Ночь оказалась очень холодной, и Сайлеф крепче обнял Энну, словно хотел согреть ее, а не только поддержать. Капитан прошел немного и остановился перед группой солдат.
— Вот наш ответ, — сказал он.
Глаза Энны еще горели оттого, что она слишком пристально смотрела на огонь, а там, куда показывал Сайлеф, было темно. Она сосредоточилась на том, что было перед ней, и наконец ее глаза приспособились к темноте. Постепенно лица людей стали отчетливо видны.
Между солдатами, со связанными за спиной руками, с окровавленными и распухшими лицами, стояли Рейзо и Финн.
Глава четырнадцатая
Мечей у них не было, и оба тяжело дышали, как будто еще мгновение назад сражались. Рот Рейзо был завязан какой-то тряпкой. Наверное, он ругался и громко кричал. А волосы у него, конечно же, торчали дыбом. Солдат, стоявший рядом с Рейзо, прижимал конец кинжала к подбородку пленника, словно готовясь перерезать ему горло.
У Финна рот не был завязан, но веревка обхватывала его шею, и он дышал тяжело. К тому же его руки и лодыжки тоже были крепко связаны, наверное, для того, чтобы не позволить ему лягаться. Двое мужчин держали Финна за плечи. Рейзо и Финн внимательно смотрели на Энну, и глаза у них были грустными. Она поняла: парни пришли сюда за ней.
— Нет, — тихо произнесла Энна.
— Все в порядке, — откликнулся Сайлеф. — Это нам на пользу, Энна.
— Да как ты смеешь? — выкрикнул Финн с яростью, удивившей Энну. — Если ты обращаешься к ней, ты должен называть ее «девица», она тебе не «Энна»!
Солдат ударил Финна кулаком в живот и, когда юноша согнулся от удара, быстро заткнул ему рот грязной тряпкой, которую вытащил из-под рубахи.
— Отпустите их! — Энна вырвалась из рук Сайлефа и встала на ноги, но тут же пошатнулась.
Финн рванулся вперед, словно желая поддержать ее. Сайлеф схватил ее за плечи. Энна вывернулась и упала на землю.
— Послушай, — тихо заговорил капитан, опускаясь рядом с ней на корточки, — то, что они здесь, дает тебе новую возможность. Тебе не придется пить «королевский язык».
— Но их нельзя наказывать из-за меня! — возразила Энна. — Они ничего не сделали!
— Они пытались пробраться в тирианский лагерь, вооруженные, и устроить здесь беспорядки. Они отлично знали, что…
— Нет, они ничего не знали! Это просто глупые мальчишки!
Заметив, как Финн поморщился при этих ее словах, Энна неуверенно поднялась на ноги.
— Нет, я другое хотела сказать. Я имела в виду, что это не их вина, а моя и я должна все исправить.
Она пошла к Финну, не представляя, что может сделать, просто желая освободить парней. Сайлеф схватил ее руки и завел ей за спину.
— Я не позволю тебе пострадать из-за этих мальчишек, — тихо сказал он на ухо Энне.
— Отпусти! — огрызнулась она.
У нее кружилась голова, она чувствовала себя пьяной, не владела собой.
— Заприте пленников покрепче и поставьте двойную стражу, — приказал Сайлеф.
— Нет!
Энна в ярости втянула в себя столько тепла, сколько смогла найти поблизости. Холодная пустота внутри ее наполнилась жаром и чуть не взорвалась, и все тело Энны содрогнулось. Она вскрикнула от боли.
Сайлеф с силой встряхнул ее и крикнул:
— Энна, если ты сейчас подожжешь хотя бы шнурок на чьих-то башмаках, этих парней убьют!
Энна тряхнула головой, дрожа.
— Их убьют, Энна! Клянусь!
Но она уже набрала в грудь тепла, и ей нужно было либо выпустить его наружу, либо сгореть самой. Энна в отчаянии уставилась на стражников, державших Рейзо и Финна, которые ради ее спасения рискнули собственными жизнями. В горле у нее горело, в животе тоже. Боль от удерживания тепла обжигала Энну изнутри, становясь все горячее. Девушка закричала и выбросила тепло в ближайший костер. Тот взорвался пламенем в человеческий рост, мгновенно подняв в воздух поленья и угли.
Энна судорожно вдохнула, и еще раз, и еще, стараясь остыть внутри. Пустота в ее груди стала маленькой и плотной, как картофельный жук. Она чувствовала себя усталой, злой и больной, а разочарованные взгляды Рейзо и Финна давили ей на кожу.
Сайлеф схватил ее за плечи и развернул лицом к себе:
— Послушай, Энна, эти стражники получили приказ. В то самое мгновение, как ты подожжешь хоть что-нибудь в этом лагере, они убьют того, что пониже ростом. Сделаешь это еще раз — убьют второго. И сделают это с радостью. Эти байернцы ранили троих моих людей, прежде чем их схватили. Понимаешь? Ты достаточно соображаешь, чтобы это понять?
— Да, — прошептала Энна, — да, я понимаю. Я поджигаю — их убивают.
— Речь не только о том, что ты на кого-то нападешь, Энна. Если стражники увидят, как огонь поднимается из ямы в земле, или вспыхнет какой-то шатер, или вообще огонь появится где-то там, где ему не положено быть, они выполнят приказ. Тиедан не желает дать тебе ни единого шанса.
— Это нечестно, — выдохнула Энна сквозь обожженное горло.
— Такова цена. Любая вспышка огня там, где его не должно быть, — и они мертвы.
Кроме тех стражников, что держали Рейзо и Финна, поблизости стояли и другие, двое с луками наготове, еще двое с обнаженными кинжалами. Энна ощутила себя побежденной, как будто ее нещадно избили.
— Я понимаю, — повторила она.
Острая боль от долгого сдерживания тепла, ночной холод и дурман давили на нее, и она задрожала так сильно, что у нее застучали зубы.
— Идем, — сказал Сайлеф, обнимая ее за плечи.
Финн нахмурился, то ли от гнева, то ли от смущения, и Энна сбросила руку Сайлефа. Капитан кинул взгляд на Финна и нахмурился.
— Назад в шатер, девчонка! — сурово произнес он.
Но она подождала, пока солдаты уведут Рейзо и Финна, и только после этого последовала в шатер за капитаном.
— Это все к лучшему, — сказал он.
— К лучшему для кого?
Сайлеф подождал, пока Энна не уселась, опустив голову на колени.
— Разве ты не хочешь знать, почему я сохранил им жизнь?
— Что?! Ты…
Сайлеф пожал плечами, и вид у него стал как у мальчишки, полного надежд и неуверенного в себе.
— Я сказал стражникам, что эти люди пробрались в лагерь для того, чтобы попытаться спасти тебя. И что Тиедан разотрет в порошок тех, кто тронет этих наемных убийц.
— Ох, хватит уже об этом Тиедане! — сказала Энна. — Те солдаты совсем не убийцы.
Сайлеф откровенно удивился:
— Я хотел сказать… ты ведь понимаешь, что они пришли, чтобы убить тебя.
Энна хотела возразить, но слова застряли у нее в горле.
— Да, Энна, они пришли именно с такой целью, чтобы Тира не завладела твоей силой. С ними был еще и третий парень, и он всем угрожал, пока его не прикончили.
— Нет, — с трудом выговорила Энна. — Они пришли освободить меня. Я не знаю, кем был тот третий, но Рейзо и Финн обязательно постарались бы меня вытащить.
— Втроем? Байерн посылает троих мальчишек в военный лагерь Тиры и ожидает успеха? Ты что, не заметила, как они выглядели?
— Избитыми, связанными, — с вызовом сказала Энна, но Сайлеф ждал еще чего-то. — И печальными. Они пытались мне сообщить, что им очень жаль.
— Жаль, что им ничего не удалось? Или жаль, что они тебя предали?
Энна хотела ответить, но горло у нее сжалось, а губы задрожали. Конечно же, капитан говорил глупости, но Энна как наяву видела печальные глаза друзей, их нахмуренные лбы. Кто же был третьим?..
Сайлеф сел рядом с ней.
— Я не хочу говорить лишнего и убеждать тебя, что они пришли с дурными намерениями. Просто подумал, что ты должна знать правду. Но если Тиедан и прочие поверят, что ваши солдаты пришли спасать тебя, то их могут использовать как заложников. Собственно, я хочу сказать, что с твоей стороны было бы мудро изобразить заботу о тех парнях.
Энна посмотрела ему в глаза:
— Я постараюсь. Я…
Капитан покачал головой и на мгновение сжал зубы от гнева.
— Вот ведь ублюдки! Посылать твоих друзей, чтобы убить тебя! Или хуже того: послать твоих друзей для того, чтобы их захватили в плен и убили у тебя на глазах и ты бы думала, что больше никто не придет тебе на помощь! — Он с силой потер подбородок, не сводя глаз с Энны. — Они, должно быть, ни во что тебя не ставят, иначе не отпустили бы тебя одну, а теперь не стали бы изображать такую жалкую попытку спасения.
Энна смотрела на него. На ее глаза навернулись слезы, лицо капитана расплывалось перед ней, и она просто не могла его видеть. «Жалкую попытку… Наемные убийцы…»
— Уходи, — сказала она.
— Энна…
Девушка встала и изо всех сил ударила его в подбородок.
— Убирайся!
Сайлеф не тронулся с места, и Энна снова замахнулась. Капитан поймал ее руку за запястье, его глаза вспыхнули гневом.
— Не надо меня бить, — медленно процедил он, стиснув зубы.
Энна широко открыла глаза, впервые за все это время испугавшись Сайлефа. Его пальцы крепче сжали ее руку, словно испытывая силу Энны; а потом он швырнул девушку на землю и вышел из шатра.
Энна провела в одиночестве два дня. Остатки «королевского языка» покинули ее тело, и хотя собственные мышцы казались ей истощенными и слишком чувствительными, они все-таки работали. Разум постепенно стал ей подчиняться. Поскольку Энна опять чувствовала тепло, она впитывала его по капле и посылала в собственные руки и ноги, и впервые за много дней ей не было холодно.
Энна кружила по шатру и размахивала руками, стараясь пробудить ослабевшее тело, вернуть ему былую силу. Она не хотела, чтобы физическая слабость помешала ей воспользоваться возможностью сражаться или бежать. Но два дня подряд стражники приносили ей только воду, и вскоре Энна просто свалилась на землю, терзаемая голодом, и в ней снова проснулись желание испускать огонь и страх, что Рейзо и Финн действительно поклялись убить ее.
Правда, в самой глубине сердца она не верила, что ее друзья могут быть наемными убийцами. Но слова Сайлефа продолжали гудеть в ее голове, и она терялась. Как бы то ни было, она все равно не могла допустить, чтобы ее друзей убили. Она ничего не подожжет.