— Как долго мы бы ни просили об этом? — зловеще повторила она. — Дримдим, я снова говорю тебе, хотя устала это повторять: отдайте мне ключ. Да, — неожиданно вспыхнула она, — я устала просить вас об этом. Я… и весь народ Кума… Мы устали жить в этой крошечной долине, как в тюрьме, когда за стенами её лежит бескрайний мир, который мы легко завоюем, если только у нас будет этот ключ, — тут Ширани качнулась, и её серебряный голос зазвучал подобно горну, оглушая, словно она хотела пробудить людей, замерших в зале. — Разве я говорю неправду, дворяне Кума?
— Принцесса говорит правду! — взревел один из дворян. Лица людей в один миг превратились в полные ненависти маски. — Древние мертвы уже многие века, и закон их тоже мертв! Отдайте принцессе ключ к месту власти, чтобы мы смогли покорить страны Внешнего мира!
— Ты слышишь, Дримдим? — поинтересовалась Ширани. Глаза её буквально пылали.
Однако взгляд Дримдима оставался печальным, когда он оглядел разбушевавшихся мужей Кума.
— А я говорю, что это ваше желание — Зло. И эта принцесса, которая распалила в вас это желание, по сути своей — Зло! Древние умерли, но закон, который они оставили нам — не мертв! Он по-прежнему в силе, и пока он силен, вы никогда не получите ключ, который иначе станет для вас злым роком. — Потом жрец вновь повернулся к Ширани и по очереди ткнул пальцем в Гари Мартина, Джоан, Окару и русского, которые в недоумении наблюдали эту весьма напряженную сцену. — Ширани, я в последний раз требую, чтобы ты отдала нам этих людей, в соответствии с нашими законами, — объявил он.
— А я в последний раз отказываюсь! — фыркнула Ширани. — От ваших законов так же несет плесенью, как и от тебя лично. И я предупреждаю, что в любом случае заполучу ключ к месту власти, и не важно, каким способом я его раздобуду.
Дримдим начал было увещевать принцессу, а потом мрачным голосом заявил:
— Я вижу, вы уже слишком далеко зашли по пути безумия и полны нечестивых амбиций, раз пытаетесь угрожать мне… Но я с уверенностью могу заявить: ваши амбиции становятся угрозой для всех нас… Но я снова говорю вам: ваши амбиции никогда не принесут плодов, потому что вы никогда не получите ключа, который столь сильно жаждете.
И первосвященник, молча развернувшись, направился через толпу, а собравшиеся в зале невольно уступали дорогу ему и двум его спутникам. Лицо Ширани, которая смотрела им вслед, буквально пульсировало от ненависти. А потом, когда она снова заговорила, её глаза вновь полыхнули огнем.
— Люди из Кума, вы слышали суеверные предупреждения этого фанатичного жреца. Скажите, хотите ли вы и дальше прожигать жизнь здесь, или хотите последовать за мной и завоевать для себя весь мир?
— Мы последуем за тобой, принцесса! — завопили собравшиеся, выбросив руки в едином шумном салюте-приветствии.
— Вижу, что вы настоящие мужчины, а не дети, боящиеся старинных сказок, — продолжала Ширани, обведя взглядом огромный зал. — Теперь вы можете идти. Вскоре жрец сам откажется от ключа, и тогда наступит великий день, и весь мир станет легкой добычей для нас, вы сможете удовлетворить все наши желания.
С восторженными криками они покинули зал дворца правителей Кумы. Остались лишь воины в серебряных кольчугах, которые по-прежнему наблюдали за четырьмя чужаками.
Джулун шагнул к Ширани. Выглядел он надменно. Высокомерно посмотрев на принцессу, он заговорил:
— Но разумно ли было угрожать Дримдиму? — поинтересовался он. — После этих угроз он никогда не откажется от вас.
— Тогда я отберу у него ключ! — страстно воскликнули Ширани. — Я вырву ключ из рук Дримдима, даже если мне придется его убить!
Джулун покачал головой.
— Нет, принцесса, люди Кума не осмелятся дотронуться до жрецов Древних, независимо от того, насколько ненавидят их. Старые законы ещё слишком сильны в их крови, чтобы они не побоялись захватить ключ силой.
— Но есть и другие способы, — помрачнев, ответила ему Ширани. — Так или иначе я получу ключ Дримдима.
А потом её взгляд снова упал на четырех чужеземцев и остановился на печальном лице Гари Мартина. И вновь зловещая улыбка заиграла на её лице.
— Вы, чужеземцы, должны быть благодарны мне за то, что я не отдала вас Дримдиму, — начала она, обратившись к Гари. — Он и его жрецы бросили бы вас в огненное море, согласно древним законам.
— А теперь это придется делать нам, — сердито проворчал Джулун. — Они такие же враги вам, как Дримдим. И что вы хотите от них?
— Разве я не сказала, что хотела бы расспросить их о Внешнем мире? — властно объявила Ширани. — Нам нужно разузнать о нем, прежде чем мы отправимся его завоевывать.
Борис Борщёфф усмехнулся. И тут же принцесса повернулась к русскому. Выражение его лица стало настороженным.
— Ты смеешься, краснолицый? — поинтересовалась она. — Тебе кажется забавным, что мы, немногочисленные обитатели Кума, планируем завоевать весь мир? — а потом Принцесса тихо рассмеялась. — Но не так забавно будет, когда наступит тот самый день. Да, тот день, когда все народы за этой горной стеной падут на колени перед нами, и те, кого мы пощадим, навеки станут нашими слугами и рабами! — В последних словах принцессы прозвучала откровенная угроза. При этом Борщёфф потупился, но Ширани, казалось, не замечала его. Вместо того чтобы продолжить, она подозвала к себе одного из стражей в серебряной броне — высокого, крепкого воина с жестоким каменным лицом. — Граух, отведи пленных в апартаменты для гостей и держи под стражей, — приказала она. — Позже я пришлю тебе распоряжения относительно них.
Граух, капитан стражи, повернувшись, кивнул Гари, видимо, принимая его за старшего:
— Идите за мной.
Но в последнюю минуту Окара, сделав шаг в сторону, что-то быстро прошептал Джулуну. Гари заметил, что лицо Джулуна вытянулось от удивления, а потом он шагнул вперед.
— Принцесса, я бы хотел на время забрать одного из чужеземцев, — объявил он, указывая на Окару. — Как вы уже знаете, этот коротышка утверждает, что принадлежит одному из кочевых народов, которые только и ждут, когда вы покинете эту горную долину. Я послушаю его сказки и постараюсь выяснить, насколько все это правда.
— Забирай его, если хочешь, — равнодушно ответила Ширани. — Мне не нравится его желтое хитрое лицо. Ты несешь ответственность за него.
Она шагнула к окнам — стройная белая фигура скользнула сквозь солнечные лучи.
Капитан Граух указал Гари, Джоан и Борщёффу чтобы они следовали за ним в другую сторону. Собственно, путникам ничего не оставалось, как последовать за капитаном, потому что позади них выстроился отряд стражей в кольчугах с мечами наголо. Но когда они выходили из зала, Гари с беспокойством посмотрел на Джулуна и Окару.
— Этот проклятый маленький япошка что-то замышляет, — в свою очередь оглянувшись, пробормотал Борщёфф. Казалось, краснолицый русский волнуется.
— Поспешите, незнакомцы, — распорядился Граух. Потом капитан стражи провел их по темному коридору и наверх по каменной лестнице.
Охранники провели «гостей» на третий этаж огромного черного дворца — мрачного лабиринта каменных лестниц, комнат и переходов. Тут и там были высокие окна, больше похожие на бойницы, пропускавшие наклонные лучи солнечного света. Слуги — мужчины и женщины в одеждах синего шелка — проходили мимо.
Наконец Граух доставил их в апартаменты, им предназначенные, а потом ушел, но за дверьми остались стражи. «Гостям» выделили две большие комнаты — большие, с черными стенами, с высокими потолками, и стенами, занавешенными белыми шерстяными коврами. Гари подошел к одному из окон, через которое лился дневной солнечный свет. Джоан и Борщёфф последовали за ним.
Три шпиона выглянули наружу. Стены великого дворца поднимались выше и спускались ниже окна, из которого «гости» смотрели на долину Кум. В шестидесяти футах от них лежала огромная треугольная черная площадь, на другой стороне которой стоял массивный восьмиугольный храм Древних. За черным городом располагались здания Кума, а за ними мерцало злобно, красное море, горящее под скалой, напоминающей грозовое облако, из которого низвергался поток лавы.
— Невероятный город! — воскликнул Борис Борщёфф. — И эта принцесса — она сама похожа на языки пламени! Когда она выйдет из этой долины, все кочевники Средней Азии стекутся под её знамена.
— Она не выберется отсюда, чтобы развязать войну в Азии — войну против всего мира, — помрачнев сказал Гари. — Поэтому я здесь. Я здесь, чтобы остановить её, и я это сделаю.
Круглое, красное лицо Борщёффа скривилось. Он хрюкнул:
— Мы все четверо играем в великую игру, каждый на стороне своего народа. Но теперь Окара что-то мутит с Джулуном, чтобы сделать Ширани инструментом Японии. И если это ему удастся…
— Он не добьется успеха, — заметил Гари. — Не больше, чем ты или Джоан. Вам не удастся превратить её в инструмент России или Британии. Станет ли Ширани вникать в тонкости нашей политики? Она одержима собственной безумной идеей, хочет повести орды безумных кочевников к завоеванию мира, — а потом задумчиво пробормотал: — А ведь такая девушка-воин, как она, могла бы поджечь всю Азию… Вместе с ней из долины должны выйти и её люди. Но, очевидно, эти жрецы выступают против этого плана, потому что он нарушает законы их Древних.
— Кто такие эти Древние? — озадаченно поинтересовалась Джоан. — Или я что-то пропустила? И что за место власти, о котором они все время спорили?
Гари пожал плечами.
— Любой народ вроде этого имеет собственные легенды о богах далекого прошлого. Место силы, вероятно, какое-то святое место, к которому с почитанием относятся аборигены, — а потом он добавил: — Ширани, похоже, считает, что она должна получить какой-то ключ к этому месту, прежде чем отправиться покорять мир. А их первосвященник, упрямый жрец, не дает ей ключ, а без него она не отправится на завоевания… пока не получит его… Она никогда не покинет долину! Да, я смогу остановить её!
Борщёфф ухмыльнулся Гари.
— У вас будет преимущество перед остальными из нас в этой игре… Вы приняли за чистую монету фантазии этой принцессы…