Под командованием генерала находилось не более трехсот человек. Сражаться они не желали и в большинстве своем перешли на сторону регуляторов. Генерал был вынужден выполнить требования и ранним утром следующего дня отступить за реку Ядкин с пушкой и припасами. Регуляторы согласились разойтись по местам своего обитания.
Для обсуждения данных вестей был немедленно собран военный совет, состоящий из достопочтенных Джона Разерфорда, Льюиса Дероссета, Роберта Палмера и Сэма Корнелла, а также членов совета Его Величества, полковников и полевых офицеров армии. На совете было решено выйти на дорогу из Хиллсборо в Солсбери, затем пересечь реки Малый и Большой Аламанс и, не теряя времени, объединиться с генералом Уодделом. Соответственно, армия выступила на марш и к ночи разбила лагерь на западном берегу Малого Аламанса. Большой отряд был отправлен в качестве арьергарда, дабы занять западный берег Большого Аламанса прежде врага.
Этим же вечером пришло сообщение о том, что регуляторы отправляют разведчиков по всем своим поселениям и собираются у Сэнди-Крик.
Основные силы дошли маршем к западному берегу Большого Аламанса, который был избран местом для укрепленного лагеря. Здесь армия будет ожидать провизию из Хиллсборо, для этой цели уже освобождены и отправлены несколько фургонов.
Разведка доложила, что мятежники намереваются ночью атаковать лагерь. Были приняты необходимые меры. Одной трети армии приказано оставаться на постах всю ночь, а остальным – лечь спать с оружием наготове. Нападения не было.
Вторник, четырнадцатое мая
Солдатам приказано оставаться в лагере.
Армия ложится с оружием, как и в прошлую ночь. Нападения не было.
Среда, пятнадцатое мая
Около шести часов вечера Губернатор получил письмо от мятежников, которое было рассмотрено на военном совете. Было решено выступить против регуляторов рано утром. Губернатор должен отправить им письмо с условиями, а в случае отказа – объявить атаку.
Люди всю ночь не расставались с оружием. Нападения не было, хотя мятежники расположились в пяти милях от лагеря.
Вчера я рано заснула и проснулась перед рассветом, окутанная серым облаком. Весь день я будто брожу в тумане. Люди со мной говорят, но я их не слышу. Вижу, как двигаются их губы, киваю и улыбаюсь, а потом ухожу прочь. Воздух горячий и спертый, все словно раскаленным металлом пахнет. У меня болит голова, а повар гремит кастрюлями.
Пытаюсь вспомнить, что мне снилось, и не могу. Помню только что-то серое и страх. Я никогда не видела сражений, но у меня такое чувство, что мне приснился дым пушек.
Глава 60Военный совет
Джейми вернулся с военного совета уже после ужина и кратко рассказал людям о намерениях Триона. Большинство мужчин одобрили решение губернатора, а некоторые и вовсе обрадовались.
– Это есть хорошо, – отозвался Эвальд Мюллер, вытянув длинные руки и прохрустев костяшками. – Дольше стоять, мхом зарастать!
Остальные рассмеялись и согласно закивали. Настроение солдат заметно поднялось, и они, оживленно переговариваясь, расселись у костров. Закатное солнце блестело на оловянных чашках и начищенных стволах мушкетов, которые бережно лежали у ног.
Джейми быстро всех проверил, отвечая на вопросы и вселяя уверенность, а потом вернулся к нашему костерку. Я окинула его внимательным взглядом: несмотря на грядущую битву, в нем ощущалось некое удовлетворение. Подозрительно.
– Что ты уже натворил? – Я протянула ему большой ломоть хлеба и миску с тушеным мясом.
Джейми даже не стал ничего отрицать.
– Поймал Корнелла после совета и расспросил о Стивене Боннете. – Он откусил хлеба и проглотил, почти не жуя. – Господи, умираю от голода! Целый день ничего не ел, только по ежевике ползал на животе, как змея.
– Вряд ли ты там ловил Сэмюэля Корнелла.
Корнелл, богатый торговец из Идентона, был одним из членов Королевского совета. Его положение, тучная комплекция и характер явно не подходили для ползания в ежевике.
– Нет, это было позже.
Джейми макнул хлеб в миску и откусил еще, а потом взмахнул рукой, временно неспособный говорить. Я вручила ему кружку сидра.
– Мы искали позиции мятежников, – объяснил Джейми, прожевав. – Не так уж они и далеко. Хотя «позиция» – слишком громко сказано. Я такого сброда не видел с тех самых пор, как воевал во Франции, где мы захватили деревню контрабандистов вина. Половина в обнимку со шлюхами, все пьяны… Наши мятежники немногим лучше. Хотя шлюх было поменьше, – добавил он справедливости ради и сунул остаток хлеба в рот.
Как минимум половина армии губернатора прямо сейчас была навеселе, но я промолчала, протянув Джейми еще хлеба, сосредотачиваясь на куда более важной теме.
– Значит, ты выяснил что-то о Стивене Боннете?
– Корнелл не встречался с ним лично, однако слышал разговоры. Боннет передвигается по Внешним отмелям, потом исчезает на три-четыре месяца и вдруг возникает вновь: пьет в тавернах Идентона или Роанока, сорит золотом.
– Привозит товары из Европы и продает? – За три-четыре месяца можно как раз сплавать на корабле в Англию и обратно. – Наверняка контрабандные.
Джейми кивнул:
– Корнелл тоже так думает. И знаешь, куда он привозит товары? На пристань Уайли. По слухам.
– Что? Филип Уайли с ним в сговоре?!
Джейми покачал головой.
– Не знаю. Но пристань точно примыкает к плантации Филипа Уайли. И этот маленький поганец был с Боннетом, когда тот добрался до «Горной реки», – добавил он и махнул рукой, временно закрывая вопрос об Уайли. – Корнелл сказал, что Боннет опять исчез в прошлом месяце. Так что тетушка и Дункан пока в безопасности. Одной проблемой меньше. И хорошо, поводов для тревоги у нас достаточно, – без тени иронии заметил Джейми, окинув лагерь взглядом.
С наступлением вечера вдоль берега реки начинали загораться костры, в сумерках похожие на сотни светлячков.
– Здесь Эрмон Хазбенд, – произнес Джейми.
Я перестала накладывать в миску новую порцию и подняла голову.
– Ты с ним говорил?
Джейми качнул головой:
– Не мог подойти. Он же с регуляторами. Я прятался на холмике и увидел его издали в толпе народу. Такой наряд, как у него, ни с кем не спутаешь.
– Что он будет делать? – Я отдала Джейми наполненную миску. – Сражаться он точно не станет… и остальным не позволит.
Мне казалось, что присутствие Эрмона Хазбенда – добрый знак. У регуляторов не было предводителя, но он пользовался авторитетом, его послушают.
Джейми вновь покачал головой:
– Не знаю, саксоночка. Сам он не возьмет оружие в руки, а вот остальные…
Джейми умолк, задумавшись. Затем вдруг вернул мне миску и поспешил прочь.
Я увидела, как он коснулся плеча Роджера и отвел его в сторонку. Они переговорили, а потом Джейми достал из сюртука нечто белое. Роджер уставился на этот предмет, кивнул и спрятал к себе. А Джейми хлопнул его по плечу и вернулся, по пути обменявшись парой грубых шуточек с братьями Линдси.
Он с довольной улыбкой забрал у меня миску.
– Велел Роджеру Маку с утра первым делом разыскать Хазбенда. Надо привести его сюда, пусть поговорит с Трионом. Если Триона убедить не получится, – а не получится точно, – сам Трион сумеет показать Хазбенду, что он настроен серьезно. И тогда, поняв, что все закончится кровопролитием, возможно, Хазбенд убедит своих людей отступить.
– С трудом верится…
Днем прошел небольшой дождь, и небо на востоке по-прежнему было затянуто тучами. Их края светились красным – не от косых закатных лучей, а от костров регуляторов на другом берегу реки.
Джейми тщательно вытер миску последним кусочком хлеба и сунул его в рот.
– А есть другие варианты? – просто ответил он.
Я кивнула и наклонилась, чтобы подложить в костерок дров. Вряд ли сегодня кто-то ляжет спать рано.
Костры горели весь день, испуская клубы дыма и шипя от капель. Сейчас, когда морось прекратилась, тучи разошлись в стороны длинными полосами, что сияли на небосводе, словно пламя. Куда там огонькам на земле…
– Смотри, – коснулась я руки Джейми.
Он обернулся, ожидая очередную проблему, но тут же выдохнул, когда я указала вверх.
Если бы Фрэнка попросили посмотреть на какое-нибудь чудо природы, когда он занят своими делами, он бы выждал немного, чтобы не показаться невежливым, затем сказал бы: «О да, прекрасно, не так ли?» – и обо всем забыл.
«Да что с тобой такое? – упрекнула я себя. – Почему ты никак не отпустишь Фрэнка?»
Джейми приобнял меня за плечи.
– В Шотландии небо весь день было бы свинцовым, а солнце опускалось бы за море, словно раскаленное пушечное ядро. Такого неба там никогда не бывает.
– Почему ты вспомнил про Шотландию? – Любопытно: его мысли, как и мои, обратились к прошлому.
– Рассвет и сумерки, время года, – произнес он с легкой улыбкой. – Всякий раз, когда вокруг меня что-то меняется, я задумываюсь о том, что было и что есть. Дома такого не бывает, а в полях я часто просыпаюсь от снов, где вижу тех, кого раньше знал, и потом сижу в сумерках, вспоминая другие времена и места. – Джейми пожал плечами. – Вот сейчас солнце опускается, и я думаю о Шотландии.
Закатное солнце касалось его лица золотыми лучами, разглаживая напряженные черты.
– Я тоже думала о других временах и местах, – сказала я, откидываясь головой на плечо. – Не могу думать ни о чем другом.
– М-да? – Джейми немного поколебался, затем все же осторожно заговорил: – Я не спрашивал об этом, саксоночка, ведь если ответ будет «да», я мало что смогу исправить… Ты часто скучаешь… по другим временам?
Я выждала три удара сердца, которое билось под моим ухом в груди Джейми, и сжала левую ладонь, касаясь золотого кольца.