Когда груз был полностью перераспределен, одна из вьючных лошадок осталась без нагрузки. Девушка залезла в седло. Гари внимательно посмотрел на неё, сказав себе, что свалял огромного дурака, взяв её с собой. Тем не менее он знал, что не сможет просто поехать вперед и оставить её тут на верную смерть.
Когда они поехали дальше, американца нагнал Улук.
— Хан, я слышал, как вы говорили женщине, что мы едем в горы. И без того это будет очень опасное путешествие.
— Почему вы так думаете, — поинтересовался Гари, внимательно наблюдая за монголами. Он ещё не говорил проводнику о конечной цели их путешествия и теперь задумался над тем, как он примет правду, когда её узнает.
— Тибетцы и многие другие народы считают эти горы святым местом, — ответил Улук. — Они не позволят никому пройти дальше предгорий. Потому что считают, что где-то там самое святое место этих гор — тайное царство Кум.
— Ты тоже считаешь, что царство Кум где-то в этих предгорьях? — поинтересовался Гари.
Монгол прямо взглянул на него.
— Да, хан, я в это верю. Думаю, мы идем прямиком к смерти. Особенно, если мы поедем прямиком в предгорье. Весь наш народ знает, что там находится долина Кум, где долгое время жили боги, и что люди Кума все ещё охраняют тайны богов.
— Выходит, ты хотел бы повернуть назад и спасти свою шкуру? — задумчиво протянул Гари.
Улук поднял голову.
— Нет, хан, я этого не говорил. Думаю, все мы обречены, если заедем в предгорья. Но я пойду с вами, потому как, когда вы наняли меня, я поклялся вам в верности. А слово монгола нерушимо. — Гари чуть застыдился того, что в какой-то миг засомневался в своем проводнике. — А потом раскосый монгол добавил: — Но, думаю, китайцы сильно испуганы. Они все время перешептываются о том, что вскоре мы вступим в волшебное царство Кум.
Гари и проводник говорили на монгольском. И Гари был поражен, когда Джоан Лэйрд, поравнявшись с ними, заговорила на том же языке.
— Что за место, о котором вы говорите? — с явным интересом поинтересовалась девушка. — Кажется, я слышала легенды.
— Вы не сказали мне, что знаете монгольский, — заметил Гари.
— А вы меня не спрашивали, — холодно ответила девушка. — Конечно, я его знаю, раз провела четыре года в их московском представительстве. Но вы не ответили на мой вопрос: что такое Кум?
— Так тибетцы, которые живут в этих горах, называют одну долину, — коротко ответил Гари. — Это то место, куда я направляюсь.
В этот день они проскакали дюжину миль по скалистому плато, поднимались на невысокие холмы, а потом спускаясь в глубокие ущелья. За исключением нескольких сурков и кружащего высоко в небе орла, тут не было никакой жизни. Тем не менее у Гари было неприятное ощущение, что за ним все время наблюдают. А ещё он заметил, что Улук часто оборачивается и внимательно осматривает горизонт, щурясь, словно высматривая что-то.
Разгорелся закат, набросив на все красивый розовый оттенок. Могучие горные пики впереди окрасились в багровые тона. Стало быстро холодать. Гари приказал остановиться между огромными валунами. Два китайца сняли поклажу и стреножили мохнатых лошадок под внимательным взглядом монгола-проводника. Они установили небольшую палатку цвета хаки, в которой обычно ночевал Гари, а потом начали возводить собственную юрту, а точнее, странное сооружение конической формы, обтянутое черным войлоком, натянутым на деревянный каркас.
Гари отвел Джоан Лэйрд к маленькой палатке, но сам внутрь не полез, лишь предложил девушке располагаться внутри.
— Устраивайся тут, а я буду ночевать в юрте с остальными мужчинами.
— Спасибо. Ты многое делаешь для меня, — сказала она, а потом импульсивно добавила: — Знаю, я доставляю тебе ужасное неудобство. Но я должна отыскать отца. Ты же понимаешь меня?
Усталое, худое лицо Гари немного расслабилось.
— Конечно, я все понимаю, — с сожалением сказал он. — К тому же ты очень смелая… слишком смелая, но это не принесет тебе удачи. Даже сейчас тебе ещё не поздно повернуть назад, — и с чувством совершенно искренним он добавил: — Мы находимся всего в дюжине миль от предгорий, где обитают тибетские племена. Я почти уверен, что кто-то из них отправится нам навстречу. Разве вы не хотите внять голосу разума?
Джоан ощетинилась:
— Я действую, полностью полагаясь на здравый смысл. Уверена, мой отец жив, и мне всего-то нужно…
— А-ч-ч-ч! — пронзительно, дико завопил один из китайцев. Гари, положив руку на рукоять своего пистолета, бросился на крик. Девушка поспешила за ним следом.
Сейчас над плато раскинулось удивительное небо белых звезд. Улук и двое китайцев — три темные приземистые фигуры в бесформенных плащах из овчины — стояли как статуи рядом с полусобранной юртой, пристально глядя на юг.
— Что это? — с удивлением спросил Гари. — Тибетцы?
Улук обернулся. Его странное лицо перекосило от странных, непонятных американцу эмоций.
— Нет, хан, посмотрите на юг.
Гари повернулся и посмотрел на юг. Его сердца забилось, потому что в лунном свете хорошо было видно, как разгоралось зловещее сияние малинового цвета, высвечивая могучую стену утесов, увенчанных белыми снежными вершинами. Но внимание китайцев и монгола привлекли не белые вершины, а красные отблески на вековых льдах, которые не имели никакого отношения к солнечному свету — скорее это был красный отблеск огня из жерл дымящихся вулканов. Свет был не статичен, он, казалось, колебался и искрился на фоне звездного неба, а издалека казалось, что само небо проткнуто гигантскими копьями красного сияния.
Американец замер, уставившись на эту странную кровавую картину, в то время как сердце его бешено колотилось, едва не выскакивая из груди. Он услышал, как Джоан охнула где-то рядом, и понял, что английская девушка тоже очарована этим зрелищем. Огненная пыль, вырываясь из невидимых жерл вулканов, похожих на печь, поднималась над ледяными клыками гор, подкрашивая лед в цвет только что пролитой крови.
— Это свет священной долины богов! — испуганно воскликнул один из китайцев. — Это яркий свет могучих огней скрытого Кума!
Глава 3В лагере кочевников
— Гари… Господин Мартин… Что это? — задохнулась Джоан, сжимая его рукав свой маленькой ручкой и пытаясь заглянуть ему в глаза.
— Я не знаю, — пробормотал он. — В этих горах, судя по моим сведениям, должен быть проснувшийся вулкан.
— Это не огни вулкана, а свет запретного Кума. Он освещает небо! — воскликнул проводник-монгол. — Те, кто живут в Куме, убьют нас, если мы не повернем назад.
— А мы не повернем! — уверенно объявил Гари. Он заметил, что Улук все ещё всматривается в зловещее красное небо. — В этих горах нет ничего, что могло бы повредить нам. Ты хочешь лишиться тех богатых наград, что я обещал тебе по возвращении?
— Господи, никакое богатство не нужно мертвецу. А если мы приблизимся к Куму, то все скоро умрем, — пробормотал испуганный монгол, глаза которого расширились от страха.
— Да, — пронзительным голосом поддакнул один из китайцев. — Мы не поедем дальше… Нам нужно бежать из этого проклятого региона.
Китайцы решительным шагом направились к стреноженным лошадям. Гари выхватил пистолет, но Улук опередил его. Монгол остановился перед китайцами, вытащив длинный нож.
— Внуки бешеных псов, а ну-ка, на место! Или я зарежу вас и скормлю ваши внутренности стервятникам.
— Убей нас! — диким голосом закричал один из китайцев. — Лучше умереть, чем войти в запретные горы!
Улук, разозлившись, взмахнул ножом. Джоан в ужасе задохнулась, и Гари поспешно воскликнул:
— Подожди, Улук!
Гари шагнул к разозлившемуся маленькому монголу, но неожиданно остановился, напряженно прислушиваясь. Потом он снова услышал звук, который напугал его. Где-то в темноте стучали лошадиные копыта.
— Кто-то едет! — воскликнул Гари.
— Тибетцы! — прорычал Улук. — Я тоже слышу стук копыт их скакунов.
Все замолчали. Теперь китайцы замерли, словно обледенев от нового ужаса. Джоан тоже окаменела, вглядываясь во тьму.
— Это тибетцы, и они окружили наш лагерь, — спокойно сказал Гари. Улук бросился за винтовкой, но Гари остановил его. — Нет, Улук! От такой толпы мы не отобьемся. Не стрелять — это единственный выход в сложившейся ситуации.
— Это опасно? — с напряжением поинтересовалась Джоан.
— Не уверен, — коротко ответил Гари. — Эти кочевники преследуют нас уже пару дней. Вероятно, они убеждены, что мы направляемся в запретные горы. Ведите себя так, словно вам нечего бояться, — распорядился он. — Улук, бери китайцев, разжигайте костер и начинайте готовить ужин.
Улук и дрожащие китайцы развели костер из навоза. Костер дымил, высвечивая пурпурные валуны вокруг лагеря. Джоан села рядом с Гари, лицо которого напоминало маску. Сам же он сидел неестественно прямо, внимательно прислушиваясь.
Напряженность нарастала с каждой минутой, а приглушенный стук копыт по камням становился все громче и громче, все ближе и ближе. Вскоре ожидание стало невыносимым. Затем, ещё до того, как они поняли, что происходит, всадники появились по периметру всего лагеря.
Это и самом деле были тибетские кочевники. Их было очень много, и все они были верхом на маленьких лошадках, вооруженные старыми ружьями и мечами. Высокие, в бесформенных плащах из овчины и странных меховых шапках с загнутыми краями. Их плоские желто-коричневые лица казались бесстрастными, но их раскосые глаза блестели от фанатичной ненависти к Гари Мартину и его спутникам. Их предводитель, на поясе которого висел меч в латунных ножнах, спешился. Он подошел к Гари, так как сразу выделил его как старшего. Холодные черные глаза зловеще уставились на его лицо-маску.
— Ку-шо, — спокойно произнес Гари, вставая.
Тибетский вождь не ответил на приветствие чести. Его взгляд скользнул по остальным членам отряда Гари.
— Что вы делаете здесь? Почему путешествуете по святым горам? — резко спросил он на гортанном тибетском, указывая на сверкающие вершины. — Никто не может вступить под сень этих святых гор.