Роан наклоняется ко мне, в глубине его синих глаз плещется пламя, зрачок становится вертикальным. Ближе, ещё ближе. Я сама тянусь к нему. Ведь это сон, да? Во сне я могу себе позволить всё. Губы мягко накрывают мои. Какой знакомый вкус, как я скучала по нему. Я раскрываюсь навстречу и таю от касаний его языка, осмелев сама пробую его на вкус, пытаюсь прихватить верхнюю губу, пройтись по ней языком, отвечаю стоном на стон и… просыпаюсь.
Не сразу отличаю явь от сна. Но когда приходит понимание, что я лежу в объятиях мужчины, впившись в его губы, вскрикиваю и дёргаюсь. Объятия разжимаются и я, уже сижу, прижавшись спиной к деревянной стене и пытаюсь прийти в себя.
Облегчение от того, что я узнаю Роана, смешивается со стыдом.
— Как ты здесь… и что ты себе позволяешь? — шиплю возмущённо.
А Роан довольно улыбается, ну прямо как сытый кот, загнавший мышку в уголок.
— Ты так вкусно целуешься, — говорит он, — когда спишь и не думаешь о том, что прилично, а что нет.
Поджав губы, смотрю на него с негодованием, и тут же теряюсь, заметив кровь на губе.
Это я что ли от неожиданности его укусила? Мне становится неловко, но не прощения же просить. В конце концов, сам виноват. Цежу сквозь зубы:
— А ты явно привык совсем к другому.
— К чему же это? — он прищуривается, скользя взглядом по моим губам, потом ниже и останавливается. Не удержавшись, опускаю глаза, и меня бросает в жар. Сквозь тонкую ткань ночной рубашки просвечивают вставшие дыбом вершинки груди. Я хватаюсь за край одеяла и пытаюсь натянуть его на себя, но для этого сначала надо бы вытащить его из-под Роана. И мои жалкие попытки вызывают его негромкий смех. А я окончательно вскипаю. Не люблю я чувствовать себя беспомощной. Выпаливаю:
— Не привык, чтобы тебе в чём-то отказывали?
— А в этом ты права, — его глаза темнеют и приподнявшись на локте он тянется ко мне. — Представь себе, никто ни разу не отказал. А знаешь почему?
— Мне это не интересно.
Ой, кажется, расстояние между нами сократилось, незаметно так. А вот больше вжаться в стену не получается, твёрдая она какая-то.
— Я никогда ни от кого ничего не требовал, — отчеканивает он по слогам.
— Просто брал? — вырывается у меня.
Кажется, я это зря ляпнула, но его следующая фраза окончательно выводит меня из себя.
— Хорошего же ты мнения о своём будущем муже, — рычит он. — До сих пор ко мне сами приходили.
Вот и разгадка — сами приходили. Я ярко представила себе вереницу девиц, похожих на Вилену. Едва он получит своё, как я окажусь среди них. И неважно кем, женой или фавориткой.
— С чего вы взяли, ваше высочество, что я пойду за вас замуж? — выставляю перед собой ладони, пытаясь оттолкнуть его.
Угу. Интересно, на что я рассчитываю? Одной рукой он без малейшего усилия отводит мои руки, а второй обхватывает за талию и укладывает на спину.
Тяжёлое тело вдавливает меня в кровать. Дыхание касается губ.
— Значит, не пойдёшь?
Запах специи окутывает меня, лишая сил. Ещё немного, и я сама потянусь за поцелуем. Сознание начинает плыть.
Эй, Тэффи, ты чего? Да он уже торжествует победу, считая меня такой же лёгкой добычей, как и всех остальных.
— Отпусти меня, — пытаюсь сказать твёрдо и решительно, но получается полузадушенный писк.
— Ты уверена, что хочешь именно этого? — его голос становится хриплым.
Я не успеваю ответить. Прикосновение к уголку моего рта вызывает волну дрожи по всему телу, и он конечно же это чувствует. Я проигрываю.
— Или ты хочешь этого? — его губы скользят по щеке к моему уху, прихватывают за мочку и очень медленно начинают спускаться к основанию шеи.
Стон выдаёт меня с головой. Горячая волна проходит по всему телу. Я безумно хочу продолжения, внутри лесным пожаром мечется стихия, но так нельзя. Я собираю последние силы и всхлипываю:
— Не могу, я так не могу.
Он замирает, прижавшись лбом к моему лбу, а потом замечает выступившие на глазах слезы.
Исчезает придавившая меня тяжесть, и Роан одним движением закутав меня в одеяло, усаживает к себе на колени.
— Тэффи, прости, я слишком спешу, да? — он губами собирает слезинки с моих щёк. — Я подожду столько, сколько ты скажешь. Но отпустить тебя я не могу, это выше моих сил. Ты ведь выйдешь за меня?
— А как же все те девушки, которые сами к тебе приходили?
— Так вот что тебя тревожит, — улыбается он. — Ты ревнуешь.
— Вот ещё, — я возмущённо фыркнула.
— Я сморозил глупость. Тэффи, знай, когда дракон встречает истинную пару, остальные для него исчезают, навсегда. Никаких других девушек не существует.
— Но ты не искал меня!
Он тяжело выдохнул и замер, прижавшись губами к моему виску.
— Я не знаю, как оправдаться. Я приехал, но, когда мне сказали, что ты вышла замуж и счастлива…
— Разве для дракона это так важно? Если, конечно, я действительно твоя пара, как ты уверяешь, — мой голос задрожал, объятия Роана стали крепче:
— Дракон был оглушён, все эти полгода его со мной не было. А для меня, как для человека, твоё счастье было важно. Но да, это не оправдание. Я не должен был верить на слово, нужно было найти тебя и услышать это из твоих уст, — его зубы скрипнули.
Неожиданно меня окатило болью. Не сразу поняла, что меня пронзило яркое ощущение его страдания. И я всхлипнула. Роан понял мою реакцию по-своему.
— Тэффи, — он зарылся носом в мои волосы. — Я каждую ночь видел тебя во сне, всегда издали, пытался догнать, шёл по следу, чувствуя твой аромат. От тебя умопомрачительно пахнет спелой малиной и цветущим вереском. Этот запах был со мной в каждом сне. А потом мучительное пробуждение. Я и сейчас боюсь, что открою глаза, а тебя нет. Поверь, я сам себя наказал. Простишь ли ты меня?
Я шмыгнула носом. Я хотела многое сказать, и что уже простила, и что тоже видела его во сне, и про то какой болью отзывался в моей душе случайно принесённый ветром запах хвои и специи.
Но он приложил палец к моим губам.
— Погоди, я должен рассказать. Дракон впервые проснулся в Арле, и причина в тебе. Когда в Шагрене мне впервые сказали, что ты уехала с этим Агрисом, — в голосе Роана появилось рычание, — я едва не обернулся. Дракон рвался лететь за тобой.
— Я даже знаю кто сказал, — не удержалась я. — Вилена видела нас в день твоего отъезда, и она знала, кто ты.
Он кивнул:
— Догадался потом. Ну в общем меня оглушили, дракона заблокировали. И объяснили, что без контроля Высших есть риск одичания.
— Как это? — от изумления я раскрыла рот и тут же снова поспешно поджала губы, потому что жадный взгляд Роана моментально переместился на них.
Он с явной неохотой отвёл глаза:
— В древней истории бывали случаи, когда человек переставал играть решающую роль в таком союзе. В те времена, когда драконов было много, в какой-нибудь отдалённой деревне после проезда через неё мага мог родиться одарённый ребёнок. Таких детей старались вовремя убить.
Я была потрясена:
— Но за что?
— Без опытного мага некому было помочь установить связь с драконом. Поселение получало двух младенцев в одном, способных в мгновение ока по мелкому капризу сжечь всё вокруг. Бывало, матери сбегали с такими детьми. И тогда по-соседству с деревней появлялся дикий дракон, разорявший стада, разгонявший дичь.
— Но ты ведь не ребёнок!
— И тем не менее, если бы в замке Шагрен не оказалось Высшего воздушника, то и замка бы уже частично не было.
— К-какого воздушника? — в памяти возник образ мага в белой мантии, и я содрогнулась.
Роан крепче прижал меня к себе:
— Я знаю о Джерлале, магистр рассказала. Не бойся, Тэффи. Не все маги Воздуха нам враги. Энгвид в Хорнии был одним из учителем моей матери. Она ведь тоже Воздушница.
Я кивнула. Роан, наверное, прав, но я ещё долго буду вздрагивать при виде белой мантии и при упоминании магов Воздуха.
А вот знает ли он о том, откуда у меня магия?
— Что ещё Фрея сказала? — от волнения в горле у меня пересохло.
Роан внимательно посмотрел на меня, почувствовав моё волнение. Взяв меня за подбородок двумя пальцами, заставил взглянуть себе в лицо.
— Мы с ней не договорили. Ты что-то хочешь мне рассказать?
Я помотала головой. Не сейчас, я ещё сама не освоилась с тем даром, который мне достался. Хоть Фрея и объяснила мне, что душа Берна спит, но как воспримет Роан, что шень его друга или родственника спит во мне?
— Я просто вспомнила, — по моему телу снова пробежала дрожь, и Роан провел губами за моим ухом, запуская совсем другую волну мурашек.
— Не бойся, — повторил он, — это всё в прошлом.
— А что дальше было? — я постаралась перевести разговор.
— Энгвид заблокировал дракона. Сказал, что тот скоро проснётся. Он сам сопроводил меня в столицу, чтобы контролировать. Но он ошибся. Дракон не проснулся. В Академии мне было делать нечего. В Арле подтвердили слова графини Вилены о твоём замужестве.
— Но вчера у тебя опять горел огонь в глазах. Он вернулся?
— Да, — коротко ответил Роан, снова разворачивая меня к себе. — Едва ты коснулась моей руки.
— Так значит это правда? — прошептала я.
— Что именно?
— То, что ты вчера сказал перед боем, — я почувствовала, как к моим щекам приливает кровь.
Вместо ответа, Роан накрыл мои губы своими.
Наяву, как во сне. Только ещё лучше. Иногда на донышке сознания мелькало опасение, что Роан ошибается. Что если я не истинная? Ведь меня тоже к нему тянет, а как отличить влюблённость от связи богов? Но неуловимое движение языка, губ — и всё становилось неважным.
В какой момент сползла с плеч рубашка я не заметила. А вот прикосновение ладони к моей обнажённой груди заставило выгнуться дугой от пронзившего всё тело удовольствия.
— Нет, — выдохнула часть меня, не в силах выдержать поток пламени, затопивший меня от пальчиков ног до макушки.
И я вцепилась в руку, пытаясь отодвинуть её. Роан замер, не разрывая поцелуй. Я слышала бешеный стук его сердца. Кончик языка ласково прошёлся по моей верхней губе и я, по-прежнему, пытаясь оттолкнуть его руку, одновременно подалась вперёд, чтобы продлить это касание.