– Мисс Эбигейл, – говорит Некко. Старуха улыбается. – Мне нужна одна услуга, причем довольно большая.
– Скажи мне, дитя, – говорит старуха. Некко наклоняется и что-то шепчет ей на ухо, так что остальные не могут ее слышать. Эбигейл сидит и слушает с каменным лицом. Она не дает ответа, но сосредоточенно размышляет. Может быть, ждет, когда зелье подскажет ей, что нужно сделать.
– Что бы вы ни решили, это будет правильно, – говорит Некко и целует старуху в щеку. Мисс Эбигейл кивает, глядя на огонь. Потом Некко подходит к мисс Стелле и тоже просит ее об услуге. Мисс Стелла кивает.
– Ну конечно, – говорит она.
Некко возвращается к реке, садится рядом с Тео и дает ей мобильный телефон.
– Где ты его достала? – спрашивает Тео.
– У мисс Стеллы. Она вроде как любит разные гаджеты.
– Ты шутишь? Я думала, что они питаются орехами и ягодами и совершенно отрезаны от современных удобств.
Некко улыбается.
– Стелла говорит, что это надежный телефон – одноразовая дешевка, и на нем стоит блокировка номера, так что любой, кому ты позвонишь, не сможет увидеть твой номер и перезвонить. Можешь послать сообщение своей маме. Дай ей знать, что с тобой все в порядке.
– Не могу поверить, – говорит Тео, но берет телефон. Она быстро набивает текст и отдает аппарат. – Спасибо. По крайней мере теперь мама знает, что я жива и здорова.
– Извини, что я не сказала тебе об Эрроле, – говорит Некко. – Я солгала, когда ты спросила, не видела ли я кого-то еще на фабрике.
– Все нормально. Должно быть, это странно: увидеть его таким образом. И вот чего я не понимаю: ты несколько лет не видела его и считала мертвым, а потом он вдруг проявился, и ты провела с ним лишь несколько минут? Ты просто дала ему уйти?
– Я не хотела, но он сказал, что это опасно. Тот, кто разгромил Зимний Дом, мог вернуться. И нельзя допустить, чтобы нас видели вместе. Кто-то следил за ним, и он знал, что меня ищет полиция. Он попросил меня встретиться с ним завтра и сказал, что тогда все объяснит. Я должна прийти одна в полдень и как следует замаскироваться.
Тео хмурится.
– Где он предложил встретиться?
Некко чувствует жесткий комок, растущий в горле.
– В нашем старом доме.
– Но ты же сказала, что он разрушен! Что там больше ничего нет.
– Знаю. Так говорила моя мама, но Эррол сказал, что дом стоит на месте, как и прежде. Думаю, скоро я сама увижу.
– Мне это не нравится, – говорит Тео. – Что, если человек, который ищет вас обоих, наблюдает за домом?
– Не думаю, что Эррол предложил бы мне встретиться в опасном месте.
– Я пойду с тобой, – говорит Тео. – Останусь в сторонке и буду наблюдать, как идут дела. Окажу поддержку в случае необходимости.
– Ты не обязана это делать.
– Но я хочу это сделать. Кроме того, пока копы показывают фотографию, где мы с тобой вдвоем, нам нужно держаться вместе. Мы вроде как сообщники.
Некко морщится, но Тео снова прикасается к ее руке.
– Эй, хочешь услышать секрет? Я всегда хотела понять, что значит быть плохим парнем. Быть в бегах.
Мисс Эбигейл медленно приближается к ним, шаркая в темноте. Она опускается перед ними на корточки, кладет руку на плечо Тео и смотрит ей в глаза.
– Привет, – нервно говорит Тео, не вполне понимающая, чего от нее хотят.
– Насколько мне известно, девочка, у тебя неприятности. – Прежде чем Тео успевает ответить, мисс Эбигейл берет ее руку, разгибает пальцы и кладет ей на ладонь кисет с зельем. Потом она загибает пальцы Тео. – Возьми это. Но с одним условием.
Тео смотрит на кисет и понимает, что она получила.
– Я… я никогда…
– Больше никаких наркотиков. Продавать то, что ты продавала, делать деньги на отраве – это плохо для души. Великая Мать уготовила тебе лучшую дорогу.
– Больше никогда, обещаю. Не знаю, как отблагодарить вас. – Тео встает и обнимает мисс Эбигейл.
Мисс Эбигейл принимает этот жест и легко похлопывает Тео по спине.
– Ты хороший человек, я это вижу. Но самое главное, ты добрая подруга для Некко. Продолжай в том же духе. Она нуждается в такой, как ты.
– Да, мэм, – говорит Тео и отпускает мисс Эбигейл. – Я обещаю.
Тео
Они провели ночь в лагере Глотателей Пламени и поспали на заплесневевших постельных скатках в старой лачуге Некко. Они спали урывками, по несколько минут. Пруденс продолжала беседовать с женщинами, пожирающими огонь. Некко и Тео всю ночь слышали разговор, проходивший в приглушенных тонах. Иногда Тео разбирала отдельные слова: «Великая мать, цель, причина, вера». А голос Пру монотонно бубнил о цирке и о золотом слоне. Потом Тео услышала, как Пру всхлипывает и говорит: «Вы не представляете, каково это было». И успокаивающий голос мисс Стеллы: «Теперь ты не одна».
Тео встала на рассвете, нашла свою сумочку для вязания, достала желтую ангорскую пряжу и села вязать у реки, потому что это был единственный способ собраться с мыслями.
– Что ты вяжешь? – спросила Некко, когда подошла к ней попозже.
Тео расправила трапециевидный лоскут, свисавший с вязальной спицы.
– Это будет шапочка. Для твоего малыша.
На глаза Некко навернулись слезы.
– Ого. Я не… не знаю, что и сказать.
– Не надо ничего говорить. Кроме того, шапочка может выйти не слишком удачной, и ребенок будет похож на пушистый леденец.
Некко улыбнулась.
– Все равно будет здорово.
Теперь уже девять утра, и Тео ведет по городу автомобиль Пруденс. Тео нервничала, прежде чем попросить ключи, но совершенно новая, добродушная Пру без колебания отдала их и лишь попросила, чтобы Тео хорошо заботилась о Мейбл.
– Раньше они торчали повсюду, – говорит Тео, отчаявшись найти таксофон. – Что с ними случилось?
Она жалеет, что перед отъездом не одолжила у мисс Стеллы мобильный телефон. Тео не представляла, как трудно будет найти обычный таксофон.
– Полагаю, люди решили, что больше не нуждаются в них, – говорит Некко. Она снова надела парик, солнечные очки и голубую ковбойку с бахромой. – Наверное, тебе стоит просто прийти к Ханне и поговорить с ней.
– Джереми может быть у нее. А он в такой ярости, что может оторвать мне обе руки просто ради веселья, даже если я приду с деньгами.
– Правильно. Будет лучше встретиться с ней наедине.
– О боже, кажется, я вижу телефон! Настоящий телефон! – Тео выезжает на стоянку перед хозяйственным магазином; покрышки большого автомобиля Пруденс тихо скрипят, когда она поворачивает за угол.
– Вижу землю! – объявляет Тео и выскакивает наружу. Она идет к таксофону, прикрепленному к кирпичной стене, загружает мелочь и набирает номер Ханны.
– Алло?
Голос Ханны сосулькой врезается в грудь Тео. Она почти не может говорить, не может дышать от этого звука.
– Кто это? – спрашивает Ханна, а потом: – Тео.
– Это я, – говорит Тео.
– Господи, Тео, где ты? Что происходит? – Голос звучит озабоченно, но все это обман. Ханна хочет вернуть деньги, чтобы успокоить своего дружка.
– Что, если я достану вам дьявольское зелье, ребята? – спрашивает Тео. – Не меньше половины унции.
– Дьявольское зелье? Ты шутишь?
– Тогда мы будем в расчете? Никаких обид?
– Черт возьми, Тео, ты знаешь, сколько это стоит. Это как золотой порошок. Нет, как молотый рог единорога.
– Так вот, у меня есть немного. Встречаемся в кафе, куда мы ходили в первый день. Приходи одна, без Джереми. Я отдам тебе зелье, и мы покончим с этим.
– Тео, я…
– Через полчаса, – говорит Тео и вешает трубку. Она больше не может слышать голос Ханны.
Тео возвращается к автомобилю. Ее руки немного дрожат, когда она кладет их на рулевое колесо.
– Ты в порядке? – спрашивает Некко.
– Вроде да, – говорит Тео. – Нормально. Я сказала, что мы встретимся через полчаса.
– Сделаем так, как ты сказала, – говорит Некко. – Будем наблюдать с другой стороны улицы. Подождем, пока она войдет, и убедимся, что она одна. А я буду постоянно следить, чтобы от Джереми не было никаких сюрпризов. Если он покажется, я моментально приду.
Тео улыбается.
– Беспроигрышный план, – говорит она. Она представляет, как Некко врывается в ресторан, демонстрирует Джереми свой нож и говорит, что она в розыске за убийство, так что ему лучше сматываться поскорее. Тео делает глубокий вдох и пытается пробудить свою «внутреннюю Некко». Когда она пойдет в кафе, то будет чувствовать себя такой же сорвиголовой – или, по крайней мере, сделает вид. У мамы Тео был однажды убогий бойфренд, которого звали мистер Кэндлс, он посещал группу анонимных алкоголиков и сыпал их дрянными слоганами, вроде «Выгоняй дурь, брови не хмурь». Именно это Тео собирается сделать сейчас.
Сейчас время перерыва на завтрак, и в «Кофейной чашке» полно народу.
– Мы с мамой ходили сюда, – замечает Некко.
– У них хорошие молочные коктейли, – говорит Тео.
– Мы всегда брали только кофе. – Некко указывает на вывеску в окне с надписью «Бездонная чашка кофе всего за один доллар!».
Они сидят в автомобиле Пру на другой стороне улицы, ждут и наблюдают за входной дверью. До сих пор нет ни Джереми, ни Ханны. Тео курит сигарету и выдувает дым в открытое окошко, чтобы Некко не дышала им. Тео надела котелок Пруденс и солнечные очки, подкрасилась и подвела глаза черным косметическим карандашом. Она готова к бою.
– Это она? – указывает Некко.
Действительно, это Ханна. Одна идет по улице одна; на ней джинсы и старый рыбацкий свитер. Волосы собраны в конский хвостик, и она тоже надела огромные солнечные очки.
При виде Ханны уверенность Тео начинает угасать.
– Это она, – говорит Тео, наблюдая за тем, как ее бывшая подруга входит в кафе. Ханна осматривается, потом садится в дальнюю кабинку у окна.
– Выглядит неплохо, – говорит Некко. – Ее дружка нигде не видно. Ты заходи, а я буду наблюдать.
– Вернусь через десять минут, – обещает Тео и бросает на асфальт недокуренную сигарету.