Искра ничего не рассказала товарищам по гимназии. Никто не знал о визите полковника. Ей одной было известно, чего стоило хранить это в тайне. Легко ли маленькому сердечку вынести такой удар?
После этого случая экзамены превратились для Искры в настоящее мучение. Появление полковника, как ей казалось, даже горы лишило красоты. Весна была в самом разгаре, а Искре представлялось, что стоит осень, осыпающая землю желтыми листьями. Все пожелтело перед взором девушки. Даже аттестат об окончании гимназии не радовал ее.
— Хватит, посмотри на себя, — старалась успокоить сестру Живка. — На что ты стала похожа. Одни глаза остались.
Искра посмотрела на себя в зеркало.
— Это от слабости, — ответила она и грустно улыбнулась. — Вот поеду в село, буду пить молоко.
Сразу же после окончания экзаменов сестры уехали из города. Искре не хотелось возвращаться обратно, комнатка с маленьким буфетом, маленькими оконцами и дверью со старинным замком была дорога ей. Здесь до появления полковника она провела спокойные дни, здесь заново оценила пережитое, набралась сил, постепенно отбрасывая все, что угнетало ее. Здесь она как бы родилась заново и обрела былую уверенность в себе. Эту борьбу за возвращение к жизни она продолжала, вернувшись в село. Искра рассказала отцу и матери о визите полковника и его предложении удочерить ее. По взгляду родителей она поняла, что поступила правильно, отказав полковнику в его просьбе.
— Да разве можем мы продать дочь, — с возмущением произнесла мать. А отец, подавленный новой бедой, ждал, что скажет дочь.
— Я заявила полковнику, что не могу стать изменницей, — успокоила родителей Искра.
— Что думает этот человек? Разве можешь ты забыть убитых и пойти к нему — убийце! — продолжала возмущаться мать.
Лето прошло спокойно. Никто не беспокоил девушку. Она ходила с родителями на полевые работы и чувствовала, как это укрепляет ее. Но какими были нивы в те годы! Очень часто крестьяне на полях натыкались на кости убитых карателями повстанцев, прошлое не давало о себе забывать.
Хоть и с опозданием, в село пришла весть, что Георгий Дамянов, командовавший сельским отрядом повстанцев, появился в Софии и был на похоронах Димитра Благоева. Эта весть передавалась все лето из уст в уста, волновала людей на виноградниках, на нивах, в горах. Она поддерживала дух исстрадавшейся, измученной сельской девушки. Сейчас ей снова хотелось жить. «Легко умереть, трудно жить, а еще труднее бороться за новую жизнь…» — повторяла она про себя и чувствовала, как возвращается все то, что отнял у нее полковник. На что он посягал? На ее честь? На преданность идее? Да. А это составляло ее жизнь, было для нее ценнее всего. Полковник подрывал ее уверенность в своих силах, доводил до отчаяния. Искре не раз приходила мысль покончить с собой, если полковник посягнет на ее девичью честь. Он мог это сделать еще в тот вечер, у школы, и после, в квартире. Искра твердо решила: если это случится, она покончит с собой. Тогда все поймут, почему она так поступила, и полковник покроет себя позором. Но тот держался спокойно: видимо, задался целью сломить Искру морально. В последнюю встречу он одержал моральную победу. Выбил из рук девушки пистолет и ушел, оставив ее оплакивать свое бессилие. И этот человек говорил о своем желании стать ей вторым отцом! Искра сомневалась в его опекунских намерениях. Считала, что это хитрая уловка, что под этим предлогом он рассчитывал сломить ее, уничтожить. Но иногда все же возникала мысль поверить полковнику: раз у него нет своих детей, нет ничего странного в том, что человеку хочется взять в дом чужого ребенка. Но почему именно ее? Ведь она — из враждебной ему среды, из числа тех, кто был ему врагом, кого он привык уничтожать. Зачем ему такая дочь? Это было необъяснимо. Чтобы искупить свою вину? Искра не могла ответить на этот вопрос. Зверь, убийца, шагавший по трупам, вдруг оглядывается, с удивлением смотрит на дело своих рук и говорит: «Вижу чистое существо. А ну-ка, помилую и стану его хозяином». Искра думала: интересно, появилось бы такое желание у полковника, если бы он не увидел ее полуголой? А что, если в нем пробудилась страсть? А будь на ее месте какая-нибудь сгорбленная, больная, слабенькая девочка? Конечно, не пялил бы на нее глаза и не преследовал бы, помиловал за дерзость, и все. И та, некрасивая, жила бы спокойно. Но полковник увидел Искру, увидел вздымающуюся под дулами винтовок девичью грудь, а люди перед смертью, говорят, становятся еще красивее. Возможно, думала Искра, именно в этом и состоит причина странного поведения полковника, но ни к какому твердому выводу прийти не могла. В тот страшный миг, заслоняя отца от пули, она ни о чем не думала, не ждала милости. Но выстрела не последовало. С этого момента и началась неравная борьба между помилованной и тем, кто подарил ей жизнь. Для девушки эта личная борьба переросла в дело общественное. Она поговорила с отцом, и он подал ей эту мысль. Чем является для каждого человека его жизнь? Маленьким зеркальцем, отражающим его духовный облик. Каждый человек подвластен влиянию жизни современного ему общества. Люди, среди которых он живет, незаметно воспитывают в нем определенные черты характера, и он начинает придерживаться определенных взглядов.
Отец Искры работал в кооперации. Работал для будущего восстания. Видя, как живет и работает отец, девушка поняла, что полковник — это один мир, мир духовного и морального порабощения личности, а она — другой мир, молодой, жизнеспособный, который может противостоять тому, другому миру. И чем сильнее стремление уничтожить этот новый мир, тем крепче он становится. Искра чувствовала это по себе. Полковник подрывал ее веру в жизнь и способность бороться, но силы постепенно возвращались к ней. Откуда они брались? Под влиянием окружающих? Но в последнее время она ни с кем не встречалась, жила отшельницей. Нет, то, что она ранее воспитала в себе, не умерло. Ей хотелось жить, она мечтала стать учительницей.
Отец подал прошение в инспекцию назначить дочь учительницей начальных классов в любую школу.
— Попробуем, — сказал он. — Терять нам нечего.
Чтобы не являться лично, отец послал заявление по почте: опасался, что, если придет в инспекцию сам, начнут придираться. Искре хотелось жить где-нибудь подальше, не на глазах у местных властей, которые никак не могли примириться с мыслью, что и она, и отец остались в живых.
Как-то она пошла к тетке и встретила там директора сельской школы.
— Ты просто молодец, — поздравил он девушку. — Получила аттестат со всеми пятерками.
— Не со всеми, — поправила его Искра.
Ей очень хотелось знать, известно ли директору, кому она обязана возвращением в гимназию и возможностью окончить ее. Кое-кто распустил в селе слух, что она всем обязана полковнику. Это на какое-то время вывело девушку из равновесия.
— Несколько четверок значения не имеют. Таких успехов не каждый способен добиться.
Искра заметила, что директор искренне рад за нее. Или ничего не знает о полковнике, или не подает вида, что ему все известно.
— Аттестат иметь важно, но это еще не все, — сказала девушка. — Нужно еще научиться работать.
— Что же ты собираешься делать?
— Отец подал прошение о назначении меня учительницей начальных классов в какую-нибудь школу, но, видимо, ничего не выйдет. Да ладно, годик посижу дома, а там видно будет.
— Зачем? Есть возможность кое-что сделать для тебя. Мой отец — один из попечителей и поможет, если хочешь. Может быть, по распределению никого не пришлют, тогда назначат тебя.
Искра пожала плечами и улыбнулась. Это село нравилось ей. Здесь она чувствовала себя спокойнее, чем в родных краях. Грабы всегда придавали ей силы, твердость духа.
Директор тогда больше ничего не сказал. Они расстались. Искра отдыхала, ходила с сестрой на виноградники. Живка никому в селе не рассказывала о последнем визите полковника к Искре.
— Знай, сестра, я никому ничего не сказала… — говорила она, когда они, вволю наевшись винограда, присаживались среди лоз. — Ты хоть мне одной скажи, что он с тобой тогда сделал?
— Ничего. После разгрома восстания я хранила в буфете пистолет. И пока полковник закрывал окно, достала оружие.
— Почему же ты тогда не убила его?
— Разволновалась, а он ведь военный, быстро выбил пистолет у меня из рук.
— Ну а потом?
— Потом ничего. Ты пришла.
— И все?
— Да, все.
— Почему же молчишь об этом? Ведь невольно возникают всякие подозрения.
— Хватит тебе. Не надо больше об этом. Раз я решила молчать, значит, так и будет.
Живка стегнула прутом по ветке дерева — и несколько орехов с потрескавшейся кожурой в бурых прожилках упали на землю. Сестры начали чистить их. Искра очень любила орехи, молочные, пока ядра еще не ссохлись и не потемнели. И вдруг белизна ореховых ядер напомнила другую белизну — белизну ее тела. Она начала жевать медленнее и почувствовала горечь во рту.
Однажды директор школы, возвращаясь из города, пришел в дом, где жила Искра. Сестры только что при шли с виноградника с полной корзиной спелого винограда.
— А-а, памид. Самый нежный сорт. Но у меня есть ворсистый памид. Он еще вкуснее. Обязательно свожу вас на наш виноградник, — предложил директор, а потом, обращаясь к Искре, сказал:
— Тебя решили назначить в другую околию, но я сказал, что у нас в селе есть вакантное место и что ты хотела бы получить назначение к нам. Тут ведь у тебя родственники. Мы, говорят, думаем назначить ее куда-нибудь подальше от родных мест. Здесь все знают ее историю. Но я сумел доказать, что этого делать не следует. Тогда в инспекции согласились рассмотреть запрос сельского попечительского совета. Сегодня же отец соберет совет, а завтра вышлем запрос.
Искра почувствовала прилив сил. Этот человек нравился ей своей деловитостью: если что пообещает, обязательно сделает. Что и говорить, характер у него был твердый. Он любил свою работу, и люди любили его.
О политике он с Искрой не говорил, и она не знала его взглядов. Но он явно сочувствовал ей, старался сделать все для нее.