Наше настоящее радио. Мы никогда не помогаем людям.
Вздохнув, Артем включил поворотник и, не обращая внимания на истеричные гудки сзади, свернул к обочине. На всех плевать. Парень заглянул в салон через наполовину опущенное стекло.
– Здрасти. До Люберец подкинете?
– Нет, я на МКАД ухожу. Извини. – Артем начал закрывать окно.
– Ну, хоть до кольца. Я за ним половлю тех, кто в область едет.
Артем на секунду задумался. По лобовому стеклу стекали целые ручьи. Потом великодушно махнул рукой.
– Садись, так и быть.
– Класс!
Парень быстро сел в машину, захлопнул дверцу сильно, так что Артем не удержался, поморщился. Зачем же так хлопать? У него ж не ВАЗ как-никак.
На волне благодушного настроения он включил подогрев пассажирского сиденья. Неожиданный попутчик оглядел салон, потом повернулся к нему.
– Хорошо, что кресла кожаные, а то я уже почти насквозь. Спасибо, что посадили. Сейчас это большая редкость.
– Это во все времена была большая редкость, – хмыкнул Артем. – Боятся люди, жизнь такая.
– Даа… – протянул парень. – А вы не боитесь, значит? Кого угодно можно ведь в салон пустить.
– Точно. – Артем уныло смотрел вперед. Поток машин практически не двигался. Красный свет от множества стоп-сигналов, который дробился и искажался каплями дождя, резал глаза. – Одного моего приятеля ограбили недавно. Подвозил пару. Парень впереди, а девчонка сзади села.
– И?
– И. Накинула струну на горло. А ее хахаль карманы другану моему обчистил, панель от магнитолы, мобильник забрал. И документы из бардачка. А потом из баллончика в лицо и – дёру.
Собеседник помолчал. Потом протянул:
– Дааа… Разные люди бывают.
– Точно.
Они замолчали. Под песню «По дороге сна» группы «Мельница» проехали пересечение Рязанки с Окской. Притоптывая в такт гребенщиковской «Ну-ка, мечи стаканы на стол» – миновали метро «Рязанский проспект». Слушая «Работа – жить» Кинчева, молча проехали еще два светофора. Постепенно водители приноровились к погоде, и поток стал двигаться быстрее.
– Перед кольцом остановлю. – Артем бросил взгляд на притихшего пассажира. – Я под эстакаду ухожу и направо, мне на восток.
– Отлично, – отозвался тот. – Давайте я у заправки выйду.
– Ладно.
Машина поравнялась с небольшой АЗС «ЛУКОЙЛ», и Артем притормозил.
– Я тут под крышей пока перекантуюсь, может, дождь кончится, – сказал паренек, откидывая челку. У него были небесно-голубые глаза и куча дисгармонирующих с ними веснушек. А волосы черные. Значит, крашеный. – Спасибо вам.
– Не за что. Удачи. – Артем уже смотрел в боковое зеркало. Великодушное настроение прошло.
Хлопнула дверца. Артем вырулил влево и через сто метров въехал под эстакаду. Уходя направо на МКАД, он потянулся прибавить громкость магнитолы и бросил взгляд на мобильник, вдруг кто-нибудь ответил? Покачав головой, выехал на трассу и сразу ушел направо. Снова проехал под эстакадой, притормозил, включил аварийку и вышел из машины. В три этапа перебежал шоссе и зашел под крышу заправки. Потом не спеша огляделся, кивнул сам себе и направился за домик кассирши, под открытое небо и дождь.
К лежавшему на бетоне телу.
Артем некоторое время просто постоял, глядя под ноги и ни о чем не думая. Лишь чувствуя, как намокают волосы, и капли дождя попадают на шею, за воротник.
Его недавний попутчик, скорчившись и подогнув ноги, неподвижно лежал на боку, сведенные судорогой пальцы сжимали телефон Артема.
– Эх ты, – вздохнул Артем, присаживаясь на корточки рядом. – Ты хоть знаешь, что ты сейчас сделал? – Он по одному разогнул скрюченные пальцы и забрал мобильник. – Ты сотворил страшное зло: убийство. Ты только что окончательно убил во мне веру в людей.
Повертев телефон в руках, он выпрямился и убрал аппарат в карман джинсов. Судорога вывернула голову незадачливого вора набок, и парень неподвижным взглядом смотрел в ночное небо, все еще сыпавшее дождем. Капли били его по лицу, скопились вокруг немигающих глаз, стекая из уголков по вискам, будто слезы.
– Заговоренная вещь, – пояснил Артем нравоучительно, – всегда наказывает укравшего ее. Ты выживешь, но должен тебя расстроить. Думаю, ты больше никогда не сможешь ходить и действовать вот этой вот рукой.
Он поднялся, чтобы уйти. Притормозил, обернулся к перекошенному телу.
– Знаешь… Думаю, ты заслужил это. Признаюсь, мне тебя даже не жаль.
– А вот это зря, колдун.
Это сказали откуда-то из-за спины, и Артем не успел среагировать.
Потом был удар. И вспышка перед глазами.
Он пришел в себя от годами проверенного способа приведения людей в чувство: ледяной воды в лицо. Помотал головой, потом открыл глаза.
– Ну вот. Он снова с нами.
– Отлично.
Артем поднял взгляд и попытался сообразить, где он находится. Кругом были голые стены, испещренные рядами непонятных символов. Желтые лампы над головой лили тусклый свет на тянувшиеся под потолком кабели, покрытые столькими слоями пыли, что казались поролоновыми, на железную дверь. И бросали тени на лица склонившихся к нему людей. Темнота ушла из глаз, зрение прояснялось, и Артем присмотрелся.
Рядом с ним стояли два молодых парня, лет двадцати – двадцати трех. Оба коротко стрижены и одеты в облегающее черное трико, не скрывающее спортивные фигуры. Один из них держал пластмассовое ведро.
Встретив его взгляд, парень улыбнулся.
– Вот и настал тебе конец, колдун. Еще немного – и кранты.
– Я заплачу! – хрипло пробормотал Артем, пытаясь пошевелить руками и чувствуя, что крепко связан. Он лежал в луже ледяной воды, голова и лицо были мокрыми, на ресницах неприятно повисли капли. Но горло пересохло, слова давались ему с трудом. – Я на всю жизнь вас обеспечу! Могу сколько угодно денег вынести из любого банка! Зачаровать там всех и вынести, никто даже не поймет! Сколько вы хотите?
Парни рассмеялись.
– Знаешь, Ром, это лишнее доказательство, что наставники правы, – заговорил первый. – Смотри, он сразу начал нас бабками соблазнять, как только в себя пришел. Они все просто алчные уроды.
Второй наклонился к Артему. Лицо его перекосила гримаса.
– Не повторяй ошибок других, колдун, – прошипел он. – Глупцы! Все вы – алчные глупцы. Думаете только о собственной наживе. Ничто другое вас не интересует! Черт! Как же я вас ненавижу!
Он вдруг коротко размахнулся и резко ударил Артема кулаком в лицо. Голова взорвалась болью, и Артем застонал. Тряся головой и пытаясь привести в порядок мысли, он решил изменить тактику.
– Кретины! С чего вы вообще решили, что я колдун?!
– Ну… – первый пожал плечами. – Во-первых, мы видели действие твоего наговора.
– Какого наговора?! – завопил Артем. – Какого, нахрен, наговора?! Вы, придурки! Вы что творите! Да я вас, дебилов, ментам сейчас сдам! Один звонок!
Парни переглянулись и расхохотались. Наконец тот, который ударил его, утер выступившие слезы и проговорил:
– Во дает! Вовчик, каков экземпляр, а?
– Да уж, – улыбнулся второй. Он отдышался, потом посмотрел на Артема: – Ты, это… Не надо так больше, ладно? А то мы со смеху умрем. Тебя Слепец нашел, не понял что ли, кретин? Мы тебя две недели пасли.
Артем заскрипел зубами, глядя на их веселье и со страхом понимая, куда именно и к кому он попал. Думай, думай! Уговоры бесполезны, но этот его гневный монолог помог ему достичь главного – отвлек их. Этих мгновений вражеского смеха хватило на то, чтобы высвободить правую кисть. И теперь пальцы дергались, сплетались и расплетались в сложном ритме. Артем почувствовал, как веревки, которыми он был стянут, ослабевают, сползают с запястий. Он опустил голову и задвигал губами. Успел.
Внезапно Вовчик выкатил глаза и вцепился в горло напарнику.
– Что ты делаешь… – захрипел тот. – Это же он тебя…
– Убей его! – крикнул Артем, вкладывая в приказ концентрированную волю.
Раздался треск. От потолка оторвался кусок пыльного, обмотанного изолентой кабеля и воткнулся Роману в раскрытый рот, начал извиваться, проталкиваясь в горло. Парень задергался, лицо его потемнело, тело содрогнулось от рвотного спазма. При этом Вовчик продолжал душить его, и было видно, как раздувается стиснутая пальцами шея, когда кабель ворочался внутри.
Артем пустил часть силы на поддержание наговора, а сам еще раз осмотрелся. Показалось странным, что камера не экранирована сырым железом, предотвращающим колдовство. Безалаберность? Если так, то это ему только на руку. Иначе шансы вырваться на волю были бы равны нулю. Но думать о причинах, позволивших ему применить наговор, Артем не стал. Нужно было сматываться. А потом перевести на другой счет полученные бабки и валить из страны.
Он вскочил, стряхивая с себя остатки веревок. Роман никак не хотел умирать, пытался сопротивляться, из последних сил отталкивал Вовчика от себя. Равнодушно отвернувшись от сцепившихся парней, Артем подошел к двери и осторожно потянул ее на себя. Дверь бесшумно, на хорошо смазанных петлях, подалась в его сторону. Он выглянул в совершенно пустой, слабо освещенный редкими лампочками коридор.
Куда идти? Артем зачерпнул немного пыли с пола, подбросил в воздух, пробормотал заклинание. Пыль тоненькой ниткой вытянулась влево. Он закрыл дверь и пошел в том же направлении.
В бетонной комнате Вовчик, наконец, отпустил горло посиневшего от удушья товарища и секунду смотрел в выкаченные неподвижные глаза. Потом медленно, заторможенными движениями вытянул из его рта покрытый рвотой кабель и плотно намотал себе на шею. Коротко разбежавшись от стены, парень прыгнул вперед, но кабель, намотанный вокруг шеи, дернул его назад, с громким хрустом сломав позвонки. Вовчик рухнул на бетонный пол с вывернутой набок головой рядом с трупом напарника. Высоко под потолком, в темном углу, что-то шевельнулось, тускло блеснув в свете лампы.
Артем крался по коридору, переживая, что в случае чего спрятаться будет негде. Бетонные стены, пол и потолок были сухими, но где-то на границе слуха капала вода. Перфорированный железный пол время от времени выпускал через круглые отверстия струйки белого пара. Желтые зарешеченные лампочки под потолком и змеившиеся вдоль стен кабели вызывали смутные ассоциации со старой военной базой, такой, какими их изображают в фильмах. Коридор плавно изгибался, неожиданно закончившись Т-образной развилкой, и Артему пришлось еще раз привести в действие заклинание. Пыль указала снова налево. В короткий отрезок коридора, отделенный порогом, где стены и потолок были обиты клепанными металлическими листами. Этот отрезок оканчивался узкой лесенкой, уходившей куда-то наверх. Железный коридор. Пусть и короткий, но там он не сможет колдовать, если что. Артем обернулся, прислушался. Сзади было тихо, его никто не преследовал. Артем торопливо шагнул через порог.