаина и больше года пытался получить доступ к сделке, подобной Силверсдейлу. Когда компания твоего отца заключила сделку, Кларк увидел в этом отличную возможность.
Я быстро встала, игнорируя пристальный взгляд, который бросила на меня Гвен.
— Хочешь сказать, сделка, которую я помогла, бл*ть, заключить, напрямую связала отца с Девоном? — мой голос граничил с визгом, пока я расхаживала по комнате.
Лицо Гаррета смягчилось.
— Боец...
Я не дала ему продолжить.
— Мать была права, похищение — моя вина. — Я невесело рассмеялась. — Пытаясь доказать ей и моему гребаному папаше, что я достаточно хороша для них, я выстрелила себе в чертову ногу.
Я выдержала паузу.
— Или, точнее, полоснула себя ножом по ноге. — Я снова холодно рассмеялась.
Пребывая в разгаре истерики, я не заметила, как Брок поднялся с дивана, но сильные руки на моих плечах, остановившие мое хождение, привлекли внимание. Он притянул меня ближе к себе, его рука легла мне на шею, глаза пристально смотрели на меня.
— Не смей, бл*ть, так говорить, — грубо приказал он. — Никогда не вини себя ни за одну минуту этого гребаного кошмара. Ни в чем из этого дерьма нет твоей вины, — яростно заявил он, его рука крепче сжала мою шею. — Вина за эту херню лежит исключительно на плечах твоего отца. Искорка, это он связался с этим уе*ком. Он — причина, по которой ты чуть, мать твою, не умерла.
Его голос дрожал от сдерживаемой ярости, затем его взгляд смягчился.
— Единственная причина, по которой ты стоишь здесь сегодня, заключается в том, что ты самая сильная, храбрая и упрямая женщина. Вот за что ты несешь ответственность — ты выжила, когда не многие смогли бы. Это единственное, за что ты несешь ответственность, — тихо сказал он с гордостью в голосе.
Я моргнула, гнев угас, как сдувшийся воздушный шарик. Мое хрупкое эмоциональное состояние не выдерживало подобных заявлений. К счастью, его сентиментальная слабина была недолгой.
— А теперь сядь, нахрен, на место. Тебе нужно дать отдых ногам, а расхаживать, как сумасшедшая, с заживающими ранами — глупо, — прорычал он, направляя меня обратно к дивану.
Я сердито зыркнула на него, но сделала, как мне сказали.
Я поймала взгляд Гвен, ее лицо выражало суровость и решительность.
— Брок прав, Эймс, ни в чем из этого не было твоей вины. Не смей себя винить. — Она сморщила носик. — Во всем виноват твой отец. Жаль, что я не пнула его по яйцам, когда у меня был шанс, — сердито пробормотала она.
Я рассмеялась над раздосадованным выражением лица Гвен, и не только меня позабавило ее гневное заявление. Кейд улыбнулся, покачав головой, прежде чем крепко прижать Гвен к своему плечу и поцеловать.
Я слегка покачала головой, нуждаясь в более подробной информации. Я повернулась к Гаррету, который наблюдал за нами с Броком с легкой ухмылкой. — Так что же от всего этого выиграл бы Гарольд? — поинтересовалась я. — Сомневаюсь, что он просто сказал: «Конечно, я нарушу ради тебя закон и сяду в федеральную тюрьму. Просто купи мне потом пива, и мы будем в расчете».
— Деньги, — ответил Гаррет с суровым выражением. — Девон заплатил ему много денег. К тому же, никто не говорит «нет» Кларку Девону. Не без того, чтобы, в конце концов, не пойти на дно Гудзона.
Я на мгновение задумалась над этим.
— Никто не говорит «нет» Кларку Девону, — саркастически повторила Гвен. — Кто он такой, чертов Вито Корлеоне? — В ее голосе все еще звучали раздраженные нотки.
— Он намного опаснее, чем персонаж фильма, детка, — тихо ответил Кейд с бесстрастным выражением. — У него серьезные связи со всеми четырьмя семьями, и он не из тех, к кому можно относиться легкомысленно.
— Может, вам, парни, не стоит «заботиться о нем», — вмешалась я, слегка запаниковав. — Иначе вы все можете закончить тем, что пойдете на корм рыбам.
Несмотря на использование банальной мафиозной фразы, я очень беспокоилась, что моя лучшая подруга может стать вдовой, потому что клуб ее мужа чувствовал себя обязанным отомстить за мое похищение.
К моему удивлению, Кейд расхохотался.
— Эми, у этого ублюдка может быть дохера денег и несколько влиятельных дружков, но мы, даже не вспотев, спалим его и всю его гребаную команду дотла, — решительно заявил он.
Я закусила губу, беспокойство не покидало меня. Губы Брока коснулись моего лба.
— Перестань думать об этом мудиле, детка. Ты дома, в безопасности. Ничто и никто больше никогда не причинит тебе вреда. Я с тобой, — тихо пообещал он, касаясь губами моего уха.
Покалывание, пробежавшее по позвоночнику, помогло развеять тревоги, как и сильные руки, обнимающие меня. Однако беспокойство все еще клубилось у меня внутри, и в глубине души я не могла избавиться от мысли, что должно произойти что-то ужасное.
— Хватит об этом таракане, — прогремел Гаррет. — Давайте поговорим о том, как мой мальчик назвал Кэтрин инкубатором.
Его мерцающие глаза были устремлены на Брока.
— Чертовски весело, дружище. После такого дерьма я даю тебе мое благословение, — заявил он с усмешкой.
Я проигнорировала спазм в животе от дядиных слов, и с этого момента разговор перешел на более легкие темы, напряжение в комнате немного рассеялось, а потом Гаррет объявил, что ему нужно уходить. Оттого, что дядя не мог остаться дольше, я расстроилась и, похоже, он тоже. Но в Китае его ждали неотложные дела, и он пообещал, что вернется повидаться со мной, как только сможет.
После его ухода, я зависла с Гвен и Беллой, в то время как мужчины старались держаться в сторонке. Брок, казалось, не хотел выпускать меня надолго из поля зрения, а значит, время от времени поглядывал на меня, иногда подходя, чтобы нежно поцеловать в лоб. Это смущало меня до чертиков, но я была слишком эмоционально истощена, чтобы думать об этом.
— Эми, уверена, что не хочешь, чтобы я осталась? — спросила Гвен, глядя на меня с беспокойством.
— Абсолютно, — твердо ответила я. Подруга прикусила губу, выглядя неуверенной.
— Со мной все будет в порядке, Гвенни. Тебе нужно пойти домой и немного поспать, а завтра мы поговорим. — Я коснулась ее плеча.
— Обещаешь, что позвонишь, если тебе что-нибудь понадобится?
— Обещаю, — поклялась я, начертив на сердце крестик.
Она обняла меня.
— Я так рада, что ты вернулась. Я так по тебе скучала.
Я вздохнула в ее объятиях.
— Я тоже скучала по тебе.
Гвен отстранилась.
— Как только вся эта история с похищением немного поблекнет, я надеру тебе задницу за все это, и тебе придется серьезно объясниться, юная леди.
Я ухмыльнулась ей.
— Ого, посмотри на себя, ведешь себя как моя мамочка.
Она открыла рот, чтобы возразить, когда Кейд присоединился к нам в дверях, держа на руках Беллу.
— Пойдем, детка, мне пора отвезти моих девочек домой.
Гвен секунду пристально смотрела на него, а затем снова переключила внимание на меня.
— Увидимся завтра, хорошо? Люблю тебя.
— Люблю тебя, Гвенни, — тихо ответила я.
Я подняла глаза на ее мужа.
— Спасибо, Кейд, за все.
Кейд наклонился, касаясь губами моей щеки.
— Не нужно благодарить меня, дорогая, ты — моя семья, — сказал он, прежде чем вывести своих девочек на улицу.
Я стояла в прихожей, обхватив себя руками, позволяя атмосфере своего дома окутать меня. Я была дома. И домом было не только это строение, но и весь Амбер и все, кто в нем жил. Холодный, просторный пентхаус, в котором я выросла, не имел ничего общего с этим местом. Я чувствовала себя здесь в безопасности, словно принадлежала этому месту. Неважно, что в радиусе ста миль не было ни «Барни», ни «Бергдорфа».
— Тебе следует сесть, — сообщил мне голос.
Я слегка подпрыгнула и, обернувшись, увидела Брока, прислонившегося к дверному косяку. В жилете и этих джинсах он выглядел нереально привлекательным. Я окинула взглядом его длинные волосы, красивое лицо и татуировки, обвивавшие его руки. Я одернула себя.
— Я в порядке, — ответила я.
— Поэтому ты стоишь посреди комнаты и смотришь в пространство?
— Мне просто нужно было немного времени. Теперь ты можешь идти. Сомневаюсь, что мне еще угрожает опасность истечь кровью, и, полагаю, мои шансы снова быть похищенной достаточно малы.
Брок хмуро посмотрел на меня.
— Я никуда не уйду, Эми.
— Что ты имеешь в виду? Твоя работа сделана. Я дома. Можешь вернуться к своей жизни. Мы оба можем вернуться к тому, как все было.
— К тому, как все было? — спросил Брок опасным тоном, отталкиваясь от дверного косяка. — Имеешь в виду гребаный ад прошлого года, когда я пытался заставить тебя поговорить со мной, посмотреть на меня, а ты убегала?
Я выпрямилась.
— Я не убегала, — возразила я.
— Хватит нести чушь, Искорка. Ты избегала меня с тех пор, как... — он резко замолчал.
С тех пор как умер Йен — невысказанная фраза повисла в воздухе.
— После всего, что случилось, а потом на свадьбе Кейда и Гвен ты выплеснула всю эту чушь и сбежала, — продолжил он, сглаживая часть «Йен умер».
— Это не было чушью! — запротестовала я, по какой-то причине продолжая лгать, защищая свое сердце.