Он не двигался, не торопил меня — позволяя исследовать свой рот так, как я хотела и в том, темпе, в каком хотела. Втягивать нижнюю губу и вновь отпускать, ласково прижиматься и тут же агрессивно, со стоном нападать, проскальзывая внутрь языком и перекрывая ему кислород.
В концы концов он не выдержал, рыкнул коротко и сжал меня руками, припечатывая таким жадным поцелуем, что голова закружилась.
— Тебе… пока нельзя… — выдохнул спустя добрых три минуты, когда я уже чувствовала, что насквозь мокрая в том месте, где наши тела почти вросли друг в друга.
Ловя ртом воздух и поправляя сбитую одежду, я кивнула. Да, секс еще пару дней будет «нельзя». И ойкнула — похоже, на мне порвали лифчик.
Что ж, придется раскошелить моего «повелителя» на новый… И как-то решить вопрос с мокрыми трусиками, потому что боль болью, но нормально функционировать после таких поцелуев может разве что какая-нибудь фригидная драконица.
И мы его решили, этот вопрос — как только разобрались с платежом и поселились в лучший гостиничный номер с видом на реку и на притихший перед рассветом ночной город. Так «решили», что пришлось включать в душе воду и телевизор на полную громкость, чтобы в коридоре не услышали наших ахов, стонов и криков. И все равно проверять время от времени, не подслушивает ли за дверью какая-нибудь горничная.
А наутро, как следует выспавшись, мы поехали на шоппинг.
Глава 23
— Это… деньги? — Эллиор с отупелым видом вертел в руках увесистую пачку банкнот, выданную мне в ювелирном. — Это же бумага. Просто бумага.
Я снисходительно улыбнулась и ответила фразой из учебника по экономике за одиннадцатый класс.
— Эта «бумага» обеспечена золотым запасом государственного банка… Или бюджета страны, не помню уже… Ну, в общем, что-то вроде казны. У нас так уже очень давно заведено. Просто в какой-то момент золота стало не хватать и все между собой договорились использовать бумажки вместо золота. Или серебра. Понимаешь?
— Нет.
Я вздохнула.
— Мы используем банкноты вместо золота, зная, что в любой момент, если захотим, нам их обменяют на золото.
— Конечно, захотим… — пробормотал он. — Это ж одно сплошное недоразумение, а не деньги. Их можно порвать, сжечь…
— Золото тоже можно расплавить, — весомо вставила я, проходя в дверь нашего первого бутика.
— Но ведь даже если его расплавить, золото все равно останется золотом. Слушай, а зачем вообще тратить настоящие деньги? Давай найдем печатную мастерскую, напечатаем гору этих бумажки и скупим тут полгорода.
Последнюю фразу он произнес уже внутри магазина, и я испуганно оглянулась — не услышал ли кто? Еще подумают, что мы тут фальшивые деньги собрались реализовывать.
К нашему счастью, обе продавщицы была заняты распаковаванием коробки с товаром и внимания их хватило лишь на короткое «здрассте».
И тут началась новая проблема.
— Это что за приветствие?! — позабыв о деньгах, Эллиор побагровел, угрожающе выпятил челюсть и грохнул кулаком по стойке. — Как покупателей встречаете, лавочницы?
Продавщицы в ужасе подскочили, рассыпав по дороге коллекцию женских трусиков.
— Простите? — старшая щурилась, поправляя на носу очки, явно пытаясь узнать в странном посетителе кого-нибудь из известных ей «шишек». Было видно, что ей не привыкать к такому обращению — главное, чтобы потом не оказалось, что она пресмыкалась не перед тем, кем нужно.
И тут ее постиг жесткий диссонанс. С одной стороны, на Эллиоре был испачканный, порванный на рукаве пиджак. С другой — он побрякивал ключами от последней модели БМВ.
— Не прощаю, — процедил Эллиор. — На колени и лбами об пол, чтоб знали как с господами разговаривать! Где хозяйка ваша?
— Эээ… — все, что могла сказать старшая, у младшей же уже слезы в глазах стояли. Я видела, как она косится на тревожную кнопку в углу стола для кассы.
— Вот их я точно высеку… — пообещал мне мой истинный, снимая с ближайшего стэнда с аксессуарами широкий, женский ремень с пряжкой. — Ишь, «здрассте» они мне сквозь зубы выцеживают!
— Эллиор, девушки же не знали, что мы покупатели! — нашлась я наконец, невидимым Эллиору жестом показывая старшей продавщице что у нас ОЧЕНЬ МНОГО БАБЛА. — У нас вон сумка какая, они думали, мы почту принесли. Правда, девушки?
С собой мы действительно таскали сумку с золотом, песком для перемещения и прочими интересными штуками, которые Эллиор догадался захватить с собой в наш мир.
На лбу старшей продавщицы будто вживую пропечаталось слово «ERROR» — она явно не понимала, куда смотреть, что делать, кому верить и что отвечать? Казалось, еще чуть-чуть и меж глаз заискрит, внутри защелкает, и женщина застынет, словно поломанный робот.
Младшей было немного полегче — она смотрела на старшую и ждала указаний.
— Даа… — медленно протянула, наконец, старшая продавщица. — Да, мы думали… вы почту принесли… Чем, собственно, могу помочь?
Вставая между ней и Эллиором — на всякий случай, если и это приветствие покажется ему грубым — я затараторила.
— Я бы хотела присмотреть несколько пар хорошего белья… Лифчики трусы, колготки… Комплектов двадцать-тридцать… Чтоб надолго хватило.
Продавщица тут же оживилась.
— А вот это пожалуйста… Это с удовольствием! Нам как раз завезли новую партию белья и аксессуаров от Шанель.
Убежав в подсобное помещение, она вернулась с еще одной коробкой и принялась раскладывать по стойке воздушные кружевные трусики, ни менее воздушные, в тон трусикам, личики, какие-то шелковые комбинашечки на бретельках, колготки и прочие прелести женского обихода.
За моим плечом Эллиор заметно расслабился, опершись о стойку, и с интересом рассматривал непривычные в его мире кружавчики. Я тихонько выдохнула — отошел значит… Вон, и ремень отложил в сторону…
И чтобы еще больше отвлечь моего вспыльчивого лорда от невежливых продавщиц, я решилась на озорство.
— А можно примерить?
— Конечно! Что вам больше по душе?
— Вот это, это… и вот этот красный комплект. Где у вас примерочная?
Получив подтверждение, что больше в магазине никого нет, я пошла в указанном направлении. — в маленький уютный коридорчик с примерочными кабинками, и комнатой ожидания, уставленной мягкой мебелью.
— Пойдем, заценишь? — как можно равнодушнее позвала за собой Эллиора. — Нет, помощь мне не нужна, — добавила, выразительно глядя на старшую продавщицу.
Все еще насупленный, лорд Варгос глянул напоследок на обеих угрожающе-сердитым взглядом — смотрите, мол тут у меня! — и проследовал за мной. Даже не представляя себе, что его там ждет.
— Тэак… — внутри кабины я огляделась, вышла, усадила моего мужчину на мягкий диван перед одной из кабинок и приказала. — Сиди тут и, если за пять минут никого не убьешь и не покалечишь, я устрою тебе… стриптиз.
Он поднял бровь.
— По твоем загадочному лицу я догадываюсь, что это что-то весьма… интересное. Но слово слышу впервые. Учти, если мне понравится, ты будешь делать это каждый день.
Угу, подумала я. Я тебе, а ты — мне.
И скрылась в кабинке.
По правде говоря, я понятия не имела, как устраивают стриптиз. По идее, даже если бы я просто разделась перед примеркой, не закрывая за собой тяжелой портьеры — это уже был бы он.
Но мне захотелось чего-то более изящного и изобретательного.
Быстро раздевшись, я примерила набор из красного шелка — нежные, кружевные трусики, тонкий, без косточек, лифчик и совершенно шлюшеские чулки, пристегивающиеся к широкому поясу. Потом подумала, сняла трусики, пристегнула чулки, а уж потом, сверху, натянула трусики обратно.
Отчетливо представив, для чего я это делаю, покраснела и задышала чаще.
— Ты скоро? — напряженным голосом спросил Эллиор.
— Очень скоро. Советую держаться за штаны.
Тихо хихикая, я оторвала этикетки со всей этой красоты — все равно ведь куплю, распустила волосы и обернулась к зеркалу посмотреть, как я во всем этом выгляжу. И прошептала, сама от себя в восхищении.
— Идеально…
Ох держитесь, милорд — только и успела подумать я, собираясь снова надеть джинсы и футболку, чтобы потом медленно и эротично снять их… А больше ничего не успела — штора отдернулась, и я ойкнула, уставившись в потемневшие, расширенные зрачки одного очень, очень нетерпеливого Огненного лорда.
— Мне нравится твой стриптиз! — заявил он.
Зашел в кабинку и закрыл за нами двоими портьеру.
— Не вздумай! — испуганно прошипела я, отдирая от себя его руки. — Это же общественное место! Нас застукают и вызовут полицию!
— Они не посмеют зайти… — прошептал он мне в шею, покрывая ее поцелуями.
Его слова звучали убедительно, а руки еще были убедительнее. Совершенно бесстыдно хозяйничали эти руки — так, будто мы находились в номере гостиницы, а не в примерочной дорогого бутика. Блуждали по моим бедрам, груди, забираясь под кружево и теребя уже совершенно твердые соски…
— Эллиор… — попробовала я воззвать к его совести, но прозвучала это как мольба продолжить. Вот ведь угораздило родиться похотливой харимэ!
— Слушаю тебя… — насмешливый голос уже щекотал мне грудь, а между ног забралось колено.
— Стриптиз — это не секс… Это когда… я показываю, а ты не трогаешь…
— А в чем смысл? Я хочу трогать, а не смотреть. Трогать… целовать… облизывать… — он подул на сосок сквозь тонкую ткань лифчика, хмыкнул, когда тот напрягся еще сильнее, и медленно втянул его в рот. Я заскулила, вцепляясь пальцами в его волосы.
— Хватит, хватит… О боже, перестань…
— Девушка, у вас все в порядке? — раздался голос старшей продавщицы прямо за занавеской, и я замерла от стыда и ужаса. Вот сейчас отдернет занавеску и увидит…
— У нее все в порядке. Оставь нас, женщина, — не поворачивая головы, ответил за меня Эллиор, продолжая терзать мою грудь. Задрал красный лифчик выше и раскатал языком обнажившийся сосок, такой чувствительный, что я закусила губу, давя готовый вырваться стон.
— Извините, но… так не положено… вдвоем в одной раздевалке… — упрямая продавщица все еще топталась за шторой, а я уже начинала злиться сама. Какого черта она не уходит?!