«Выгоняй дурь, брови не хмурь».
Тео выходит из автомобиля, пересекает улицу, заходит в кафе и глубоко вдыхает воздух с ароматами бекона и жареного кофе.
Тео вспоминает тот первый день в обществе Ханны: «Вы не похожи на девушку, у которой есть хотя бы одна дурная привычка».
Тео идет к кабинке; Ханна вскакивает с места, когда видит ее, и обвивает ее руками. Тео приходится собрать всю волю, чтобы не обнять Ханну в ответ и не растаять в ее объятиях. Тео вспоминает те минуты в шкафу, когда слушала, как Ханна с Джереми целуются и катаются на постели, как Джереми расстегивает ширинку и спускает штаны. Тео отстраняется до тех пор, пока Ханна не отпускает ее, и садится на виниловую скамью напротив.
– Я так беспокоилась, – говорит Ханна, откидывая волосы с глаз.
«Черта с два ты беспокоилась», – думает Тео. Она смотрит в окно с аляповатыми занавесками в рисунок из солонок и перечниц и видит Некко на водительском сиденье в автомобиле Пруденс.
– Кофе, юные дамы?
– Думаю, да, просто кофе, – говорит Ханна и жестом указывает на старый котелок Тео, когда официантка уходит. – Очаровательная шляпа. Тебе очень идет.
Тео не обращает внимания на комплимент. Она запускает руку в сумочку и достает бумажный пакет для ланча, где лежит кисет с зельем.
– Под столом, – велит Тео. Когда Ханна берет пакет, их руки соприкасаются.
– Оно настоящее? – Ханна заглядывает внутрь.
– Настоящее.
– Джереми будет срать кирпичами. – Она довольно улыбается.
– Значит, больше никаких вопросов насчет пропавших денег? Мы квиты?
– Абсолютно, – говорит Ханна. – Обещаю.
Тео отводит взгляд; Ханна не сознает, как мало значат такие обещания.
– Отлично. Выходит, дело сделано. – Тео встает, собираясь уходить, но Ханна хватает ее за руку.
– Подожди, – говорит Ханна. – Пожалуйста.
Ее пальцы теплые, и это тепло распространяется по руке Тео и доходит до груди. Тео садится, хотя знает, что ей не следует этого делать.
– Я только хотела сказать… – Ханна делает паузу. – Я хотела сказать, как мне жаль. Что все так получилось.
Тео ощущает дрожь ярости.
– Так получилось? – повторяет Тео. – Тебе жаль, что я узнала про вас с Джереми. Жаль, что потеряла долбаные деньги. А как насчет остального? Ты использовала меня, сделала вид, что тебе не все равно, заставила меня поверить, что у нас все по-настоящему. Как насчет этого, Ханна? Об этом ты жалеешь?
Некоторые из посетителей, услышавшие громкий голос Тео, оборачиваются на них. Тео испытывает мгновенную вспышку стыда. Для человека, которого ищут в связи с убийством и которому полагается залечь на дно, она паршиво справилась с делом.
Ханна выпрямляется на сиденье, в ее глазах блестят слезы. «Что за великая актриса, мать твою, – думает Тео. – Прямо хоть выдвигай на премию».
– Нет, – тихо говорит Ханна. – Не жалею. Потому что между нами все было по-настоящему, Тео.
– Дерьмо, – шипит Тео, тоже понижая голос. – Скажи-ка мне, ты ведь заранее все спланировала? Ты и Джереми? Вы искали девчонку, которую можно использовать? Какую-нибудь тупую старшеклассницу, которая не разбирается в жизни?
– Тео, все было не так.
– Ну да, – говорит Тео и отодвигает свой нетронутый кофе.
– Тео, как только я отдам это Джереми, я уйду от него.
Тео больше всего хотела услышать эти слова, но уже слишком поздно. Прошлого не вернешь. Ей пора идти, убираться отсюда к чертовой матери, прежде чем Ханна скажет что-то еще.
– Как хочешь. – Тео снова встает. – Мне наплевать, что ты сделаешь.
Ханна опять берет ее за руку.
– Я люблю тебя, – говорит Ханна.
Тео пытается вырваться, потом останавливается и смотрит Ханне в глаза. И в это мгновение все идет к черту. Все ее планы оставаться сильной и хладнокровной, делать вид, что ей совершенно наплевать. Рука Ханы лежит на ее запястье, указательный палец легко поглаживает место, где бьется пульс, и Тео готова сказать: «Да. Оставь Джереми и возьми меня обратно. Мы заберем зелье и продадим его, а потом начнем заново в другом месте. Вот как должно быть».
– Здесь все в порядке? – Некко вошла в кафе и стоит у стола рядом с Ханной.
– Все отлично, – отвечает Тео и рывком возвращается к действительности, освобождаясь от хватки Ханны. – Я как раз собиралась уйти.
– Кто это? – спрашивает Ханна.
Тео смотрит на Некко. Светлый парик, замшевая ковбойская куртка и свежий макияж. Некко выглядит лет на десять старше Тео, и все в ее лице говорит: «Не балуй со мной». Тео знает, что под правой штаниной Некко носит нож, пристегнутый к сапогу.
– Подруга, – говорит Тео, берет Некко под руку и, не оглядываясь, выходит из кафе.
– Это многое объясняет! – восклицает Ханна. Она начинает плакать, и все посетители смотрят на нее, а не на них. Но Тео не поднимает взгляда до тех пор, пока они не садятся в автомобиль.
Позже, через два квартала, Тео въезжает на автостоянку перед экспресс-прачечной.
– Мразь! – ревет Тео и молотит кулаками по рулевому колесу, а потом начинает плакать. Некко тихо сидит рядом и смотрит на нее. Наконец Тео собирается с духом.
– Извини, – говорит она и достает сигарету.
– Не за что извиняться.
– Все это адски тяжело, понимаешь? – продолжает Тео. – Любишь человека, доверяешь ему, а потом все превращается в дерьмо.
– Знаю, – кивает Некко.
Тео смотрит на Некко и крутит незажженную сигарету. Огненная Дева выглядит такой спокойной и собранной. Два дня назад она проснулась и обнаружила своего возлюбленного мертвым. Тео не имеет никакого права сидеть рядом с этой девушкой, распускать сопли и жалеть себя.
– Господи, я полная идиотка. Это ты все потеряла, и за тобой охотится убийца. А меня просто кинула подруга, с которой я переспала. А теперь я сижу тут и снова дымлю на тебя и твоего ребенка. Я просто самовлюбленная идиотка.
Тео выбрасывает сигарету в окно.
– Нет, ты не идиотка, – говорит Некко. – Ты очень храбрая. Ты встретилась с Ханной лицом к лицу и сделала то, что нужно.
– Я совсем не храбрая. Если бы тебя не было рядом, я бы ни за что этого не сделала.
Некко задумывается и говорит:
– Наверное, для этого и нужны друзья, правда? Чтобы делать друг друга храбрыми, когда нам это нужно больше всего. Я, например, до чертиков боюсь возвращаться в наш старый дом. Но когда ты рядом, мне уже немного легче. Не так страшно.
Тео улыбается и выбрасывает в окошко пачку с остатками сигарет. Она обещала мисс Эбигейл навсегда покончить с этим, и сейчас самое подходящее время.
– Тогда давай посмотрим на этот дом, – говорит она и включает зажигание. – Мы будем вместе.
Фред
Фред мало что знает о женщинах, которые живут под мостом. Только слухи, которые он накопил за прошедшие годы. Они живут в самодельных лачугах у реки. Они пристрастились к какому-то наркотическому зелью, которое называют «дьявольским табаком». Он почти ничего не знает об этом зелье – только то, что оно чрезвычайно редкое, но эти женщины вроде бы могут достать его столько, сколько им нужно. Может быть, они сами его готовят. Фред редко думает о наркоманах. Он понимает, что наркомания – это болезнь, но как ни старается, не может объяснить это слабоволием. И не понимает, что заставляет человека с самого начала пробовать наркотики, если известно, что эти препараты незаконны и вызывают привыкание. Люди делают идиотский выбор; видимо, все сводится к этому.
Люди обращаются к женщинам, которые нюхают зелье, чтобы узнать свое будущее. Дайте им немного денег, и они расскажут, нужно ли вам устроиться на новую работу, или стоит ли ждать, что ухажер скоро предложит вам руку и сердце. Всякую ерунду. Колдуньи, предсказательницы будущего и горстка суеверий. Но он надеется, что кто-то из них расскажет ему о Лили Сандески. Очевидно, она не упала с ясного неба, чтобы присоединиться к Глотателям Пламени. У нее должна быть своя история. Возможно, одна из женщин поможет ему решить загадку: каким образом Лили, жена профессора колледжа, вдруг стала жить под мостом. Фред принес с собой немного наличности. Если эти женщины предсказывают будущее за деньги, то, наверное, они смогут рассказать о прошлом знакомого человека. И может быть, – если ему повезет, – они скажут, где он может отыскать Эву. Он должен добраться до нее раньше, чем это сделают другие, тот парень и старик с татуировкой.
Фред выходит на мост Блэчли и стоит на краю, глядя вниз. Ничего не видно: слишком густая растительность, плотный занавес листьев закрывает вид внизу. Но Фред чует дым от костра и думает, что если будет стоять тихо и внимательно прислушиваться, то услышит тихий звук смеха и разговоров. Ему кажется, что он и впрямь слышит призрачные голоса из иного мира.
Фред подходит к краю моста и начинает искать спуск. В конце концов он находит узкую расчищенную тропку. Она очень крутая, а кусты и молодые деревья нависают над ней. Густые заросли высоких растений – бамбука? – смыкаются над его головой. По стволам здесь и там вьются лозы с желтыми стручками, частично лопнувшими, с ярко-красными ягодками внутри. Там ползают насекомые, и воздух кажется сырым и душным. Просто чертовы джунгли. Ему следовало бы принести мачете.
Брат хочет, чтобы Фред раздобыл сведения о том загадочном парне. Но больше всего брат хочет заполучить девушку, разыскиваемую за убийство губернаторского сына. Если они найдут и схватят ее, им светят большие деньги. Однако Фред не сообщил брату о своих новых зацепках. Он не сделал этого, так как думает, что девушка невиновна, что, скорее всего, ее просто подставили.
И тут раздается звонок от Джеймса, как будто брат установил телепатическую связь и понял, что Фред думает о нем.
– Привет, – говорит Фред, приседая под куст и отгоняя комаров.
– Ты не скажешь, кто такая Джудит Теннер, мать ее за ногу?
Фред медлит с ответом и думает: «Вот дерьмо».
– Потому что она позвонила мне и захотела продолжить разговор, начатый вчера вечером, когда я вроде бы сказал, что знаю, как найти ее племянницу. Что за хрень тут творится, братик?