Получалось, что его: короля сюда перекинули магией… Кто?! Кто оказался настолько мощным магистром?!
Никто не спешил нападать, но когда Лоренцо, сильно потерев лицо и уже почти придя в себя, двинулся в сторону дороги, легкий призрачный туман вокруг, который не пропадал здесь даже в самые жаркие дни лета, неожиданно взволновался и заклубился, мгновенно сгущаясь в плотные непрозрачные облака.
Лоренцо попробовал пойти в другую сторону, но результат был тот же: туман уплотнялся так быстро, что через мгновение он не только не видел, куда поставить ногу, но не мог разглядеть даже собственную руку, поднесенную к лицу. Казалось, на глаза накладывали белую повязку, мешающую двигаться.
«Не пускает… Меня перенесла сюда магия, и она же не позволяет мне уйти… Совершенно непонятно, кто из магистров оказался настолько силен, чтобы преодолеть все охранные артефакты, что на меня навешаны. Впрочем, похоже, у меня все равно нет выбора… Надо идти туда, куда пустит туман. И там я хотя бы пойму, чьих это рук дело.».
Смутно понимая, где в этом белом влажном месиве Источник, Лоренц развернулся, и как будто бы именно от его движения плавно, но быстро сформировался облачный коридор. Стены его были также непроглядны, как и до этого, но дорога шириной около метра оказалась чиста: его величество видел не только каждую травинку под ногами, но даже часть полуразрушенной арки, к которой и вел коридор. Шагал Лоренцо достаточно медленно, ощущая неуверенность.
«Я не чувствую собственной силы... Она как будто спит. И в то же время я не выгорел. Магия здесь, во мне просто не отзывается… Я оказался негодной защитой для Агнии… А ведь она доверяла мне…».
Король шел к спящему источнику, зябко поёживаясь: промокшая рубаха прилипала между лопаток и неприятно холодила кожу. Да и без этой мелкой, но досадной неприятности он чувствовал себя неожиданно слабым и почти голым. Магия окружала его всю жизнь, с самого рождения.
Магия лечила, охраняла и заботилась о нём. Она была тем незримым коконом, который защищал короля от всего мира. Она была его способом существования. То, что происходило с ним сейчас, Лоренцо всё ещё не мог осознать или принять, поэтому постоянно отвлекался на какие-то разные, возможно, совсем ненужные сейчас мысли.
«Я велел Агнии не выходить из кареты… Да, к нам бежала миледи де Марино! Надеюсь, миледи не выпустит ее из кареты… Легенды утверждают, что этот Источник был огненный. Интересно, он действительно пробудился? Если да, то зачем ему понадобился я? Моя магия гораздо ближе к магии воды… Вряд ли он хочет моей смерти, иначе я бы просто не очнулся. Или же… Или же он проснулся и сошел с ума?! А есть ли у него вообще ум? До сих пор нет четкого понимания того, чем являлись источники… Но почему он забрал меня, а не Агнию? Я каждый год приезжал сюда уже более сотни лет, и ни разу он не дал мне знака, что в чем-то нуждается…».
В облачный коридор влетела небольшая яркая бабочка, метнулась к Лоренцо и почему-то решила, что на королевской груди она будет в безопасности. Зацепилась лапками и замерла, то открывая, то складывая огненно-рыжие крылья.
Лоренцо смотрел на этот крошечный огонек и ощущал, как разум его пробуждается ото сна: «Агния! Она осталась там, среди нападавших. Конечно, охрана усилена, да и сама она не так уж беззащитна… Я должен вернуться за ней! Я должен…».
До той самой арки, воздвигнутой над каменной чашей, в которой когда-то горел вечный огонь Источника, оставалось всего несколько шагов, когда облачный коридор рассеялся окончательно, и над холмами повисла обычная, почти прозрачная туманная дымка. Лоренцо резко развернулся и попытался бежать к дороге, но туман снова схлопнулся перед ним, полностью лишая зрения. В бешенстве король рванул к руинам арки:
– Ты! Она может погибнуть! Отпусти меня и клянусь, я вернусь, когда…
– Она в безопасности. – Голос зазвучал, казалось, отовсюду разом.
От этого голоса на короля пахнуло сухим жаром, а мотылек, сорвавшись с его рубахи, порхнул к каменной чаше, на внутренней поверхности которой навеки застыли изумительные разводы оплавленного камня. Ничего не опасаясь, глупая бабочка уселась на гладкий, блестящий стеклянистой поверхностью край и, развернув крылья, застыла, как изящная статуэтка, как элегантная брошь в шкатулке модницы.
Лоренцо непроизвольно сделал шаг назад: слишком чуждой ему была эта самая магия. Сейчас король ощущал не только чужеродность силы, но и ее удивительную мощь. Ни один магистр, ни один артефакт, которых видел он за свою жизнь сотни и тысячи, не обладал даже сотой долей этой Силы.
– Что… Чего ты от меня хочешь? – вопрос король задал вежливо, но весьма настороженно.
– Чего я хочу? – в жарком голосе послышалось какое-то вполне человеческое удивление. – Скорее я должен спросить, что ты хочешь от меня. Твоя сила чужда мне, но для Истока нет разницы в знаке. Ему все равно, плюс ты или минус.
– Исток? – Лоренцо задумался, но все же решил переспросить: – Мы называем вас Источниками.
– Каждый из нас – Источник, но каждый – только часть Истока. Вы стравливали нас сотни лет, уничтожая огонь водой, землю воздухом и наоборот. Вы получили то, что хотели. Однако, получив это, вы всеми силами пытались снова пробудить нас, иногда совершая безумные глупости. Скажи мне, маг, чего ты хочешь?
Как ни странно, его величество ощущал некоторую растерянность. Для него эти поездки всегда были чем-то скучно ритуальным, напоминающим один из балов. Он приезжал к мертвому Источнику, оставлял на дороге всех своих придворных вместе с охраной, шел пешком, произноси возле чаши несколько затверженных давным-давно фраз и, выждав приличное время, возвращался к своим сопровождающим. Древний пустой ритуал, скучная традиция.
Сейчас, когда эта ожившая мощь спрашивала его – короля и мага, чего же он хочет, Лоренцо просто не знал, что ответить. Время шло, а король судорожно вспоминал слова: «О, могучий Источник Огненной силы, верни нам, твоим детям, свою мощь и благоволение. Будь снисходителен к ошибкам наших предков, будь милостив к нашим потомкам…».
Произнести это вслух король не решился, чувствуя, как глупо прозвучат ритуальные фразы….
Глава 38
Момент нападения Агния зафиксировала четко: яркими вспышками засигналили красные самоцветы на дверцах кареты.
Лоренцо, до этого расслабленно сидящий на удобном диванчике и рассуждающий о роли заклятий в экономике государства, собрался мгновенно. Только это был расслабленный вальяжный денди, небрежно поглаживающий холеными пальцами кожаный переплет небольшого томика, а через мгновение, уже успев активировать на себе какие-то защитные артефакты, он превратился воина. Не в обычного воина, а в командира. Даже его образная и выразительная, но достаточно плавная речь, изменилась в ту же секунду:
– Сидеть! – он не кричал на Агнию, но говорил так, что она, невольно начавшая вставать с дивана при первых признаках опасности, шлепнулась на место. – Ждем госпожу де Марино.
– Но, Лоренцо…
– Ждем.
В дверцу кареты торопливо стукнули несколько раз и настороженный Лоренцо, убедившись, что за дверью именно компаньонка Агнии, щелкнул замком. Миледи де Марино просочилась сквозь едва приоткрытую дверь плавно, как огромная змея и почти спокойно уселась на диван рядом с королем. Лоренцо вопросительно глянул на нее, и она отчиталась:
– Те же артефакты, что и в прошлый раз, ваше величество. Пока охрана справляется. Думаю, волноваться не стоит.
В напряженном молчании прошло несколько минут. Король не отрывался взглядом от камней на какой-то золотой брошке, вынутой из кармана. Агния заметила, что миледи де Марино тоже посматривает на этот же артефакт. Мелкие камушки среди золотых завитков медленно вспыхивали и также медленно гасли, очевидно сообщали что-то этим двоим. Во всяком случае, когда начал наливаться тревожным багрянцем центральный кабошон в брошке, лицо короля стало каким-то совсем скучным, с него полностью пропали все эмоции, а миледи де Марино напротив, нервно сглотнула.
Что бы там ни значили эти сигналы, но парочка обменялась взглядами и король, коротко кинув побледневшей телохранительнице, взялся за тумблер замка. Защитные амулеты на его камзоле светились все ярче и ярче, и их синеватый свет окрашивал его лицо тяжелым нездоровым оттенком. На секунду Лоренцо замер и отдал миледи де Марино последнюю команду:
– Сбереги ее любой ценой.
Сказано это было так сухо и безэмоционально, как будто его величество просил за парадным обедом подать ему хлеб. Дверь кареты чуть приоткрылась, король выскользнул наружу, и в это мгновение неведомые силы нанесли удар…
Замерло все вокруг…
Агния с удивлением смотрела на чуть перекошенное лиц неподвижной миледи де Марино: казалось, женщина начала говорить что-то и замерзла, так и не открыв до конца рот. В полу распахнутую дверь кареты едва просочились клубы дыма, но тоже уснули в процессе, не заняв даже треть проема. Сам воздух, казалось, замер…
Несколько мгновений Агния оторопело пыталось понять, что происходит, но даже дотронуться до компаньонки не смогла: между ее рукой и телом миледи существует некая миллиметровая пенка, преодолеть которую Агния оказалась не в силах.
Там, за дверями безопасного экипажа, царила такая полная тишина, какой никогда не могло бы случиться в обычный осенний полдень на лесной дороге. Не слышно было не только звуков боя, но даже криков встревоженных птиц, жужжания толстых шмелей или просто шороха листьев, которыми играл легкий ветерок.
Поколебавшись, девушка выскользнула из кареты и увидела застывшие фигуры. Замершие так же точно, как и миледи Габриэлла. В двух шагах от экипажа король начал делать шаг, но так и не завершил... Его странно наклоненная фигура не падала, вопреки законам физики.
И рядом с каретой, и дальше, куда только доставал взгляд Агнии, точно так же в странных позах замерли нападающие и защитники. Вставший на дыбы конь одного из охранников удивительно красиво расплескал гриву по воздуху и застыл именно в этой позе. Казалось, что неведомые силы перенесли Агнию в некий музей восковых фигур, где на вечные времена окаменели участники магической битвы. Девушка даже видела тянущиеся от людей друг к другу заклинания, которые точно так же замерли в непонятном стазисе.