Ни Кан, Роулинз и я стояли на палубе флагмана, пристально глядя на север, флот, перестроившись в более компактное построение, набирал скорость, синяя равнина под нами стремительно уносилась назад.
От полудня до заката ничего не произошло. Вдруг Роулинз поднял руку, и с восклицанием указал далеко на горизонт впереди. Мы все напряженно уставились в указанном направлении, и затем Ни Кан, обернувшись, отдал спокойный приказ набирать высоту. Над горизонтом поднималась огромная туча черных точек. Точки превратились в пятнышки, которые быстро росли это были квадратные черные платформы, они мчались к нам. Это был флот пауков!
Они шли, выстроившись громадным полукругом, стремясь зажать нас с флангов. Пять тысяч платформ! При виде такого врага мое сердце тревожно сжалось. Но когда эти два флота встретились в воздухе, отчаяние, которое охватило меня, исчезло, и в странном спокойствии я стал безличным зрителем и наблюдал приближающиеся рои платформ.
Со стороны их строя ударили лучи, сея смерть в наших рядах. Я слышал хриплые крики, видел, как наши суда исчезают во вспышках оранжевого пламени, но, прежде чем платформы пауков успели разрушить наш строй, Ни Кан дал быстрый приказ, и по сигналу, переданному с нашего флагмана, наш флот перестроился в одну линию, проскочив между рогов их полумесяца, мы понеслись мимо внешней стороны их строя.
Тысячи ракет обрушились на паучий флот, сотни из них, как минимум, попали в цель. Тысячи молний вырвались из земли, испепеляя флот врага. Я услышал рев восторга, а наш флот ринулся вперед, пытаясь зайти с другой стороны и повторить атаку. Но прежде, чем мы смогли осуществить свое намерение, формирование пауков рассыпалось, и неорганизованным роем они обрушились на нас. К такому повороту событий мы оказались не готовы. Прежде, чем любой приказ мог быть отдан, они разбили наш строй, их лучи сеяли разрушение, а единая воздушная битва рассыпалась на множество отдельных схваток.
В следующий момент в небе вокруг нас воцарился хаос. Вездесущие оранжевые лучи уничтожали десятки наших лодок. Град наших ракет окутывал платформы призрачным сиянием, непрерывно бьющие из земли молнии собирали свой урожай смерти.
И вот десятки лучей разом сверкнули в направлении нашего судна. Лишь отчаянное мастерство пилота спасло нас. Мы дико маневрировали, крутясь в воздухе безумной пчелой, и осыпали врага ракетами. Но полдюжины наших стрелков погибли, сраженные лучами. Мы с Роулинзом бросились к оружию, в то время как Ни Кан спокойно как всегда, отдавал приказы. Мы нацелили оружие на платформы, которые кружились вокруг и выше нас, и чьи лучи безумно кромсали массы сражающихся судов.
Я увидел одну из больших квадратных платформ, метнувшуюся к нам справа из гущи сражения. С фотографической точностью я разглядел цилиндр магнитного двигателя, плоскую поверхность, целящихся в нас пауков. Я увидел паука, целящегося в меня из своего излучателя, и нажал на гашетку. Моя ракета оказалась быстрее, молния, ударившая из земли, превратила платформу в бесформенный ком оплавленного металла, который рухнул вниз.
В следующий миг наша лодка едва увернулась от бриллиантово-оранжевого луча, который скользнул мимо нас и уничтожил воздушную лодку выше. И тут же платформа, которая выпустила тот луч, была поражена молнией из земли, когда воздушная лодка, пролетавшая рядом, выпустила ракету. И затем лодка, в свою очередь, исчезла, пораженная лучом с другой стороны. Потом я услышал крик Роулинза, взглянул вверх и увидел платформу прямо над нами. Не было никакого времени, чтобы нацелить наше статическое оружие, никакого времени, чтобы отклониться в сторону, но в следующий момент наш пилот рванул рычаг на себя, и мы протаранили платформу острым носом нашей лодки. Платформа опрокинулась. Затем мы поднялись над сражением, осыпая врага ракетами.
Мы поднялись на тысячу футов, и теперь хаос лучей, молний и взрывов кипел под нами. Платформа за платформой рушились вниз, испепеленные молниями, но огромное неравенство в числе работало против нас. Теперь лишь половина или меньше из начального числа нашего флота сражалась с противником, превосходящим нас числом в несколько раз. Такая неравная борьба не могла длиться долгое время, но Ни Кан отдал зашифрованный приказ, и возле нас собралось около десятка лодок, которые до сих пор не принимали участия в сражении. Когда они подлетели ближе, я увидел, что все они снабжены новым оружием, о котором я ничего не знал: длинный, тупой черный цилиндр был установлен в носу каждой воздушной лодки. Они собрались вокруг нас и нацелили эти цилиндры на платформы, нападавшие на остатки нашего флота ниже. Раздалось громкое жужжание — и более ничего! Тем не менее, я увидел, как платформы, на которые они были нацелены, падают, беспомощно кувыркаясь, под восторженные вопли птиц. Ни Кан объяснил мне, что эти цилиндры нейтрализуют действие магнитных двигателей, которые приводят в действие платформы. Новое оружие на наших воздушных лодках, нейтрализуя на расстоянии магнитное поле платформ, лишало их и опоры, и движущей силы.
Платформа за платформой падали теперь, а тех, кто успевал увернуться от антимагнитных излучателей, добивали молнии, так наши лодки продолжали осыпать врага градом ракет. Стремительно соотношение сил поменялось, и теперь казалось, что в течение нескольких минут мы победим, так как немного сотен платформ уцелело.
Неожиданно уцелевшие платформы сбились в плотную группу. Тогда мы увидели группу пауков, сосредоточивающихся вокруг маленького шаровидного аппарата на одной из платформ, и как раз когда мы поворачивали наше оружие на эту платформу, мы выяснили, что у них также было оружие, о котором мы ничего не знали: на мир, неожиданно упала непроглядная тьма!
Раздались панические крики птиц, тьма обрушилась нежданно и казалась необъяснимой. Природа этой темноты была достаточно очевидна; это было, очевидно, действием некоего аппарата, который нейтрализовал колебания света, гася их волнами в противофазе. Вслепую мы дрейфовали во тьме, слыша грохот столкновений и крики ужаса снизу. Множество наших судов столкнулись друг с другом и погибли в той рукотворной тьме. Тут я почувствовал ветер на лице, поскольку наше судно стремительно понеслось через темноту, повинуясь приказу Ни Кана, и мгновение спустя мы вырвались из тьмы в сияние заката.
Позади нас клубилось облако рукотворной тьмы, в центре которого, должно быть, все еще висела платформа с генератором этой тьмы, но теперь мы видели, что другие платформы, не больше, чем несколько сотен в числе, стремительно удирают на север. Наши собственные воздушные лодки потихоньку выбирались из темноты и собирались вокруг нас. Ни Кан прокричал приказ, и мы устремились к северу по следу убегающих платформ; только с десяток наших судов осталось, чтобы закидать ракетами облако тьмы, уничтожив платформу с генератором. Когда мы уже были далеко от места битвы, я увидел, что чернота внезапно исчезла, и понял, что ракеты нашли потаённую платформу. Вскоре остаток нашего флота был в сборе.
Нас было еще около пятисот, флот пауков удирал.
— Они отступают к городу — городу, где мы были! — прокричал Роулинз, перекрикивая ветер. — Они должны знать, что Адамс почти готов переместить их города и их самих в наш мир!
Я кивнул, мои глаза уже разглядели смутные очертания зловещего паучьего города на горизонте. Темные могучие конусы, огромная стена, паутина тросов — все было знакомо. Но теперь на тросах и на металлической мостовой меж конусов бесновались орды пауков, увидевших остатки своего разбитого флота. А следом мчался наш флот, карающим мечом нацеленный в ядовитое сердце паучьего города, в башню, на вершине которой одинокая человеческая фигура сгорбилась над пультом гигантской машины.
— Адамс! — закричал Роулинз, указывая вниз.
Я также закричал, поскольку я видел то, что происходило, видел, что Адамс изо всех сил пытается закончить последние приготовления, которые через мгновение переместят весь город и всю орду пауков в нем, и все другие орды и города пауков в наш взаимосвязанный мир
Наш флот нападал, и лишь несколько десятков платформ бросилось нам наперерез, стремясь защитить башню, где Адамс заканчивал свою работу.
Они набросились на нас, и в следующий момент мы встретили их, и над городом пауков разгорелась битва. Вспыхивали лучи, свистели ракеты, сверкала молния, и гремел гром, оплавленные обломки лодок и платформ сыпались на металл мостовой. Вершину центрального конуса охраняла отдельная платформа. Вокруг бушевала яростная битва, рушились вниз платформы и лодки, но вот одна за другой платформы были уничтожены, и Ни Кан швырнул наше судно в атаку, на вершину центрального конуса.
Лучи с последней платформы впились в наше судно, погибла вся команда, кроме Ни Кана и нас с Роулинзом. Через мгновение мы тяжело рухнули на крышу, где Адамс, не обращая внимания на сражение выше, лихорадочно работал над своей машиной. Мы прыгнули на площадку крыши, но как чертик из коробочки, из отверстия подъемного конвейера вынырнули шесть пауков, встав между нами и Адамсом. Я видел, как Ни Кан поверг двух из них, пока Роулинз и я разбирались с другими, видел, что он схватил еще одного и сбросил его в круглую шахту подъемника. Тогда он сцепился с еще одним, в то время как Роулинз и я боролись с нашими противниками с безумием чрезвычайного отчаяния.
Я бросил взгляд на Адамса, с горящими глазами заканчивающего свою работу, видел, что последние из платформ падают вниз, что воздушные лодки мчатся на помощь к нам. В тот момент раздался сумасшедший крик Адамса, и он прыгнул к металлическому столбу, который высился около шахты подъемника. Он прыгнул к рубильнику, смонтированному на этом столбе. К рубильнику, включение которого должно было швырнуть города паучьего народа с ордами пауков на беззащитную Землю. Я видел его руку, тянущуюся к этому рубильнику, но я боролся с железной хваткой паука, понимая, что в следующий миг случится непоправимое. В этот момент раздался хриплый крик Роулинза, я увидел, что он отшвырнул отвратительную тварь, со сверхчеловеческой силой размозжив паука об крышу, увидел, что он прыгнул к Адамсу, к рубильнику.