– В сарае, – отозвался Уайли эхом. Его и без того бледное лицо слегка позеленело. – Да, я… я понимаю, – искоса глянул он на меня.
– Значит, ее убили? – Роджер шагнул в круг света от фонаря и, поставив ведро, сел у моих ног, а потом опустил блюдо с остатками пирога на пол. – Чем?
– Кто-то накормил ее тертым стеклом, – ответила я. – В желудке оказалось довольно много его остатков.
Говоря это, я внимательно следила на Филипом Уайли, но на его лице оставалось все то же изумление, как и у Джейми с Роджером.
– Стекло… – Первым очнулся Джейми. Он выпрямился, убирая за ухо прядь волос. – Как скоро оно может убить, саксоночка?
Я потерла лоб пальцами. Оцепенение постепенно сменялось пульсирующей головной болью, которая становилась только хуже от висящего в воздухе запаха кофе и того, что я так и не выпила ни глотка.
– Не знаю. В желудок оно попадет за считаные минуты, но нужно достаточно много времени, чтобы оно привело к такому кровоизлиянию. Большую часть вреда стекло, скорее всего, нанесло в тонкой кишке, порезав внутреннюю оболочку. А если пищеварительная система ослаблена, например алкоголем, то процесс затянется еще сильнее. Или если она съела много пищи.
– Речь о женщине, которую вы с Бри нашли в огороде? – спросил Роджер у Джейми.
– Да, – кивнул тот, не сводя с меня глаз. – Она ничего не соображала от выпивки.
– Фентиман упоминал, что ночью женщина жаловалась на резь в животе. Значит, стекло уже точно начало действовать. Но я не могу сказать наверняка, когда его подсунули – до того, как вы с Бри ее нашли, или рано утром, когда она очнулась.
– Резь в животе… – пробормотал Роджер и мрачно потряс головой. – Господи, какая жуткая смерть.
– Да, черное злодейство, – кивнул Джейми. – Только зачем? Кто мог желать ей смерти?
– Хороший вопрос, – коротко бросил Уайли. – Однако могу вас заверить, это был не я.
Джейми пристально на него посмотрел.
– Возможно. Впрочем… что вы делали ночью в сарае? Зачем пришли, если не взглянуть в лицо своей жертвы?
– Моей жертвы?! – вскинулся Уайли. – Не я был в том сарае по локоть в крови несчастной, не я выдирал у нее кости и потроха! – Он резко повернул голову ко мне, сверкая глазами. – Моя жертва, да что вы говорите! Осквернение тела карают смертной казнью, миссис Фрейзер. И я слышал о вас кое-что, о да, я слышал о вас всякое! Уверен, это вы довели женщину до смерти, чтобы завладеть…
Пламенная речь закончилась бульканьем. Джейми мгновенно схватил его за грудки, а затем, накрутив ткань рубашки на кулак, что есть силы врезал Уайли в живот, и молодой человек согнулся, едва не захлебнувшись хлынувшими изо рта кофе и желчью.
Я устало вздохнула. Во время разговора я успела согреться и прийти в себя, но теперь вновь чувствовала себя замерзшей и потерянной.
– Знаешь, это не очень помогло делу, – упрекнула я Джейми, который успел выпустить Уайли и теперь поспешно стягивал с себя перепачканную одежду. – Хотя я, конечно, ценю твою поддержку.
– Ну да, – буркнул Джейми, выпутываясь из рубашки, которую затем швырнул на пол. – Думаешь, я буду сидеть смирно, пока этот хлыщ тебя оскорбляет?
– Полагаю, ничего подобного ему больше в голову не придет, – встрял Роджер.
Он подошел и наклонился к позеленевшему Уайли, который так и не разогнулся, а потом глянул на Джейми.
– А за осквернение мертвеца действительно полагается смерть?
– Не знаю, – коротко ответил Джейми.
По пояс раздетый, перепачканный в крови и рвоте, с всклокоченными рыжими волосами, пылающими в свете фонаря, он и близко не был похож на того лощеного джентльмена, который совсем недавно отправлялся играть в вист.
– Да и без разницы, – добавил Джейми, – потому что он никому ничего не расскажет. Иначе я выпотрошу его как теленка, а потом скормлю свиньям его яйца и лживый язык… Впрочем, я уверен, что вы не намерены выдвигать беспочвенные обвинения против моей жены, да… сэр? – безмерно вежливо поинтересовался Джейми.
Филип Уайли, естественно, затряс головой, все еще не в силах вымолвить и слова. Джейми мрачно, но довольно хмыкнул и наклонился за плащом, который сбросил ранее.
От развернувшейся передо мной битвы за мужскую честь у меня до сих пор дрожали колени, и я опустилась на перевернутое ведро.
– Ладно, – начала я, отбросив с лица прядь волос. – Хорошо. Раз уж все решено… на чем мы остановились?
– На убийстве Бетти, – подсказал Роджер. – Мы не знаем, кто это сделал, когда, зачем… В качестве отправной точки мы можем предположить, что никто из здесь присутствующих не причастен, верно?
– Очень хорошо. – Джейми бесцеремонно отмахнулся от вопроса о смерти рабыни. – Что насчет Стивена Боннета?
Роджер помрачнел.
– А что он? Он как-то со всем этим связан?
– Вчера на мою тетушку с мужем в ее покоях напали двое злодеев. Один из них ирландец. – Джейми накинул плащ на голые плечи, бросив зловещий взгляд на Филипа Уайли, который уже сумел сесть ровно.
– Я повторяю, – холодно произнес Уайли, держась за живот, – что не знаю никакого джентльмена с таким именем, хоть ирландца, хоть готтентота.
– Стивен Боннет – не джентльмен, – проговорил Роджер таким тоном, что Уайли невольно поднял на него взгляд.
– Я его не знаю, – твердо сказал он и осторожно вдохнул. Обнаружив, что боль отступила, он вдохнул глубже. – Почему вы предполагаете, что ирландцем, который возмутительно напал на мистера и миссис Иннес, был именно этот Боннет? Он оставил свою карточку?
К своему удивлению, я рассмеялась. Пришлось признать, что в какой-то степени Уайли все-таки достоин уважения. Его захватили в плен, избили, запугивали, облили горячим кофе и лишили парика, – а он по-прежнему держался с завидным достоинством.
Джейми глянул на меня, потом на Уайли.
– Нет. Однако я неким образом знаком со Стивеном Боннетом – преступником, выродком и вором. И я видел этого человека с вами, сэр, когда вы вошли в сарай.
– Да, – подтвердила я, – я тоже видела его прямо за вашей спиной. И, кстати, что вы там делали? – задала я вопрос, который вдруг пришел мне в голову.
Уайли распахнул глаза от обвинений со стороны Джейми. После моих слов он моргнул и, вздохнув еще раз, опустил взгляд. Потом он вновь посмотрел на Джейми, но уже безо всякого гнева.
– Я его не знаю. У меня было ощущение, что за мной кто-то идет, но я обернулся и никого не увидел. А когда я… заглянул в сарай… – Его взгляд метнулся в мою сторону. – Я был слишком поражен, чтобы обратить внимание на что-либо, кроме открывшейся мне картины.
Да, он явно говорил правду.
– Если этот Боннет и правда стоял за мной, то мне придется поверить вам на слово, сэр. Заверяю вас, я его не приводил и даже не подозревал, что он сзади.
Роджер и Джейми переглянулись, однако они тоже чувствовали, что Уайли не лжет. Воцарилось молчание, и я расслышала, как в денниках с ноги на ногу переминаются лошади, ожидая корма. Сквозь прорехи под карнизами проникали лучи рассветного солнца, заполняя конюшню дымчатым сиянием. Стали видны очертания уздечки, висящей на стене, и стоящих в углу вил и лопат.
– Скоро придут конюхи. – Джейми вздохнул, слегка пожав плечами. – Что ж, сэр, поверю вам на слово, как джентльмену.
– В самом деле? Польщен.
– И все же, – продолжил Джейми, пропустив сарказм мимо ушей, – я хотел бы знать, что ночью привело вас в сарай.
Уайли, успевший приподняться, замешкался и вновь сел.
– Лукас, – просто сказал он, не отрывая взгляда от безвольно лежащих на коленях рук. – Я видел, как он родился. Я растил его, объезжал, учил. – Уайли сглотнул. – Тогда я пошел в конюшню, чтобы еще немного побыть с ним наедине… чтобы попрощаться.
Лицо Джейми впервые утратило тень неприязни, ложившуюся на него в присутствии Уайли.
– Понимаю, – тихо произнес он. – А дальше?
Уайли слегка выпрямился.
– Когда я вышел из конюшни, мне показалось, что я услышал голоса в огороде. А когда подошел поближе, то увидел свет в сарае. И открыл дверь. Что произошло потом, вы знаете лучше моего, мистер Фрейзер.
Джейми с силой потер лицо.
– Да, знаю. Я бросился за Боннетом, а вы оказались на пути.
– Вы на меня напали, – холодно произнес Уайли, подтянув испорченный сюртук. – И я защищался, поскольку имел полное на это право. А потом вы с вашим зятем схватили меня и притащили сюда, – он дернул головой в сторону денника, – и продержали полночи!
Роджер кашлянул. Джейми тоже, но куда более сурово.
– Ну, не будем спорить. – Он вздохнул и отошел, жестом показывая, что Уайли свободен. – Полагаю, вы не увидели, в каком направлении сбежал Боннет?
– О да. Хотя, конечно, имени его я не знал. Думаю, сейчас он уже очень далеко, – сказал Уайли со странной ноткой в голосе, похожей на удовлетворение.
Джейми резко обернулся.
– О чем вы?
– Лукас. Его денник находится вон там, в дальнем конце. Я хорошо знаю голос Лукаса, звуки его движения, но сегодня утром я его не слышал. Боннет, если это был он, убежал в направлении конюшни.
Прежде чем Уайли успел закончить, Джейми схватил фонарь и быстрыми шагами направился к деннику. Лошади, пофыркивая, высовывали любопытные носы над дверцами… однако черный нос так и не появился в конце ряда, черная грива не заструилась в радостном приветствии. Мы поспешили за Джейми и заглянули в денник, когда он приподнял фонарь повыше.
Желтый свет упал на пустую солому.
Некоторое время все молчали. Затем Филип Уайли наконец нарушил тишину, вздохнув и выпрямившись во весь рост.
– Желаю вам счастья с вашей женой.
Он развернулся и ушел со спущенными чулками.
Снаружи занимался прекрасный рассвет. Все вокруг будто застыло. Казалось, двигалась лишь одна река, сверкая серебром между деревьями.
Зевающий Роджер ушел в дом, а мы с Джейми задержались у загона. Уже через несколько минут начнут просыпаться люди. Появится больше вопросов, рассуждений, разговоров. Ни я, ни Джейми этого не хотели. Не сейчас.