Стрельцов все-таки отлучился в туалет. А когда вернулся, обнаружил двух молодых арабов, подсевших за столик к Элис. Один из них пытался завладеть ее рукой, она брезгливо отмахивалась. Павел, проведший детство в хулиганском районе Москвы, в подобных случаях не привык церемониться. Он подхватил первый попавшийся стул и приземлился между ухажерами. На их лицах блуждали похотливые улыбки. Посмотрев сначала на одного, потом на другого, он коротко бросил по-русски:
– Брысь отсюда!
Видя, что его не поняли, он повторил то же самое на иврите. Улыбки сползли с лиц нежданных ухажеров, но они и не думали уходить.
– А ты что, купил ее? – спросил один из них.
– Это моя жена, – сообщил ему Павел.
Не подействовало – арабы остались на месте. Это окончательно вывело Стрельцова из себя. Он встал, взял сидящего справа одной рукой за грудки, приподнял и смачно врезал ему кулаком по челюсти. Бедолага снес соседний пустой столик и распластался на полу. Павел повернулся ко второму, но того уж след простыл.
– Брысь отсюда! – повторил он, глядя на встающего с пола араба.
Тот потряс головой, приходя в себя, потом неуклюже встал и заковылял к выходу.
Павел вернулся к Элис. Она выглядела абсолютно спокойной.
– Чего ты так взбеленился? – с упреком спросила она. – Двое молодых людей, увидев, что красивая девушка сидит одна, решили познакомиться.
– Они тебя лапали! – возмутился Павел. – И команды сразу не выполняют.
– Сказал бы им, что ты русский – они бы и сами ушли, – пояснила Элис. – Наши арабов не жалуют, а вот польские и немецкие евреи побаиваются.
– Первый день в Израиле и столько ярких событий! – Павел криво усмехнулся.
– Это случайное стечение обстоятельств, – успокоила его Элис.
Через некоторое время в кафе зашли двое полицейских и приблизились к их столику. Один из них с серьезной миной на лице проговорил:
– На вас поступило заявление: вы физически оскорбили вон того молодого человека – выбили ему челюсть. – Он махнул в сторону двери, куда заглядывал обиженный араб. – Вас придется доставить в полицию для составления протокола.
Этим можно было напугать кого угодно, но только не Элис.
– Вон тот жалуется? – Она, в свою очередь, указала на дверь. – Тогда я хочу сделать встречное заявление: двое молодых людей хотели меня изнасиловать, угрожали избить, а этот, – она вновь указала на дверь, – меня ударил по руке, вот синяк. – Она задрала рукав платья – синяк и в самом деле присутствовал. Правда, сама Элис не помнила, где она его заполучила – скорее всего при диванных упражнениях со Стрельцовым. – Это мой законный муж, – она кивнула в сторону Павла, – и он встал на мою защиту. А что он должен был делать? Смотреть, как меня насилуют?
Под таким напором полицейские замялись.
– Но мы все равно должны составить протокол, – промямлил один из них.
– Давайте прямо здесь и составим. Обязательно составим – все участники конфликта присутствуют, – предложила Элис.
Полицейский подошел к арабу, о чем-то с ним быстро переговорил и вернулся.
– Он согласен пойти на мировую.
Элис изобразила тяжелые раздумья и ответила:
– Мы согласны, хотя не стоило бы. Парень молодой и по молодости делает глупости. Пускай живет дальше без уголовных дел.
Когда полицейские ушли, Павел проговорил:
– Тебе бы не стоматологом работать, а адвокатом.
По дороге домой они зашли в магазин, купили продуктов, включая свинину, а вечером пожарили отбивные котлеты.
– Как здесь со свининой? Едят? – поинтересовался Паша, уплетая котлету.
– Не едят хасиды и блюстители кашрута, остальные потребляют в разной степени, даже арабы, – ответила Элис.
Поужинав, они вышли на балкон. Стемнело, на набережной зажглись фонари.
– Скоро грозы начнутся, – сказала Элис. – Молнии над морем сверкают десятками и непрерывно – жуть! В Союзе такого не увидишь.
– Как-нибудь выживем, – сказал Павел. – Я по тебе очень сильно соскучился…
…Стрельцов проснулся, продрал глаза и некоторое время наблюдал, как на спинке кровати совокупляются две жирные мухи, при этом подумав, что природа разделила процесс оплодотворения на два типа: внешний и внутренний. Мухи используют внутренний, как и люди…
Осознав, где находится, и отогнав фривольные мысли, он похлопал рядом с собой по кровати. Элис рядом не было. «На работу ушла», – догадался он.
Павел побрился, умылся, слегка перекусил хлебом с хумусом и отправился к морю. Перейдя через дорогу, он миновал пальмовую алею, обогнул раскидистый куст цветистой бугенвиллеи и очутился на городском пляже. На песке загорали всего несколько человек, а купальщиков вообще не наблюдалось. Это крайне удивило Павла. Он был лишь на черноморских курортах, где люди на пляже лежат чуть ли не друг на друге. Под навесом четверо мужчин в преклонном возрасте играли в карты. Вдоль прибоя пробежал трусцой дедок в красных плавках. «Физкультурник!»
Павел подошел к картежникам, понаблюдал за игрой, но так и не понял, во что они играют. На кону лежали несколько купюр. «А в Союзе азартные игры запрещены».
Сбросив одежду, он вошел в море и побрел на глубину, впитывая брызги прибоя разгоряченным телом и распугивая мелких рыбешек.
Накупавшись вволю, Павел растянулся на песке. «А здесь не так уж плохо – теплый климат, море рядом, и никто не пудрит мозги коммунистической пропагандой…»
Заложники
В спортзале кроме ринга и борцовского ковра имелись гимнастические снаряды и мешки для битья. Когда Звягинцев и Коротков пришли, учебная группа уже была там. Кто-то разминался на снарядах, кто-то просто сидел на лавке и активно беседовал с такими же лентяями. На вошедших никто не обратил внимания.
Борис постоял с минуту, оценивая новый контингент. Эти бойцы пришли на тренировку в первый раз. «Ребята, как всегда, крепкие, накачанные. Пятнадцать человек, как и договаривались. Посмотрим, как они покажут себя в деле».
– Даня, переводи, – бросил он Короткову. Потом вышел на середину зала и скомандовал: – Построиться в одну шеренгу!
Это была не первая группа в обучении у Звягинцева, поэтому он хорошо изучил повадки египетских коммандос и прекрасно знал, как быстро приучить их к дисциплине. Голос он не повышал, но команда прозвучала отчетливо, все присутствующие ее расслышали. Парни примолкли, уставились на Бориса, а потом медленно, как бы нехотя, направились к незнакомому инструктору и начали строиться, подмигивая друг другу и хихикая.
Звягинцев усмехнулся:
– Вы прямо как беременные овцы. Вас уже сделали и похоронили.
Он понимал, что здесь присутствует элита египетского спецназа, которая хорошо знает себе цену. Этих парней словами не проймешь, как бы грозно они ни звучали. Свое право учить и командовать он должен доказывать делом, чтобы они смотрели на него, как на Аллаха, и выполняли команды до того, как они будут отданы.
Когда шеренга построилась, Борис начал приветственную речь:
– Меня зовут Борис Звягинцев. Я вас буду учить драться. Только не в ресторанах и на улицах, и даже не на ринге, а на поле боя с реальными противниками.
Двое бойцов ехидно ухмыльнулись, как бы показывая, что в питейных заведениях они разберутся без наставника и дополнительного обучения. Борис это заметил, но не подал виду.
– Вы считаете себя очень крутыми. Но в боевых условиях переоценка собственных сил заканчивается печально, трагически. Сейчас я вам кое-что покажу. Вот вы, двое улыбчивых, – выйдите из строя на два шага. И еще мне нужен третий… Ну, улыбнитесь еще кто-нибудь! Люблю весельчаков. – Никто не улыбнулся, и Борис указал на одного из бойцов. – Ты будешь третьим. Итак, спарринг. Полный контакт. Прошу на ковер.
Борис и трое египтян встали метрах в пяти друг от друга.
– Вот, смотрите на руку. – Звягинцев поднял правую руку и пошевелил пальцами. – Видите?..
Он не закончил фразу. В следующий момент он проехался на спине и врезал стопой по коленке среднего участника поединка, а затем, не поднимаясь на ноги, ткнул левому напряженной кистью в солнечное сплетение, вскочил, увернулся от удара правого и сделал ему «кошачью лапу» по глазам. Еще по три добивающих удара каждому, и «финита ля комедия». Трое египтян валялись на ковре, слегка постанывая.
Борис улыбнулся:
– Вот вся ваша крутизна. Кто-нибудь еще хочет попробовать или достаточно?
Глядя на поверженных товарищей, никто подобного желания не изъявил.
– Они уже трупы – я работал вполсилы, – продолжил менторским тоном Борис. – Главная их ошибка – они ждали команды. Привыкли, что есть рефери или стартер. А в бою судей нет, есть только враги, и вам без всякой команды дадут по башке из-за угла или ткнут штыком в брюхо из канавы. Предугадывай действия врага и бей первым!
Строй понуро молчал. Залихватская спесь слетела с бойцов, как пеньюар с женского тела. Бойцы с уважением и страхом бросали взгляды на этого русского, по сравнению с которым они выглядели беспомощными щенками, если не насекомыми.
– Я должен сделать из вас не просто бойцов, а инструкторов рукопашного боя. На всех меня не хватит – вас много, – поэтому все мои команды выполнять неукоснительно и быстро. Работать в полную силу, но без фанатизма, чтобы друг друга не покалечить. Слабаков и нытиков буду отчислять из группы немедленно. Вы все поняли или повторить?.. Повторения не требуется. На первом этапе мы будем учиться драться без оружия, потом с применением сопутствующих предметов. Не только ножей и штыков, а любых: сучков, безопасной бритвы, канцелярской скрепки, ну и тому подобного. Слышали про такую борьбу – самбо? – Бойцы кивнули, а Борис продолжил: – Кроме спортивного самбо есть еще и боевое – самооборона без оружия. Но я вас буду учить не обороняться, а нападать. Врага нужно убивать одним ударом, максимум двумя. Мы будем изучать систему Смерш-ГРУ, которая впитала в себя все боевые искусства мира… Ладно, это все лирика. Тема сегодняшнего занятия – толчок двумя руками, способы защиты и контрприемы. Вроде бы ничего особенного – толкнул, и все. Но это смотря как толкнуть. Вот ты – на ковер! – Борис указал на одного из бойцов.