Первым ожидаемо ударил брат. Ну, как ударил — тупо попер вперед со скоростью носорога, желая просто задавить массой более легкого противника. Но сразу нарвался на лоу кик по ноге. Судя по скривившемуся лицу, это было больно.
Взмах рукой, но Миша — буду называть его так, раз он в мужской одежде, хотя, может это была и Маша -ловко увернулся и вновь последовал все тот же лоу кик и отскок в сторону.
Вы хотели зрелищного боя? Забудьте. Степу гоняли по всей арене, просто забивая ногами. Да, это были простые лоу кики, но они шли в одну и ту же ногу, и примерно после десятого пропущенного удара брат стал ощутимо хромать. А Миша не останавливался и постоянно бил в одно и то же место: отскок — удар, отскок — удар, и так по кругу.
Где-то на пятнадцатом ударе Степа сломался, повалившись на пол, завыл, держась за отбитую ногу. Своего соперника он так ни разу и не достал.
Несколько раз Настя порывалась прийти к нему на помощь, но натыкалась на мой взгляд и останавливалась.
Для Степы это будет хорошим уроком — нельзя безнаказанно оскорблять людей. А если уж это сделал, будь готов к последствиям. Мы не любим учиться на чужих ошибках, а боль — самый лучший учитель. Вбитые раз рефлексы еще надолго остаются в нашей памяти, отдаваясь фантомными болями.
— Итак, думаю, сомнений нет в том, что победил Миша и согласно договору… Эй, ты куда?
Но Степа, держась за живот, уже быстро хромал на выход. Хорошо, что ему ни разу не пробили в пресс, иначе вполне мог оконфузиться.
— Ну, и как мы тебе? — привычно в один голос спросили близняшки, подойдя к нам с Настей.
— Молодцы, но правда, я ничего не понял. Нет, двигался ты хорошо, чувствуется подготовка, но почему только лоу кик?
— Хотелось, чтобы он прочувствовал всю нашу боль.
— Думаешь, нам легко в школе?
— Каждый пытался раньше утвердиться за наш счет. Как нас только не обзывали.
— Пока мы им не показали.
— Да, было весело!
И близняшки довольно стукнули друг друга кулак в кулак.
— Потренируешь нас? Мы знаем, что ты уже занимаешься с Настей и Степой.
— Не вопрос, -кивнул я. — Слушаете меня внимательно как биржевую сводку и бойтесь как налоговую проверку. Мила мой зам — ее слова воспринимайте как мои.
— А брат умеет мотивировать, — переглянулись близняшки и добавили, — согласны.
— Тогда завтра и приступим. Вы не видели тетю?
-Она у себя в комнате была вроде, -ответил Миша или Маша. — Проводить?
— Не надо, сам найду. И вы это — с братом не сильно жестите. Родная кровь и все такое. Думаю, он и так достаточно наказан.
— Мы не будем…
— Очень сильно.
— Не переживай.
— Будет весело.
— Этого-то я как раз и боюсь. Ладно, встретимся позже.
Подмигнув девушкам, я отправился к тете, решив не откладывать разговор с ней. Тем более, слова Насти о том, что они что-то задумали, не шли у меня из головы.
Иметь во врагах боярский род очень не хотелось. В отличие от обычных аристократов, боярские рода были в основном военными. Нет, они тоже вели бизнес, но так или иначе он всегда был сосредоточен на оборонных заказах. И да, для них обязательным условием была служба в армии в течение пяти лет. Это правило распространялось на всех, независимо от пола. Благодаря этому они имели свои привилегии, не доступные даже Высшим аристократам империи. Например, они не были подсудны княжескому суду — только имперскому, причем высшему, где председательствовал кто-то из родни императора. Кто именно, я не помнил. Еще они сразу получали офицерское звание, прибыв в часть, и им не надо было его подтверждать.
У боярских детей были свои учителя, обязательно или бывшие, или действующие военные, и учили они на совесть. Я смутно представлял близняшек в действующих войсках, а вот где-нибудь на складе или в бухгалтерии, вполне. Ох, чую, развернутся они, когда придет время надевать погоны! Как бы армия не разорилась после их призыва.
Улыбнувшись своим мыслям, я постучал в дверь тетиной комнаты и, дождавшись разрешения, вошел внутрь. Что ж, поговорим и попробуем поиграть в кошки — мышки. И надеюсь, мышкой буду не я…
Глава 5
— Тетя?
— Заходи, Тимофей, присаживайся, -указала она мне на небольшое кресло, стоявшее возле журнального столика.
Я не особо интересовался многочисленными помещениями в большом поместье и поэтому в этой комнате никогда прежде не был.
Ее обстановка — небольшая кровать, пара шкафов для одежды, книжная полка с любовными романами и стол с большим монитором —на мой взгляд, скорей подходила юной девушке, а никак не взрослой женщине.
— Эта комната ранее принадлежала мне,— с понимающей улыбкой пояснила она, поймав мой недоумевающий взгляд. — Тут ничего не изменилось с того момента, как я была здесь в последний раз. А было это, дай-ка подумать, лет пять назад. Точно. Мы тогда были проездом в Екатеринбурге и решили остановиться тут на пару дней.
Мне не хватает иногда всего этого, — она обвела рукой вокруг. — Тишины, беззаботности юности, что ли. Хочется иногда, знаешь ли, бросить все и сбежать туда, где тебя никто не найдет и не обидит. Знакомое чувство, не правда ли?
Зашуршав юбками пышного платья, она поднялась и достала маленький чайничек, разлила его ароматное содержимое по чашкам, что стояли на столе, а после ожидающе посмотрела на меня.
Догадавшись, чего она хочет, я дотронулся до каждой из них, пропустив немного огненного эфира и заставив чай мгновенно нагреться. Ту же процедуру я проделал с чайником.
-Ты, наверное, задаешься вопросом — зачем я тебя позвала? Что нужно этой взрослой чужой тетке, которая почему-то считает себя моей родней, хотя и видела меня всего-то пару раз за всю жизнь? Не отвечай, твои мысли ясно написаны на твоём лице.
Знаешь, Тимофей, мы на самом деле не такие уж и разные, и наши судьбы во многом схожи. Меня, как и тебя, не любил отец, а матери откровенно было наплевать на мою жизнь.Я все время чувствовала себя никому не нужной и очень хотела сбежать из дома. И выйти замуж, как мне казалось на тот момент, было лучшим выходом. Увы, я ошибалась.
В семье Мышкиных уже давно нет порядка. И все, относящиеся к ней, не чувствуют ни защиты рода, ни любви друг к другу. Виноват ли в этом мой брат или так само сложилось, я не знаю. Да, мой брат сильно изменился после женитьбы на твоей матери. Стал каким-то озлобленным. Он не желал этого брака, как и твоя мать. Нет, я не была с ней близко знакома, мы практически не общались, но то, что должно было быть союзом двух сердец, стало кошмаром для всех.
— Меня всегда интересовало, почему моя мать вышла за Мышкина, тем более, как вы говорите, никакой любви не было? —не выдержал и прервал я поток ее воспоминаний.
-Это было решение князя Троекурова, который являлся близким другом твоего деда, Владислава Филипповича Багрянина.
— С каких пор один князь решает судьбу другого? —вся эта история казалась мне насквозь лживой. —Моя мать, плоть от плоти семьи военных, курсант четвёртого курса академии Аштаэлии, которая прошла серьёзную боевую подготовку в Нижних Мирах. Ну никак не вяжется у меня этот образ с той безвольной девчонкой, попавшей в лапы к злым Мышкиным! Вот ни в жизнь не поверю, что она безропотно смирилась со своей судьбой!
К тому же она осталась единственной из рода и должна была принять бразды правления и попытаться его возродить, а не уходить в другой род.
Хорошо, на Земле ей, возможно, грозила какая-то опасность, но кто мешал ей остаться в поместье на Аштаэлии? Насколько я знаю, оно до сих пор стоит и ждет своих хозяев. Зачем ей надо было возвращаться, зачем выходить замуж за нелюбимого мужчину? А эта смерть? Человек, прошедший такую подготовку, не может просто так споткнуться на лестнице и упасть, не просто разбив коленку, а мгновенно свернув шею! Да она бы в падении успела щиты выставить и отделалась бы максимум легким испугом. Рефлексы, вбитые годами суровых тренировок, так просто не проходят.
Возможно, ее перед этим опоили, хотя экспертиза ничего не нашла. Но мы с вами прекрасно знаем, что в нашем мире все решают деньги. Была бы у нее поддержка, уверен, следователи докопались бы до сути, а так все спустили на тормозах.
Ее убили — и это факт, хотя и не доказанный. А вот кто, я еще выясню, и он или она в точности повторит ее смерть!!! Зачем она вышла замуж за Мышкина, можете мне ответить?
— Я всего не знаю, Тимофей. Эта договоренность состоялась между моим отцом и Троекуровым.
— То есть, мою мать посторонние люди продали как кусок мяса? Вы на это намекаете?!!
— Не знаю я, Тимофей, не знаю, -она нервно хрустнула пальцами. — Если кто и имеет ответы, то это только твой отец. Я слышала, как они ругались с твоим дедом, когда тот сообщил ему о новой невесте. Эфир так и гудел, думала, всё поместье разнесут. Но повторю, меня к делам рода не допускали, и что там на самом деле произошло, я не знаю.
— Ладно, оставим пока это. Я всё равно рано или поздно докопаюсь до правды, -махнул я рукой.
Бесполезно пытаться получить от нее информацию. Даже если что и знает, все равно ничего не скажет, потому как мне пока нечего ей предложить в обмен. Но фамилию князя, замешанного в этой странной истории, я запомнил. Потом поищу насчет него информацию. Может, даже к этой текущей сучке Алгомской обращусь. Она по-любому мне должна — вот пусть и отрабатывает.
Пока у меня есть только одна версия — деньги уничтоженного рода. Но вот почему так быстро сдалась мать, мне не было понятно. Теперь пришла пора узнать, зачем я понадобился тёте.
— Оставим, -кивнула она. — Я тебя не за этим позвала. То, что я сейчас скажу, должно остаться между нами. Если это всплывёт раньше времени, то меня казнят как предательницу. Пообещай мне, поклянись силой, что ни одно слово не утечет из этой комнаты!
— Все настолько серьезно? —удивился я.— Хорошо. Я клянусь жизнью и силой, что все, что вы сейчас скажете, останется между нами до тех пор, пока вы не разрешите об этом рассказать.