— Не бойтесь, он вас не тронет. Это Ойххо!
И в самом деле, это был Ойххо, лихой боец, в одиночку разгромивший целый полк Марранов. Но здесь не могло быть и речи о драке. Могучий зверь рассмотрел, что перед ним были мальчик и девочка, и к тому же девочка как две капли воды похожая на Элли, которую он когда-то отнес на своей спине за горы.
Ребята успокоились и стали с любопытством рассматривать дракона, а тот делал над ними круги почета. Но тут всадники заметили, что их мулы бегут все медленнее. Скоро они с рыси перешли на шаг, потом начали спотыкаться и, наконец, со вздохом опустились на землю.
Ребята успели соскочить с седел и в недоумении стояли возле неподвижных животных. Цезарь прошептал:
— Все… Энергия кончи…
Он смолк, не договорив фразы. Дети солнца быстро сделались беспомощными в мрачном подземелье, куда не проникал ни один Животворный луч дневного светила.
— Что же теперь делать? — с беспокойством спросила Энни.
Тим пожал плечами. Но в это время к ним подошел обитатель Пещеры. Высокий, с красивым бледным лицом, он представился:
— Я — Эльгаро, помощник правителя Ружеро. Я не ошибусь, если предположу, что вы, милая девочка, сестра Элли, гостившей у нас восемь лет назад?
— Вы правы, — подтвердила Энни, назвав себя и спутника.
— Я рад приветствовать вас и вашего друга в Пещере! Она выглядит далеко не такой оживленной, как в то время, когда здесь была ваша сестра. Но мы теперь живем в верхнем мире, а сюда спускаемся по очереди, отработать на заводе или шахте один месяц в году.
— Да, я слышала об этом от вашего правителя Ружеро.
— Я вижу, вы в затруднении, — продолжал Эльгаро. — Что-то случилось с животными, которые несли вас на спине. Чем я могу вам помочь?
Энни начала рассказывать. Эльгаро уже знал о поражении Марранов. Но ему не было известно о пленении Страшилы и Железного Дровосека.
— Очень жаль, — сказал рудокоп. — Я видел Страшилу и Железного Дровосека, когда они были здесь восемь лет назад, и сохранил о них самые приятные воспоминания. Они держались с большим достоинством, как прирожденные правители своих народов.
— Вы можете выручить их из беды, — молвила Энни.
И она открыла рудокопу цель своего приезда в Пещеру.
— Усыпительная вода выдается только с письменного разрешения правителя Ружеро, — сказал Эльгаро. — Но ввиду особых обстоятельств вы ее получите. Только я должен вас предупредить, милые Энни и Тим, вода не может долго хранить свое свойство. Вы должны очень плотно закрыть ее и пустить воду в ход как можно скорее.
— Мы постараемся, — заверил Тим.
По приказу Эльгаро дракон осторожно отнес мулов одного за другим к выходу из Пещеры. Туда же Ойххо доставил и Тима, мальчику предстояло зарядить животных солнечной энергией. Когда дракон вернулся, Эльгаро привязал к его спине беседку, в которой когдато помещались Элли и Фред, и сказал:
— Полетели за водой!
У Энни замерло сердце, когда дракон, шумно хлопая крыльями, взвился в воздух.
Две большие фляги с Усыпительной водой были доставлены в штаб-квартиру заговорщиков — в тот домик, возле которого был зарыт телевизор.
Вся поездка, туда и обратно, отняла неделю.
ОСВОБОЖДЕНИЕ
После возвращения из поездки ворона предупредила Дина Гиора и Фараманта, что в эту ночь они не должны ложиться спать. Им было строго запрещено пить воду, которую тюремщики принесут к ужину. Страшиле и Дровосеку о таких вещах говорить не приходилось: они никогда не спали, не ели, не пили.
Страшила ночью обычно делал арифметические вычисления. Он так наловчился, что мог перемножать в уме любые числа до тысячи. Правда, теперь его умственные способности ослабели, ему давно не промывали мозги. А Дровосек по ночам сочинял в голове письма, которые отправил бы Элли, если бы мог. Эти письма были очень трогательны и красноречивы, и жаль, что они никогда не дойдут до Элли.
За освобождение пленников взялся Тим. Прежде всего надо было заменить воду, которую пили караульные, на Усыпительную. В одной из покинутых ферм нашелся кувшин точь-в-точь такой, каким пользовалась стража. Мальчик прокрался в караулку и переменил кувшины.
Обычно Марраны много пили после сытного ужина. Так было и в этот раз. Каждый из тюремщиков приложился к кувшину. Прошло немного времени, и головы Марранов начали клониться, точно на них налегла неодолимая тяжесть. Один за другим стражи свалились на пол, и их охватил волшебный сон — полное подобие смерти.
— Готово! — с торжеством воскликнул Тим, наблюдавший за Марранами через маленькое окошко караулки. — Теперь можно мне и расколдоваться!
Тим отодвинул засов, закрывавший снаружи тюремную дверь, и появился на пороге.
— Друзья, вы свободны! — крикнул мальчик. — За мной!
И тут Тим подвергся самой большой опасности за все свое пребывание в Волшебной стране: его заключил в железные объятия Дровосек. Случись это в другое время, когда правитель Мигунов был в полной силе, мальчику пришлось бы плохо. А теперь он отделался только помятыми ребрами.
Освобожденные узники двинулись за Тимом по дороге к стану заговорщиков, к счастью, находившемуся не очень далеко. Железный Дровосек тащил на плечах Страшилу, а в руке держал самую увесистую дубину, какую только смог найти у спящих тюремщиков. Дин Гиор широко шагал, разглаживая свою замечательную бороду, а Фарамант спешил за ним, пыхтя и отдуваясь.
Свобода!!
А что случилось с Марранами, напившимися Усыпительной воды?
Спали они недолго, только до утра. И это объясняется тем, что чудесную воду они пили через целых трое суток, после того, как она была взята из Священного источника, и за это время ее действие сильно ослабело.
Пробуждение караула было крайне неприятным; дверь сарая настежь открыта, узники исчезли. А ведь Великий Урфин приказал особенно зорко сторожить этих заключенных и за небрежность грозил страшными карами.
Тюремщики не стали ждать расправы и дезертировали из армии. Оставаться в Изумрудной стране было опасно, и они всей компанией отправились на родину, куда и добрались благополучно.
Но самым удивительным в этой истории было то, что беглецы, заядлые потребители орехов пух-нух, совершенно Излечились от вредного пристрастия к этим орехам. Их уже не тянуло ежедневно пить ореховый настой, голова у них не кружилась, мучившие их галлюцинации исчезли, вернулось хорошее настроение. Словом, бывшие «бессонники» сделались вполне здоровыми и по ночам спали, как все люди.
Впоследствии о лечебном действии Усыпительной воды стало широко известно по всей Волшебной стране, и злополучные любители орехов нух-нух отправлялись в Пещеру лечиться от своей гибельной привычки.
Мулы, полные энергии и жизни, ждали Тима и освобожденных узников у домика, где скрывались Энни с Артошкой и Кагги-Карр. Времени терять не приходилось. Тим взял к себе на седло Страшилу, а Энни — Фараманта. Длинноногий Дин Гиор был хорошим ходоком, а Железного Дровосека не выдержал бы ни один мул — ни живой, ни механический.
Серебряный обруч вернулся на голову Энни, но пользоваться им, чтобы скрыть от чужих глаз многочисленную компанию верховых и пешеходов, было затруднительно. Поэтому положились на свое счастье и двинулись на юго-восток, в страну Мигунов. Там их ждали Смелый Лев и Лестар, там они померятся силами с наглым Урфином Джюсом, если он вздумает их преследовать.
До рассвета прошли порядочное расстояние и стали располагаться лагерем в густой чаще.
И только здесь Страшила и Железный Дровосек по-настоящему разглядели свою освободительницу Энни. Их радость была при этом необычайна. У Железного Дровосека сердце сильно билось в груди, а Страшила почувствовал небывалый прилив сил. Правда, это можно было объяснить еще и тем, что он ехал на теплой спине Ганнибала и значительно подсох.
Оба друга не могли наглядеться на Энни и уверяли девочку, что она, ну, прямо вылитая Элли, и вид ее живо напоминает им прежние счастливые времена. А когда Энни передала им горячий привет от сестры и уверила, что Элли никогда-никогда о них не забывала, Дровосек так растрогался, что обильные слезы хлынули у него из глаз. И конечно, челюсти у него тут же заржавели. Пришлось смазывать их маслом, которое, к частью, нашлось в рюкзаке у Тима.
Фарамант и Дин Гиор сердечно благодарили своих спасителей. В тюрьме узников кормили плохо, и они сильно похудели, но держались бодро. Настроение у них было веселое, они шутили и смеялись. Фарамант насмешил всю компанию. Он нацепил Артошке на глаза зеленые очки, защелкнув их сзади замочком.
Озадаченный пес в недоумении смотрел вокруг, не понимая, почему все вокруг сделалось таким зеленым. А потом принялся рычать на Фараманта и пытался его укусить. Арто успокоился, лишь когда очки были сняты.
— А Тотошка любил зеленые очки, — с укором сообщил собаке Фарамант.
Дин Гиор, проделавший весь путь пешком, запылил свою длинную бороду, и Энни, выбив из нее пыль веткой и расчесав гребешком, заплела ее в три пряди. Фельдмаршалу по душе пришлась такая забота.
Скудно позавтракав, улеглись спать под развесистыми кустами.
Тим, Дин Гиор и Фарамант после бессонной ночи давно спали, а Дровосек и Страшила все еще не давали покоя Энни, без конца расспрашивая ее о том, как живет, как учится Элли, большая ли она стала, и прочее, и прочее, и прочее. Потом они перешли к расспросам о добром Великане из-за гор, о Фреде…
Наконец, увидев, что у девочки закрываются глаза, а язык уже не поворачивается, два друга догадались оставить Энни в покое, и та, не договорив слова, крепко уснула.
А восхищенные Дровосек и Страшила целый день восхваляли достоинства двух сестер. Страшиле этот разговор пришлось вести не в очень удобной позе: он висел вниз головой на спине Ганнибала. Туда его пристроил для просушки Железный Дровосек.
К вечеру все проснулись бодрые, освеженные. Отправляться было еще рано, и Энни вспомнила о своем обещании показать королеве мышей механических мулов. Она подула в свисточек, и на полянке появилась Рамина с несколькими фрейлинами.