люч от этого места. А потом народы Внешнего мира просто не смогут больше сопротивляться ей. И она, покинув тайную долину, возглавив жрецов и тибетских кочевников, огненным мечом прокатиться по всей Азии!.. Поэтому я утверждаю, что наш долг в том, чтобы остановить принцессу, — торжественно продолжал Окара. — И я даю вам слово самурая, что это вовсе не ещё один трюк с моей стороны.
Борщёфф почесал голову. Его круглое румяное лицо выглядело задумчивым.
— Окара, все это разговоры, — отмахнулся русский. — Даже если бы мы поверили тебе… Ну как мы сможем заставить принцессу отказаться от своих замыслов? Единственное, что мы можем, так это прикончить её…
— Я согласна, — тут же выпалила Джоан, упрямо выпятив подбородок.
После все повернулись к Гари, который сильно нахмурился.
— Нужно сорвать планы Ширани, — задумчиво пробормотал американец. — Это суть той самой миссии, выполнить которую послала меня моя страна, и ради этого я готов присоединиться к вам, объединить с вами мои усилия. Но я не понимаю, как мы сможем это сделать. Мы всего лишь трое мужчин и девушка — безоружные, практически заключенные в тюрьму.
Лицо Окары напряглось.
— Есть только один способ сдержать Ширани в будущем. Мы должны убить её.
— Убить Ширани? — воскликнул Гари, переполненный чувствами. — Почему убить?.. Мы не сможем…
— А сколько человек погибнет, если Ширани поведет кочевников в Центральную Азию? — поинтересовался японец. — Разве не массовое убийство она планирует? Убийство всех людей во Внешнем мире, которые сопротивляются ей?
— Я знаю, но убить её… самим, — протянул Гари. — Нет, мы должны действовать по-другому.
— Нет другого пути! — уверенно сказал Окара. — Мы можем надеяться остановить её, когда вокруг нее несколько тысяч воинов? Может, нам поговорить с ней и попытаться отговорить от того, что она так долго планировала?.. Но вы же знаете, что мы этого не сможем делать… Вы же, Мартин, только что признались, что не сможете отговорить ее от планов завоевания. Вы знаете, что мы можем остановить её, только убив… Когда же Ширани будет мертва, — продолжал японец, — опасность исчезнет. Ибо только она может стать во главе тех, кто сможет вывести народ из долины и объединить миллионы кочевников Средней Азии. Когда Ширани умрет, опасность исчезнет вместе с ней.
— Но ты говоришь об убийстве! — воскликнул Гари. — Принцесса или не принцесса, она всего лишь маленькая девочка.
— Ты просто влюблен в неё. Иначе почему ты защищаешь её? — сердито воскликнула Диана. В её карих глазах читалось обвинение.
— Ничего подобного, — отрицал Гари. — Я просто не хочу её убивать…
— И ты шпион, который не подвержен приступом рыцарства или настроению! — заметила Джоан. — Но почему эта Ширани, которую ты защищаешь, считает, что сможет покорить или уничтожить все народы Земли, если только доберется до того самого места силы. Если бы такая сила действительно существовала!
На эти обвинения англичанки Гари ничего не смог ответить. Он с ужасом уставился на Джоан.
Тем временем Окара внимательно изучал выражение лица Гари. А потом маленький японец торжественно заговорил:
— Мартин, вы были отправлены сюда правительством своей страны, не так ли? Чтобы спасти Америку и весь мир от войны и хаоса, которые возникнут, если принцесса станет предводительницей диких племен кочевников? Что бы приказали вам ваши старшие офицеры, если бы могли отдавать вам приказы прямо сейчас?
Сердце Гари словно заледенело, потому что при словах Окары перед американцем встала яркая сцена. Гари снова был в кабинете Уильяма Крея, который давал ему последние инструкции, перед тем как отправить его в Кум. «Ты должен остановить эту женщину, Гари. Не дать ей принести разрушений в наш мир. Ты должен убить её, если это будет необходимо…» И теперь слова Крея эхом звучали у него в ушах. Гари слишком хорошо знал, что сказал бы ему его начальник и в чем заключался его долг. Дать убить Ширани, уничтожить эту бесстрашную девушку ряди абстрактного долга…
— А есть другой способ остановить Ширани, не убивая её? — спросил исполненный отчаянием Гари.
— Ты же знаешь, другого пути нет, — негромко ответил ему Окара.
Гари подошел к окну, прижал горящую щеку к ледяной каменной раме, уставившись невидящим взглядом на освещенный солнцем город. Но не Кум видел Гари за стеклом, а бесстрастное лицо Уильяма Крея, и агенту казалось, что его куратор смотрит ему прямо в глаза. Он вновь услышал его голос, точно так, как слышал его в ту ночь: «Все зависит от тебя, Гари. Америка зависит от тебя, точно так же, как мир во всем мире!»
Неожиданно Гари повернулся к своим товарищам по несчастью. Взгляд у него был отрешенный, а ему самому казалось, что говорит не он сам, а его голос доносится издалека:
— Я помогу вам убить Ширани, — объявил он севшим голосом. — Это нужно сделать.
— Теперь ты говоришь дело! — весело поддержал его Борщёфф, похлопав по плечу. Переполненный отчаянием Гари отбросил руку русского.
— Не хвали меня за это, черт побери! — злобно воскликнул он.
Джоан внимательно наблюдала за ним, и казалось, из её карих глаз вот-вот в три ручья хлынут слезы.
Гари старался не смотреть на неё, вместо этого он резко развернулся к Окаре:
— Но как мы это сделаем? Как мы сможем выбраться отсюда и без оружия добраться до Ширани?
— У нас есть оружие, — тут же возразил Окара и достал два кинжала из-за пазухи, а потом добавил холодно: —Джулун дал мне их, когда проводил назад из своих покоев. Он хотел, чтобы я убил всех вас.
— Будь я проклят! — воскликнул Борщёфф. — Да этот японец сам дьявол.
Но Окара, словно не расслышав его замечание, продолжал:
— Чуть позже мы сделаем веревку из этих гобеленов. По ним мы сможем соскользнуть в одну из комнат этажом ниже. Из них сможем добраться до апартаментов Ширани. Неожиданно напав, мы перебьем охранников, проникнем в ее комнату и убьем её.
— А потом? — спросил Гари.
Но Окара только плечами пожал.
— Тогда наша работа будет выполнена. Мы попытаемся украсть лошадей, пересечь долину и вновь пройти туннель, по которому пришли сюда. Но убежим мы или нет — какая разница. Угроза Ширани исчезнет, — а потом маленький японец посмотрел на Джоан. — А вот тебе лучше остаться здесь, пока мы сделаем эту попытку, — заявил он англичанке. — Ты только уменьшишь наши шансы на успех, если отправишься с нами. Если нам все удастся, мы вернемся и сообщим тебе, и тогда ты спустишь к нам по веревке.
Джоан кивнула, все ещё задумчиво глядя на Гари. Его загорелое лицо превратилось в горькую, задумчивую маску.
Но вот над Кумом воцарилась ночь…
Гари казалось, что ожидание будет вечным. Он беспокойно ходил из угла в угол комнаты. Ему определенно не нравилось то, что они собирались совершить. Теперь перед его мысленным взорам стояло лицо Ширани. Он был очень благодарен ей за то, что она сказала, что будет слишком занята и не станет звать его до следующего утра.
Ночные часы, казалось, тянулись бесконечно. Отблески дрожащего света огненного моря скользили по стенам комнат темницы. Постепенно все звуки в городе стихли.
Вскоре не осталось никаких звуков, кроме монотонных шагов охранников за дверьми темницы.
Наконец Окара беззвучно подал сигнал.
В открытое окно сбросили веревку из полосок гобеленов. Конец веревки был привязан к ножке стола. Первым по самодельной веревке спустился маленький японец. Он двигался проворно, словно обезьяна, сжимая в руке один из кинжалов. За ним последовал Гари, у которого был второй кинжал.
Медленно скользя вдоль стены из черного камня, высвеченной красным пламенем, американец поднял взгляд и увидел белое лицо Джоан, высунувшейся из окна.
Гари спустился к открытому окну комнаты внизу. Потом он легко качнулся в сторону темной комнаты и вскоре стоял внутри рядом с Окарой.
Как они и ожидали комната была пуста. В течение дня отсюда не доносилось никаких звуков. Заговорщики подождали, замерев в темноте, пока в комнату не проскользнула огромная фигура Борщёффа. На мгновение русский остановился рядом с ними.
— Ты знаешь путь к покоям Ширани, — прошептал Окара, обращаясь к американцу. — Ты должен вести нас.
— Все верно. Держись рядом со мной, — пробормотал в ответ Гари, сердце которого билось как отбойный молоток.
Он осторожно приоткрыл дверь, ведущую в узкий коридор, тускло освещенный несколькими подвешенными к потолку лампами. Коридор был пуст.
— Идем, — пробормотал Гари.
Кинжал Окары и клинок американца сверкали в свете ламп. Безоружный Борщёфф шел позади. Его огромные руки сжались в чудовищные кулаки. Настороженный взгляд его крошечных глаз метался из стороны в сторону.
Огромный дворец спал.
Они прошли через коридоры и залы, не встретив ни души, пока не приблизились к апартаментам Ширани. Там у дверей в её комнаты стояли два стража в серебряных доспехах. Кумианцы болтали от безделья, при этом один из них стоял спиной к коридору.
— Пошли! — прошептал Гари. Он и два его спутника разом бросились на туземцев. Кинжал Окары вспыхнул молнией, когда он прыгнул на стражника. Его рука метнулась вперед, и он заколол часового ударом в шею. Второй охранник, заметив, что происходит, выхватил меч и встретил клинком Гари и Борщёффа.
— Черт! — воскликнул русский, когда сверкающий клинок метнулся в его сторону. Однако прежде чем тибетец достал его клинком, прежде чем Гари и Окара смогли прийти на помощь, Борщёфф сжал шею охранника своими огромными руками. Что-то хрустнуло, и стражник безжизненным кулем рухнул на пол со сломанной шеей. Борщёфф пошатнулся, его красное лицо неожиданно побледнело, а потом его крошечные глазки закатились.
— Он достал меня, — русский тяжело упал на пол, вытаскивая меч из своего бока. — Достал…
Кровь из раны в его боку заливала пол. Гари и Окара склонились над ним. Вновь маленькие глаза русского приоткрылись. Он взглянул на своих товарищей, и на лице его расплылась зловещая улыбка.