— А сейчас мы выясним, зачем эти планетёры прилетели сюда и на кого они работают! — заявил Хаскелл Траск.
— Но они осмелились угрожать вам, мой господин! — выступил вперёд высокий капитан. — Они заслуживают немедленной казни за это преступление.
— Моя жизнь не имеет значения, — заявил диктатор фанатично. — Имеет значение только то великое дело, которому мы все служим.
— Вы, планетёры, не так хитры, как я думал, — сказал Дженк Чирлей насмешливо. — Или до вас до сих пор не дошло, что перед входом в тюрьму установлена телекамера?
Сердце Торна рухнуло. Так вот как их обнаружили — скрытая телекамера у входа в темницу, с помощью которой дежурный офицер мог видеть, кто вошёл в тюрьму или покинул её. Дежурный увидел, как они взяли в заложники диктатора и вызвал охранников с гасителем, чтобы обезоружить планетёров, схватить их и спасти своего Лидера.
Зыбкая надежда Торна на спасение обернулась полным крахом. Он не смел поднять глаз на Лану. С горьким самоупрёком он думал о том, что подвёл и её, и Союз.
Глава 14Под психофонами
Металлический голос вещал:
— …расстояние от Солнца до Меркурия составляет тридцать шесть миллионов миль. До Венеры — шестьдесят семь миллионов миль…
Психофон, соединенный с головой Джона Торна, гудел монотонным механическим голосом, повторяя его мысли. Он сидел в одной из освещенных синим светом клеток, привязанный к стулу широкими кожаными ремнями. Сол Ав и Ганнер Уэлк сидели поблизости, также связанные. И к ним тоже были подключены психофоны, тонкие провода которых тянулись из крошечных разрезов на их затылках.
— …расстояние до Земли составляет девяносто три миллиона миль. Земля теперь обречена, и это моя ошибка. Земля не сможет получить радит, который мог бы… нет, не думать об этом! Расстояние до Марса сто сорок один миллион миль! До Юпитера…
Торн отчаянно пытался сконцентрировать свои мысли на несущественных вещах и числах. Вот уже два дня и две ночи он и его товарищи сидели здесь связанные. Время словно перестало существовать, и ему казалось, что они сидят здесь вечно, пытаясь думать о чем угодно, кроме того, что Хаскелл Траск хотел знать.
Траск приказал подключить психофоны к пленённым планетёрам. Теперь Траск знал, что они были тайными агентами Союза и что они тоже стремились достичь Эребуса, чтобы получить радит. Диктатор узнал это из отчёта психофона Ланы, который записал её мысли в тот момент, когда Торн сообщил ей об этом.
— Теперь понятно, почему планетёры так старательно крутились вокруг наших секретных объектов и документов в эти последние несколько лет! — воскликнул Траск. — Нет, это не случайность с их стороны, это преднамеренный умысел.
— Если они хотели добыть радит для Союза, это означает только одно: у Союза есть какой-то план, как использовать радит против нас! — проницательно заметил Дженк Чирлей.
— Зачем Союз отправил вас за радитом? — требовательно спросил Траск у планетёров.
Торн, Ганнер и Сол Ав хранили молчание. И высокий костлявый диктатор вновь зашелся в приступе гнева.
— Так вы отказываетесь говорить? Тогда вы будете сидеть здесь с психофонами, пока ваши мысли не выдадут, зачем Союзу нужен радит!
— Проследите, Чирлей, — приказал диктатор толстому шпиону. — И девушку тоже снова подключите к психофону, пока она не раскроет тайну Эребуса.
После этого Лану увели обратно в ту же камеру, где она была заключена ранее, а Торна и его товарищей поместили в другую. В их затылках быстро сделали крошечные разрезы, в которые были вставлены электроды от трех психофонов. И с этого момента они сидели здесь, вынужденные слушать голоса безжалостных машин, повторявших все их сознательные мысли.
Джон Торн был на грани полного отчаяния. В первую очередь он думал о Лане. Он не знал, сколько еще она сможет сопротивляться этой дьявольской пытке, настоящей психической атаке на мозг. Вряд ли она долго продержится — не вытерпев этого напряжения, она потеряет контроль над своим разумом и позволит себе думать о тайне.
— … если она это сделает, это конец всему, — повторял психофон мысли Торна. — Она не должна…
Поняв, что он сам позволил уклонится своим мыслям от абстрактных вещей, Торн яростным усилием воли повернул их ход в безопасное русло. Он заставил себя сосредоточиться на межпланетной истории.
— Первый космический полёт совершил Роберт Рот в 1996 году. Рот посетил Венеру и Марс, а в 2001 году он совершил второй полёт, на этот раз к Юпитеру и Сатурну, но его корабль разбился при возвращении на Землю. После его гибели его главный помощник, Клаймер Нисон, посетил Уран, Нептун и Плутон, но пропал без вести после попытки посетить Эребус…Отвлекись от Эребуса! Если ты будешь думать об Эребусе, то ты будешь думать о радите и…продолжай думать о межпланетной истории!.. Первые постоянные колонии появились на Марсе и Венере в 2085-м. К 2150-му году все планеты от Меркурия до Нептуна были колонизированы. Первое движение за независимость возникло в 2470-м году, и два века спустя все колонизированные планеты стали независимыми мирами…
Пока Торн отчаянно пытался сконцентрировать свои мысли на межпланетной истории, два его товарища также пытались использовать подобную хитрость, чтобы удержаться от раскрытия любой ценной информации.
Торн прислушался к психофону, подключенному к Солу Аву и бормочущему вслух мысли лысого венерианца.
— И затем была та толстая девчонка на Каллисто — чёрт, как же её имя? — звучали мысли Сола Ава. — Не могу вспомнить её имени, но зато точно помню, что она была очень в теле. Гравитация на Каллисто так слаба, что она казалась лёгкой как пёрышко, но если бы я посадил её себе на колени в любом другом мире, то она бы расплющила меня! А затем была та тигрица — распутная марсианская девка, которую я встретил, когда работал инженером в хромовых шахтах Сиртиса. Однажды ночью она пырнула меня ножом…
Большой меркурианин с первой же минуты подключения к психофону занялся размышлениями о том, что бы он сделал, если бы Хаскелл Траск попался ему в руки.
— Заклеить бы ему веки, чтобы глаза оставались открытыми, да оставить связанным на горячей стороне Меркурия, чтобы он не мог не смотреть на Солнце. Нет, он бы умер слишком быстро! Было бы лучше заживо снять с него шкуру при помощи той кислоты, которую используют кожевники Юпитера, а затем…
Балансируя на грани потери сознания, Торн оглядел камеру, один взгляд на которую начинал сводить его с ума. Три психофона без остановки ревели своими металлическими голосами, терзая слух. Он чувствовал, что больше не может этого вынести. Теперь он понимал весь ужас тех дней, которые Лана провела под этой никогда не замолкающей машиной. И сейчас Лану опять пытают психофоном!
Часы тянулись и тянулись. Освещенная синим светом камера начала кружиться перед глазами Торна, и он зажмурил их. Но беспощадная машина продолжала громыхать его мыслями, повторяя межпланетную историю, химические формулы, математические таблицы, всё то, о чем он думал, отвлекая свой разум.
Возможностей для побега не было. Он и его товарищи были привязаны к металлическим стульям широкими кожаными ремнями. Дверь камеры была заперта на неуязвимый волновой замок. И два охранника — на сей раз из тайной полиции Чирлея — постоянно дежурили в коридоре.
Наконец Торн начал погружаться в дремоту. Это была единственная возможность сбежать от мучительного рева психофонов. Он не думал, что сможет заснуть надолго, и поэтому был удивлен, когда проснувшись понял, что проспал он немало.
Проснулся он оттого, что в их камеру вошёл Дженк Чирлей. Одутловатое лицо главного шпиона выглядело радостным. Его маленькие глазки торжествующе сверкали.
— Теперь, планетёры, можете больше не упорствовать, и смело рассказать нам, зачем Союзу нужен радит, — заявил он победным тоном.
Торн промолчал, его бушующие мысли вместо него озвучил гудящим голосом психофон:
— Если бы я мог высвободить руки и дотянуться до этой жирной глотки…
Психофоны Сола Ава и Ганнера высказали подобные мысли.
Толстяк-уранец лишь усмехнулся.
— Напрасное упрямство. Союз никогда не получит радит. Его получит Лига. Лана Кейн наконец-то открыла тайну Эребуса!
— Это ложь! — вскричал Торн. — Уловка, чтобы заставить нас говорить!
— Это правда, — продолжал усмехаться Чирлей. Он выглядел как триумфатор. — Вы думали, что девчонка сможет вечно не думать о тайне? Чем больше она старалась о ней не думать, тем чаще её мысли возвращались к ней. И скоро то же самое произойдет с вами.
Толстое лицо уранца выглядело настолько самоуверенным и торжествующим, что Торн почувствовал укол страха.
Послышался лязг открывающихся дверей и топот ног. Хаскелл Траск вошел в камеру, запавшие глаза на его костлявом лице взволнованно пылали.
— Вы сообщили, что девушка наконец-то рассказала, что она знает об Эребусе, Чирлей? — воскликнул диктатор.
— Да, сэр, — гордо ответил жирный шпион. — Её ментальный контроль наконец ослаб, и она начала думать о том, что ей рассказал её отец. Психофон записал всё это в свой отчет. Этой информации вполне достаточно для нас, и теперь мы сможем безопасно приземлится на Эребусе и добыть радит! Мы не имели бы шансов на это без её тайны. Как я понял, на Эребусе есть только одно место, где люди могут приземлиться безопасно, не встретив ужасную судьбу.
Бледно-зелёное лицо Хаскелла Траска дернулось, он не мог сдержать своего волнения.
— Вы летите на Эребус сейчас же и добудете там радит! — отдал он приказ Чирлею. — Крейсер ждет вас в доке. Как только добудете радит и стартуете с ним на борту, сразу же пошлите мне сообщение. После этого я прикажу нашим флотам выдвинуться к Солнцу для атаки на Союз!
Его кулаки сжались.
— И тогда наступит наш день! Пока наш флот будут громить флот Союза, мы изготовим радитовые бомбы, которые окончательно сломят сопротивление Внутренних Миров.
— Я возьму девушку и один психофон с собой на Эребус, сэр, — сказал Чирлей. — Она может знать об Эребусе больше, чем выдала в своих сознательных мыслях. Если это так, я вытяну эту информацию из неё.